Ольга Беклемищева: С егодня мы рассказываем о лечении в кардиологическом санатории. У нас в гостях - главный врач санатория «Энергия», одного из подмосковных санаториев кардиологического профиля, - это Виктория Александровна Бетехтина, кандидат медицинских наук, врач - клинический фармаколог и, что неожиданно, человек со вторым – юридическим образованием. Чем мы обязательно и воспользуемся в течение нашей передачи, потому что права пациента – это то, что очень важно.
Виктория Александровна, вот есть такая система санаториев, она досталась России в наследство от Советского Союза. А в каком приблизительно состоянии она сейчас находится?
Виктория Бетехтина: В двух словах, конечно, сказать нельзя. Намного богаче это было раньше, шире был охват больных, на долечивание отправляли большее количество населения. А сейчас эта система изменилась в целом. Очень небольшой процент пациентов попадает из больниц на долечивание. Но, слава Богу, есть надежда на то, что расширится и круг заболеваний, и увеличится количество людей, которые этим смогут воспользоваться. Это зависит от знания пациентов, может быть, родственников, и есть надежда на то, что все-таки врачи будут это знать и тоже предлагать своим пациентам такую возможность долечивания после больниц в санаториях.
Ольга Беклемищева: А что нужно знать пациенту или его родственникам?
Виктория Бетехтина: Что есть такая возможность.
Ольга Беклемищева: Для кого?
Виктория Бетехтина: Есть возможность у трудоспособного населения долечиваться…
Ольга Беклемищева: То есть у тех, кто работает?
Виктория Бетехтина: ...да, у тех, кто работает, долечиваться в условиях санатория.
Ольга Беклемищева: После инфарктов и инсультов?
Виктория Бетехтина: После инфарктов, инсультов... Есть большой перечень заболеваний, и он расширяется постепенно. Там не только кардиология, а туда отправляют даже беременных. Между прочим, это появилось буквально недавно.
Ольга Беклемищева: И это на самом деле гораздо лучше, чем лежать на сохранении в клинике.
Виктория Бетехтина: Конечно. Потому что когда мы можем оказать помощь пациентам, которые еще не перенесли тяжелых последствий той же самой гипертонической болезни, это намного важнее. Мы тогда можем больше оказать им помощь, мы улучшим качество их жизни и, в общем-то, продлим ее. И это очень важно. Кардиология – к сожалению, это бич не только нашей страны, но и всего мира, она, к сожалению, занимает первое место по смертности. Связано ли это с улучшенными обследованиями, с продолжительностью жизни – это другой вопрос. Но охват, ну, практически стопроцентный по заболеваемости в кардиологии.
Ольга Беклемищева: То есть та или иная сердечная болячка есть у любого человека определенного возраста?
Виктория Бетехтина: Ну, практически – да.
Ольга Беклемищева: А какая самая главная, самая распространенная?
Виктория Бетехтина: Конечно, основной бич – это наша гипертоническая болезнь, самая «любимая». И конечно, это ишемическая болезнь сердца. Когда ко мне попадают пациенты, они так и говорят: «У меня – ИБС». Все уже все знают, все научены, начитаны, к сожалению. А это элементарный кардиосклероз, то есть закупорки, грубо говоря, сосудов атеросклеротическими бляшками, сужаются сосуды, не хватает питания сердца, а отсюда и все проблемы. Это стенокардия напряжения. Даже элементарная одышка при ходьбе, человек ее не расценивает как стенокардию напряжения, тем не менее, это ее проявление. К сожалению, есть очень опасная ситуация, когда не болит ничего, а в то же время мы получаем по ночам приступы ишемии, и это можно выявить только специальными обследованиями. Этого не знают не только многие пациенты, но, к сожалению, и врачи это обследование не назначают. Ну, они и не назначат, если пациент не жалуется. Такого стопроцентного охвата, конечно, такой диспансеризации населения, как это было несколько лет назад, такого нет. Но, конечно, хотелось бы. Хотелось бы, чтобы все были обследованы, и чтобы мы могли начать помощь как можно раньше. Не только санаторно-курортную – это, конечно, замечательно, если этим кто-то пользуется, но и медикаментозную. Это иногда бывает намного проще.
Ольга Беклемищева: А вот какие могут быть все-таки у человека самые первые, самые ранние признаки недостаточной деятельности сердца, на которые ему стоит обратить внимание и уже, что называется, прицельно бить в колокола в своей поликлинике и требовать положенного?
Виктория Бетехтина: Вы знаете, даже элементарная головная боль может свидетельствовать о том, что что-то не в порядке с сосудами.
Ольга Беклемищева: То есть недостаточное кровоснабжение уже по сонным артериям.
Виктория Бетехтина: Конечно. Потому что та же самая стенокардия напряжения – нельзя сказать, что только сердце страдает, а это общее заболевание сосудов, это все сосуды больные. И здесь сердце наиболее чувствительно к недостатку кислорода, оно первым реагирует на это.
Ольга Беклемищева: И это не удивительно, оно работает всю жизнь – и когда мы спим, и когда мы гуляем, и оно работает серьезно. Представляете, какой гигантский столб крови оно все время передвигает.
Виктория Бетехтина: Конечно, это - мотор.
Часть населения попадает в санатории на долечивание из больниц, но большая часть населения в последние годы к нам поступает пенсионного возраста – в среднем 75-80 лет.
Ольга Беклемищева: По соцстраху?
Виктория Бетехтина: Да, по соцстраху. Конечно, глобально мы им помочь не можем, но косвенно, помогая лечением определенными методиками, мы им подлечиваем сосуды, помогаем суставам, помогаем позвоночнику в целом. Диеты, климатотерапия, добрым словом... Мы людям помогаем.
