Ирина Лагунина: В Праге подписан чешско-американский договор о строительстве на территории Чешской Республики радарной установки и отдельно – договор об условиях пребывания американского обслуживающего персонала в Чехии. Министр иностранных дел страны Карел Шварценберг:
Карел Шварценберг: Основная цель внешней политики любой страны – обеспечение безопасности. Это соглашение укрепляет безопасность не только Чешской Республики, но всего евро-атлантического региона.
Ирина Лагунина: Вторым компонентом этой линии американской ПРО в Европе должна стать база в Польше с 10 ракетами-перехватчиками, хотя переговоры об условиях ее размещения были более затянутыми. Причины такого разрыва в переговорном процессе между двумя центрально-европейскими соседями рассматривает в своем материале мой коллега Ефим Фиштейн.
Ефим Фиштейн: Судить о том, чей подход к переговорам с американцами оказался более рациональным можно будет только по результатам всего процесса создания новой линии американской ПРО в Центральной Европе. Поляки поставили условием своего согласия оказание американской массивной помощи в деле усиления оборонной безопасности Польши – в частности, модернизации военно-воздушных сил страны и размещения ракет типа Пэтриот, способных перехватывать в воздухе вражеские ракеты среднего и краткого радиуса действия. Специалисты оценивают польский запрос в миллиард с лишним долларов. Американская сторона готова поучаствовать в перевооружении польской армии вкладом в размере нескольких десятков миллионов долларов. Чехи, со своей стороны, никакой помощи не запрашивали, но с самого начала добивались доступа для своих ученых, исследователей и фирм к разработке высокотехнологических оборонных проектов – и добились этого. Но начнем с выяснения польской позиции, вокруг которой в последние недели велась интенсивная дезинформационная игра. Директора варшавского Центра международных отношений доктора Эугениуша Смоляра я спросил, чем объяснить такой разнобой в сообщениях, поступающих в последнее время из Польши.
Эугениуш Смоляр: Объяснений может быть несколько. Первое объяснение заключается в том, что в Польше имеет место сильное соперничество между премьером и его правительством, с одной стороны, и президентом и его окружением, с другой. Внешняя политика – прерогатива правительства. Президент может в этой области играть определенную роль, но не имеет права вести переговоры. Имело место событие, вызывающее беспокойство: бывший министр иностранных дел Анна Фотыга совершила совершенно неожиданный и с правительством не согласованный визит в Вашингтон. У партнеров могло сложиться впечатление, что в Польше нет единого центра, вырабатывающего внешнюю политику. У нас этот шаг вызвал серьезную критику. Известно, что президент Качыньский является энтузиастом проекта американской ПРО в Европе, в то время, как правительство подходит к нему чисто прагматически, без идеологической подоплеки. Из авторитетных источников нам известно, что американское предложение не удовлетворяет польских запросов. Польская сторона ожидает более активного участия Америки в деле усиления безопасности Польши и перевооружения нашей армии. То, что вы назвали информационным разнобоем, объясняется также целенаправленной утечкой информации из Вашингтона с целью нажима на польское правительство и создания впечатления, что переговоры завершены. Переговоры еще не завершены – только вчера они были продолжены в ходе телефонной беседы между премьером Туском и вице-президентом Диком Чейни.
Ефим Фиштейн: Не подрывает ли факт затягивания переговоров внутриполитические позиции польского правительства и его престиж за рубежом? Эугениуш Смоляр надеется на прямо противоположный эффект.
Эугениуш Смоляр: Напротив, поддержка общественного мнения растет по мере того, как население видит, что правительство Туска твердо стоит на своих позициях и не поддается нажиму американской администрации. Что же касается общественного мнения европейских стран, то правительства этих стран неоднократно высказывались в том смысле, что не имеет смысла слишком идти навстречу пожеланиям президента Джорджа Буша, учитывая, что до конца его срока осталось всего лишь несколько месяцев. Многие европейцы вообще считают, что своими действиями республиканская администрация лишь ухудшила международное положение. В связи с этим правительству Польши многие советуют повременить с подписанием соглашения и подождать, пока в Белый дом придет новый президент США – тем более, что для него такой документ все равно не будет иметь обязывающего характера. Ваш вопрос следует рассматривать в контексте политической реальности современного мира, а реальность такова, что в спешке подписанное соглашение может оказаться чисто символическим, и с приходом в Белый дом, скажем, Барака Обамы все может измениться.
