Программу ведет Александр Гостев. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Северной Осетии Алан Цхурбаев.
Александр Гостев: Корреспондент Радио Свобода Алан Цхурбаев весь вчерашний день провел в Горийском районе Грузии и в столице Южной Осетии Цхинвали. Ему удалось пообщаться как с грузинскими, так и с осетинскими беженцами. О своих наблюдениях в зоне конфликта он рассказывает в своем репортаже.
Алан Цхурбаев: Дорога из разрушенного Цхинвали до Гори занимает полчаса езды. Наша машина пересекает грузинские села, в которых сейчас остались лишь старики. Таким же брошенным выглядит и Гори: пустые улицы, следы пуль на стенах домов, развевающиеся на ветру занавески и хруст стекла под ногами. Большинство жителей города бежали отсюда с приходом российских войск, остались в основном пожилые люди, которым бежать некуда. Все они собираются в церковной пекарне, где каждое утро бесплатно раздают хлеб. По словам жительницы Гори, грузинки Тины, других продуктов в городе нет.
Тина: Ничего нет! Ни масла нет, ни хлеба нет, света нет, газа нет. Никого нет здесь из руководства.
Алан Цхурбаев: В городе остались и русские жители. Эта женщина, не решившаяся назвать своего имени, приехала в Гори 60 лет назад.
Жительница Гори: Свет два дня как дали. Телевидение уже с 8-го числа не показывает, ни местное, ни Москва не показывают. Мы все потеряли. Окон нигде нет. Какое руководство? Я, например, не знаю. В основном люди-то не виноваты. Наверное, я одна осталась русская, все поубегали. Потому что мне бежать некуда.
Алан Цхурбаев: Осетин Георгий очень эмоционален. Он не может понять, почему братские народы вот уже много лет пытаются превратить в заклятых врагов. Во времена Звиада Гамсахурдиа он уже был вынужден в качестве беженца покинуть свой дом в Гори. Потом вернулся, и вот теперь - новая трагедия.
Георгий: Нам нечего воевать! С кем воевать? Мы любим... Я здесь родился, я осетин, чистый осетин. Шарик мне брось в этом городе - я тебя отведу, брось в любое село - я тебя отведу. Осетины очень много жили здесь. В 1991 году, при Гамсахурдиа, из Хнева изгнали, и в том числе меня тоже, я в 18 лет начал там жить. Но я зла не держу на грузинский народ. У меня жена - грузинка, 30 лет вместе живем. Два внука, одна внучка - грузинка, две - осетинки. Я дедушка пяти внуков. Братский народ - все кавказцы!
Алан Цхурбаев: Грузинка Наина во всех бедах винит политиков, конкретно даже одного из них, но фамилию предполагаемого виновника трагедии она называть не решилась.
Наина: Видите, что случилось. Через чего? Через одного человека!
Алан Цхурбаев: Через кого?
Наина: Через кого - вы сами знаете очень хорошо. Я знаю, что русский народ - это единственный народ в мире, добрый, хороший. Кого ты убиваешь? У нас одна вера, мы братья. Вообще, разве можно такое?
Алан Цхурбаев: В Цхинвали я повстречался с осетинским ученым, общественным деятелем Русланом Бзаровым. Он считает, что вооруженные события августа 2008 года лишний раз показали, что осетины должны оставаться в составе российского государства.
Руслан Бзаров: Мы пребывали в советское время в двух разных союзных республиках, и нам это казалось временным таким, простительным явлением. Сегодня ясно совершенно, что это непростительное преступление. Есть надежда - вот этот этап, этап военный будет завершен.
Алан Цхурбаев: В то время, как горийцы бегут в Тбилиси, в сам Гори прибывают беженцы из анклава грузинских сел в Южной Осетии. Здесь их размещают в здании детского сада. Последняя группа из 40 беженцев состоит в основном из больных стариков и женщин. Мария - из грузинского села Ачабети.
Мария: Нас бомбили, нам разрушали, я не знаю, все что угодно.
Алан Цхурбаев: Но это зашли войска или как?
Мария: Зашли войска, да.
Алан Цхурбаев: Чьи?
Мария: Это были русские, они прошли. А потом зашли осетины. Сказать, что прямо так убивали людей - нет, но под бомбежку попал очень много людей. Они до сих пор вон в руинах, их даже хоронить некому. Их прямо сейчас поджигают вместе с домами, и все.
Алан Цхурбаев: Вы в подвали прятались, да?
Мария: Да, в подвале мы прятались.
Алан Цхурбаев: А сейчас еще остаются там люди?
Мария: Нет, по-моему, нас сейчас всех вывезли. Сегодня приехали, прямо в рупор объявляли, что кто хочет поехать в Гори, будут автобусы. И мы с радостью, мы даже не думали, что мы так скоро в Гори попадем. Потому что там уже невозможно жить. Дальше я не знаю, что будет, дальше посмотрим.
Алан Цхурбаев: Дорога обратно в Цхинвали и дальше во Владикавказ рисует иллюстрацию к словам местных жителей. Забросанные вперемешку грузинские и осетинские села кажутся лишенными жизни. Одно сожженное село сменяет другое - разрушенное танками и авианалетами. Мы минуем обстрелянное здание грузинское полиции, где теперь стоят посты российских военных, и выезжаем на Транскавказскую магистраль в сторону Рокского тоннеля, за которым - граница Северной Осетии. Бесконечной вереницей навстречу нам идет бронетехника. Среди танков попадаются и легковые машины: южноосетинские беженцы возвращаются в свои дома. Многие из них слышали по средствам массовой информации сообщения о том, что Цхинвали стерт с лица земли, но когда они увидят свой город, они узнают, что это не так. По моим наблюдениям, в Цхинвали непригодно к жилью около половины всех зданий. В основном пострадали многоэтажные постройки, в частном секторе разрушений намного меньше.