Ольга Беклемищева: И определенную разгрузку сердца обеспечивает терапия сопутствующих заболеваний, и это тоже очень важно.
А вот люди пожилого возраста, они получают путевки от Пенсионного фонда за счет средств...
Виктория Бетехтина: От соцстраха.
Ольга Беклемищева: А они что-то должны для этого делать сами лично? Или просто тихо ждать, когда их позовут и принесут?
Виктория Бетехтина: Конечно, они должны выразить свое желание на получение санаторно-курортной путевки.
Ольга Беклемищева: В поликлинике или в отделении соцстраха?
Виктория Бетехтина: И там, и там лучше для подстраховки это сделать.
Ольга Беклемищева: И в письменном виде, уважаемые слушатели.
Виктория Бетехтина: А дальше уже решают на месте, можете ли человек получить санаторно-курортную помощь, потому что очень много есть противопоказаний для лечения. И дальше уже он ждет путевку.
Ольга Беклемищева: А как долго он ее ждет?
Виктория Бетехтина: Ой, вы знаете, к сожалению, ко мне попадают пациенты, которые в 80 лет приезжают в санаторий первый раз.
Ольга Беклемищева: Ужасно!
Виктория Бетехтина: Ну, конечно, казалось бы, человек работал всю жизнь, и он имеет право на адекватную помощь. У нас же все-таки в Конституции записано, что мы – социальное государство, заботимся о детях и стариках.
Ольга Беклемищева: Об этом, правда, сейчас предпочитают не вспоминать у нас в правительстве.
Виктория Бетехтина: Поэтому, конечно, когда человек выходит на пенсию, то надо ему как-то помогать, чтобы жил он лучше, качество жизни чтобы улучалось, а не сводил бы концы с концами, извините.
Ольга Беклемищева: Тем не менее, если как-то взять это дело под личный контроль и периодически тормошить поликлинику и Фонд, то этот процесс, наверное, убыстрится, да?
Виктория Бетехтина: Да, надежда тогда...
Ольга Беклемищева: А нет ли какого-то нормативного документа, где было бы написано, что именно столько тебе положено, условно говоря, раз в пять лет или раз в три года? Или это только решение местных властей?
Виктория Бетехтина: Вы знаете, на сто процентов я сказать не могу. Мое подозрение, что это должно быть не меньше, чем раз в два года. Если человек не отказывается от льгот в пользу денежного эквивалента, то ему положено и льготное обеспечение лекарствами, и санаторно-курортное лечение.
Ольга Беклемищева: И может быть, раз в два года, уважаемые слушатели, обратите внимание.
Виктория Бетехтина: По-моему, раз в два года, но я могу тут тоже ошибиться. Но, по крайней мере, не раз в 10 лет, это абсолютно точно. И если человек прилагает какие-то усилия к этому, то есть возможность, что все-таки это увенчается успехом.
Ольга Беклемищева: И мы возвращаемся к кардиологии в ее длительном развитии и вне острого состояния. Я напоминаю это слушателям для того, чтобы провести четкую грань между лечением в стационаре, когда какие-то острые ситуации возникают, вплоть до инфаркта, и лечением уже на свежем воздухе в санатории.
А что сейчас может предложить такой, в принципе, не «газпромовский», я бы так сказала, санаторий, то есть не перенасыщенный всем богатством современной аппаратуры?
Виктория Бетехтина: Это абсолютно точно. Ну, конечно, в первую очередь это внимание врача, и от этого очень много зависит.
Ольга Беклемищева: За которым не надо сидеть три часа в очереди.
Виктория Бетехтина: Не нужно сидеть, да. При попадании пациента в санаторий лечащий врач назначает лечение, начиная от диетотерапии и климатотерапии и заканчивая какими-то специфическими уже видами лечения, как физиотерапия, водолечение.
Ольга Беклемищева: У вас есть бассейн, насколько я знаю.
Виктория Бетехтина: У нас замечательный бассейн. И практически все санатории имеют более-менее похожую базу. Где-то они могут отличаться по набору каких-то процедур, но, в принципе, все общее – это лечение остеохондроза, это лечение суставов, сосудов, бассейн, ванные, грязелечение, парафинолечение...
Ольга Беклемищева: И у вас есть грязелечение?
Виктория Бетехтина: У нас есть парафинолечение. Озокерит у нас есть.
Ольга Беклемищева: А что это дает?
Виктория Бетехтина: Он поддерживает функцию сосудов – и люди начинают порхать.
Ольга Беклемищева: Замечательно!
Виктория Бетехтина: Вы знаете, если, конечно, воспользоваться этим раньше, то эффект будет, конечно, намного лучше. Вот те люди, которые ценят свое здоровье, я имею в виду тех людей, которые его еще окончательно не потеряли, они имеют больше шансов на то, чтобы восстановить те же самые артрозы, артриты, помочь позвоночнику – сами понимаете, какая нагрузка на него падает. Поэтому, использовав свой отпуск, разбив его по две недели, хотя бы две недели отдать санаторию, чтобы интенсивно пролечиться, даже в зимнее время, например, потому что в санатории не важно, какой период времени вы захватываете, это очень важно. Это очень важно для того, чтобы восстановиться, уйти от стрессов, посидеть на диете, пообщаться с врачом. Такого контакта с врачом, как в санатории, нет нигде – нет ни в больнице (а я имела опыт работы в больнице), ни в поликлинике тем более. Здесь врач рядом с вами, он ваш друг, он ваш помощник. К нему можно прийти и поговорить, что лучше съесть, кефир, молоко, чай, кофе – что лучше попить, «Ессентуки» и так далее.
Ольга Беклемищева: То есть масса вопросов, которые мы обычно решаем по принципу «одна соседка сказала», а ведь это неправильно.
