В августе 1991-го, мы, в Нью-Йорке, делали, что могли, то есть, не отрывались от телевизора. На второй день путча, когда даже самый интеллигентный — 13-й — канал устал от непроизносимых названий и фамилий, в студию позвали экспертов — двух дам. Одну — американскую, вторую — нашу. Последняя начала издалека, изготовившись к пространной речи: «Прямо не знаю, что и сказать…». «Спасибо, что признались», — быстро сказал ведущий и повернулся к американке. «Две моторизованные дивизии направляются в Москву с северо-запада, — затараторила молодая афро-американка с непривычным именем Кондолиза».
C тех пор Кондолиза Райс редко исчезала из поля общественного внимания. Сейчас находиться в нем ей очень непросто, но Райс последовательно защищает политику демократизации на исламском Востоке, ссылаясь на свой опыт советолога. «Вспомним мрачный 1984-й год, — говорит она нетерпеливым критикам, — кто мог тогда представить, что советский режим доживает последние дни, и что Холодная война вот-вот кончится победой свободного мира?» Конечно, такая аналогия — обоюдоострое оружие, она очень эффектна, но и очень рискованна, в том числе, для карьеры Кондолизы Райс, которая больше всего на свете не любит проигрывать.
Об этом, среди прочего, свидетельствует биография Кондолизы Райс, написанная Маркус Марби, о которой рассказывает обозреватель Радио Свобода Марина Ефимова.
Marcus Mabry. Twice as Good. Condoleezza Rice and Her Path to Power — Маркус Мабри «Вдвое лучше. Кондолиза Райс и ее путь к власти»
«Мадам Секретарь» — Кондолиза Райс, госсекретарь Соединенных Штатов (и вторая женщина на этом посту) — чрезвычайно популярный политик. Уровень ее популярности на 20% выше, чем у президента, которому она служит. Многое способствует этому: восхищение перед женщиной, тем более афро-американкой, дошедшей до такого поста, восхищение ее умением себя преподнести, ее спокойной уверенностью и хладнокровием в соединении с безусловной женственностью. Словом, в 2006 году опрос, проведенный мужским журналом «Эсквайр» (Esquire), показал, что по числу поклонников Кондолиза Райс обогнала Аджелину Джоли, Джулию Робертс и Опру.
Но она все еще остается для публики довольно загадочной фигурой. И автор книги «Вдвое лучше», один из ведущих корреспондентов журнала «Ньюсуик» (Newsweek) Маркус Мабри (Marcus Mabry), пытается разгадать ее загадку. Сначала он прослеживает историю ее семьи — от рабов на плантациях Джорджии до чрезвычайно влиятельного проповедника Джона Райса — отца Кондолизы. Затем подробно описывает ее детство:
«Кондолизу (единственного ребенка в семье) с раннего детства настраивали на великое будущее. Ее учили дома, и уроки по основным дисциплинам перемежались с серьезными занятиями музыки. Она умела читать ноты еще до того, как научилась читать слова. Ее работоспособность и усидчивость были настолько экстраординарными для ребенка, что обеспокоенные учителя иногда спрашивали, не стесняется ли она попроситься в уборную. Мать всегда была с ней. Она разрешала девочке поиграть недолго с соседскими детьми на улице, но при условии, чтобы дверь дома была открыта, и она бы видела дочь каждую минуту. Мать говорила, что не завела других детей потому, что не хотела отнимать у Конди ни единой капли своей любви.
Юность Кондолизы Райс остается в тумане, хотя Мабри и описывает ее пристрастие к спортсменам, причем к тем, которые никак не могли считаться «пай-мальчиками». Но на этом интимные подробности кончаются. Кондолиза Райс твердо дала понять, что считает свою частную жизнь сугубо частным делом. Что касается карьеры, то тут есть одна интересная и, возможно, характерная деталь:
Потратив все детство на подготовку себя к карьере концертного пианиста, Кондолиза в 17 лет, решительно от этой карьеры отказалась. Ее решение базировалось на вердикте ее учителя, сказавшего, что у нее прекрасная техника, но что «эмоционально она не способна целиком отдаться музыке, и поэтому никогда не станет великой пианисткой.
