Ирина Лагунина: Пару лет назад опрос холдинга ROMIR показал, что больше половины россиян считают, что в России нельзя назвать честной ни одну из властных структур, а почти две трети жителей РФ уверены, что в современных российских условиях честный бизнес не может быть рентабельным. Примерно в то же время американская компания Zogby International провела опрос среди молодых американцев. Оказалось, что 92% из них убеждены в том, что приоритетом в их работе должна быть честность и этичность, даже в том случае, если подобное поведение негативно отражается на карьере. При этом 34% молодых людей заявили, что цена честности на рабочем месте иногда оказывается слишком высокой. Опросы в России показывают, что такое качество личности, как честность, ценится в гораздо меньшей степени, чем на Западе, и эта - в большинстве случаев, скрытая - установка очень сильно влияет на воспитание детей. Проблему изучала Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: Помню, еще в юности меня поразила статья Николая Бердяева "О святости и честности", где он говорит о том, что для русского человека самым главным является идеал святости, но, поскольку он недостижим, русские часто бывают склонны вообще махнуть рукой на соблюдение нравственных норм, например, честности, без которой, между тем, невозможно успешно заниматься ни торговлей, ни образованием, ни другими видами деятельности. Поразившие меня тогда рассуждения философа только много лет спустя соприкоснулись в моем сознании с мельчайшими черточками обыденной жизни, обросли деталями, которые всем известны с раннего детства, но которые никто не замечает как вещи само собой разумеющиеся. Да, всегда были такие семьи, где нарушение честного слова считается тяжким проступком. И я выросла в такой семье, но, к сожалению, вижу, что уже в школе эта замечательная установка начинает подвергаться, так сказать, коррозии. А не так давно, побывав в Соединенных Штатах, я
тесно общалась там с 9-летним мальчиком из русской семьи, но выросшим в Америке, и общение с ним меня поразило. "Мама, можно я посмотрю телевизор", - спрашивает Ваня, и мама отвечает: "Иди посмотри, но только 15 минут". Ваня идет к себе и смотрит телевизор ровно 15 минут и ни минутой больше. Ваня учится в американской школе, английский язык для него родной, но родители хотят, чтобы он не забывал русский. "Ваня, ты сейчас пойдешь и почитаешь русскую книжку, полчаса, ладно?" - говорит мама. Ваня вздыхает, но послушно идет читать русскую книжку - ровно полчаса, хотя его никто не проверяет. У меня, честно говоря, сердце сжалось: вряд ли в России у меня найдутся знакомые дети, которые так же не способны даже на маленький обман. Я сама прекрасно помню, как родители прятали от меня том Вольтера на шкафу, но я в свои 11 лет была высокой девочкой, и достать книжку со шкафа не составляло труда. А читать ее тайно, с бьющимся сердцем было особым наслаждением. В школе же, естественно, все друг у друга списывали, и, насколько я знаю, продолжают это делать и сегодня. Впрочем, я уточнила у самих детей, очень развеселив вопросом: даете ли вы списывать другим и списываете ли сами?
Девушка: Я даю и списываю.
Юноша: Я только списываю.
Татьяна Вольтская: А те, кто не дает списывать, есть такие вообще?
Юноша: Конечно, есть.
Татьяна Вольтская: И как вы к ним относитесь?
Юноша: Ненавижу их просто.
Юноша: Это не имеет никакого значения для моего восприятия человека в целом.
Девушка: Больше всего раздражают те, кто всегда списывают, а сами не дают.
Татьяна Вольтская: Вы осознаете, что вы кого-то обманываете, когда идет списывание?
Юноша: Мы же себя сами обманываем.
Девушка: Мы же когда списываем, мы все равно сами запоминаем. Главное, не бездумно списывать.
Татьяна Вольтская: В западных школах это вообще не принято. Вы знаете об этом или нет?
Юноша: Но мы же в России живем.
Татьяна Вольтская: Это резонное замечание - мы же в России живем - вызвавшее хохот, показалось мне важным, и я решила спросить о том же 17-летнюю знакомую веселых подростков, которая, кроме российской школы, училась еще в английской и французской. В России все было точно так же.
Маша: Конечно, давала списывать. Но это совсем не воспринималось как обман учителя, потому что казалось, что учителю вообще все равно, кто чего списывает, главное, чтобы сдавали. Это больше стыдно за себя, что списываешь, мне, по крайней мере, что я чего-то не понимаю. Я просила, чтобы мне объяснили.
