Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие московский социолог, аналитик Левада-Центра Борис Дубин.
Андрей Шарый : На церемонии памяти Бориса Ельцина президент России и его преемник Владимир Путин назвал своего предшественника одним из величайших политиков ХХ века. Однако, как показывают данные социологов, у большинства россиян не сохранилось о Ельцине хороших воспоминаний. О причинах этого я беседовал с известным московским социологом, аналитиком Левада-Центра Борисом Дубиным.
Вот сегодня президент России Владимир Путин говорил о государственном флаге Российской Федерации, в виде которого выполнен на Новодевичьем кладбище памятник Борису Ельцину. Путин вспомнил о том, что этот флаг, это государственное знамя введено как раз заслугам Бориса Ельцина. В то же время над гробом президента прозвучал гимн Советского Союза, а теперь гимн России, который он в свое время и упразднил, который был введен Путиным против его воли. Это смешанное наследие, которое Ельцин оставил Путину, оно как-то отражается в предпочтениях россиян?
Борис Дубин : Вы в самую точку, конечно, спросили. Потому что эта двойственность, может быть, главное, что определяло отношение россиян к Путину на первом периоде его правления, во второй период – меньше, то, конечном счете, сегодня россияне предъявляют Ельцину. Понятно, он развалил страну. Они немножко смягчились сразу после его смерти. Впервые положительное отношение к нему проявила почти что четверть опрошенных. Так обычно проявляли порядка 7-8 процентов. Остальные делились примерно в отношении 1 к 1 – нейтральное и отрицательное. Это все сохраняется на протяжении всех 2000-х годов. Фон отношения к Ельцину отрицательный, либо безразличный. В этом смысле, конечно, данные 1990, 1991, 1992 годов, когда он становился по нашим опросам героем года (и таковым его называло 45, а потом 55 процентов россиян), конечно, это все ушло в далекое прошлое.
Андрей Шарый : С чем вы связываете такие перепады общественных настроений?
Борис Дубин : Я бы сказал, в структуре политической культуры российской ушедшего президента, особенно, если он был президент с такими склонностями к реформам, как правило, вспоминают очень худо. Лучше всего вспоминают тех, кто был символом стабильности – это Брежнев, это сейчас Путин и некоторое время назад (и сейчас немного) Сталин. Сталина в этом своем качестве успокоителя и стабилизатора, а не в качестве тоталитарного вождя.
Андрей Шарый : Для какой части россиян важны демократические завоевания России периода Ельцина – свобода печати, больше уважения к правам человека? Это как-то фигурирует?
Борис Дубин : Это, надо сказать, с Ельциным не связывают. Сами эти ценности не в большой чести у сегодняшних россиян. Они, скорее, дорожат и ценят и следят за тем, чтобы ничто им не угрожало. Те обязательства, которые социальное государство социалистического типа имеет по отношению к своим гражданам, а в глазах населения это становится основными ценностями и даже во многом отношении с синонимом «демократии». Например, стабильность, высокий уровень, относительно высокий уровень благосостояния и так далее, и так далее. В этом смысле демократия не связывается ни с разделением властей, ни со свободами – свободы печати и выражения собственного мнения. Эпоха Ельцина и Горбачева, условно говоря 90-е годы, они ведь, в том числе, и при помощи самого Путина и его высказываний, а тем более усиленного пропагандой массовой по телевизору и так далее, теперь выглядят в сознании россиян, как время полного хаоса, распада, от которого удержал страну будто бы только Путин и те символы, которые он тут же вернул, как только стал избранным президентом.
Андрей Шарый : В свое время Путин при Ельцине был почти как Медведев сейчас при Путине. Неужели россияне не воспринимают Путина, как наследника, если не продолжателя традиций Ельцина?
Борис Дубин : В самом начале они, действительно, ставили ему даже, скорее, в вину, но, так или иначе, связывали его с ельцинской семьей. На втором сроке этот признак значительно понизился. Путин стал выглядеть как вполне самостоятельный политик. Сегодняшнего Медведева россияне видят, как человека, назначенного Путиным, лояльного по отношению к Путину и того, кто, скорее всего, будет исполнять план или те решения, которые будет принимать Путин.
Андрей Шарый : Путина при Ельцине они таковым не видели?
Борис Дубин : Первое время видели и ставили это ему в вину, как зависимость. Постольку поскольку уже в эту эпоху оценивали Ельцина плохо.
Андрей Шарый : Есть какая-нибудь социологическая типология определения – кто такой Ельцин, как такой тип политика, который так воспринимается гражданами? Какой-нибудь непризнанный герой, человек, не оправдавший ожиданий. Есть какое-нибудь типологическое определение?
Борис Дубин : Вроде бы нет, но я бы сказал, что это политик реформаторского склада, которому, в конечном счете, реформы не удается, в том числе и по его собственной вине, по его собственной слабости, но которого современники в большинстве своем, а в том числе и люди, которые его пережили, принимают чрезвычайно отрицательно.
Андрей Шарый : Вы ожидаете какого-то хотя бы умеренного всплеска симпатий к Ельцину, когда он станет предпоследним президентом, или когда сгладятся еще больше результаты его реформ?
Борис Дубин : Я думаю, что это вопрос очень долгого времени, и вопрос, как бы сказать, процессов, которые протекают пассивно. Сменяются поколения, забывается многое из того, что было раньше. Но я не предвижу, по крайней мере, в ближайшие десятилетие-полтора (более или менее, реальный срок) такой ситуации, когда, например, Ельцина большая часть россиян, хотя бы относительное большинство, оценивало бы положительно, как политика.
