Юрий Жигалкин: Оказались ли Соединенные Штаты в небывалой ситуации двоевластия и чем это может грозить? Такие вопросы начинают задавать некоторые комментаторы, с изумлением наблюдающие за удивительной активностью новоизбранного президента Барака Обамы почти за два месяца до его официального вступления в должность. За первые две недели он дал три пресс-конференции. Информация и предположения о членах его будущего кабинета переполняли новостное пространство. При этом участие президента Буша в работе Азиатско-Тихоокеанского саммита, его заявление о готовности стимулировать экономику остались практически незамеченными. Слово Яну Рунову.
Ян Рунов: Возникло ли в Соединенных Штатах беспрецедентное для этой страны двоевластие? На этот вопрос ответил Мэтью Спалдинг, директор Центра американских исследований при вашингтонском фонде "Наследие".
Мэтью Спалдинг: Во время обсуждения конституции ее авторы рассматривали вопрос о допущении двоевластия и отвергли это, как совершенно недееспособный вариант. Когда на пост президента баллотировался Рональд Рейган, он должен был выбрать себе вице-президента, и возникла идея выдвинуть на эту должность бывшего президента Джеральда Форда. Но идея не была принята, поскольку по американской традиции даже к бывшему президенту обращаются "мистер президент", и в случае Рейгана и Форда оба откликались бы на это обращение. Американская система правления и в теории, и на практике предусматривает одного главу государства, одного главнокомандующего. В истории Соединенных Штатов никогда не было двоевластия. Это продиктовано интересами обороны, национальной безопасности и политики. У нас по конституции нет официальной должности новоизбранного президента. Барак Обама ушел с поста сенатора, он не принимал еще присяги, как президент, и сейчас юридически является частным лицом. До инаугурации у него нет президентской власти.
Ян Рунов: Почему же создается впечатление, что сейчас в стране два президента?
Мэтью Спалдинг: Это дела массмедиа. Но Обама скоро станет президентом и готовится к этому, назначая все новых членов своего кабинета. Этот процесс назначения привлекает огромное внимание всей страны. Но, повторяю, он не сопрезидент, такой - даже неофициальный - статус чреват опасностью, ибо за ошибочное решение Белого дома Обаму смогут обвинить наравне с президентом Бушем. Пресс-конференции Обамы связаны с назначениями в его правительстве. Я смотрю на это положительно, ибо в этом я вижу проявление открытости. Когда, например, Обама объявил, кто станет в его администрации министром финансов, акции на фондовой бирже сразу пошли вверх. Но Обама не несет сейчас ответственности за свою политику.
Ян Рунов: По мнению Мэтью Спалдинга, у Барака Обамы сейчас наиболее выигрышное положение: он может влиять на настроения американцев, вселяя надежду на лучшие времена, которые настанут с его приходом в Белый дом, но при этом он не несет никакой ответственности.
Юрий Жигалкин: Последние дни дали американцам неожиданную возможность впервые увидеть будущего президента в действии и даже сравнить его акции с его предвыборными обещаниями и имиджем. Для многих из американцев новоизбранный президент открылся с неожиданной стороны. Вот что говорит профессор Мичиганского университета Владимир Шляпентох.
Владимир Шляпентох: Если говорить о взглядах либеральной американской интеллигенции, университетской публики, с которой я больше связан, то я думаю, что Обама приятно удивил тех, кто голосовал против него. Он удивил тем, что он, как, пожалуй, никто (говорят, что Кеннеди действовал таким же образом), подбирает команду людей с высоким уровнем интеллекта. Это отрадный фактор для тех людей, которые ему не очень симпатизировали.
Юрий Жигалкин: Иными словами человек готов воспринимать самые разные точки зрения, это мы можем прочитать?
Владимир Шляпентох: Да. Мы не будем сейчас указывать пальцами на другие столицы, в которых лидеры себя окружают посредственными людьми, чтобы блистать среди них, но даже для Америки это событие исключительное.
Юрий Жигалкин: Во время выборов противники Барака Обамы настойчиво классифицировали его, как крайне леволиберального политического маргинала. Сейчас он явно выбился за пределы этого определения. С кем, как вы считаете, можно сравнить Барака Обаму?
Владимир Шляпентох: Он где-то близок и к Клинтону, который избирался под лозунгами достаточно левыми, а потом четко и ясно занял центристскую позицию и, как известно, это ему принесло успех, по крайней мере, в экономике. Я думаю, что Обама следует этой клинтоновской традиции, да он и набрал, как мы знаем, главным образом людей из клинтоновской администрации, хотя, впрочем, и другого пула людей не было в распоряжении. Я думаю, что он тяготеет к центристской позиции. А то, что он говорил и за что он выступал в конгрессе, по-моему, это надо оставить, теперь это новый человек, теперь он президент, совсем у него другой уровень ответственности и другие задачи, и ссылки на его прошлое сейчас вряд ли будут продуктивными для анализа его деятельности.