Татьяна Вольтская: На Западе скачать реферат или контрольную, если поймают, то ты вылетишь из университета с «волчьим билетом». Как ты считаешь, это правильно было бы установить такие законы у нас?
Маша: Сложно сказать. Когда я в школе училась в Англии и во Франции, если кто-то списывает, на тебя так все смотрят, просто мне стыдно до сих пор. Я один раз на какой-то контрольной не поняла, все по-французски говорили, я списывали, и на меня так смотрели. Учительница ничего не заметила, естественно, но все потом у меня спрашивали. Было жутко стыдно. В Англии тоже не принято.
Татьяна Вольтская: Во Франции и в Англии ты легко приняла другие правила игры?
Маша: Мне было странно немножко все это, как-то непривычно. И казалось, что это наигранно, что все они…
Татьяна Вольтская: Пай-мальчики, пай-девочки?
Маша: Да. Хотя на самом деле могут плохо выучить, но только не у другого посмотреть, не спросить ничего, все отгорожено.
Татьяна Вольтская: Да, разница именно в расчете на свои силы или на кого-то другого, - считает Сергей, который воспитал троих детей и, к тому же, несколько лет прожил в Америке, так что имеет возможность сравнить.
Сергей: В общем-то в российском обществе свойственна инфантильность, на всех уровнях очень высокая. Но сейчас я вспомнил насчет Америки, там сложнее ситуация. Там есть законы и законы. Есть законы, которые они считают для себя возможным нарушать, причем все, в основном правила дорожного движения, вождение в пьяном виде, хотя это строжайше запрещено. И законы, которые нарушать нельзя, за которые будет сильное наказание и остракизм общества.
Татьяна Вольтская: А самое главное, по мнению Сергея, что американский ребенок дорожит своей репутацией, а российский нет. Почему?
Сергей: У них общество так построено, что без репутации там никуда. Или ты будешь вечно внизу болтаться этого общества, никуда не выберешься. А у нас репутация гораздо меньшую роль играет. У нас играет в основном успех и каким путем он достигнут, не так уж и важно. Если добился, тебе простят все нарушения, все обманы.
Татьяна Вольтская: Но ведь в советские времена успех не был так ярко выражен, как-то все были расставлены на свои полочки.
Сергей: Разные круги. Я думаю, в кругах партийной элиты, номенклатуры ситуация была та же самая, что сейчас у бизнесменов.
Татьяна Вольтская: Социологи говорят, что, согласно опросам, россияне не верят, что успеха можно достичь, доверяя людям и никого не обманывая. Интересно, что если проверить, кто же на деле добивается успеха, картина получается обратная: успех невозможен без доверия и честности, но люди думают по-другому и внушают этот взгляд детям.
Сергей: Успех, карьера любым способом. А простые люди, так они и не вылезали никуда особенно.
Татьяна Вольтская: Вы в школе давали списывать?
Сергей: Конечно, давал. Но при этом как бы старался найти компромисс с самим собой. В экстренных случаях, когда времени не оставалось, давал списывать, но в основном старался объяснить и помочь решить.
Татьяна Вольтская: Как Иоанн Павел Второй вы поступали. Он именно объяснял, но списывать не давал никогда.
Сергей: Если безвыходная ситуация, видно, что человек погибнет, а времени на объяснение уже нет, значит надо дать списать. Не давать списывать, значит ты шел против коллектива. Недовольство коллектива было гораздо страшнее, чем недовольство учителя.
Татьяна Вольтская: То есть общество всегда у нас разделялось на два лагеря, наверное, до сих пор. То есть обманывать можно чужих, скажем, государство, учителя, начальство.
Сергей: Для ближнего круга отношения строятся на доверии, а по отношению к дальнему кругу допустим обман. И оправдывается это тем, что государство наше обманывает гораздо больше, чем мы его. Поэтому наш любой обман по отношению к нему заранее оплачен их обманом к нам.
Татьяна Вольтская: Именно поэтому американский ребенок честнее русского, - считает Анна Сергеевна, мама.
Анна Сергеевна: Потому что он знает, что его благополучная жизнь обеспечена, если он будет жить по закону. Там, конечно, есть люди, которые нарушают закон, но в большинстве случаев люди придерживаются законов в малом и в большом.
Татьяна Вольтская: Как вы считаете, нужно менять что-то в нашем отношении к правде в воспитании детей? Может быть все-таки воспитывать немножко правдивыми?