Виктория Бетехтина: Да, абсолютно точно. Кроме того, все-таки мы стараемся следить за новостями медицины. И хотя преимущественно мы не вмешиваемся в лекарственную терапию, с которой к нам приезжают пациенты, но иногда мы сталкиваемся с вопиющими случаями...
Ольга Беклемищева: А какие это случаи, расскажите, пожалуйста?
Виктория Бетехтина: Например, вот у нас был случай, когда длительное время пациентку лечили от кашля, на протяжении нескольких лет, а при этом она пила около семи препаратов кардиологических от того, от сего, и периодически она пила антибиотики. Причем она пропила, наверное, весь набор антибиотиков, которые доступны в аптеке. А оказалось, что просто это побочный эффект от лекарственных препаратов, которые она пьет.
Ольга Беклемищева: А от какого именно?
Виктория Бетехтина: От Э налаприла . Ингибиторы АПФ дают такие побочные эффекты, к сожалению. И после того как мы сняли этот препарат, все прошло. Она уехала от нас счастливая. Собственно говоря, это лежало на ладони. К сожалению, такие случаи бывают. И тут, конечно, мы вмешиваемся.
И когда не ограничено время общения с пациентом, то пользу здесь просто переоценить нельзя. Потому что здесь можно посоветовать, какие препараты лучше пить, в какой дозировке, в какой период, с чем комбинировать. Собственно говоря, сейчас клиническая фармакология так далеко шагнула, что есть варианты для выбора - можно подобрать и удобные приемы, чтобы пациенты не забывали пить лекарства, и удобные формы, потому что есть комбинированные препараты. Потому что самый большой бич для кардиологических заболеваний – это атеросклероз...
Ольга Беклемищева: И все время с ним надо бороться.
Виктория Бетехтина: С ним надо бороться постоянно, да. А некоторые пациенты даже ни разу в жизни не сдавали холестерин крови, не говоря уже о других липидах. Поэтому вообще не имеют никакого представления даже об этом. А может быть, если бы он 10 лет назад стал пить эти препараты, то у него бы и не развилось то, что мы сейчас имеем, - по шесть инфарктов... Как нам рассказывают: «У меня было шесть инфарктов и пять микро». И уже думаешь: «Господи, не дай Бог тронуть этого человека, чтобы что-нибудь с ним не случилось».
А кроме того, есть такое понятие, как удлинение периода действия препарата. Стараются сейчас препараты делать пролонгированного действия для того, чтобы пациенты не забывали их просто элементарно пить.
Ольга Беклемищева: И это очень важно. Уважаемые слушатели, я еще раз напоминаю, что буквально даже в Западной Европе проводили серьезные испытания на исследование 6-20 тысяч человек. И с изумлением обнаруживали, что до 65 процентов больных, которым прописана, показана пожизненная терапия по случаю ли кардиологических заболеваний (ну, с кардиологическими заболеваниями несколько легче), по случаю ли гипертонии, они уже на первый-второй год бросают лечение. Бросают, потому что или забывают, или думают, что «мне и так будет хорошо». Вот, к сожалению, это не так.
Виктория Александровна, скажите об этом громко.
Виктория Бетехтина: Пользуясь случаем, я призываю тех, у кого все-таки стоит такой диагноз – гипертоническая болезнь, ишемическая болезнь сердца, эти заболевания хронические. К сожалению, сосуды, какими они бывают в возрасте 20 лет, уже они такими не будут никогда, даже если вы две недели пропили самые замечательные препараты, которые есть. Поэтому вам нужно пить препараты постоянно, соблюдая режим. Ну, могут меняться их названия, но самое понятие, что это должно быть постоянной терапией, а не от случая к случаю, или «померю давление и посмотрю – то ли пить, то ли не пить», - вот этого, конечно, не должно быть. Лекарственная терапия должна быть постоянно. И старайтесь все-таки посещать своих лечащих врачей, чтобы вовремя отрегулировать что-то.
Вот тут я хотела бы еще обратить внимание на то, что при подборе терапии очень важно сначала провести мониторирование давления. Ну, если вам этого не предложил ваш лечащий врач... наша публика, которая нас сейчас слышит, хотя бы вы этим воспользуйтесь, хотя бы вам я помогу. Сначала нужно провести мониторирование давления - в течение суток его записать, посмотреть, что делается ночью с ним, потому что ни один врач его ночью не померит, что делается под утро. И существуют различные препараты, которые действуют в разное время суток. В разный период времени надо их пить. Ну, большой арсенал. В принципе, врачи это знают.
Я работала на кафедре клинической фармакологии в 6-ой больнице, на замечательной кафедре Юрия Борисовича Белоусова. И к нам приходило очень много врачей, которые не знали клинической фармакологии препаратов. И приходилось объяснять. И это абсолютно не сложно, элементарно. Это просто нужно понять. И многие врачи это знают, слава Богу. Клиническая фармакология у нас развивается, и дай Бог, дальше ей жить и развиваться.
И еще на один момент я хотела бы обратить внимание. Как ни странно, я сейчас резко переключу внимание аудитории. Бич у нас – храп. Вы извините, может быть, это смешно, но...
Ольга Беклемищева: Это не смешно. Как раз я хотела бы попросить вас об этом рассказать.
Виктория Бетехтина: Вот мы в санатории столкнулись с тем, что люди селятся по два человека и начинают страдать – друг другу они мешают. И казалось бы, ну да, неудобно, но и только. А я хотела бы обратить ваше внимание на то, что храп – это очень опасно. И «синдром ночного апноэ» - так он называется – в медицине чреват различными утренними кризами.
Ольга Беклемищева: В том числе и сердечными.
Виктория Бетехтина: Да. Это могут быть инфаркты, это могут быть залпы экстрасистолии – вдруг нарушается ритм. Вы сами поймите, вдруг останавливается дыхание – организм надо спасать.
