Владимир Бабурин: Сегодня, 26 ноября, Совет Федерации утвердил дату проведения президентских выборов. Голосование состоится 2 марта будущего года. Решение о назначении даты выборов члены Совета федерации приняли единогласно. Председатель Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству Юрий Шарандин сообщил, что полный список кандидатов в президенты России станет известен уже до Нового года, до 1 января следующего года.
Сегодня в студию программы «Время гостей» приглашен председатель Государственной Думы России второго и третьего созывов Геннадий Селезнев.
Геннадий Николаевич, за несколько дней, может быть, даже за несколько недель до объявления даты президентских выборов пошли различные конспирологические разговоры о том, что у президента Путина есть возможность участвовать в нынешних президентских выборах. И толковали две статьи закона о выборах. Статья 6-ая гласит: «Лицо, занимавшее должность президента и досрочно прекратившее исполнение полномочий в результате отставки, не может участвовать в выборах, назначенных в связи с его отставкой». А вот статья 3-я того же закона прямо запрещает участвовать в выборах «лицу, занимавшему на день официального опубликования решения об очередных выборах должность президента второй срок подряд». И вот тут пошла различная конспирология, что если сейчас, буквально в ближайшие два дня, до того, как дата президентских выборов, 2 марта 2008 года, будет напечатана в «Российской газете», президент Путин может сделать некий шаг, который позволит ему участвовать в президентских выборах, обойдя и статью 3-ю, и статью 6-ю. Как вы относитесь ко всей этой конспирологии?
Геннадий Селезнев Геннадий Селезнев: Именно конспирология. Дело в том, что, действительно, закон вступит в силу о дне выборов после его официального опубликования. Он должен быть еще подписан президентом, и после этого будем ждать, когда «Российская газета» его напечатает. Поэтому есть примерно 5 дней, когда все эти версии, которые сегодня активно обсуждаются в печати… Да я и сам на своем сайте помещал свою версию, что, став депутатом Государственной Думы от «Единой России», он может сложить с себя полномочия президента и после этого уже спокойно пойти на новые выборы, как бы вступить в первый срок. Сейчас, действительно, эти пять дней, они скажут, какие версии возможны, какие невозможны. Но мне кажется, что все-таки неслучайно сейчас идет такая суета в отношении того, как сделать Путина национальным достоянием или каким-то национальным героем. Скорее всего, он сам для себя решение не принял идти на третий президентский срок. Потому что он это многократно заявлял и нашим гражданам Российской Федерации, и всему миру, что он на третий срок не пойдет. Я понимаю, это будет не третий срок, но все равно эта позиция будет очень уязвима.
Владимир Бабурин: А как вы полагаете, к чему такие сложности? Дотянули до последнего момента. Ведь совершенно спокойно Государственная Дума, где конституционное большинство у «Единой России», могла принять конституционную поправку, которая разрешила бы Владимиру Путину идти на третий срок. Ну, поворчали бы оппоненты Путина, но на этом бы все и закончилось. Мне очень нравится выражение, что есть форточка, есть щелочка, в которую сейчас можно выскользнуть, можно выпрыгнуть, но если можно было спокойно войти в дверь, зачем же в форточку лазить?
Геннадий Селезнев: Мне тоже кажется, что президент не будет пользоваться, как говорится, какой-то щелью, для того чтобы можно было вполне легитимно участвовать в предстоящих выборах президента. Скорее всего, это не его путь. Но вы видите, какую сегодня истерику закатили некоторые наши граждане, которые пошли на то, чтобы создать даже движение «За Путина». Я, например, этих людей не понимаю. Есть наша российская конституция, которая определяет президенту два срока. Президент полон сил, полон здоровья, с головой все в порядке, и почему нужно, как вокруг какого-то убогого калеки, поднимать такой шум, что не трогайте Путина, оставьте его еще для России. И вообще, вся эта истеричность, если бы она прозвучала где-то пораньше, за месяц хотя бы, тогда можно было бы понять, вот 90 процентов граждан России решили, что наплевать на конституцию или давайте внесем поправку в конституцию и оставим президента на дальнейшее пребывание у власти. Нет, все это идет в последний момент, идет нагнетание. Но я думаю, что все-таки это нагнетание рассчитано этими пиарщиками, чтобы «Единая Россия» набрала побольше голосов в ходе избирательной кампании в Государственную Думу. Президент может стать генеральным секретарем «Единой России», партии, которая уже, как они говорят, включает в себя несколько миллионов граждан. Эта сила, как они говорят, помощнее КПСС, но бог им судья. Они будут владеть парламентом, они будут назначать правительство, они будут определять, поэтому должность генсека такой партии – она для президента может оказаться очень комфортной. Не будучи президентом, не будучи, как говорится, депутатом, он может стать генеральным секретарем этой партии.
Владимир Бабурин: Геннадий Николаевич, а как вы оцениваете все возрастающий градус истерики (вы сами употребили это слово, я вас цитирую, и, мне кажется, достаточно точная оценка)? Началось все, как мне кажется, - первая точка отсчета - во время общения президента с российским населением, когда он совершенно неожиданно обвинил депутатов Государственной Думы первых созывов, как мне кажется, и вас лично, что первые три Думы ничем, кроме популизма, не занимались, и ни одного нормального закона принято тогда не было. Я не точно цитирую господина Путина, но достаточно близко к тексту. Многих старых депутатов достаточно сильно это возмутило. У нас как раз на радио в этот момент был Владимир Рыжков, и он аж подпрыгнул от возмущения и говорит: «Как?! Да я сейчас список напишу, что все законодательство было создано первыми тремя Думами!»
