Письмо из Киевской области: «Очень мало в жизни примеров идеальной или даже просто достойной семейной жизни. Но некоторые такие реально существуют рядом с нами и согревают душу. Вот мои друзья из Коктебеля. Ей семьдесят, ему семьдесят пять. Всё у них удивительно гармонично: распределение обязанностей, средств, личных желаний. Стиль их жизни отразился на детях и внуках. Все жизнерадостны, успешны в учебе, в работе и личной жизни. Эта пара приехала из Харькова и по совету врачей поселилась на берегу моря: муж болел туберкулезом. Сначала они сколотили сарайчик и взяли в аренду виноградник. За сорок лет построили собственный домик и первоклассную гостиничку для курортников. Никогда родители не горбатились на своих детей. Трудились напряженно, и рядом с ними работали их дети. Продавали выращенный виноград, обслуживали отдыхающих, строили. За сезон зарабатывали хорошие деньги. Зимой, во время каникул, все вместе отправлялись в путешествие по СССР. Когда стало свободно, начали ездить за границу. Посетили около тридцати стран. О каждой создан альбом фотографий, снят фильм, велся дневник путешествия», - говорится в письме из Киевской области.
Да, все счастливые семьи счастливы одинаково. Секреты их счастья на виду, только никто не пользуется ими. Я, во всяком случае, ни об одной семье не могу сказать: вот она стала счастливой, потому что научилась этому у других. А счастливы да, одинаково. Не все счастливые любят путешествовать, но те, что всю жизнь путешествуют, - обязательно счастливые, это я заметил давно. Любовь к путешествиям у таких людей словно вытекает из их любви друг к другу. И скажу вам, дамы и господа, со всей откровенностью. Если бы вы только знали, как мне не хватает таких писем. Хоть криком кричи: ну, нельзя же всё время о политике да о политике! Но у меня - своё хотение, а у слушателей «Свободы» - своё.

«Здравствуйте, Анатолий Иванович! В одной из передач прозвучало письмо из Беларуси, в котором автор пришёл к выводу, что не надо нам объединяться с Россией. Такой поворот в развитии событий вас удивил. Но я тоже - и давно! - пришёл к подобному выводу, хотя рассуждал иначе. Я на российский народ смотрю через экран своего телевизора и говорю сам себе: «От них лучше держаться подальше». Их народные герои - Жириновский с Митрофановым, да Проханов c Харитоновым. Веллер пользуется большой любовью, Бабурин любим. Они, русские люди, любят прикрываться Пушкиным, но его свободолюбивый дух на дух не переносят! А власть их какая? Я в данном случае не о высшем руководстве, а об армии больших и особенно - маленьких управленцев, из которых состоит госаппарат. Вот узнаю, что кому-то в Москве коммунальные услуги пришлось оплачивать в трёх местах, отстоящих далеко одно от другого. Корреспондентка проверила и подтвердила, что на переезды и стояние в очередях можно потратить день. А я в «аграрной Белоруссии» (так выразился о моей стране один москвич) пришёл на почту за свет заплатить, назвал свою фамилию и адрес, потом спрашиваю, за что еще можно заплатить. Мне девушка и говорит: «За всё». Это значило, что на мой единый лицевой счет успели поступить счета от всех коммунальщиков. Я получил чеки об оплате воды, газа, отопления, света, телефона и квартиры - и ушёл через пять минут. Пусть москвичи обратятся к нашим программистам, хорошо им заплатят (денег в России навалом) - они сделают и для них единый лицевой счёт. Ведь наши программисты ещё в брежневские времена писали программы для всего Союза», - говорится в этом письме.
Мне хотелось бы оставить без обсуждения вопрос о том, нужно ли Белоруссии объединяться с Россией. Могу только заметить, что в известном смысле объединение продвинулось дальше, чем можно было ожидать. Объединение продвинулось дальше, чем кажется всем: и тем, кто рад этому, и тем, кто не рад. Появилось много сходства между политическими режимами двух стран. Я имею в виду как раз это. Путинизм стал сильно напоминать лукашизм. Люди Путина не зря ездили в Минск и там открыто говорили, что их интересует опыт Батьки. Общественная жизнь России тоже всё больше походит на белорусскую, кое в чём их уже не сразу различишь. Но порядка в Белоруссии действительно больше – того порядка, с которым повседневно имеет дело обыкновенный житель. Путинизм же освободил население от демократии, а освободить его от беспорядка, от милицейского произвола, от повсеместного взяточничества – это у него пока не получилось, и уже вряд ли получится.

