Новинка издательства «Петербургское востоковедение» представляет не хитросплетения теоретических концепций, но такую историю, которая сама просится на киноэкран, и называется соответственно: «Всадники в сверкающей броне».
Владимир Алексеевич Дмитриев предоставляет кинематографистам богатый материал по военному делу в империи Сасанидов, третьей по счету в иранской истории. Как правильно натягивать лук (107), какое дерево годится для тарана (88), как управлять боевым слоном (21). Малоприятная, кстати, технология — специальный нож «с длинной рукоятью, необходимый для нейтрализации животного, взбесившегося от полученных во время боя ран» (21). Слоны, присланные из далекой Индии, уж точно были ни в чем не виноваты. А если кто подзабыл школьный учебник, напомню, что первая иранская держава Ахеменидов — это те самые персы, от которых Леонид защищал Фермопилы и которых, в конце концов, разгромил Александр Македонский (фильмы об этом в Голливуде уже сняты). Потом эллинизм. И новая династия местного происхождения, Парфянское царство, парфяне — одно из иранских племен. И с 224 года нашей эры отсчитывается правление шаханшахов из династии Сасанидов, которые объявили себя законными наследниками великого Кира. Цитирую дипломатическую переписку IV века: «Я, царь царей, сопричастник звезд, брат Солнца и Луны, шлю Констанцию Цезарю, моему брату, привет… О том, что мои предки владели территориями до… границ Македонии, свидетельствуют даже ваши старые записи. Требовать прежних границ подобает мне…» (148). Как признает автор книги, в военном деле Сасаниды следовали парфянским традициям (45, 60), и было чему следовать, именно при парфянской династии нанесено одно из самых страшных поражений римлянам — при Каррах, где погибла армия триумвира Марка Красса. Фильмов на эту тему мне не известно, может быть, они сняты в Иране.
А вопрос-то интереснейший. Понятно, что остановило римскую экспансию на севере и на юге — дикие леса и пустыни, от завоевания которых нет никакой выгоды. С запада — океан. А на востоке? Издавна населенные территории одной из двух древнейших цивилизаций на планете. И именно здесь римская военная машина буксует. Первая персидская империя быстро развалилась под ударами македонской фаланги, а вторая и третья почему-то оказались очень прочными. Бесконечное противоборство римлян, потом византийцев с парфянами, потом с персами, о которых рассказывается в книге, происходит с переменным успехом в течение столетий, в основном, на одном и том же театре военных действий, вокруг все тех же несчастных городов в Сирии и Месопотамии, они бесконечно переходят из рук в руки, осаждаются, разрушаются и отстраиваются заново, так что по поводу одного из них автор книги замечает: «Если бы в Византийской империи существовало понятие «город-герой», то одним из первых таких городов, несомненно, должна была стать именно Амида» (220). Ну, а с другой стороны городом-героем, наверное, могла бы стать парфянско-персидская столица Ктесифон.
Владимир Дмитриев пишет, что в силу сложившейся в Иране социальной структуры возникла и «особая система комплектования войска: его главной ударной силой, костяком являлась формировавшаяся из многочисленного слоя средней и мелкой аристократии тяжелая конница… Стратегия персов… была основана на действиях кавалерийских частей, в то время как пехота выполняла второстепенные функции» (149). Приводится свидетельство Прокопия Кесарийского, что вся пехота персов — «не что иное, как толпа несчастных крестьян, которые идут с войском только для того, чтобы подкапывать стены, снимать доспехи с убитых и прислуживать воинам в других случаях» (20). Следовательно, настоящие воины — это конники. В книге наиподробнейшим образом описаны так называемые катафракты, которые «производили впечатление людей из железа» (74). Защитная маска закрывала лицо всадника (78), доспех в виде большой попоны защищал лошадь (83), а специальной конструкции седло позволяло не падать с этой лошади «при нанесении удара тяжелым копьем» (73) до 3-4 метров длиной).
Возникает искушение в соответствии с какой-нибудь «теорией культурных кругов» объявить тяжелую конницу «фундаментальным открытием», которым, дескать, Восток ответил Западу на изобретение фаланги и легиона. И объявить этих катафрактов предтечами европейского рыцарства. К чему в некоторых местах склоняется и автор книги. Он признает, что вечные противники многому учились друг у друга, не могли не научиться за столько-то веков взаимного истребления, иранцы у римлян — осадной технике, однако «восточный "ветер перемен" по своим последствиям был явно более сильным», то есть «именно под воздействием сасанидского военного дела в римской армии произошли серьезные структурные изменения, повлекшие за собой глубокие перемены и в других областях общественной жизни… Чисто военное заимствование («появление в поздней империи отрядов тяжеловооруженных всадников… по персидскому образцу»)… привело к важным системным изменениям… возникло особое военное сословие, представители которого несли службу в рядах тяжелой конницы. В западной части римского мира этот социальный слой в перспективе стал моделью для формирования рыцарства, явившегося ядром всей феодальной системы западноевропейского средневекового общества» (6). Извините за длинную цитату, но без теоретических хитросплетений — никуда, а в данном случае, боюсь, нарисованная автором книги историческая «перспектива» слишком уж отдаленная, от Юлиана Отступника прямо до Ричарда Львиное Сердце. Но если Персия во времена Юлиана была так прогрессивна, что предвосхитила западноевропейский феодализм, то почему же ее «всадники в сверкающей броне» не сокрушили отсталый рабовладельческий Рим и не восстановили державу Ахеменидов, как грозились? Они ведь точно так же оказались не в состоянии продвинуться на запад, как римляне на восток. И так топтались до середины У11 века, когда в их родную страну, ослабленную бесконечными войнами с Византией, вторглись арабы, и, как с прискорбием отмечает автор книги, «огнем и мечом прошли по всему Ирану, уничтожив… многочисленные достижения среднеперсидской цивилизации» вместе с ее носителями, «светской и духовной аристократией» (324).
Под занавес рецензии на интересную и поучительную книгу хотел бы отметить издательское ноу-хау в области картографии. На картах, опубликованных в книге, например, на карте «Изменение границ Византии и Ирана» я не смог ничего разобрать даже с лупой. Знаете, сейчас, когда производителей еды обязали печатать на упаковке ее состав, они стали применять такие технологии микроминиатюризации. Мы-то закон соблюли, напечатали. А вы, попробуйте, прочитайте.
В нашем же случае это, наверное, военная хитрость. «Петербургское востоковедение» боится, что нормальными картами персидская разведка может воспользоваться для проникновения на Кавказ.
В.А. Дмитриев «Всадники в сверкающей броне. Военное дело сасанидского Ирана и история римско-персидских войн», С.-Пб., 2008. 368 с.