Геннадий Селезнев: Абсолютная правда! И абсолютно не прав президент, когда он бросил такой вот упрек. Это опять же пиаря «Единую Россию» было сделано заявление, что первые три Думы работали неконструктивно, но это большая ложь. Дело в том, что как раз первые три Думы и принимали законы в соответствии с российской конституцией. 1993 год, принята новая конституция. Все законодательство в России – законодательство Советского Союза и республики РСФСР. Новая конституция, как говорится, на всем этом поставила крест, и мы по инерции работали по законам, которые были приняты Советским Союзом и РСФСР. Поэтому как раз стояла сложнейшая задача, во-первых, принять все конституционные законы. Во-вторых, нужно было принять все кодексы, нужно было принять закон о Счетной Палате, о Верховном суде, о милиции, об армии и так далее, пенсионное законодательство. Все самые принципиальные законы как раз принимались первыми тремя Думами. Четвертая Дума стала уже править то законодательство, которое было принято. Абсолютно новых законов, по-моему, вышли буквально единицы.
Больше того, мы остались должниками перед нашими гражданами. Мы приняли то, что требует конституция, все конституционные законы, но не приняли один закон – закон о Конституционном собрании. Вот это долг наш перед конституцией. Я, еще работая председателем третьей Государственной Думы, говорил Владимиру Владимировичу, что у нас остался долг перед нашей конституцией – закон о Конституционном собрании. Он мне так спокойно ответил: «А куда нам торопиться? Конституцию менять мы не собираемся. Зачем нам закон о Конституционном собрании?» Я говорю: «Дело не в том, что мы собираемся менять конституцию, но просто сколько нужно лет конституции, чтобы конституционный закон, в конце концов, был принят?» На это я ответа не получил. То есть я не сомневаюсь, что и пятая Государственная Дума может то должок оставить.
Но то, что все основное законодательство было принято тогда, это абсолютная правда. И самое главное, что вот не та Дума занималась популизмом. Я помню, с каким трудом мы верстали каждый бюджет. Я помню, что там о том, что у нас бюджет может дойти до триллиона, мы даже мечтать не могли, это были, действительно, жалкие крохи, которые нужно было распределить и на армию, и на милицию, и на образование, и на науку. Это в полном смысле слова были жалкие крохи. И вдруг, посмотрите, как на дрожжах вырастает бюджет в последние годы. Ну, в том, что он растет, как на дрожжах, нет ни заслуги президента, ни заслуги правительства, а есть заслуга одна – мировые цены на нефть, на газ, на наше сырье. И сейчас, наоборот, такое ощущение, что правительство растерялось: а как всеми этими миллиардами и миллиардами долларов с умом распорядиться? Вот в чем сегодня проблема. Когда вроде бы появились огромные деньги, когда мы начинаем свой стабилизационный фонд прятать по различным западным банкам, понимая, сколько прорех еще есть в нашем государстве российском, и обвинять кого-то в популизме.
Вы знаете, наши граждане, наверное, хотели бы, чтобы выборы в Думу были каждый год. Вы посмотрите, за полгода до выборов сколько принято нужных людям законов. Мы повысили минимальный размер оплаты труда, мы стали регулярно, раз в два года, индексировать размер пенсии. Хотя пенсии наши смешны. У нас сегодня коэффициент замещения – 24-26, хотя в европейских странах даже по всем европейским социальным хартиям меньше 40 он быть не может, это уже не Европа, если меньше 40. А мы сегодня говорим, что 6 – это уже хорошо. Нет, это не хорошо. 40 – это минимум, а дальше надо наращивать до 60 процентов. И вот все эти социально чувствительные законы были приняты как раз за полгода до выборов.
Я в одном не понял «Единую Россию» и ЛДПР: как они могли попытаться подменить Знамя победы?! Я со многими ветеранами Великой Отечественной войны общался, они мне просто с пеной у рта кричали, шумели, что «мы никогда не проголосуем за «Единую Россию» и за Жириновского – они хотели нам поменять Знамя победы!» Что-то они сейчас попритихли. То ли их устроила надбавка к пенсии с 3 декабря в 300 рублей, то ли почему? Но вот какие были мотивы у партии власти и у их сателлита ЛДПР, чтобы менять Знамя победы? Во-первых, канун выборов. Во-вторых, канун 9 Мая. Это что значит, что они придут в пятую Думу, и они все-таки своей цели добьются и это Знамя победы поменяют, коль они покусились на святыню для каждого ветерана? Это Знамя победы не только российских ветеранов войны, это весь СССР в этом участвовал. Это их знамя. Это знамя и для казахов, и для киргизов, и для азербайджанцев, и для армян… Как можно было вообще пойти на это?! Я этого вот, например, не понимаю. Какой тут был популизм, мне непонятно.
А то, что у нас сегодня говорят о том, что и пенсии в будущем году будут расти, и МРОТы будут повышаться, и мы придем к европейскому уровню – это, простите, заявления все сделаны перед выборами. Когда принимался 122-й закон, оппозиция говорила: логика закона понятна, направленность закона понятна, но вы же, как плохой продавец в магазине, вы же не довесили денег в этом законе, чтобы не возникло проблем с лекарствами, с проездом на транспорте и так далее. Ведь, по сути дела, они за эти два года цену этого закона подняли почти в два раза. Ведь оппозиция об этом говорила сразу, что «вы обвешиваете своих покупателей, обвешиваете свой народ, который пользуется этими всеми льготами и привилегиями». Обвесили, а сегодня начинают срочно наверстывать, потому что подоспели депутатские выборы.
