Люблю, знаете ли, природу. Oсобенно окружающую среду. Не один я такой – сегодня только дурак природы не любит. О другом уже почти не говорят, не пишут, кино не снимают. От обилия достоверных сведений на душе делается тревожно: как она там, бедная? Нефть, к примеру, довольно скоро кончится, и чем топить прикажете? К счастью, человек изворотлив: нашел замену, научился производить горючее из сельхозпродуктов. То есть, это сначала показалось, что к счастью – очень скоро выяснилось, что наоборот. Целину распахали под культуры, из которых потом биоспирт гонят. Для посевных площадей никаких бразильских джунглей не хватит. Уполномоченный ООН по продовольствию Жан Циглер даже перешел на резкости: «Сжигать пищепродукты в топке – преступление против человечности, катастрофа для голодающего Третьего мира. Для производства 50 литров биоэтанола требуется 232 кг пшеницы. Ребенку бы такого количества хватило на год. Машине – всего на 700 километров непрерывного ходу». Ветряные электромельницы тоже, как выяснилось, энергетических проблем не решают, ландшафт собой не украшают, зато птичкам на лету хребет перешибают.
Теперь меня больше тревожит повальное вымирание видов. Межправительственная группа по климатическим изменениям – полулауреат Нобелевской премии мира 2007 года – так и заявила в своем отчете: из-за глобального потепления до конца этого века вымрет целая треть всех живущих на Земле видов. Всяких там глистов, бактерий и кровососущих насекомых, конечно, не так жалко, как птичек, но все-таки нехорошо получается, скоро не с кем жить будет. В документальном фильме Альберта Гора – второго полулауреата той же премии – «Неудобная правда» есть такие кадры: белая медведица, под которой растаяла последняя льдина, барахтается, бедолага, в волнах бесконечного океана, где давно ни торосов, ни айсбергов – и тонет, выбившись из последних сил. На Каннском фестивале рыдали в голос и не могли не отметить фильм пальмой первенства.
Но чем больше читаю, тем большая выходит нестыковка. В отчете ООН говорится об исчезновении всего лишь полутора процентов видов за столетие. Причем совершенно неясно, от какого потолка вести отсчет: по одним данным, на Земле проживает до 2 млн. видов, по другим – до 80 млн. Третьи вообще считают, что, хотя процесс исчезновения видов идет споро, больше живых тварей все же появляется, чем исчезает. Особенно в парниковой среде тропических лесов, которых сегодня, оказывается, вдвое больше, чем было десять тысяч лет назад. Датский специалист Бьёрн Ломборг в книге «Скептический эколог» вообще утверждает, что в борьбе за выживание вымерло 95 процентов всего сущего, и ничего – другие тут же заняли вакантное место. 65 млн. лет назад вымерла треть ящеров, 265 млн. лет назад погибла половина всех морских и наземных позвоночных и две трети насекомых. И кого сегодня волнует судьба мамонтов и трилобитов?
Смущают также участившиеся открытия новых или считавшихся вымершими видов. То в океанской впадине откроют одним махом шесть тысяч ранее неизвестных животных. То в папуасских горах ученые обнаружат доселе невиданных сумчатых, гигантских крыс и даже обезьян. Вот уж не знаю, кому и верить: тем, кто твердит о биотическом холокосте, или тем, кто его отрицает как небылицу.
Кстати, уникальные кадры, запечатлевшие тонущую белую медведицу, были, как выясняется, компьютерной симуляцией – что-то вроде «Парка Юрского периода». Но достоинств фильма это не умалило, и премию не отняли. Все-таки великая это сила – искусство, даже если оно документальное.
