Так называемое новгородское дело вызвало волну откликов в Рунете и даже попало в Википедию.
Антонину Мартынову (Федорову) обвиняют в покушении на убийство собственной дочери Алисы, муж обвиняемой утверждает, что дело сфабриковано. 13 мая было объявлено, что суд, назначенный на 9 июня, будет закрытым. Кирилл Мартынов, муж Антонины, в сообществе Живого журнала (так и называется: новгородское дело) разместил призыв о помощи, утверждая, что лишение права на открытое судебное разбирательство – это методичное убийство их семьи.
Слушания решили сделать закрытыми, объясняет прокуратура, потому что ее главный и единственный свидетель - 11-летний соседский мальчик - боится за свою жизнь. На него и его семью якобы оказывают давление журналисты и «неизвестные лица». К тому же интересы пострадавшей требуют именно закрытого процесса, уверяет обвинение. Сама ли малышка упала с лестницы, или ее столкнула - умышленно или по неосторожности – мать, установит суд.
3 апреля прошлого года с Антонины Мартыновой была взята подписка о невыезде, 19 апреля она была отправлена в новгородский следственный изолятор, но 8 мая областной суд признал ее арест незаконным, и ее выпустили. Сейчас Алиса, ее дочь от первого брака, находится с ней в Великом Новгороде, а муж Тони Кирилл Мартынов, преподаватель истории и журналист - у микрофона Радио Свобода:
«Моя жена гостила у своей матери в ее коммунальной квартире в городе Великий Новгород. Ребенок упал с лестницы, она вызвала "скорую", они уехали в больницу. Тут прибежал некий мальчик, который начал всем говорить, что видел, как Тоня сбрасывает ребенка с лестницы. Соседи вызвали милицию, и началась какая-то проверка. Проверка шла долго - мы про нее месяц не знали. А через месяц после того, как все случилось, возбудили уголовное дело.
В ходе слушаний 13 мая, утром, гособвинитель заявила, что у нее есть заявление от этого мальчика, который сказал, что боится за свою жизнь. Вопрос: почему он начал бояться за свою жизнь непосредственно перед судом? Почему он раньше не боялся, в течение 13 месяцев расследования? Почему никаких мер по обеспечению его безопасности не принималось? Почему следствие само направляло к нему журналистов? Эти вопросы мы задали, и после обеда тактика у прокуратуры сменилась. Они заявили о том, что открытый ход разбирательства может якобы повредить будущей жизни ребенка, интересы которого они якобы защищают, то есть Алисы. И на этом основании, собственно, процесс был закрыт.
Этот следственно-бюрократический аппарат никому не прощает то, что сделали, хотели сделать или пытаемся сделать мы, а именно: действовать по закону и защищать свои интересы по закону. Это совершенно их не устраивает. Они считают: раз мы отказались играть по их правилам и договариваться с ними так, как они привыкли это делать, мы нанесли им личное оскорбление. И поэтому они целенаправленно взяли курс на уничтожение любой ценой моей жены и меня, наверное, тоже».
Кирилл отметил, что следователи ни разу не спросили Алису - кто ее столкнул с лестницы, сама ли она упала и проч. Мол, не допрашивать же трехлетнего ребенка: "А мы его тогда спросили: почему же вы считатете, что показаний 10-летнего ребенка достаточно, а больше вы никого спрашивать не хотите?»
Против Кирилла Мартынова тоже возбуждено уголовное дело - по обвинению в разглашении тайны следствия.