Владимир Бабурин: А вам не кажется, что просто нынешнее парламентское большинство ничего не боится по определению? Не боится поменять Знамя победы, не боится принимать 122-й закон о монетизации льгот. Потому что вроде как все знают, что принят он «Единой Россией», а проголосуют все равно за «Единую Россию». Да, было принято перед выборами решение об индексации зарплат бюджетникам и пенсий, что привело к достаточно значительному росту цен непосредственно перед выборами, а их даже это не беспокоит.
Геннадий Селезнев: Вы знаете, их сегодня, по-моему, ничто не беспокоит, потому что, как я уже говорил и в своих выступлениях, и в своих колонках на своем сайте, они настолько сегодня наглы и самоуверенны, что им можно все. Их не волнует, они уже совершенно точно знают: когда вся администрация всех городов, всех поселков, всех деревень брошена на то, чтобы правдами, неправдами нагнать высокий процент тех, кто проголосует за «Единую Россию», вплоть до того, что за руку будут приводить людей, которым в памяти отпечатается цифра 10. Потому что уже невозможно смотреть на Москву, Москва вся в десятках, Москва сегодня вся в призывах, Москва сегодня вся уже голосует «за первого номера в списке номер 10». Это все непонятно. Поэтому они, конечно, в этом отношении очень уверены, что им все сойдет с рук, они и дальше могут продолжать эту политику. Они дальше могут говорить сегодня неправду, они могут критиковать предшествующие Думы, предшествующие поколения, советский период, хотя экономика еще не вышла на уровень 1990 года. Чему ту радоваться, какими рапортами отчитываться? Повторяю, нет заслуги ни президента, ни правительства, что сегодня на Россию сыпется долларовый дождь, опять же из-за того, что мы сегодня попали в такую ситуацию, что можно пополнять любой бюджет нефтедолларами, и этих нефтедолларов еще хватит на какое-то количество лет, пока не заработает в полную силу наша экономика, реальная экономика, производящая экономика.
Владимир Бабурин: Звонок у нас из Москвы. Петр, добрый вечер, вы в эфире.
Слушатель: Добрый вечер, уважаемые господа. Геннадий Николаевич, такой вопрос. В санкт-петербургской студии Радио Свобода в передаче «Время гостей» у Резункова примерно неделю назад Егор Тимурович Гайдар сказал следующее, что у нас есть проблемы с наполнением Пенсионного фонда. А ВВП у нас растет, как на дрожжах. Почему-то этот ВВП никак не стыкуется с наполнением Пенсионного фонда. И в этой связи Егор Тимурович сказал следующее: «Давайте из стабилизационного фонда будем подпитывать наш Пенсионный фонд». Но как-то странно, если ВВП огромный, давайте возьмем от него европейский процент – и дело с концом. В чем тут загвоздка? И второй вопрос. А что, Путин был не в курсе, когда ставился вопрос о принятии закона о Знамени победы? Наверное, был. Спасибо.
Владимир Бабурин: Придется вам отвечать и за Гайдара, и за Путина.
Геннадий Селезнев: Спасибо, что Егор Тимурович услышал меня. Я уже давно говорили, что стабилизационный фонд частично можно распечатать под то, чтобы пополнять Пенсионный фонд. Частично. Это не означает, что все надо бросить только на это. В конце концов, пенсионный фонд должен наполняться тем процентом отчисления, который сегодня каждое юридическое лицо платит в Пенсионный фонд. Но с учетом того, что сложился дефицит в Пенсионном фонде, и у нас есть сегодня серьезный профицит в бюджете, можно безболезненно эти деньги оттуда изымать и направлять их в Пенсионный фонд. Это ответ на первый вопрос.
Я думаю, что «Единая Россия» ничего не делает просто так. Сегодня в России даже проекты законов, которые подписываются депутатами из «Единой России», они бесспорно согласовываются в администрации президента. Один из «единороссов» объяснял Думе мотив, для чего они вносят этот закон. Он заявил примерно так: «Ведь президентом Ельциным уже был подписан указ о переделанном Знамени победы, и нам нужно сегодня этот указ сделать уже законом». Это, конечно, был такой хлипкий аргумент, потому что этот указ даже боялись показывать, что, оказывается, был такой указ, но он был не исполнен. Ни Министерство обороны, никто его не исполнял, потому что понимали, что посягнуть на главную святыню нашего народа сегодня, наверное, ни у кого не хватит мужества. Все знали все, но, может быть, думали опять под шумок, под какими-то объяснениями, что со Знамени победы улетит серп и молот, почему-то такой ненавистный… Союз труда сельского и рабочего, оказывается, ненавистный символ. И они хотели вот так, под шумок, под свой якобы мнимый авторитет прошмыгнуть от внимания ветеранов. Но хорошо, что ветераны Великой Отечественной войны оказались людьми бдительными. Они сразу после того безобразного закона сформировали свою депутацию, попали к президенту и убедили его не трогать их святыню, не трогать никогда, ни этой Думе, ни следующей Думе. А так, я думаю, все всё знали. Это тоже в какой-то степени был пиаровский ход.