Интересно и то, что, приняв решение оставить музыку, Кондолиза не казалась ни разочарованной, ни особенно огорченной такой неудачей. Она просто повернулась и пошла другой дорогой. Она начала академическую карьеру, и в 38 лет стала деканом в Стэнфорде — самым молодым за всю историю университета. Будучи по образованию советологом, Райс попала в качестве консультанта в Совет Национальной Безопасности при президенте Джордже Буше старшем. Но все это — лишь внешняя канва, во всяком случае, по мнению рецензента книги Джонатана Фридланда:
Глубже Мабри копнуть не может — не потому, что биограф плохо старается, а потому, что где ни копнет, натыкается на сталь. Он ищет слабости и сомнения, а находит лишь холодную, несокрушимую самодисциплину. Стальная воля Кондолизы Райс отчасти объясняется, я думаю, отношением ее отца к расовым проблемам в Америке. Он говорил: «Не отрицай их, но не разрешай им формировать твой характер». Он не одобрял деятельности Мартина Лютера Кинга, считая, что черным американцам нужно делать ставку на индивидуальное усилие, а не на коллективные акции. «Будь вдвое лучше остальных, тогда добьешься своего». Кондолиза Райс поверила в силу воли и она, безусловно, поверила в силу власти.
Кстати, с отношением Кондолизы к расовой идентификации связана одна из самых скверных ошибок, которые она допустила в отношениях с публикой. Во время урагана Катрина, когда по затопленному Новому Орлеану еще буквально плавали трупы, Кондолизу Райс застали за покупкой новых туфель. На вопрос, как она может заниматься покупками, когда ее собратья по расе страдают и умирают, она ответила: «Я не думаю, что моя роль сводится к роли главной представительницы афро-американского населения страны». «Психологически это понятно, — пишет рецензент Фридланд, — но говорит о ее политической глухоте к народному мнению».
Еще одно чрезвычайно интересное наблюдение (на этот раз биографа), связанное с расовой принадлежностью Кондолизы Райс:
Учась на горьком опыте сегрегированного Юга, Райс пришла к убеждению: важно только то, во что верит твоя семья, твое ближайшее окружение, общество, к которому ты принадлежишь. Когда-то таким коконом был круг ее родителей, потом им стало окружение президента Буша. И в обоих случаях Конди не желала слушать ничего, что не соответствовало взглядам и убеждениям ее круга. Преданность Кондолизы Райс лично президенту Бушу безгранична. Даже ее друзья говорят, что трезвость взгляда изменяет Кондолизе, когда дело касается Буша. «Этому человеку она не может сказать «нет».
Автор, естественно, напоминает и о скандальном случае, когда Райс в случайной оговорке во время официального выступления назвала (или почти назвала) Буша своим мужем: она сказала «my husb...» и запнулась...
Главной претензией, предъявляемой Кондолизе Райс рецензентом ее биографии, — является то, что она, будучи главой Совета Национальной Безопасности, игнорировала многочисленные предупреждения и об опасности Аль-Кайды и о риске оккупации Ирака. По словам Дэвида Кэя — главы группы инспекторов, занимавшихся поисками оружия массового уничтожения в Ираке — Кондолиза Райс была худшим советником по вопросам безопасности с тех пор, как эта служба была создана. Но вот что, по мнению рецензента книги, особенно пугает в портрете Райс, нарисованном Мабри:
Уже фотография на обложке, где девятилетняя Кондолиза снята на фоне Белого Дома, говорит о том, что книга написана о женщине, которая может стать президентом. По своему политическому профилю она вполне подходит: она допускает аборты, признает права гомосексуалистов, тверда в позиции ограничения оружия, оставаясь при этом консерватором в вопросах экономики и внешней политики. Она далеко пошла, и нет сомнения, что у нее хватит воли и уверенности пойти еще дальше.
Маркус Мабри «Вдвое лучше. Кондолиза Райс и ее путь к власти»