Ольга Беклемищева: И сердце в панике.
Виктория Бетехтина: Да. И взрыв. И отсюда мы имеем очень большое количество конфликтов именно в утренние часы. И на самом деле доказана уже сейчас именно связь вот таких ситуаций с ночным апноэ. И существуют методики его лечения. И я думаю, что, может быть, вы как-то уделите внимание этому в другой передаче, побольше об этом расскажете. А я хотела бы обратить внимание на то, что это небезопасно, это нужно лечить.
Ольга Беклемищева: То есть если вы, уважаемые слушатели, прислушаетесь к нам и возьмете курс на правильное, периодическое лечение в санаториях, то обратите внимание, может быть, вам достаточно легко помочь справиться с храпом, потому что он, действительно, в определенном возрасте есть у всех. Я сама недавно обнаружила, что началось некоторое посапывание, похрапывание.
Виктория Бетехтина: И это все возможно исправить. И на самом деле были такие случаи, когда, излечив это заболевание, люди расставались с давлением и с нарушением ритма.
Ольга Беклемищева: И вот заметьте, что очень многие гипертоники жалуются именно на утреннее давление. И может быть, такая глобальная составляющая этого утреннего давления – это именно храп.
Виктория Бетехтина: Да, это вполне возможно.
Ольга Беклемищева: А что еще человеку, который взял курс на лечение в санатории, что ему еще у себя надо посмотреть, какие анализы, может быть, дополнительно сделать?
Виктория Бетехтина: Вот что касается подбора санаторно-курортного лечения – какой санаторий, в какую область, это не обязательно должно быть Подмосковье, что нужно сделать для того, чтобы оформить санаторно-курортную карту, которая является обязательной для санатория, - все это врачи расскажут на месте. Все врачи это знают, есть перечень приказа Минздрава ограниченный, что нужно для оформления санаторно-курортной карты. Вот насчет этого беспокоиться не нужно, это вам подскажут в поликлинике. А главное - желание и стремление это получить.
Ольга Беклемищева: Желание и стремление – это правильно, это начало всякой борьбы за свое здоровье. Но ведь, наверное, нужно же еще что-то с собой взять. Насколько я понимаю, лекарственное обеспечение штатное санаториев, оно не такое, как у стационаров, и трудно рассчитывать на то, что необходимые препараты у вас наличествуют.
Виктория Бетехтина: Здесь нужно понять одно. Те пациенты, которые приезжают по путевкам соцстраха, они обеспечиваются льготными лекарственными препаратами по месту прикрепления (как правило, это место жительства). И поэтому, естественно, они с ними и должны приехать. И тут я, может быть, повторюсь, мы можем вмешаться, если что-то мешает пациенту. А как правило, мы лечение не трогаем. Мы немножечко можем подредактировать. А как правило, они пьют свои таблеточки. Как они приехали, так они и пьют, потому что они уже понимают, что это заболевание хроническое, и пить таблетки нужно.
Ольга Беклемищева: Замечательно! И вот этому больному, приехавшему с картой, со своими таблетками, может быть (если это будет после нашей передачи), уже и вылечившему храп, что в первую очередь надо сделать в санатории?
Виктория Бетехтина: В санатории в первую очередь он должен расслабиться и забыть о тех стрессах, которые его окружали. Он должен настроиться на положительное лечение. А дальше уже все за него сделают врачи, медперсонал, персонал санатория, они создадут самую благоприятную атмосферу, потому что... по крайней мере, по своему санаторию я знаю, что мы своих пациентов очень любим и стараемся всеми силами и возможностями им помочь.
Ольга Беклемищева: И я могу даже подтвердить на личном опыте, что и кормите хорошо.
Виктория Бетехтина: Даже иногда чересчур.
Ольга Беклемищева: То есть как это?
Виктория Бетехтина: Стараются разнообразить диету. Вот что получается. Человек, приехав в санаторий и увидев всякие вкусности, несмотря на то, что у него прописана какая-то диета ограниченная, ну, если он захочет что-то другое поесть, у него это никто не отнимет. Поэтому мы даем рекомендации: каждый кушает то, что хочет, и что дают. И тут без ограничений.
Ольга Беклемищева: Замечательно! Ну и конечно, прогулки и свежий воздух. Ведь наш бич – это гиподинамия.
Виктория Бетехтина: Да, наряду с нарушением питания и курением – это еще и гиподинамия. И это основные причины для развития гипертонической болезни, к сожалению.
Ольга Беклемищева: Спасибо, Виктория Александровна.
А сейчас я предлагаю послушать медицинские новости.
13 мая – Всемирный марш против детского голода . В Москве он проходит в четвертый раз, а мире – в пятый. Начинается марш в Новой Зеландии и проходит по всем 24-ем часовым поясам почти в 100 странах мира. Инициатором этих маршей, призванных привлечь внимание к тому, что в мире до сих пор голодает 850 миллионов человек, половина из которых – дети, явилась международная кампания TNT , к которой впоследствии присоединилась Всемирная продовольственная программа ООН. Организаторы всемирного марша ставят перед собой цель – прекратить голод среди детей на планете к 2015 году. К самым страдающим от голода государствам относятся развивающиеся страны Африки – такие как Мозамбик, Сомали, Ангола, Эфиопия, Мадагаскар – там каждые 5 секунд от голода умирает ребенок. В Азии это - Афганистан, Монголия, Кампучия. Всего на планете от голода умирает больше людей, чем от СПИДа, туберкулеза и малярии вместе взятых. Вы можете им помочь, если зайдете на сайт «www.fighthunger.org» и оставите там свою фамилию и e - mail .