Владимир Бабурин: Виктор Иванович из Москвы, добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер, Владимир и Геннадий Николаевич. Я не буду говорить о Думе, о тех созывах, а хочу обратить внимание на следующее, потому что об этом, думаю, не многие знают. В свое время, когда Юрий Владимирович Андропов был председателем ГКБ, а потом генеральным секретарем ЦК, то он, приезжая в подразделения, здоровался со всеми сотрудниками, со всеми за руку. Обратите внимание сейчас на Путина, как он на всех встречах здоровается со всеми за руку. И об этом случае всегда помнят все буквально, потому что относились к нему очень хорошо лишь за то, что он относится к людям так вот. И он повторяет этот же трюк просто-напросто. Вот что я хотел сказать.
Геннадий Селезнев: Спасибо. Ну, да, это, наверное, все заметили, что он старается с каждым поздороваться за руку. Это, в общем, целая церемония, будь это встреча с членами правительства, когда каждый подходит, кланяется и пожимает руку президента, или будь это такая молодежная тусовка, как совсем недавно была в «Лужниках», когда он как был шел через коридор молодежи и, то же самое, старался или кого-то шлепнуть по руке, или поздороваться за руку. Ну, что, это нормально, это люди любят, это люди понимают. Поэтому здесь ничего сверхъестественного в этом я не вижу.
Владимир Бабурин: По-моему, тоже совершенно естественно. Все работающие в Государственной Думе журналисты знают, что у Геннадия Зюганова привычка, когда он проходит в зал, поздороваться с каждым корреспондентом, это тоже такая традиция, не вижу в этом ничего необычного.
Сергей Митрофанов пишет: «Подготовка одного космонавта стоит 20 миллионов долларов. А подготовка одного президента – 20 миллиардов. Не дороговато ли для российских налогоплательщиков менять президентов?» Это довольно распространенная точка зрения: а зачем что-то менять, когда и так все хорошо?
Геннадий Селезнев: Ну, вы знаете, сумма названа та, которую объявил вроде бы Центризбирком, во что обойдутся президентские выборы. Но это, как говорится, я думаю, только публичная часть, о которой мы знаем, которая заложена в закон о бюджете, что можно потратить. Но выборы, конечно, будут в несколько раз дороже. Неужели кто-то сейчас думает, что все, что сегодня творится у нас в России, расцвеченная Москва, вся увешанная флагами, транспарантами, билбордами… Не знаю, какая-то гигантомания просто в этом, даже разрушенная гостиница «Москва» и то голосует сегодня за Путина или за «План Путина», или за «номер 10»! Какие это сумасшедшие деньги! Я просто прикинул, это в десятки раз, наверное, превышается официальный избирательный фонд. Но поди ж ты проверь. Позволила бы себя это сделать другая партия – да ободрали бы ночью все на свете! Нет, то, что делает партия власти, никто обдирать не собирается. Питер весь завешивается, Москва вся завешивается.
Я не понимаю только почему. Неужели они так не уверены, что они соберут большинство? Поэтому я думаю, что если бы не было этой такой истеричности, а я думаю, что перед 2 декабря накал будет усиливаться, и мы еще не то увидим и услышим, то выборы прошли бы гораздо спокойнее. И уж свое-то большинство, пускай не конституционное, но «Единая Россия» набрала бы. Я не понимаю, чего они хотят. 90 процентов? 80 процентов? Повторить казахстанский вариант, когда пройдет одна партия власти? Ну, мы всему миру скажем: вы знаете, у нас же было 11 партий на выборах, но народ так решил…
Владимир Бабурин: Алла Павловна из Москвы пишет: «Уважаемые господа, копеечная прибавка к пенсии привела к росту цен и инфляции. Это колоссальные расходы. Зачем людям голову морочат?»
«У меня не укладывается в голове, как может быть заработная плата ниже прожиточного минимума, - это уже Александр пишет. – Это нарушение 102-й статьи Конвенции Международной организации труда. Как заставить власти соблюдать права граждан?» Ну, вот опять не по адресу вопрос, но, Геннадий Николаевич, вам придется отвечать.
Геннадий Селезнев: Знаете, не даст соврать мне Михаил Михайлович Касьянов, который, будучи премьер-министром, дважды или трижды я его запрашивал: «Михаил Михайлович, почему до сих пор вы не вносите на ратификацию в Государственную Думу Европейскую социальную хартию?» Он сначала вообще ничего не отвечал, делал вид, что он не очень понимает, о каком документе идет речь, а потом как-то сказал: «Геннадий Николаевич, что ты настаиваешь с этой Европейской социальной хартией? Неужели ты не понимаешь, что мы сегодня финансово не самостоятельны ее исполнять?» Вот, оказывается, в чем была вся судьба этой Европейской хартии. Конечно, коэффициент замещения делать 40 процентов для пенсионеров, минимальный размер оплаты труда делать таким, чтобы он был выше прожиточного минимума, устанавливать новые размеры для госслужащих зарплат, чтобы они могли достойно жить – тогда российский бюджет это, они говорили, потянуть не может. Хотя я в этом очень сомневаюсь.
