Исполнилось три года со дня захвата школы № 1 в Беслане. 1 сентября 2004 года несколько десятков боевиков захватили в заложники 1128 школьников, их родителей и учителей. 3 сентября последовал штурм, в результате которого погибли 333 человека, из них 186 детей.
Вот уже три года продолжается следствие. Осужден только один человек – член террористической группировки Нурпаши Кулаев. Других террористов, согласно официальным данным, правоохранительным органам живыми взять не удалось. Как не удалось и ответить на множество вопросов.
Каким образом вооруженная до зубов группировка смогла проехать более двух десятков километров по территории Северной Осетии, в том числе и несколько километров по федеральной трассе «Кавказ»? П очему североосетинские правоохранительные органы накануне 1 сентября фактически не отреагировали на предупреждение о возможном теракте? Почему по школе стреляли танки? Почему не смогли потушить пожар в спортзале, когда еще в нем находились дети? Вопросов у пострадавших по-прежнему много. Они самостоятельно собирают улики, обращаются в суд, требуют возбудить уголовные дела в отношении конкретных чиновников, но результатов добиться не могут. Поэтому активисты общественного комитета «Голос Беслана» подали жалобы в Европейский суд по правам человека, предварительно пройдя все необходимые инстанции в своей стране.
«Правда все равно вскроется, - уверена одна из основателей «Голоса Беслана» Элла Кесаева. - Общественность ее знает, эту правду. В Беслане правоохранительные структуры, армия, спецслужбы, люди, которые должны спасать, защищать и обеспечивать безопасность граждан России, превысили свои полномочия и вместо того, чтобы спасать, применили танки, огнеметы. Вот это мы доказываем. Никто из силовиков не понес наказание. Почему объективного расследования нет, почему мы добиваемся, представляем доказательства в прокуратуру, следственную группу, в суды, и наши доказательства просто игнорируются, как будто их нет?»
Судебный процесс по так называемому «делу бесланских милиционеров» закончился вынесением амнистии. При этом три руководителя районной милиции виновными себя не признали. Пострадавшие восприняли это решение суда как издевательство над памятью погибших и здравым смыслом. «Если они не признали себя виновными, то почему в итоге согласились с амнистией?» – недоумевали жители Беслана. Разве не милицейское начальство виновато в том, что трассы в приграничном районе республики контролируются из рук вон плохо, и милиционеры привыкли охранять только себя в райотделе внутренних дел? Кстати, он находится в трех минутах ходьбы от школы № 1. А сотрудники ГАИ только и гоняются за бензовозами с чеченской нефтью да за грузовиками со спиртом - утверждают пострадавшие.
На федеральном уровне вообще никто не понес наказания за массовую гибель заложников. Между тем, все ключевые решения в те трагические дни, как следует из показаний свидетелей на судебных процессах, принимали именно представители федерального центра. Например, тогдашнего президента Северной Осетии Александра Дзасохова в реально действующий штаб даже не включили, при нем сотрудники спецслужб все служебные разговоры прекращали. Пострадавшие добиваются серьезного анализа действий реальных руководителей спецоперации по освобождению заложников и предания виновных суду.
«Есть структуры, которые призваны защищать, охранять, а они не справились со своим заданием, и вот их-то как раз и не наказали, – говорит активистке общественного комитета «Матери Беслана» Рита Седакова. - Наказаны мы, матери. После всего того, что мы пережили… Тем более те матери, которые были в спортзале и физически все это на себе испытали: когда мать сидит рядом с ребенком и не знает, кого же спасти - того, кто истекает кровью или кто еще дышит… Мы наказаны за то, что, видимо, материнское сердце не подсказало, что 1 сентября будет трагедия. Откуда силы для того, чтобы жить? Наш президент, наши министры и генералы – все на своих местах. «Стрелочников» немножко пожурили, начальника Правобережного РУВД, но тут же амнистировали. Мы уже научены горьким опытом в этих судебных процессах».
Накануне третьей годовщины трагедии в Северной Осетии вышла в свет книга бесланского журналиста Мурата Кабоева. Она называется «Плакал дождь холодными слезами». Мурат Кабоев все это время кропотливо собирал факты о трагедии и о захвате школы знает гораздо больше других.
«Я хотел отобразить в этой книге масштабы трагедии, - говорит он. - Хотя истинные масштабы не поддаются никакому описанию. Там не только 333 погибших. За ними же стоят сколько людей – и родственники, и друзья, и родные. 36 человек после теракта умерли, близкие погибших. Они не были в спортзале, но умерли, не выдержав этого горя, от сердечных приступов, от гипертонической болезни. И еще неизвестно, сколько лет будет давать последствия бесланский теракт. Обо всем этом в книге рассказано. Рассказано также о тех, кто совершал, казалось бы, незримые подвиги и вне спортзала, и внутри спортзала, поддерживал друг друга. Я могу сказать, что террористы не смогли сломить большинство заложников, и примеров там очень много. Врач Лариса Мамитова скрытно от боевиков давала нуждающимся детям лекарства, которые ей давали боевики, чтобы она их, боевиков, лечила. Она же выносила два раза записки, будучи под прицелом снайпера. Лариса Кудзиева, которой сказали: «Мы тебя сейчас расстреляем», а она ответила: «Ну, стреляй. Ты же мужчина, а я женщина, вот и стреляй». А как дети друг друга поддерживали! Многие не хотят об этом говорить: мол, я поступал как нормальный человек, какой там подвиг я совершил? Выносили раненых, погибли при спасении заложников Тимур Албегов, Хажбис Бзгоев (у него пятеро детей осталось, но никого из них в спортзале не было), Гамбраев Ямзар, Куцуев Артур. Четыре человека погибли, спасая детей.
В первую годовщину бесланской трагедии с пострадавшими встретился президент Владимир Путин. Президент очень внимательно слушал матерей из Северной Осетии. Спустя два года после этой встречи бесланские матери хотят знать, почему все-таки до сих пор не расставлены все точки над «i » в этой трагической истории. Но больше никто их в президентскую резиденцию не зовет.
