Тверской суд Москвы рассматривает жалобу адвоката Мананы Асламазян - главы фонда «Образованные медиа», который был ликвидирован летом прошлого года.

Год назад Асламазян задержали в аэропорту Шереметьево за то, что она не задекларировала более 10 тысяч долларов. Против нее завели уголовное дело (по статье контрабанда), и объявили в федеральный розыск. После этого следователи провели обыск в офисе фонда, арестовали счета и «Образованные медиа» были закрыты. Адвокаты Асламазян считают, что ее преследуют по политическим причинам.

Сейчас Манана Асламазян живет в Париже. О том, что происходило после закрытия фонда в ее жизни, она рассказала в интервью Радио Свобода:
- Я уехала из России, я работаю в Париже, закрылся «Интерньюс», что самое главное, фонд «Образованные медиа», который был правопреемником «Интерньюса», и практически, в общем, уже не существует организации. Я занимаюсь совсем другим делом. Поэтому практически все изменилось в моей жизни за этот год.

- Если не секрет, чем вы сейчас занимаетесь и связано ли это с молодыми журналистами?
- Я работаю в организации, которая называется «Интерньюс-Европа», это французская некоммерческая организация, которая существует в Европе. Работает она в разных странах мира по развитию журналистики, средств массовой информации, но эта работа уже никак не связана с Россией. Работа у меня временная, я очень рассчитываю вернуться в Россию в ближайшее время, но, к сожалению, пока не могу это сделать.

- Как вы думаете, в чем настоящая причина того, что фонд «Образованные медиа» закрыли, а вас преследуют?
- Причина, очевидно, в изменившимся отношении к некоммерческим организациям, которые финансируются из иностранных источников. Эта причина очевидная, мы видим много примеров тому. Очевидно, нужен был какой-то показательный пример, вот нас избрали в качестве показательного примера, потому что организация была довольно известная, очень открытая, много лет работала и работала по всей стране, поэтому, очевидно, как показательный пример, нас и выбрали. Воспользовавшись моей оплошностью, безусловно.

- Когда начались неприятности у фонда, вас поддержали тысячи людей. Тысячи людей оставили свои подписи под обращением к президенту Владимиру Путину с просьбой не трогать ваш фонд, вас лично.
- Я бы хотела уточнить, что это не тысячи людей, а две с половиной тысячи конкретно журналистов, людей, работающих в медиа. Потому что под этим обращением, очевидно, могли бы собрать больше подписей, если бы это были просто люди, но в данном случае организаторы этого послания (поверьте мне, я никакого отношения к этому не имела) хотели, чтобы это было именно профессиональное письмо журналистов. Поэтому, конечно, я этим горжусь. Конечно, я считаю, что поддержка и мне лично и организации была фантастическая, огромная. Что касается отношения с людьми, с которыми я работала и ради которых организация существовала, то кто-то из них продолжает писать мне письма, кто-то иногда звонит. Париж оказался городом очень туристическим, поэтому некоторых людей я видела уже здесь, в Париже. Но, в общем, поддержку я чувствую бесконечную, все время и в этом смысле какая-то гордость существует.
Я, конечно, интересуюсь тем, что происходит в России. Я с утра до вечера сижу в российском Интернете, я читаю все газеты и журналы, все, что публикуется, поэтому я не считаю себя никак оторванной от родины и я собираюсь обязательно вернуться.