Я повторяю, сегодня у нас, буквально за последние три года мы растем, как на дрожжах, мы уже лопаемся от денег. Поэтому мы и придумываем всякие ходы, куда деньги эти перевести. Я тоже, честно говоря, не очень понимаю, почему мы не можем деньги собственного стабилизационного фонда хранить в России. Чего мы боимся? У нас есть государственные деньги, банки, через которые мы можем эти деньги целевым назначением направлять на создание ли новой инфраструктуры, тем более что нам это нужно делать. Сегодня мы все говорим о том, что не хватает трудовых ресурсов. С другой стороны, мы знаем, что у нас в республиках Северного Кавказа огромное количество не занятых людей. Почему бы нам ни инвестировать в эти республики, причем инвестировать по-умному, через инвестиционный фонд, который контролируется правительством? Это может быть каждый рубль меченым, никуда не уйдет налево, пойдет только по конкретному целевому назначению.
И можно было бы, конечно, помочь экономике выйти в более широком смысле слова на научно-технический прогресс, на то, чтобы бюджет стал пополняться именно этими деньгами, а не нефтедолларами. Поэтому то, в каком положении сегодня живут пенсионеры, это самое унизительное положение. То, что государственный служащий сегодня влачит жалкое существование или офицер, который служит вдали, как говорится, от крупных городов, вот это должно сегодня быть темой номер один. Как можно жить без жилья, без семьи, как можно вообще работать учителем, врачом, я повторяю, в отдаленном от центральных городов регионе? Ведь там тоже людям надо жить. Там считают за счастье получать те же 5-7 тысяч рублей, потому что можно на своем огороде, в своем хозяйстве что-то вырастить, что-то себе дополнительно к столу приготовить. Но, в принципе, это унизительное положение. И сегодня мы могли бы очень большие категории людей из этого унизительного положения вывести. Если бы мы не думали о том, что если у нас не будет такой серьезной жировой прослойки, не дай бог, завтра что-то обвалится. А обвалиться может при той экономической политике, которую мы наблюдаем сегодня.
Владимир Бабурин: Звонок из Ленинградской области, город Кингиссеп, Геннадий, добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер.
Геннадий Селезнев: Добрый вечер, землячки, да.
Слушатель: Геннадий Николаевич, есть такой документ, он называется – Конвенция о права инвалидов, к которой присоединились 104 государства. Многие из этих государств значительно беднее России, но они взяли на себя финансовые обязательства выполнить вот эти пункты этого документа. Почему более богатая Россия не присоединилась к этой конвенции и, в общем-то, не желает выполнять ее? Причина тому, я считаю, и есть так называемая партия, эта группировка «Единая Россия». В чем дело?
Геннадий Селезнев: Я только что подробно останавливался на европейской социальной хартии, я также могу остановиться и на этой конвенции. Вопрос тоже несколько раз поднимался, причем поднимал вопрос, я считаю, один из самых талантливых, но слепой депутат Олег Смолин, который видит лучше любого зрячего депутата. Причина отказа в ратификации данного документа, скорее всего, та же. Наше правительство объясняет, что не реализацию данной конвенции, на реализацию данных обязательств, которые мы вынуждены будем на себя взять, якобы у нас не хватает денег. Самое ужасное. Что число инвалидов в России растет. И самое ужасное то, что мы все время в чем-то им, как говорится, отказываем, обрезаем. Я помню. Сколько было споров в Государственной Думе, когда предприятия Общества слепых, Общества глухонемых вдруг решили такими же налогами облагать, как и предприятия, где работают нормальные, полноценные люди.
И сегодня у нас отношение к инвалидам ничуть не изменилось. То, что в новостройках стали строить дома с пандусами, чтобы можно было подъехать в коляске, это замечательно. То, что не появляется ни автобусов, ни трамваев, какой-то экспериментальный покажут вагон, и потом телевидение целыми днями будет это транслировать, что появился такой вагон, - это показуха. По сути дела, жизнь инвалида не изменилась. И сегодня, я повторяю, имея и в бюджете, и в стабилизационных фондах дополнительные средства, вот на эти категории людей нужно бы давно обратить внимание. Как обратить внимание на многодетные семьи. Как обратить внимание на то, что называть программу «Доступное и комфортное жилье» - это безнравственно. Слава богу, сегодня уже и в устах Медведева, и в устах других наших высших чиновников слово «комфортное» не звучит. Какое комфортное жилье, когда семья из трех человек получает 30-метровую квартиру? Какое это комфортное жилье, о чем тут речь? Поэтому я повторяю, сегодня есть такие вот социальные точки напряжения, которые можно ослабить, если проявить чуткость, доброту и повнимательнее отнестись к тем нашим согражданам, которые оказались или в положении беспомощных стариков, или, еще хуже, не дай бог, в положении инвалидов.
Владимир Бабурин: Геннадий Николаевич, а вам не кажется, что социальные программы в России, которые с таким трудом проходят, вернее, не проходят, потому что нет политической партии, которая будет эти социальные программы отстаивать? В отличие от Восточной Европы, где на месте бывших коммунистических партий сложились вполне европейские социал-демократические партии, которые давно есть в Западной Европе, не важно, как они называются – социал-демократы, лейбористы. Тем не менее, эти левые социал-демократические партии есть, и они очень сильны. В России все попытки создать социал-демократическую партию не удавались ни бывшему президенту Советского Союза Михаилу Горбачеву, ни Григорию Явлинскому при всем к нему уважении. Да, действительно, партия «Яблоко» - это реальная социал-демократическая партия, но, желая ей всяческих успехов, но… уже все-таки не могу сейчас называть цифры соцопросов, видно, какую нишу она сейчас занимает. Партия, которую вы сегодня представляете, «Патриоты России», тоже с достаточно социал-демократической программой. А сильной социал-демократической партии в России, единой, нет. И, вы знаете, кажется, не предвидится в ближайшем будущем.
