Программу ведет Андрей Шароградский. Принимает участие писатель Петр Вайль.
Андрей Шароградский : Итак, влиятельный американский журнал « Time » назвал «человеком года» президента России Владимира Путина. Объясняя решение редколлегии, ответственный секретарь журнала Ричард Стэнгил сказал, что выбор пал на Путина, проявившего исключительные организаторские способности в руководстве страной, которую он принял в состоянии хаоса и привел к стабильности. Мой собеседник – писатель Петр Вайль.
Петр, а вас удивил выбор журнала « Time » в этом году?
Петр Вайль: Нет, меня он не удивил. Просто надо знать историю вопроса, что называется. Журнал « Time » определяет «человека года», или «персону года», как теперь принято говорить, с 27-го. Тогда впервые на обложку « Time » попал летчик Чарльз Линдберг, перелетевший Атлантику. И надо заметить, что всегда отдавалось предпочтение именно главам государств. Так, в частности, все американские президенты, за исключением троих, с тех пор попадали в «человеки года». И другие главы правительств тоже. В том числе и российского, советского государства. Человеком года был и Никита Хрущев, и Юрий Андропов, и Михаил Горбачев. Причем, Горбачев – дважды. Так что ничего в этом, я думаю, такого уж удивительного и необычного нет. Это первое.
Второе. Естественно, в России это воспринимается как признание высочайших заслуг Владимира Путина. И это неверно. Опять-таки нужно знать историю вопроса. И обратимся просто к первоисточнику. Вот что говорит главный редактор журнала « Time » Ричард Стенгель. Он говорит следующее, что «Путин проявил умение возглавлять страну и привести ее к стабильности». Но далее... Цитирую слова Стенгеля: «Он новый царь России, и он опасен, в том смысле, что его не заботят ни гражданские свободы, ни свобода слова». И далее Стенгель продолжает. «Он не демократ, он не защитник свободы слова (повторяется он), он ставит стабильность выше свободы. Сможет ли он сделаться реформатором или автократом, который вернет Россию назад в эпоху репрессий, - это мы узнаем только в следующее десятилетие», - заключает Стенгель. И в этом тексте он позволяет себе шутку по поводу Путина. Дело в том, что, как известно, дед Владимира Путина был поваром в Кремле. И Стенгель говорит: «Он больше похож на того человека, которому его дед готовил блины. Тот был «человеком года» « Time » даже два раза». Ричард Стенгель имеет в виду Сталина. Сталин был «человеком года» дважды. «Человеком года» в 79-ом году был аятолла Хомейни, а в 38-ом году «человеком года» был Адольф Гитлер.
Андрей Шароградский: Но нет ли в этом некоего внутреннего противоречия, противопоставления Путина Сталину, фактически признания того, что, вполне возможно, вот эта стабильность, о которой сейчас говорится, она эфемерна, и в общем, ей очень скоро может настать конец?
Петр Вайль: Стенгель, как умный человек, возглавляющий один из самых влиятельных политических журналов мира, ставит вопрос. Он ничего, заметьте, не утверждает. Он говорит, что Путин явно не демократ, и явно ставит стабильность выше свободы слова, и его не волнуют гражданские свободы, но при этом оставляет некую лазейку, допущение: может быть, все-таки страна, Россия, под руководством Путина, или, по крайней мере, по путинскому курсу все-таки выйдет на какие-то более цивилизованные рельсы. Однако предполагает и возможность возвращения к эпохе репрессий.
Андрей Шароградский: Ну а если посмотреть с точки зрения стороннего наблюдателя, который видит, что, в общем-то, либеральный журнал « Time » объявляет «человеком года» президента России, и в общем-то, любой, мне кажется, человек может понять, какую реакцию это вызовет в самой России.
Петр Вайль: Вы знаете, если бы журнал « Time » беспокоился о том, какую это реакцию вызовет у России, он бы не был журналом « Time ». У него есть свои критерии, он выбирает, как выразился Стенгель в той же самой статье, о которой я говорю и которую цитирую, он говорит: «Человек года « Time » - это не чествование, и никогда не было чествованием». Вот я цитирую эту фразу. Это отмечается заметная роль этого человека, а то, что роль Путина в России, а Россия в мире заметную роль играет, это даже смешно обсуждать. В свое время журнал « Time » подвергся жесточайшей критике, в 79-ом году, когда они выбрали аятоллу Хомейни. И это было гораздо большее, так сказать, недоумение, мягко сказать. Это был сильнейший скандал. Надо заметить, что в 99-ом году, когда они определяли «человека столетия», просочились слухи, что этим человеком будет признан Гитлер. Опять-таки трудно спорить с тем, что Гитлер оказал колоссальное влияние на ход XX века. Но вот здесь включаются и те критерии, которым журнал « Time » не следует. Они просто отмечают влияние. Они не говорят: хороший или плохой. Но публика хочет видеть хорошего. И журнал « Time » тогда пошел на попятную. Все-таки «человеком столетия» был избран Эйнштейн, а не Гитлер. Но, в общем, они тем самым демонстрируют свою абсолютную журналистскую политическую и этическую независимость.
Хочу только добавить под конец, что всего только в мае этого года, то есть немногим более полугода назад, тот же « Time » составил список 100 самых влиятельных людей мира, которые влияют на повседневную жизнь человечества. Туда попали два россиянина. Но это вовсе не президент Путин, а оперная певица Анна Нетребко и экс-чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров.
Андрей Шароградский: И опять же напрашивается вопрос: нет ли здесь противоречия?
Петр Вайль: Я думаю, что нет. Потому что там шла речь о тех людях, которые формируют повседневную жизнь, а здесь - все-таки политики. Миллионы девочек во всем мире хотят быть похожими на Анну Нетребко и начинают заниматься музыкой. И вот в этом ее благотворное влияние. О благотворном влиянии Путина журнал « Time » ничего не говорит. Он говорит о его заметном месте.