«Много лет слушаю "Свободу", но пишу впервые, - это начало следующего письма. - Пошуршав мозгами, я пришел к выводу, что предстоящая замена первого лица в России ничего не изменит, поскольку все работающие с Путиным или повязаны (кто – кровью, кто – недвижимостью, кто – тем и другим), или измазаны дерьмом, отмечены каиновыми печатями. Ситуация с двумя правителями – дикая, небывалая. Да, был при Сталине дедушка Калинин, а при Иване Грозном - Симеон Бекбулатович, но это ведь не то, к чему идёт. Предвижу непредсказуемые события».
То же самое и почти теми же словами, что и автор этого письма, уже с год говорят некоторые из кремлёвских пропагандистов. Это те, кто хочет сохранить лицо. Я, мол, был за путинизм, но не всею душою, не бездумно, а с условием, что он будет прислушиваться к требованиям жизни, будет потихоньку торить путь к свободе, готовить демократические перемены, а он тупо гнул своё, чекистское. Предусмотрительные ребята. Хорошо покушав за эти годы, они готовятся объявить, что к ним не прислушались. Заодно ругают и оппозицию: никуда, мол, она не годится – не смогла набрать достаточно голосов. Вот такого в истории России ещё действительно не бывало. До этого не додумался даже Сталин. Заткнуть рты своим противникам, запугать несогласных, а потом сокрушаться: ну, что ж они такие слабаки, никто за ними не идёт! Один и здесь не поставил точку. Раз, мол, общество не смогло разродиться жизнеспособной оппозицией, то это сделает сама власть. Так что ждите, друзья, - ждите оппозицию, которую создаст следующий президент для самого себя.

«У нас в России, - пишет господин Савицкий, - у многих мобильники, компьютеры, современные автомобили, много новых домов, торговых центров, вагонов метро. А народ все равно хает Запад и Америку и не понимает, что это всё пришло оттуда».
Знаете, что мне захотелось вдруг сказать, господин Савицкий? Ну, и пусть не понимает. Главное – что это всё пришло. Так и марксизм-ленинизм учил. Есть, мол, базис – всё материальное, те же компьютеры, автомобили, торговые центры, заводы. И есть надстройка – то, как это всё переваривается в умах. Считалось, что базис – всему голова, отсюда и само слово, в переводе на русский – основа, а надстройка она и есть надстройка. Она меняется по мере того, как меняется базис, но с некоторым опозданием. Так что наберёмся терпения и будем ждать, а пока прочитаем следующее письмо.