Геннадий Селезнев: Вы знаете, я думаю, все-таки предвидится. Я всегда говорил, что когда пошел искусственный жим на партии, когда «Единая Россия» попыталась в буквальном смысле слова реализовать «План Путина», создать двухпартийную Россию, начиная от закона о политических партиях, кончая всеми последующими действами, стали искусственно прекращать жизнь очень многих партий. Хотя я все время говорил о том, что от выборов к выборам партии будут укрупняться, партии будут находить общий язык друг с другом. Единственное, чего недостает, это нет той силы, которая бы поумерила амбиции наших вождей – Геннадия Андреевича Зюганова, Григория Алексеевича Явлинского, Бориса Ефимовича Немцова. Вы понимаете, надо, чтобы сами партии пришли к тому, что эти люди, может быть, уже должны отойти с первых ролей. Пусть придет новое поколение, которое без старых комплексов скажет: «Да, по-другому мы просто жить не можем». Миронов претендует на социал-демократию и на социалистический курс своей партии. Но опять же всем им нужно согласиться с тем, что им не место в новой объединенной партии. Они могут быть почетными членами, консультантами, кем угодно, Дэн Сяопинами, кому как нравится, но дайте опять же дорогу новым людям. Они бы пришли из партии, которая сегодня называется «Патриоты России», из партии Подберезкина, из партии Явлинского, из КПРФ, в конце концов, потому что понятно, что сегодня КПРФ по многим своим позициям близка к социал-демократии. Но просто вот не хотят в этом признаваться, не хотят ни с кем объединяться. Поэтому нужно просто вот так старым вождям отойти, а новым людям прийти.
Тем более, пожалуйста, мы сегодня наблюдаем Францию. Действительно, при правлении социалистов во Франции были очень серьезные завоевания для людей. Вот пришел правый президент – и что началось? Давайте мы пенсионный возраст увеличим, давайте мы льготы отменим, давайте мы пенсионное обеспечение пересмотрим и так далее. Франция бурлит. Франция не вылезает из забастовок. Во Франции хаос. Каждый день, как они говорят, теряются миллионы и миллионы евро. Ну и что хорошего в этом? Конечно, французы никогда не отдадут свои социальные завоевания. Но смотрите, как настойчив правый президент, продавливая линию правых. Потому что ослабли социалисты, потому что тоже устроили междусобойчик, тоже из-за некоторого вождизма этих лидеров, и вот в результате что получилось. Я думаю, что после этих выборов, тем более уже сейчас мы видим, как эти выборы организованы, наверное, эти безобразные выборы, я бы так сказал, они как раз дадут толчок, чтобы у нас появилась или нормальная социалистическая партия европейского типа или социал-демократическая партия.
Владимир Бабурин: Вы знаете, Март Лаар, когда первый раз был премьер-министром Эстонии, мне буквально на пальцах объяснял схему смены власти в демократическом государстве: «Вот сейчас у власти мы, правые. Нам нужно немножко подкопить, потому что мы выборы все равно проиграем, придут социал-демократы, придут левые. Но им уже будет что тратить, потому что мы накопили». В России сейчас ситуация парадоксальнейшая перед этими выборами. Спросить людей на улицах: «Назовите партии из списка», их 11 штук – дай бог, может быть, 3-5 назовут, но никак не 10 и не 11. То есть партий, по существу, нет в нормальном европейском понимании этого слова, а парламент формируется теперь исключительно по партийным спискам. Посмотрим, ошибутся ли социологи на этот раз, но, тем не менее, все исследования показывают, что шансов перейти 7-процетный барьер большинство из этого списка не имеют. А заплатить 60 миллионов рублей за регистрацию все готовы – второе. Третье, президент Владимир Путин – беспартийный, но возглавляет список одной партии, к которой, по его же собственной оценке, примазались всякие проходимцы, но лучше все равно ничего нет. И, наконец, практически все представители власти, за исключением председателя Совета Федерации, собрались в этой одной единственной партии, у которой совершенно замечательная программа – это план уходящего президента. И последнее, Путин заявляет, что уходит, но при этом просит граждан о доверии. Вот с таким набором парадоксов Россия идет к выборам.
Геннадий Селезнев: Да, это так, к сожалению, это действительно набор парадоксов, по-другому это не назовешь. И Сергей Михайлович Миронов оказался, как говорится, у разбитого корыта. Он всем объяснял своим «справедливороссам», что его партия – это проект Путина, и туда и волонтеры побежали, которые хотели работать на эту партию, поскольку ее «родил» Владимир Владимирович, но оказалось, что все это не так. Тем более, как она родилась? Сначала угробили «Родину», сделали все, чтобы «Родины» не стало, и лидер «Родины» Рогозин даже не был допущен на съезд. Также угробили Партию пенсионеров, и потом на обломках этой партии кого-то привязали к Партии жизни, и создали якобы «Справедливую Россию». Ясно, что эта попытка создать вторую партию, она имеет тех же папу и маму, которых имеет «Единая Россия», это, по сути дела, как бы две фракции одной и той же партии.