Россия восстановила членство в Международном Агентстве по изучению рака (МАИР), которое было приостановлено в связи с неуплатой членских взносов в 1992 году. Соглашение об этом подписано в Лионе российским министром здравоохранения Михаилом Зурабовым и директором МАИР Питером Бойлом. Россия заплатит свой взнос в размере 997 с лишним тысяч долларов в этом году и получит грант МАИР на 1,3 миллиона долларов на совместные исследовательские программы в области профилактики рака. В связи с подписанием соглашения Михаил Зурабов признал, что ряд проблем российского здравоохранения связан с ослаблением международных контактов в научной области, и заявил, что пора «возвратиться к активному сотрудничеству».
Некоторые худые люди страдают от ожирения внутренних органов – к такому выводу пришел профессор молекулярной медицины Джимми Белл и его сотрудники из Имперского колледжа в Лондоне. С 1994 года британские ученые просканировали около 800 человек с помощью аппаратов магнитно-резонансной визуализации и создали «жировые карты» своих пациентов. Оказалось, что некоторые люди могут иметь солидные запасы внутреннего жира вокруг таких важных органов, как сердце, печень и поджелудочная железа, хотя и выглядят стройными и имеют нормальный индекс массы тела. «В целом необходимо в корне пересмотреть такое понятие, как тучный человек», - говорит профессор Белл. «Худоба еще не защищает от диабета и других факторов риска», - вторит ему доктор Луи Тайчхольц, глава кардиологического отделения клиники Хакенсек в Нью-Джерси. По данным профессора Белла, большая часть «худых толстяков» - это те, кто поддерживает свой вес с помощью диет, а не при помощи физических упражнений.
«В России по факту бесплатной медицинской помощи нет», - такое высказывание министра Михаила Зурабова прозвучало в интервью «Российской газете». Это разительно противоречит аргументации того же Минздравсоцразвития во время обсуждения в Государственной Думе законопроекта о так называемом «материнском капитале». Тогда ряд депутатов призывали разрешить матерям использовать полученные деньги для лечения тяжело больных детей, тогда как представители правительства настаивали на том, что этого делать нельзя, так как вся медицинская помощь в России – бесплатна.
Ольга Беклемищева: А мы возвращаемся к нашей теме.
И первым до нас дозвонился Андрей из Москвы. Здравствуйте, Андрей.
Слушатель: Здравствуйте. Доктор, у меня такой вопрос. Мне 35 лет. С какой периодичностью я должен обращаться к врачу? И как попасть в ваш санаторий? Спасибо.
Виктория Бетехтина: К врачу я бы вам советовала обращаться минимум раз в год, по крайней мере, до 45 лет, а дальше, может быть, раза два в год. Вы должны делать кардиограмму, обследование у терапевта проводить.
К нам в санаторий попасть можно элементарно. Я вам дам телефон санатория – 508-38-02. В санаторий можно приехать на любые сроки – на три дня, на выходные, на семь дней, на две недели. Я бы советовала вам хотя бы раз в год в вашем возрасте уделить две недели себе, любимому, чтобы активно помочь своему здоровью, не проваляться две недели на пляже, а именно активно поехать и провести лечение санаторно-курортное. В поликлинике по месту жительства вы этого не сделаете.
Ольга Беклемищева: К сожалению. И следующий слушатель – это Галина Петровна из Москвы. Здравствуйте, Галина Петровна.
Слушатель: Доброго здоровья вам! Вопрос у меня такой. Я страдаю мерцательной аритмией и гипертонией, причем в последнее время она у меня ухудшилась. Какой из санаториев ваш доктор порекомендовал бы мне, но только в Подмосковье?
Виктория Бетехтина: В Подмосковье есть ряд санаториев, которые именно таких пациентов и берут. Вам нужно обратиться к заведующему терапевтическим отделением вашей поликлиники, и вам подскажут. Перечень этих санаториев открыт, это не секрет. Мало того, вас туда могут отправить опять же по санаторно-курортной путевке бесплатной, то есть вам не нужно будет ее покупать.
Слушатель: Спасибо. И у меня есть еще один вопрос. Я в районной поликлинике 35 лет наблюдаюсь. У меня не было этой аритмии. И когда просишь направить в кардиоцентр, то они говорят: «А зачем? С вами все ясно». Вот мне ни разу не давали направление на обследование. Что, это как-нибудь ограничено? Я не понимаю, как это делается.
Виктория Бетехтина: Может быть, врачи сами не знают, как это сделать. Я вам подскажу. Вы жительница Москвы, и у вас очень много возможностей туда попасть. Во-первых, вы можете общаться не только со своим лечащим врачом, а у вас еще есть заведующий отделением, у вас есть заместитель главного врача по лечебной работе. В конце концов, у вас есть главный врач поликлиники. Это уже четыре возможности. Кроме того, у вас есть в районном департаменте человек, который отвечает за ваше лечение. Мало того, в Департаменте здравоохранения Москвы есть люди, которые занимаются именно направлением на обследование в различные учреждения. Это не сложно, я вас уверяю.
Ольга Беклемищева: Но, в любом случае, вы должны сказать, что в случае чего вы напишите жалобу.
Слушатель: Вот этого-то я и не могу. Я думаю, может быть, я не имею на это право просто. Потому что я чувствую, что у меня ухудшается состояние, а все время одно и то же – Атенолол, Атенолол... Может быть, есть какие-нибудь другие методы.
Виктория Бетехтина: Однозначно. Конечно, реально вам помочь. Поэтому ваше право абсолютное...
Слушатель: А у меня все-таки есть такое право настоятельно попросить это направление?
Виктория Бетехтина: Конечно. Вам нужно специализированное обследование. Поэтому ничего страшного здесь нет. И вам не нужно стесняться его попросить.
Слушатель: А то, что мне 70 лет...
Виктория Бетехтина: Это не важно.