«Здравствуйте, Анатолий Иванович! Изумление мое нарастает. Меня уже не удивляет наглая ложь нашей власти, беззаконие. Изумляет меня то, что до сих пор не нашлось ни одного человека, который бы набрался мужества и сложил с себя властные, судейские, прокурорские полномочия, открыто выступил против лжи и беззакония. Не нашлось ни одного в Центризбиркоме, в местных избирательных комиссиях и властных структурах, кто вслух сказал бы о подтасовках на выборах, кто публично отказался бы участвовать в этом фарсе выборов, как думских так и предстоящих президентских. Не убьют же за это, даже пытать не будут! Ну, лишат кресла, попинают немного в прессе… Неужели ни у кого из них не осталось ни чести, ни совести? Непостижимо. Приходится слышать, что дело не в Путине, что общество у нас такое, система виновата. Так ведь именно Путин, засучив рукава, с первого же дня начал отбор ничтожеств, удушая всё яркое и независимое. Сейчас, когда вся полнота власти у них в руках, а страна лопается от нефтедолларов, они совершенно оборзели. Просто путинщина какая-то! Многие рассуждают: все, что делает Путин, - правильно, потому что идет на пользу России. Это я наблюдаю даже у некоторых своих коллег, людей хорошо образованных и далеко не глупых. Эх, Русь, и куда же несешься ты? Нет ответа. Как бы эта Русь-тройка шею себе не свернула при такой скачке», - пишет господин Староверов.
Такие письма заставляют вспоминать то, что мы знаем о сталинском терроре. Может быть, он действительно не был обязателен даже с точки зрения советской власти? Человек настолько слаб и своекорыстен, что и малой угрозы обычно достаточно, чтобы он не высовывался. До поры до времени, конечно. В августе 1991 года против ГКЧП выступили многие успешнейшие люди. Позади у них были десятилетия собачьей службы той власти, которая теперь возвращалась. Они всю жизнь боялись её смертным страхом. А тут не испугались. Ждали, что с часу на час начнутся посадки, и продолжали сопротивляться, переходить в наступление. Какие имена, какие должности! Цвет номенклатуры. Куда девался их страх, советское здравомыслие (плетью обуха не перешибёшь)? Толком никто не мог сказать. Дело, наверное, в общем настроении. Не успел выветриться тот демократический кураж, который налетел в 85-м году, и может налететь опять. Я не удивлюсь, если самые смирные путинисты вот-вот станут такими врагами путинизма, что будет любо-дорого посмотреть. И если развенчан будет Путин, а он будет развенчан, это неизбежно, а потом на минуту вернётся во всей своей красе, что вряд ли, но допустим, что вернулся, - они не испугаются. Их понесёт тот ветер истории, о котором столько пели русские поэты прошлого века. Есть прекрасное украинское слово: громада. Его можно перевести старым русским словом «мир». На миру и смерть красна. Когда громада стронется, когда на неё найдёт стих, когда она станет ожившей стихией… Лучше не думать, что тогда, хотя не обязательно и что-то жуткое, не обязательно.

Письмо из Москвы: «Я инженер-физик, работаю больше 40 лет, полунищий бюджетник. Степеней не имею: всю жизнь был рабочей лошадью. Эксперименты, расчеты - не до аспирантур. Большинство коллег в 90-е годы разбежались, а я остался физиком - нет призвания к предпринимательству. В своё время я стал противником Горби, когда он похерил программу "500 дней" - я как-то интуитивно почувствовал, что Михаил Сергеевич опаздывает, поэтому поддержал реформы Ельцина-Гайдара и до сих пор считаю, что в тех условиях лучше получиться вряд ли могло. Вполне сознавая, что роспуск Верховного совета в 1993 году был переворотом, хотя и не вел к узурпации власти (ведь были назначены выборы), я очень надеялся, что Ельцин, пользуясь сильной президентской властью, продолжит реформы. Но вместо этого Россия получила "пятилетку Черномырдина" с её бюджетным беспределом, что не могло не привести к дефолту. Это, вместе с Чеченской войной, и есть, на мой взгляд, главные ошибки Ельцина. Путина я отверг сразу. Гэбэшное воспитание, полное отсутствие культуры. Когда-то Мамардашвили сказал: "Если грузины проголосуют за Гамсахурдия, я буду против своего народа". Российский народ в большинстве своём поддерживает Путина, поэтому я против российского народа», - так заканчивается это письмо. Указано всё: фамилия, имя-отчество, место работы, домашний адрес.
Их было много в советской науке, таких рабочих лошадей. У меня были среди них добрые товарищи. Один из них, физик-лазерщик, показывал мне, как звучит свет. Однажды позвонил: «Приезжай – услышишь, как звучит свет». Голубая шаровая молния с кулак – и хлопок. И тихое счастье на лице инженера. Замечательный тип русского человека… Скромные, добропорядочные, беспредельно надежные во всех отношениях. Капитаны Тушины русской науки – вот как назову их.