Ефим Фиштейн: Разговор с заместителем министра иностранных дел Чехии Томашем Пояром, непосредственным разработчиком соглашения об установке радара, было логично начать с вопроса о том, не бросает ли польская позиция тень сомнения на чешско-американские переговоры по ПРО. Он ответил:
Томаш Пояр: Разумеется, нам было бы приятней, если бы польско-американское соглашение уже было подписано или хотя бы согласовано в общих чертах, но нам не пристало давать оценку или как-то комментировать ход их переговоров – это дело польской или американской стороны. Мы поддерживаем постоянные и самые тесные контакты и с той, и с другой стороны и мы подробно информированы о том, на какой стадии эти переговоры находятся. Мы не скрываем заинтересованности в том, чтобы переговоры эти проходили гладко и завершились успехом, но это зависит не от нас, а от поляков и американцев.
Ефим Фиштейн: Известно, что любое соглашение должен еще ратифицировать парламент. Не секрет, что в парламенте Чехии достаточно противников идеи размещения радара на чешской территории, а лидер социал-демократов Иржи Пароубек даже угрожает расторгнуть договор в случае своего прихода к власти. Не опасается ли правительство того, что вся работа была проделана впустую? Замминистра иностранных дел Томаш Пояр этого не боится.
Томаш Пояр: Все варианты ратификации в настоящее время остаются открытыми. Следует напомнить, что процесс одобрения международных договоров в парламенте Чехии заметно отличается от одобрения в польском Сейме. Выбор момента представления договора к ратификации целиком и полностью находится в компетенции чешского премьера и его кабинета. Процедура ратификации, разумеется, должна быть соблюдена – это значит, что соглашение должно быть одобрено в двух чтениях обеими палатами парламента, а затем подписано президентом республики. Несомненно, и выбор сроков ратификации обсуждался в ходе визита Кондолиззы Райс в Прагу.
Что касается позиции противников проекта, то я почти уверен в том, что социал-демократы договор не расторгнут. Если договор будет парламентом одобрен, работы по сооружению радара будут начаты, то аннулировать международные обязательства будет не под силу никому. Тем более, что элементы ПРО будут интегрированы в систему обороны НАТО, от них будут зависеть и другие оборонные компоненты. Не могу себе представить, что какое-либо чешское правительство в будущем осмелиться расторгнуть такой договор по сиюминутным преходящим причинам.
Ефим Фиштейн: Россия в последние дни вновь повторила, что не может согласиться с созданием новой линии ПРО в Европе до тех пор, пока не будет обеспечено проведение регулярных инспекций на радарной установке. Почему бы не включить такой пункт в текст договора? Спросил я Томаша Пояра.
Томаш Пояр: Соглашение, разумеется, предусматривает возможность инспекций – не только русских, но и других иностранных наблюдателей – с целью контроля и проверки работы радара. Такой механизм включен в текст соглашения. О чем мы не собираемся вести дискуссию, так это о создании на чешской суверенной территории какой-то российской военной базы. Соглашение предусматривает создание американской базы и разрешительный механизм визитов российских наблюдателей на ней. Вместе с американцами мы предложили российской стороне полный набор технических данных о функционировании радара и возможность аккредитации российских наблюдателей – в первую очередь, из числа сотрудников военного атташе при российском посольстве в Праге – которые могли бы регулярно посещать радарную установку. Мы глубоко убеждены, что наше предложение обеспечивает максимальную прозрачность работы радара. Если единственным и подлинным интересом российской стороны действительно является полная информированность обо всем, что происходит на радаре, то мы готовы такой интерес максимально удовлетворить. Мы неоднократно заверяли в этом российскую сторону, но она никогда не представляла детальных требований, не начинала конкретного разговора. Видимо, была не заинтересована в этом.
Ефим Фиштейн: По вашей оценке, когда может закончиться процесс парламентской ратификации чешско-американского договора и когда можно ожидать начала его реального претворения в жизнь. Будет это еще при нынешней администрации Белого Дома, или скорее уже при следующем президенте? Замминистр иностранных дел Чехии Томаш Пояр.
Томаш Пояр: Как я себе это представляю, процесс ратификации в Чехии не завершится до конца текущего года скорее его можно ожидать в начале будущего года, то есть уже при новом президенте США. Иными словами, строительство будет начато, скорее всего, уже при новой американской администрации. Проект рассчитан на несколько лет. Первоначальные планы предусматривали ввод радара в эксплуатацию уже в 2012 году, однако позднее стало ясно, что более реалистическим сроком является 2013 год. Отсрочка реализации строек такого масштаба – вполне обычное дело. В настоящее время мы исходим из того, что нас вполне устроит и 2015 год как крайний срок осуществления проекта. И я совершенно уверен, что не позднее 2015 года радар на нашей территории будет функционировать, независимо от того, как будут урегулированы мелкие детали проекта.
Ефим Фиштейн: Таково мнение Томаша Пояра, заместителя министра иностранных дел и главного разработчика чешско-американского соглашения о размещении радара в Брдских лесах у Праги.
Р