Ольга Беклемищева: И слушаем из Петербурга Елену. Здравствуйте, Елена.
Слушатель: Добрый день. У меня к вам такой вопрос. В 20 лет моему сыну установили диагноз «аневризма аорты». Но тогда сказали: «С этим живут», - и так далее. Ну, он не обращался к врачу. А сейчас его не заставишь пойти к врачу, а ему уже 42 года. Я смотрю, он выглядит неважно, и он худенький, устает очень и жалуется на боль в сердце. Чем это ему грозит? И что все-таки мне можно сделать?
Виктория Бетехтина: Я вам могу подсказать только одно – вам нужна квалифицированная консультация кардиохирурга. Только этот человек оценит состояние вашего сына, сопоставит клинику с данными обследования и даст вам совет.
Слушатель: А это не смертельно опасное заболевание, что если человек спортом займется, то может погибнуть?
Виктория Бетехтина: Я не могу вам сказать, потому что я не знаю состояния его гемодинамики. Дело в том, что причин для развития аневризмы аорты много. Он мог с ней родиться, и только в 20 лет это установили, он мог приобрести...
Слушатель: Нет-нет, он перенес тяжелейшую ангину. И он лежал с ревматизмом полтора месяца в больнице. А это было в детстве. И вот после этого, очевидно, развилась вот эта аневризма, которую определили только после армии.
Виктория Бетехтина: Я могу сказать одно, что аневризма, конечно, это заболевание серьезное. Поэтому для того, чтобы вам быть спокойной за сына, собственно, и за свое здоровье, потому что вы на всю жизнь связаны вместе, вам нужен хороший кардиохирург. Только он вам может подсказать.
Ольга Беклемищева: И слушаем Наталью Владимировну из Москвы. Здравствуйте, Наталья Владимировна.
Слушатель: Добрый день. Мне 73 года. Во-первых, у меня ситуация была такая, какую вы описали по поводу лечения гипертонии. Мне довольно долго доктор, поскольку я не ориентировалась, прописывала Э наприл и всякие «-прилы». И в течение длительного времени у меня развился почти астматический синдром. Но потом совершенно случайно мы услышали, что этот кашель может быть от лекарства. И когда я доктора спросила, она сказала: «Да. А вы что, не знали?». Я не жалуюсь на доктора, но просто я хотела бы культурно относиться к своему здоровью. Но я не знаю, как это сделать. У меня нет возможности попросить доктора сделать обследование, потому что я не знаю какое, чтобы знать что я и кто я. Поэтому я хотела бы, предположим, попасть в ваш санаторий не на льготных условиях. Какое обследование мне нужно сделать заранее, к кому обратиться?
Виктория Бетехтина: Вы знаете, вам лучше всего тогда связаться со мной. Я повторю телефон – 508-38-02. И я вам подскажу, потому что вариантов может быть много. Если есть возможность, то хотя бы амбулаторную карту из поликлиники возьмите. А насчет специфического какого-то обследования мы сможем решить.
Ольга Беклемищева: И слушаем Валерия Акимовича из Москвы. Здравствуйте, Валерий Акимович.
Слушатель: Добрый день. Я рад слышать Викторию Александровну. Дело в том, что санаторий «Энергия» когда-то подчинялся Энергетическому институту, в котором я преподавал и руководил студенческим лагерем.
Виктория Бетехтина: Абсолютно правильно.
Слушатель: Мне сейчас 73 года. Лет пять назад я бегал от двух до трех часов. Получил инфаркты, подняв тяжести. Инфаркты прошли без всякой боли ни до, ни после, ни во время и так далее. Заболел желудок, и я сам себе сделал промывание – а на следующий день у меня случился обширный трансмуральный инфаркт. И вопросы такие. У меня аневризма. После таких инфарктов, говорят, автоматически появляется аневризма сердца, перегородки. Вот препаратов уйма. А какие лучше – Липтонорм или Симвакард?
Виктория Бетехтина: Я вам скажу так, что не глядя, конечно, сказать очень тяжело, что лучше. Потому что на терапию будет влиять не только то, какое у вас давление или пульс – вот то, что объективно врач может посмотреть, но и букет тех заболеваний, которые вы к этому возрасту могли накопить. В любом случае, я могу сказать одно, что, конечно, препараты, которые корректируют обмен веществ, снижают уровень холестерина, они... слава Богу, сейчас уже поняли, что это очень полезно, и они все больше и больше занимают места на наших аптечных полках, и появляются в назначениях у наших пациентов. Я думаю, что вы правильно делаете, что их принимаете.
Слушатель: Для меня это бесплатно, но это через комиссию. Это не так просто. А что лучше – Тромбо АСС или КардиАСК?
Виктория Бетехтина: Не принципиально.
Слушатель: Мне врачи сказали, что Тромбо АСС – это не разжижающее, а против тромбослипания.
Виктория Бетехтина: Я вам скажу так, что и Тромбо АСС и АспиринКардио – это тот же самый наш аспирин (ацетилсалициловая кислота), только кишечнорастворимая форма.
Ольга Беклемищева: Валерий Акимович, но вы же сами понимаете, что пройтись по всему списку ваших медикаментов несколько затруднительно. И Виктория Александровна дала телефон, по которому с ней можно связаться в рабочее время.
И следующий слушатель – это Валерия из Московской области. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Большое спасибо за передачу. У меня такой вопрос. Моему супругу 52 года, у него легкое ожирение. И у него (что меня очень волнует) постоянно высокий пульс, причем при полном покое. Он полностью обследовал сердце. Но вот единственное, что нашли, - это перегрузку левого желудочка. И постоянный пульс до 112 доходит. И щитовидку проверяли, все полностью проверили. С чем это может быть связано? И насколько это опасно? Спасибо большое.