«Пил недавно кофе с мороженым, пломбир, но какой-то не такой, - рассказывает о своём житье-бытье автор следующего письма. - Уточнил по упаковке брикета: «Народный». Припомнился "народный автомобиль" "Ока" - как бы и не совсем автомобиль. "Народный стиль" - это часто или кич, или, во всяком случае, нечто "не совсем..." Интересно, а "Фольксваген" - вроде бы нормальное авто или нет? А вообще-то у меня слово "народ" - из нелюбимых, как, например, и "справедливость". Наверное, отрыжка от прошлых, да во многом и нынешних, времён».
Понимаю автора этого письма. Перекормлены мы были народностью, да и по своей, не всегда разумной, воле переели этих щей да каши-пищи нашей… Но не стоит, по-моему, так уж сокрушаться по этому поводу. Главное – не закрывать глаза на происшедшие перемены. Того народа, который жалели и которому беззаветно служили лучшие его друзья из образованных, – малограмотного и нищего населения – уже нет. Есть массовый потребитель. Он, конечно, недоволен начальством, но забитым себя не чувствует, в учителях не нуждается – сам готов учить кого угодно и высматривает не ходатаев по своим сирым делам, не защитников, а скорее варягов, которые, приплясывая под его дудку, будут делать за него скучную государственную работу.

«Здравствуйте, Анатолий Иванович! В какой-то вашей передаче прозвучало письмо одного хворого слушателя, страдающего от пониженного давления. Ваши передачи вызывают у него приступы ненависти к вам, к «Свободе», от этого у него повышается давление, и он таким образом лечится. Вот это здорово! И дешево, и сердито. Да он молиться на вашу радиостанцию должен! А вот у меня, знаете ли, обратный недуг - повышенное давление. Так я по этой причине, от греха подальше, не смотрю российское телевидение. Иначе не выдержу и помру, ибо я тоже серчаю, но только от лжи, несвободы и холуяжа. А вот передачи вашей станции помогают мне сохранить душевное здоровье. Получается, что вы, Анатолий Иванович, еще и народным целителем стали. Я и тот хрен с пониженным давлением, мы с ним противники, можно сказать, враги, и самые непримиримые, потому что идейные, а лечимся, получается, у одного врача. Лечите, Анатолий Иванович, лечите Россию и дальше!».
Спасибо, дорогой! С удовольствием соглашаюсь, что моя заслуга большая, но всё-таки должен заметить, что писем, которые лечат как вас, так и того «хрена», я не выдумываю. Вот если бы я их выдумывал, и они производили такое же действие, - вот тогда я с полным правом считал бы себя редкой величиной.

Следующее письмо: «Вот видите ли, Анатолий Иванович, как интересно в нашем мире. В России на 150 миллионов населения (с приезжими) – около 15 «олигархических» групп. В Украине на почти 50 миллионов - 5-6 таких групп, в Казахстане на 18 миллионов - две, а в Белоруссии на 10 миллионов - один «олигарх» со своей группой; называется он президентом, страна существует в виде его частной корпорации. Всю экономику Приднестровья держит в руках тоже одна группа. Не угадываете ли вы тут закономерности? А ни в маленькой Эстонии, ни в довольно крупной Польше ничего подобного нет. Если всё мною сказанное не будит вашу просвещённую мысль, тогда я продолжу. В России 100 миллионов абонентов сотовой связи, 25 миллионов регулярно сидят в Интернете, а поступки Путина все завороженно разгадывают, как выходки Ивана Грозного в XVI веке. Вот так, Анатолий Иванович, дорогой наш краснобай! Сидят русские долларовые миллионеры и мультимиллионеры перед компьютерами в Парижах и гадают, кого же Путин назначит своим преемником. Чем не XVI век?! Тогда бояре по углам шептались, а теперь в Интернете сплетни собирают и считают это в порядке вещей. А чего ты хочешь от рязанского свинаря? Я тебе, обалдую, давно писал: в России всё будет делаться по схеме Петра Первого. Сейчас путинцы строят Швейцарию для себя, а потом уже как-нибудь сама собой будет холиться и Чингизхания, степь с тайгой. Так вот и входит Россия в XXI век», - пишет этот слушатель.
Могу добавить одну чёрточку к его письму: какая получается Швейцария у путинцев и какими получаются они в этой Швейцарии, какой подаётся пример рязанскому свинарю. Вы помните Альфреда Коха? При Ельцине он был вице-премьером, при Путине его руками было уничтожено НТВ. Сейчас он живёт на «трудовые накопления», что-то сочиняет, представляет себя человеком, нацеленным на западные образцы. Свобода слова, права человека – важные-де для него вещи, опасается, что в России воцарится стихийный фашизм, не любит казённой лжи и показухи, всего того, что насмешливо называется «большим стилем» (знает это выражение). С путинизмом у него на этой почве, по его словам, «стилистические разногласия», как некогда у Андрея Синявского – с советской властью. Правда, Синявский за свои разногласия пошёл за колючую проволоку, а Кох туда не собирается. Вот местечко из его недавних признаний: «Мне все время говорили мои друзья правые - как ты можешь постоянно публично поддерживать Лужкова? Я говорю: ну как, вот послушайте. Вот я обеспеченный человек. Он создал город, в котором мне комфортно жить, он создал город для богатых. В нем очень хорошо жить богатым людям. Он удобный, в нем много всевозможных ресторанов, мест, где можно провести вечер, много красивого, хорошего жилья... Мне говорят: ну как же, народ же страдает. Тогда я отвечаю: так пускай народ против него и голосует. Почему народ за него будет голосовать, а я против, хотя он мне делает хорошо?», - обрываю цитату. Вот такие они швейцарцы. Человеку в голову не приходит, что ему могут сказать нечто более существенное - напомнить, к примеру, что Москва была удобным городом и для Чаадаева, и для Герцена; очень удобной она была для Льва Толстого – неплохой имел дом в тихих тогда Хамовниках… Не буду продолжать. Всё, думаю, понятно.

