На церемонии закрытия 30-го Московского международного кинофестиваля его организаторы показали документальную ленту под названием «Марадона глазами Кустурицы». Это не просто биография футбольной «звезды», но одновременно политическое высказывание, как считают многие эксперты, отчетливо антиамериканское и антизападное. Футбол, патриотизм, тренер Гус Хиддинк соединились на Московском кинофестивале воедино.
Никита Сергеевич Михалков любит футбол и любит своего друга Эмира Кустурицу, а также понимает, что интерес к европейскому чемпионату все-таки больше, чем к ММКФ. Любовь к футболу выразилась в том, что на закрытии ММКФ тренеру российской команды Гусу Хиддинку был отправлен спецприз «За лучшую режиссуру». Любовь эта выражается и в выборе фильма, завершающего фестиваль. Это, безусловно, послание и позиция.
В фильме Эмир Кустурица стремится идентифицироваться с адреналинщиком, шоуменом, антиглобалистом, алкоголиком и наркоманом, в прошлом гениальным футболистом, дисквалифицированным за применение допинга, Диего Марадоной. Эта идентификация касается, в том числе и ненависти к Англии и Америке (самые часто повторяющиеся перебивки в фильме — это мультипликационный Марадона, который гоняет по полю мультипликационных Рейгана, Буша и английскую королеву; и знаменитый гол Марадоны 1986 года в матче Аргентина-Англия, до сих пор означающий для Диего спортивную компенсацию за военный конфликт на Фольклендах). Никита Михалков явно солидарен с другом Эмиром Кустурицей. Говорит президент гильдии киноведов и кинокритиков Виктор Матизен: «Ничего удивительного в том, что он выбран на финал Московского фестиваля, я не вижу. Это абсолютно закономерно, во-первых, в силу интереса к футболу, во-вторых, в силу того, что президент Московского фестиваля совершенно явно является антизападником. Вернее, не то, что является антизападником. Он понимает, что сейчас господствует западная тенденция. Как бы такой фильм, в котором кудесник мяча и кудесник футбола высказывается против Англии, против Америки, за Фиделя Кастро и Че Гевару, мешая Фиделя и Че в один флакон, хотя один революционер, а второй, скорее, могильщик революции. Это, конечно, очень симптоматично и забавно. А фильм, в принципе говоря, мне понравился. Я никогда не слышал до этого политические высказывания Марадоны, но просто еще раз убедился в том, что человек, который на поле думает ногами, в политике думает тем местом, откуда ноги растут. Но бывает и такое, в конце концов, как бы остановился на полпути, между ногами и головой. Ну, нормальное дело. Но сама по себе, допустим, футбольная нарезка голов Марадоны — это совершенно просто божественное зрелище. Когда Кустурица и Марадона пинают ногами мяч, перекидывают мяч с головы на ноги и обратно, а потом Марадона невероятно совершенно, под углом, посылает мяч в ворота, это такая красота, просто от которой дух захватывает. Так что я лично получил большое удовольствие, в том числе и политическое».
В фильме действительно есть выдающаяся хроника игры Марадоны, или не менее выдающиеся его архивные записи с его женой, или откровения раскаивающегося наркомана, или трогательная песня, которую Марадона исполняет о своих взлетах и падениях. Одна из самых впечатляющих сцен — это картина митинга на стадионе с участием Марадоны и «новых левых» латиноамериканских политиков: венесуэльского диктатора Уго Чавеса и лидера Боливии Эво Моралеса, выступающего за легализацию кокаинового трафика. Все трое призывают латиноамериканские народы на борьбу с Америкой. Кинокритик Виктор Матизен считает эту сцену эпизодом политического шоу: «С этой точки зрения это вполне логично, поскольку Марадона четко говорит, что основным потребителем кокаина является Америка, поэтому Америка на самом деле породила всю эту кокаиновую мафию. В том случае, если кокаин будет продаваться открыто, то они просто занарколизируют всю Америку. А поскольку без Америки на континенте, по его мнению, будет жить гораздо лучше и веселее, то он преследует свои политические цели. Но, разумеется, это такое политическое хулиганство, но, собственно говоря, Уго Чавес тоже политический хулиган на международной сцене вместе с Ахмадинежадом и прочими деятелями. Разумеется, им можно возмущаться, но это более смешно, чем трагично. Вот такой у него кус-кус латиноамериканский в голове, ну, бывает, что же тут поделаешь. То, что он немножко у Кустурицы в голове, это в принципе тоже видно из его картин. Ну, как, а кто виноват в том, что его балканский регион погружен в межнациональную, междоусобную рознь? Конечно, Америка, — проще всего обвинить американский империализм во всем».
Эмир Кустурица, помимо постоянного сравнения положения бывшей Югославии и стран Латинской Америки в глобальном мире, высказывает в этом фильме еще несколько идей: что Марадона — это живой бог, и показывает зрителю его действующую церковь, где поклонники футбола причащаются и венчаются его именем; что грешник Марадона кажется современным людям ближе к святости, чем какой-нибудь правильно живущий человек; и что современный футбол превратился в третью страсть (после эроса и танатоса): «Еще есть тщеславие. На самом деле много есть двигателей у человечества, собственно говоря, хлеба и зрелищ. Футбол является одним из наиболее эффективных и эффектных зрелищ, поэтому тут, в общем, тоже особенно нового со времен Древнего Рима нет», — считает президент гильдии киноведов и кинокритиков Виктор Матизен.