Виктория Бетехтина: Частый пульс может быть связан абсолютно с чем угодно. Вы знаете, даже... вот вы говорите, что обследована щитовидная железа. А может быть, она обследована в одной форме, а вот другое обследование не сделано, поэтому окончательный диагноз не поставлен. Все это очень индивидуально.
Ольга Беклемищева: Сердце реагирует практически на любые изменения внутренней биохимии организма. И тут причину надо искать.
И слушаем Виктора Петровича из Петербурга. Здравствуйте, Виктор Петрович.
Слушатель: Добрый день. У меня маленький вопрос. Выскажите, пожалуйста, ваше мнение. Вот сейчас наблюдается практика, когда пациент приходит к доктору, беседует – и все хорошо, а после этого доктор рекомендует лекарства, но не выписывает лекарства на рецепте, а взяли за практику писать на клочках бумажки, просто на записочках. Я считаю, что это неправильно. Как вы считаете? Они имеют свою печать и так далее. Другое дело, когда я куплю сам и когда мне назначает доктор. Я считаю, что рецепт должен быть от доктора.
Виктория Бетехтина: Вы знаете, это началось очень давно, с тех пор, когда у нас был принят закон о лекарственных средствах, и практически очень большая масса лекарств была пущена в безрецептурную продажу. Раньше же, вы помните, все лекарства практически выписывались на бланках, кроме, пожалуй, капель от насморка. А сейчас практически все покупается и продается. Ну, может быть, антибиотики остались на бланках...
Слушатель: Дело в том, что больной-то приходит к врачу. Другое дело, когда он сам покупает. Но когда он был на приеме у врача... Я считаю, что доктор обязательно должен выписывать рецепт.
Виктория Бетехтина: Наверное, вы правы. Другое дело, что аптечным работникам, наверное, все равно, на чем вы принесете записку – на бланке или на клочке бумажки. Знаете, тут другая проблема. Например, в Европе в аптеке работает врач, и он подскажет нужное лекарство. И вот там просто так налево-направо лекарства не раздаются, и в общем-то, нужно доказать, что оно вам нужно. У нас, к сожалению, такого нет. И я, например, тоже хожу в аптеки, и иногда в аптеках слышу вещи, которые очень мне не нравятся, когда начинают друг другу советовать пациенты или не то говорят аптечные работники. Я редко вмешиваюсь, но иногда просто бывает так, что невозможно не вмешаться. К сожалению, такое бывает. Если бы у нас безрецептурная продажа была организована как-то по-другому, то, наверное, было бы больше пользы. А сейчас, когда можно прийти и купить все, что хотите или что посоветовала соседка, или что вы принесли на бумажке, где написано... А аптечный работник вам даст то, что написано, чего вы просите, – ему все равно, по большому счету.
Ольга Беклемищева: И кроме того, одно время врачей в поликлиниках очень серьезно ограничивали даже и в рецептурных бланках – такая была бедность. И некоторые до сих пор от нее не опомнились.
Виктория Бетехтина: Да. Например, в стационарах вот то же самое.
Ольга Беклемищева: Почему, собственно говоря, врач стационара не имеет права выписать рецепт – для меня это до сих пор загадка.
Виктор Петрович, вы правы в своем недоумении, и мы его с вами разделяем, но вот, к сожалению, поделать ничего не можем.
И слушаем Александра Сергеевича из Воронежской области. Здравствуйте, Александр Сергеевич.
Слушатель: Здравствуйте. Ответьте мне, пожалуйста, вот на какой вопрос. Знакомы ли вы с методом лечения сердечно-сосудистых заболеваний, в частности гипертонии, описанным в книге Мишустина «Выход из тупика»? И если – да, то как вы к этому методу относитесь?
Виктория Бетехтина: Вы имеете в виду гиперкапнию?
Слушатель: Да-да.
Виктория Бетехтина: Положительно. Вы знаете, есть много новых методов... в частности, мы затронули проблему лечения апноэ, которая, казалось бы, никаким боком к гипертонии не относится. Если помогает, если это доказано, то почему бы и нет?..
Слушатель: Ну, никто не говорит, что это доказано. Но я вот на собственном опыте могу сказать, что я год не принимают никаких лекарств после инфаркта.
Виктория Бетехтина: Вы знаете, у меня было несколько таких пациентов, которые имели опыт лечения гиперкапнии с хорошим, положительным эффектом. Причем не только гипертонии.
Слушатель: Спасибо. Другое дело, что просто его совершенно не афишируют нигде. Я поэтому вас и спрашиваю.
Виктория Бетехтина: Понимаете, тут вы должны понять, что огромный фармацевтический рынок, огромный выбор лекарственных препаратов. А гиперкапния – это же намного дешевле.
Ольга Беклемищева: И слушаем Надежду Борисовну из Москвы. Здравствуйте, Надежда Борисовна.
Слушатель: Здравствуйте. У меня к вам очень большая просьба. Мне 80 лет, я ветеран войны. Два месяца тому назад у меня начался храп, и утреннее давление – 230-250. Вы сказали, что есть какая-то клиника в Москве, где могут снять этот храп, и утреннее давление, естественно, будет более-менее нормальным. А вообще-то у меня было давление 150-160 максимум. Будьте любезны, скажите, пожалуйста, телефон и адрес этой больницы.
Ольга Беклемищева: Телефон, к сожалению, сейчас мы не можем сказать. Речь шла о 13-ой больнице в Москве. Она находится на станции метро «Пролетарская».
Слушатель: Это обычная больница, да?
Ольга Беклемищева: Вполне обычная, но там очень прогрессивный заведующий неврологическим отделением. Они внедрили новые методы, и у них просто замечательные результаты. И я обязательно в ближайшее время постараюсь сделать передачу по поводу этого достижения. Если, конечно, Виктория Александровна проведет независимую экспертизу, а я ей очень доверяю, как клиническому фармакологу и хорошему врачу.