«К тем рассуждениям "низов о верхах", которые слышатся отовсюду, в том числе – из вашей передачи, Анатолий Иванович, отношусь с большим скептицизмом. Одна из причин: отсутствие у низов информации, которой владеют верхи, во-первых, а во-вторых, информации о том, чем они в действительности занимаются изо дня в день».
Это пишет на радио «Свобода» один районный начальник. В его отделе он единственный сотрудник, но называется начальником. И высказал этот умный человек то, что всегда меня не то что поражало, а угнетало, хотя иной раз и забавляло. Ещё с советских времён… Низы не знают и не хотят знать, даже если у них есть возможность знать, чем заняты верхи. К этому нет интереса у газет, радио, телевидения. Дело не в цензуре. В Украине нет цензуры, заметна политическая конкуренция, не редкость, когда районный совет – в руках одной партии, администрация – в руках другой. Они могут немало порассказать друг о друге, и рассказывают, и всё равно: население ничего не слышит. Представления об управленческой работе - самые приблизительные, если не дикие. Пользуясь случаем, скажу. Должен, просто вынужден сказать! Начальство гораздо больше занято делом, чем кажется простому человеку. Даже плохое начальство. У всякого начальства есть своё начальство. Оно требует работы, исполнения поручений, каких-то планов – не только «справной цифры». Скажем, железнодорожное начальство. Слабое или очень слабое, оно всё-таки занято тем, чтобы ходили поезда. Иначе они не ходили бы! Я езжу в Россию из Украины, езжу по этим странам. Меньше стало хамства в поездах, больше чистоты. Постельное бельё часто выдают просто замечательное, не хуже, чем в Германии, в прозрачных обёртках. Сами собою такие вещи не происходят! За этим стоят управленческие, организаторские хлопоты. В районном центре, в областном центре регулярно собирают врачей, явка обязательная. Им рассказывают о новых лекарствах, способах лечения, разбирают медицинские случаи. Чтобы люди не закисали, не на бесконечное расстояние отставали от современности. За этим тоже начальство. Доходит и до смешного, но тут уж ничего не поделаешь. Замёрз пьяный пенсионер – участковому врачу, конечно, минус, а если замёрз или был прибит алкоголик трудоспособного возраста, – бедному участковому врачу не просто минус, а большой минус: его фамилию будут «склонять» на совещаниях, она попадёт в отчётные доклады. «Да в чём же вы виноваты, что он замёрз?» - спрашиваю моего друга доктора Иванова. «Ну, как – в чём? Трудоспособных надо беречь. Считается, что я должен вовремя выявлять болезнь, принимать меры профилактического характера, проводить воспитательную работу». – «И вы, - спрашиваю, - действительно чувствуете себя виноватым, что он набрался и замёрз, этот вроде бы трудоспособный гражданин?». – «Конечно, - отвечает мой друг. – Раз начальство считает, что я виноват, значит, я должен чувствовать себя виноватым».