Программу ведет Олег Винокуров. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Юрий Жигалкин.
Олег Винокуров : Недавние аукционы современного искусства показали, что финансовый кризис повлиял и на эту область жизни. Цены оказались намного ниже ожидаемых. Многие работы остались непроданными. Слово нашему корреспонденту в Нью-Йорке Юрию Жигалкину.
Юрий Жигалкин : Если отбросить оправдательные определения, для «Сотби», «Кристи» и их меньших собратьев-аукционеров результаты торгов последних двух недель была катастрофическими. Как выясняется в очередной раз, ситуация на Уолл-стрит прямо определяет монетарный эквивалент очень много из того, что несколько месяцев назад, на взгляд покупателей, воплощало в себе непреходящую ценность. Продажи последних двух недель принесли «Сотби» чуть больше четырехсот миллионов, на триста миллионов меньше прогнозируемой суммы, на аукционе «Кристи» стоимость проданных работ составила триста семьдесят четыре миллиона - почти пятидесятипроцентный недобор. В то время, как рецензенты, как ни удивительно приветствуют такие результаты, находя в них признаки возвращения здравого смысла в аукционные залы, я попросил Александра Гениса порассуждать об искусстве времен рецессии.
Александр, прежде всего, что можно сказать о том, как влияют экономические трудности на стоимость произведений искусства?
Александр Генис: Иногда - положительно. Вспомним историю. Когда Черная Чума опустошила средневековую Европу, экономический кризис привел в расстройство хозяйство всего континента. Единственной отраслью, куда все еще имело смысл вкладывать деньги, оказалось искусство - живопись, скульптура, гобелены и тому подобное. Вкладывать капитал в произведения искусства считалось - и было! - более надежным, чем в промышленность и сельское хозяйство. Собственно, многие историки полагают, что так начался Ренессанс. Именно тогда - в разгар страшного кризиса - было положено начало многим прославленным коллекциям.
Юрий Жигалкин: Этого не скажешь по нынешним аукционам. Их представители предупреждают, что цены на современное искусство могут упасть на 50 процентов.
Александр Генис: По-моему это говорит не столько о состоянии рынка, сколько о состоянии современного искусства. Скажем, на последнем аукционе «Филиппс» в Нью-Йорке осталась непроданной работа Дэмиена Хирста, изображающая четыре черепа. По предварительной оценке она должна была уйти за 3 миллиона долларов, но покупателя не нашлось. Та же судьба постигла другую работу Хирста с длинным названием, в котором фигурируют Артемида, Тор, Нептун и другие. Ее оценили почти в два миллиона, но никто не купил картину. Возможно, в тревожное время коллекционеры не решаются вложить капитал в произведение искусства, которое может таковым не оказаться по прошествии некоторого времени. Ведь действительно задумаешься, станут ли зрители через сто лет восхищаться бальзамированной акулой, которой Хирст прославился среди наших современников. Особенно если учесть, что акула протухла.
Юрий Жигалкин: Кстати, пресса специально отметила отсутствие на аукционах последнего времени работ художников из Китая и России.
Александр Генис: Возможно по той же причине. Недавно я разговаривал с организатором аукциона (в частном порядке, правила запрещают им общаться с прессой). Он сказал, что российские коллекционеры по-прежнему покупают немало, но решительно предпочитают работы прославленных художников. То есть, вкладывают наверняка.
Юрий Жигалкин: Понятно, что старые мастера надежнее.
Александр Генис: Не всегда. Это зависит от эпохи. Вопрос в том, достаточно ли она уверена в себе и в своем искусстве. Скажем, в викторианской Англии картины любимых тогда художников стоили намного дороже, чем работы старых мастеров. Так, умилительные и нравоучительные полотна викторианского кумира полузабытого теперь Джона Эверета Милле ценились выше Тициана.
Художественный рынок, как любой другой, полон неожиданностей и зависит от психологии. Вкусы меняются, слава приходит и уходит. Ну, кто теперь поставит, как это делал Достоевский, слащавую живопись Мурильо рядом с Рафаэлем и Леонардо? С другой стороны, Ротшильд, самый первый Ротшильд, говорил, что покупать акции надо тогда, когда кровь льется по улицам. То же - и с картинами. Для многих кризис - возможность приобрести работы за полцены, что на последнем аукционе «Сотбис» и сделали такие известные коллекционеры, как актер Стив Мартин, модельер Валентино и финансист Эли Броад. Кризис - своеобразная проверка: и для художников, и для коллекционеров…
Юрий Жигалкин: … и для искусства. Как оно ведет себя в рецессию?
Александр Генис: Считается, что в эпоху экономических бед песни становятся грустными, фильмы - семейными, романы - пространными, люди - серьезными. Даже моды меняются: юбки носят длинные, наряды меняют реже, зато намного больше продают губной помады. Ею дамы себя балуют вместо новых платьев и украшений. Во всяком случае, так было в Великую депрессию.
Юрий Жигалкин: Правомочно ли такое сравнение?
Александр Генис: Вряд ли - с экономической точки зрения. Но на вкусы финансовый кризис влияет так же, как и тогда. Подспудно мы воспринимаем угрозу как нечто внешнее, непонятное, даже необъяснимое. Перед ней необходимо сплотиться, используя внутренние, особенно - семейные - ресурсы. Я заметил, как мгновенно изменилось самое чуткое к духу времени искусство - реклама. В одной из них показывают «новый ресторан». Симпатичная пара яппи ставит на стол свечи, цветы и вываливают в блюдо кастрюлю любовно сваренных макарон. Их, кажется, и рекламировали - мол, хорошо поужинать можно и дома. Но смысл послания глубже - только прочные семейные узы и прочие фундаментальные ценности помогут вам пережить экономические бури.