Комиссар Евросоюза по энергетике Андрис Пиебалгс убежден, что опасаться сделок России со странами Европы в энергетической области не стоит. Евросоюз будет продолжать поиск альтернативных поставщиков для удовлетворения своих потребностей в ресурсах в будущем, и примет закон, предотвращающий возможный контроль «Газпрома» над стратегическими энергетическими активами Европы.
– Евросоюз наблюдает за сегодняшними российскими энергетическими проектами («Южный поток» и «Северный поток») с невозмутимым спокойствием. Не кажется ли вам, что Москвы пытается усилить европейскую зависимость от российского газа, и подорвать попытки ЕС организовать альтернативные поставки (такие как проект Nabucco)?
– Сейчас потребность в газе очень высока. В этом и состоит проблема – мы потребляем примерно 500 миллиардов кубометров газа, сами производя лишь около 200 миллиардов. Соответственно, получается дефицит в 300 миллиардов кубометров. К 2020 году она возрастет до 400 миллиардов, так как собственное производство Евросоюза снизится.
Комиссар обращает внимание на стремление Евросоюза снизить выбросы углекислого газа в атмосферу. Следовательно, потребность в газе как в относительно чистом виде топлива возрастет еще сильнее. Руководство ЕС старается развивать альтернативные энергетические технологии – атомную энергетику, воспроизводимые ресурсы, уголь и горючий сланец.
– Так будет ли Россия использовать поставки энергоресурсов как политический инструмент?
– Шантажировать можно только того, кто этого хочет. Я не вижу здесь ничего подобного. Я вижу, что «Газпром» решил ориентироваться на европейский рынок. И здесь явно присутствуют не только политические мотивы. Это опытные люди, хорошо понимающие рынок. Они будут продавать газ по самой выгодной для себя цене. «Газпрому» не нравится поставлять газ через другие страны – им больше по душе прямые поставки. Это их дело. Лично я не вижу ничего плохого в поставках газа через страны, не являющиеся членами Евросоюза. Они считают иначе и потому инвестируют в строительство «Южного потока». Мы уже сейчас имеем некоторую зависимость – российский газ составляет около 25% от всего потребляемого Евросоюзом. В будущем поставки из России вряд ли возрастут выше 30%, то есть ситуация не слишком изменится.
Пиебалгс считает, что сейчас России следует заниматься не строительством инфраструктуры в Еропе, а наращиванием объемов производства. Комиссар «очень надеется», что подготовка Штокмановского газового месторождения к разработке начнется в этом году. Комиссар также опасается, что растущее внутреннее потребление газа в России может снизить объем поставок в Европу.
– Видите ли вы политические мотивы в последних российских сделках с Сербией и Болгарией?
– В случае с Сербией мы видим показательный пример политико-экономической сделки, политической игры мускулами. Но этого не скажешь об остальных российских проектах. Болгария присоединилась к проекту «Южный поток». Если я не ошибаюсь, когда обсуждались альтернативы «Северному потоку», Латвия заявила о желании заниматься транзитом российского газа, Литва, Польша… Болгария поступает в соответствии с европейской энергетической политикой, решение о транзите газа – это решение суверенного государства.
– Советовалась ли София с Евросоюзом перед подписанием этого договора?
– Мы много обсуждали эту тему. Я не видел документов, которые они подписали – это их дело. Мы говорили о том, что газовый вопрос отличается от нефти, речь ведь идет не о нефтепроводе Бургас-Александруполис. В случае с газовыми поставками, по своим властным полномочиям, окончательное решение будет принимать Еврокомиссия. Я говорил об этом специально, чтобы избежать в будущем неприятных сюрпризов. Ведь законы Евросоюза коснутся и «Южного потока», что означает участие третьей стороны и так далее. Это только начало обсуждения Южного потока. С точки зрения Евросоюза ничего плохого в этом проекте нет, но все вопросы о регулировании должны быть в будущем разрешены.
– Есть ли у Евросоюза особые планы по защите своей стратегической инфраструктуры в этой связи? «Газпром» ищет возможности приобретения объектов на территории многих стран ЕС.
– Я полагаю, что инфраструктура в области продаж и распределения газа должна быть отделена от процесса его добычи. Это ключевой вопрос. Это важно не только с точки зрения безопасности, но и с точки зрения нормального функционирования рынка. Потому я и предложил «разделение» (законопроект 2007 года об отделении поставщиков от дистрибьюторов – РС) – это правильно с точки зрения рынка (снижение цен) и с точки зрения безопасности (предотвращение монополизации). С момента принятия закона (вероятно, уже в этом году – РС) только «разделенная» компания сможет владеть проводной сетью. И тогда вопрос отпадет сам по себе – «Газпром» не сможет контролировать трубопроводы в ЕС. Не потому, что это именно «Газпром», а потому, что это фирма, осуществляющая весь цикл работ с газом – от ее добычи до продажи готовых продуктов.
По словам Андриса Пиебалгса, строительство газопровода Nabucco может начаться уже в середине следующего года. На данном этапе проекта планируется, что газ будет поступать с азербайджанского месторождения Шах-Дениз, а также из Египта. В дальнейшем к этому может добавиться газ из Ирака.
– Будут ли поставки газа из Ирана?
– Это тесным образом связано с иранской программой по обогащению урана. Насколько мне известно, в переговорах на эту тему есть определенный прогресс. Но переговоры с Ираном всегда сложны – трудно судить о реальных достижениях. До тех пор, пока эти проблемы не будут решены, крупных инвестиций компаний Евросоюза в Иране не будет.
Но Андрис Пиебалгс уверен, что в будущем Иран станет крупным поставщиком газа в Евросоюз.