Слушатель: А вы сказали, что в 6-ой больнице тоже якобы это делают.
Виктория Бетехтина: В 6-ой больнице – кафедра клинической фармакологии.
Слушатель: Там тоже делают, да?
Виктория Бетехтина: Нет-нет. 6-ая больница, она замечательная, которая расположена на Новой Басманной улице, там есть кафедра клинической фармакологии, где живут и работают прогрессивные врачи...
Слушатель: Нет, у меня на «Щукинской».
Виктория Бетехтина: Это другая больница немножко.
Ольга Беклемищева: 6-ых, к сожалению, в Москве, я с изумлением узнаю, чуть ли не больше пяти. Каждое ведомство заимело свою 6-ую больницу. И получилась некоторая путаница.
Итак, чтобы было понятнее, клиническая фармакология – это довольно недавно введенная в перечень медицинских специальностей специальность. И она как бы занимается тем, что исследует лекарства на совместимость, подбирает наиболее оптимальные варианты лечения из предложенных клиническими терапевтами. Потому что у каждого терапевта могут быть свои варианты.
Виктория Бетехтина: Вы сами понимаете, человек приходит, и у него не одно заболевание, а их может быть целый букет. И совместить лечение того и другого заболевания иногда бывает достаточно проблематично. Не считая того, что бывают не только терапевтические заболевания, но и заболевания другого профиля – той же хирургии или гинекологии, той же стоматологии. Поэтому все это совместить, чтобы при этом качество жизни пациента не нарушилось, а улучшилось, это бывает достаточно сложно.
Ольга Беклемищева: Но, тем не менее, это нужно делать.
И нам дозвонился Максим с Камчатки. Здравствуйте, Максим.
Слушатель: Добрый день. Я хотел бы задать Виктории Александровне вот какой вопрос. Я люблю быстро ходить, но когда я прохожу где-то полкилометра, у меня обычно слева возникает небольшая боль в области сердца. Что это может быть?
Виктория Бетехтина: Вы знаете, тут надо дифференцировать, точно ли это болит сердце. Потому что, как правило, при большой физической нагрузке сначала откликается резервом печень, а потом – селезенка. А селезенка как раз находится слева. Может быть, как раз это она отвечает на нагрузку. Это, как правило, бывает у спортсменов.
Слушатель: А можно ли это как-нибудь выявить в результате каких-нибудь обследований?
Виктория Бетехтина: Конечно. Есть такое обследование, давным-давно уже выведенное в свет, которое называется «холтер», - в течение суток записывается кардиограмма.
Ольга Беклемищева: Холтеровское мониторирование кардиологическое.
Виктория Бетехтина: Да. Это достаточно распространенная методика обследования. То есть вам накладывают электроды, вешают прибор, и в течение суток записывается кардиограмма. В это время вы делаете то, что обычно делаете, - бегаете, ходите, говорите по телефону, спите, едите. А дальше уже расшифровывают и смотрят. И вот если уже сопоставить время и клинику – и что-то будет на кардиограмме, тогда можно будет уже достаточно точно сказать, сердце это или нет.
Слушатель: То есть я буду находиться дома, а не в стационаре?
Виктория Бетехтина: Да, вы будете находиться дома, но не в закрытом помещении, а наоборот. Я своих пациентов призываю всегда увеличивать, наоборот, ритм жизни, как можно больше дать себе нагрузку. В конце концов, по лестнице пройти. Ну, вот вы бегаете, и вам уже не надо по лестнице ходить. То есть вести нормальный образ жизни, может быть, даже немножко тяжелее, чем обычно.
Ольга Беклемищева: Чтобы проверить организм на какие-то пиковые нагрузки.
Кстати, Виктория Александровна повторяет рекомендацию академика Беленкова, который как раз и говорил о том, что когда холтеровский монитор на вас висит, то нарушайте все, что можете нарушить. Имеется в виду – из режима. Для того чтобы врач, имея информацию об отклике вашего организма на нагрузку, мог сделать правильный выбор. Ведь как уже сказала Виктория Александровна, и лекарства бывают разные, и схемы бывают разные, и время их приема, и дозировки могут отличаться в зависимости именно от ответа вашего организма на предложенную нагрузку.
Виктория Бетехтина: Очень все индивидуально.
Ольга Беклемищева: И кстати, это не такое дорогое исследование. Наверняка и на Камчатке есть и холтеровские мониторы, и люди, которые...
Виктория Бетехтина: Надо начать со своей поликлиники. Может быть, он там и есть.
Ольга Беклемищева: Если в поликлинике нет, то просите назначение в вышестоящую медицинскую организацию, просите прямо у заведующего поликлиникой, объясняя, что вы знаете свои права.
Виктория Бетехтина: Да, права – это важно.
Ольга Беклемищева: И я еще раз подчеркиваю, что Виктория Александровна получила второе – юридическое образование именно для того, чтобы с правами ее пациентов и ее подчиненных было все в порядке.
Виктория Бетехтина: Конечно. К сожалению, жизнь показывает, что не только пациенты не знают своих прав, как правило, их и врачи не знают. И наверное, в среднем у нас население не очень грамотно в этом отношении. А вопросов в этом плане очень много. Вот единственная, наверное, продвинутая у нас отрасль – это стоматология, где еще какая-то защита идет. А в остальных сферах доказать что-либо трудно, и ни суды, ни какие-то другие структуры не готовы это оценить.
Ольга Беклемищева: Но я думаю, что как только появится больше таких врачей, как доктор Бетехтина, то этот вопрос сдвинется с мертвой точки.
Большое спасибо, Виктория Александровна.
Всего вам доброго! Постарайтесь не болеть.