Но здесь, конечно же, когда мы говорим о том, что надо, чтобы реализовался «План Путина», дать «Единой России» собрать абсолютное большинство, у обычных людей, конечно, возникает вопрос: а где этот план обнародован? Вы знаете, даже на сайте «Единой России» вы этого плана не найдете. На сайте Кремлевской администрации вы этого плана не найдете. Никто никогда в глаза этого плана не видел. Те заявления о том, что все последние президентские послания, которые он каждый год делает для Федерального Собрания, вот они суммарно и составляют план Путина, - простите, это не аргумент. Почему президент делает свои послания, в соответствии с конституцией, каждый год? Потому что он ставит программу на год? А у нас привыкли, что из всех заявлений, которые мы слышим в президентском послании, дай бог, один процент реализуется, а остальное как бы относится на будущее, на будущее и на будущее. И конечно, если все суммировать, то, может быть, действительно можно каким-то образом выстроить план президента нынешнего еще на 10 лет вперед, исходя из тех нереализованных его тезисов посланий, которые он произносил.
Слушайте, у всех на языке навязло понятие борьбы с коррупцией, но как Россия была среди самых коррупционных стран в мире, так она оттуда вылезти и не хочет. Это что, какие-то надо предпринять сверхусилия? Это что, надо пригласить каких-то Биронов из-за рубежа, которые бы пришли и сказали: «Вот для русского народа план борьбы с коррупцией»? Мы что, сами не знаем, как бороться с коррупцией? Да мы с ней и не боремся. Закон о коррупции не принимаем, только говорим о том, что коррупция сегодня проедает дно корабля с названием «Россия». Сегодня хорошо коррупционерам, все с ними на словах борются, а они смеются, расцветают, процветают, все более ловко обделывают свои дела и прекрасно себя чувствуют. Дают же чиновникам, потому что как раз вот эти коррупционеры, теневики, они и втягивают в свою деятельность чиновничество. И чиновничество тоже будет заявлять, что «мы за борьбу с коррупцией». Но как же с ними бороться, если даже закон о борьбе с коррупцией принять не можем?!
Поэтому здесь вот, я повторяю, если, конечно, собрать все вот эти тезисы всех последних посланий президента и сказать: «Это не выполнено, это не выполнено, это в состоянии зачаточном, здесь сделан шажок вперед…» Скажем, о демографии мы заговорили, но чем мы это подкрепили? Появляется материнский капитал, а когда мы его начнем выплачивать – это тоже тема очень острая. Потому что как это сделано все, это тоже, по сути дела, не совсем то, что хотелось бы молодым семьям. С точки зрения аграрного сектора вдруг вспомнили, что каждый год сокращается бюджетная поддержка аграрного сектора, давайте вытащим это в отдельную категорию и давайте аграрному сектору помогать. Простите, вот нет такого четкого плана, о котором сегодня говорят. И когда я в Москве вижу эти огромные транспаранты о том, что ««План Путина» - победа России», ну, скажите вы мне, мы же все не дураки, мы не идиоты, мы грамотные люди, хорошо образованные, пожившие в этой жизни и понимающие, что такое план, а что такое провозглашение какого-то мифического плана. Дайте этот план! Может быть, все партии примут решение о самороспуске, о снятии себя с выборов и все побегут реализовывать данный план.
Владимир Бабурин: Вы меня на парадоксальную мысль навели, что если бы вес пункты, изложенные Путиным в его посланиях Федеральному Собранию, были выполнены, то плана больше бы не осталось. Потому что он был бы исполнен (смеется).
Из Подмосковья у нас звонок. Владимир, добрый вечер.
Слушатель: Здравствуйте. Геннадий Николаевич, вот я лично без всяких там предпочтений говорю, кого ни спрашиваю сейчас, никто не собирается голосовать за «Единую Россию», за этот «План Путина», как вы удачно сказали, который давно уже должен быть выполнен. Люди раскусили его за 8 лет, что он прокукарекает, а там хоть не расцветай, и то на публику, а на самом деле он стоит на страже толстых мешков, миллионеров. Он быстренько организовал закон: три года ты продержался с наворованным – все, ты теперь совершенно владеешь неприкосновенной личной собственностью. Народ раскусил! И он в кабинке спокойненько раз, чик – против тех же аграриев, коммунистов, «патриотов». Ну, никто не хочет голосовать. Откуда они возьмут эти 90 или 102 процента?
Геннадий Селезнев: Володя, здесь я многое такое уже слышал. Но, вы знаете, как ни парадоксально, когда Борис Николаевич Ельцин, помните, избирался на второй срок, у меня было много встреч с избирателями. Я, будучи и председателем Думы, аккуратно встречался со своими избирателями, и сейчас, как свободный депутат, я тоже каждый месяц бывают в Питере, в своем 209-м округе. И я помню то время, когда сначала создали из Ельцина такого кумира. Я был всегда в оппозиции к этому человеку, но я и то иногда в каких-то аудиториях боялся критиковать Ельцина. Я видел горящие глаза людей, я видел всю страсть, с которой они поддерживали и поднимали на щит этого человека. Они любого, кто его критикует, готовы были в полном смысле слова разорвать. И смотрите, прошло 4 года – и они с такой же страстью кричали: «Ельцина долой! Ельцина в отставку!» - и так далее. Поэтому мудрость «не сотвори себе кумира» не потеряла своей актуальности. И если мы говорим, что никто там в кабиночке не проголосует, вы знаете, я, честно говоря, сомневаюсь.