Сергей: Конечно, нужно. Хорошо бы воспитывать детей, иметь ссылку, авторитеты высокие – так все хорошо там живут, потому что они живут по закону. Если хочешь достичь этого, значит живи. С другой стороны, от отношения родителей к окружающим зависит очень много. Когда-то читал, по-моему, Сухомлинский сказал: надо ребенка воспитывать так, чтобы он не поступал дурно не потому, что мама заругает, а потому что это действительно плохо.
Татьяна Вольтская: - Разговор пришел-таки к разнице между воспитанием дома и в обществе. Можно ли привить ребенку честность дома? - Говорит Юлия Георгиевна, мама.
Юлия Георгиевна: В семье, безусловно, можно. Но полностью правдивым его очень сложно воспитать, потому что ты ему окажешь плохую услугу. В нашем обществе ему будет исключительно трудно и возможно даже вредно для него самого.
Татьяна Вольтская: Существуют разные уровни честности, нельзя сказать, что детей совсем нельзя ни в чем обманывать, - считает Анна Сергеевна.
Анна Сергеевна: В чем-то главном врать нельзя, они все равно всякий обман чувствуют. В остальном, что значит обманывать? Если ты в глаза детям говоришь, что бабушка такая замечательная, а за глаза ее ругаешь, они ее все равно чувствуют. Или говоришь, что воровать нельзя, а сам тайком стараешься.
Сергей: Приносишь с работы: вот я принес бумагу, например, для принтера. У нас на работе много, а дома нет. Но вообще, дети, воровать не хорошо.
Анна Сергеевна: Или простая ситуация с электричками: воровать нехорошо, но проехать без билета святое дело. Билет купить не на что. Конечно, контролеру ты даешь на лапу. Но при этом обманывать нехорошо. Они-то все это на ус мотают. Конечно, таких ситуаций надо стараться избегать.
Татьяна Вольтская: Дети видят множество таких ситуаций практически с самого рождения. И этого не избежать, вы хотите сказать?
Анна Сергеевна: Всю ложь дети видят очень хорошо. Тоже простая вещь: ешь суп – говорит мама ребенку, - потому что это хорошо. А сама она его никогда не ест, потому что терпеть не может. Ну и чему больше поверит ребенок? Конечно, когда у тебя рождается ребенок, то надо быть честным перед собой. Тоже очень трудно себя перевоспитывать, далеко не все время и не всегда получается.
Татьяна Вольтская: Но я все же думаю, что самое главное - атмосфера в семье. И я задала детям, быть может, не самый педагогичный вопрос, но зато прямой: как вы считаете, обманывают ли вас родители?
Девушка: Думаю, да. Но они прикрываются тем, что они во благо нам это делают, за нас боятся, поэтому лучше обманут.
Татьяна Вольтская: Вы всегда видите, когда они обманывают или нет?
Девушка: В большинстве случаев да, как-то ненатурально получается.
Девушка: Обычно ненатурально у родителей получается обманывать.
Татьяна Вольтская: А ты считаешь, напрасно они обманывают?
Девушка: Я считаю, что напрасно. Лучше сразу знать правду. Понимание будет между родителями.
Татьяна Вольтская: А вы нуждаетесь в том, чтобы родители не обманывали и было понимание и доверие? Обман родителей развязывает вам руки в вашем поведении? Вы считаете, что раз мама обманывает, значит и я могу?
Юноша: Конечно, есть.
Девушка: Не знаю, я когда обманываю родителей, мне всегда бывает стыдно.
Девушка: Я по мелочам обманываю.
Татьяна Вольтская: А если бы более честно родители обращались с вами?
Девушка: Мне кажется было бы больше взаимопонимания, доверия. Никто бы не обманывал.
Девушка: Если бы родители умели правильно реагировать на наши поступки, то мы бы их не обманывали и как-то решали все это вместе.
Татьяна Вольтская: Нужно ли быть с ребенком в семье правдивым? Говорит детский психиатр Игорь Добряков.
Игорь Добряков: Если этого не делать, то это проявление неуважения к ребенку, непонимание того, что он умный. Ребенок не понимает, что происходит между отцом и матерью, ему можно сказать, что отношения сейчас плохие, но притворяться, что отношения хорошие, не стоит. Наоборот, непонимание того, что происходит, незнание, дефицит информации, каких-то отношений, каких-то событий, которые в семье происходят, рождают очень серьезную тревогу. Эта тревога нуждается в выходе, нуждается в компенсации, компенсация не всегда социально приемлемой.