Вот я почему и говорю о ветеранах Великой Отечественной войны, вы посмотрите, по Первому каналу показывают фронтовиков с колодками, с орденскими планками, которые сказали: «За партию, которая хотела нас лишить Знамени победы, мы никогда голосовать не будем». А сейчас сидят старенькие, добрые люди и говорят: «Да, у меня единственный выбор – «Единая Россия»…» Слушайте, как это понимать? Я понимаю, что можно всегда найти вот такого пропагандиста и агитатора, который согласится, разменяв свою совесть, сказать, что «я за эту партию власти проголосую». Но ведь сколько людей и прагматичных, и практичных, которые говорят так: «Ну, наверное, я дурак, я чего-то недопонимаю. Раз вся страна голосовать собирается за «Единую Россию», раз у них такой высокий рейтинг, ну, зачем я буду голосовать за «Патриотов России», у которых (как рисуют наши лжесоциологи), по сути, рейтинга нет?» Это все великая неправда! Но уже вдолбили, что есть партия-победительница - «так, может, она чего-то все-таки сделает, если я за них проголосую?»
Я всегда говорил, я понимаю, как сегодня тяжело учителю, которого заставляют по месту жительства брать открепительный талон и в той школе, где избирательный участок, где его ученики, где родители этих учеников, голосовать так, как прикажут. Я знаю, какие сегодня ставятся метки, какие сегодня ставятся планки каждому государственному чиновнику – не только всей своей семьей проголосовать, иначе «мы тебя вычислим». Додумались до того, что заставляют через мобильный телефон снимать копию с бюллетеня, фотографию делать, где человек в этой кабинке для тайного голосования поставил галочку, а потом отчитаться, как ты проголосовал. Немыслимые технологии сегодня применяются! Поэтому, конечно, того обвального большинства, бесспорно, не будет, но то, что будут фальсификации, что на 96 тысяч избирательных участков не найдется 1,5 миллиона наблюдателей, которые могли бы, как говорится, с 6 утра до 12 ночи дожидаться протоколов, ждать…
Владимир Бабурин: А это Америка виновата, как сказал сегодня господин Путин.
Геннадий Селезнев: … да, выезжать с каждой урной, которая едет по домам, - вот оттуда мы не знаем, что они привозят. Те же корабли, которые сегодня в океане, какие оттуда результаты привезут? Там нет ни наблюдателей, никого. Поэтому вот тут я уже не знаю, как и обращаться, к совести ли людей, еще к какому-то сознанию, но, ради бога, откажитесь от участия в фальсификациях! Дайте, в конце концов, хоть более-менее точную информацию по итогам выбором собрать.
Владимир Бабурин: Это к кому вы обращаетесь, Геннадий Николаевич?
Геннадий Селезнев: А я обращаюсь и к Владимиру, к тому Владимиру, который говорит, что никто за них голосовать не будет. Володя, я понимаю вас прекрасно, что многие так рассуждают, как вы. Но по результатам вы увидите, просто добровольную функцию выполните, где вы живете, ваш избирательный участок, узнайте на следующий день, сколько там проголосовало за партию власти. И вы увидите, что очень даже много.
Владимир Бабурин: Еще один звонок у нас из Кингиссепа, Ленинградская область. Сергей, добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер, Геннадий Николаевич. Я скажу сакраментальную такую, банальную фразу. Кому на Руси жить хорошо? Маленькая такая информация для размышления. 36 процентов налоговых поступлений США дает один процент населения США, то есть это самые богатые люди Америки, они 36 процентов дают. А вот наши богатеи, наши толстосумы там вольготно себя чувствуют. Бедный человек, получающий эти несчастные 10 тысяч, с него 13 процентов берут, и человек, который ворочает миллиардами, с него те же 13 процентов. Вот я считаю, что эту схему нужно менять.
Геннадий Селезнев: Вы знаете, как раз вы попали в точку. Я докладывал закон о прогрессивной шкале подоходного налога. Я понимал, что раз нет положительного заключения правительства, все это бессмысленно. Как раз там это и предлагалось. Потом была новая редакция опять же закона о прогрессивной шкале подоходного налога, где мы вообще людей, получающих в месяц 5 тысяч рублей, от налога освобождали, для того чтобы у правительства была возможность выталкивать их за цифру 5 тысяч, чтобы начинать с них брать 13 процентов. Верхняя планка, по нашему закону, была 35 процентов. Ни в какую ни правительство, ни партия власти подобный закон не поддерживают! Хотя в последнее время заговорили, что, да, может быть, и надо придумать вот такой вот справедливый подоходный налог. Но я думаю, что с этой партией власти мы этого закона никогда не дождемся.
Владимир Бабурин: И последнее я прочитаю с пейджера. «Все попытки создать в России сильную социал-демократическую партию обречены на провал. В современном мире социал-демократия – это присяга на верность ценностям Запада, которые для России чужды и абсолютно непопулярны», - считает Александр из Москвы.
Геннадий Селезнев: Вы знаете, Александр, это если мыслить старыми категориями, что такое социал-демократия прошлого века, позапрошлого века. Но сегодня вы видите, что любая партия в своей программе танцует от реальной жизни. И если мы видим, что в реальной жизни вот эта вот социальная составляющая сегодня слаба или сильна, вот здесь как раз место социал-демократам и социалистам. И они могут, конечно, очень много сделать, чтобы социальные программы, социальное государство заработал в полную мощь именно как социальное государство. Седьмая статья конституции Россию тоже называет социальным государством.
Владимир Бабурин: Спасибо.
