Президент России Дмитрий Медведев внес в Госдуму предложение оставить Владимира Лукина на посту уполномоченного по правам человека в РФ. Лукин занял этот пост в 2004 году. Уполномоченный по правам человека назначается на пять лет, и в середине февраля 2009 года срок полномочий Лукина должен был истечь.

После назначения на пост Владимир Лукин приостановил членство в партии «Яблоко», одним из основателей которой он является. Владимир Лукин — доктор исторических наук, профессор, он работал в МИДе СССР, был послом России в США.

Российские правозащитники поддерживают повторное выдвижение Владимира Лукина на должность уполномоченного по правам человека в России. Лидер партии «Яблоко» Сергей Митрохин заявил, что приветствует это выдвижение.

Владимир Лукин дал интервью Радио Свобода.

— Вы не могли бы раскрыть некоторые детали, как долго с вами проходили консультации или рассматривались, может быть, другие кандидатуры?

— Про другие кандидатуры я ничего не знаю, просто не в курсе. Примерно недели три назад я информировал президентские структуры о том, что завершается мой срок и что надо им обдумать вопрос о дальнейшем обеспечении преемственности этого конституционного института. Результатом было то, что еще через примерно полторы-две недели мне позвонили сначала из администрации президента, а потом позвонил и сам президент в субботу и сказал, что он намерен выдвинуть мою кандидатуру, спросил, возражаю ли я против этого. После того, как я сказал, что не возражаю, этот вопрос был реализован. Добавить к этому можно только то, что мы договорились, в случае, если это предложение президента будет утверждено Думой, встретиться и обговорить вопросы, связанные с повышением эффективности этого учреждения. А работу мою президент оценил как положительную.

— То есть у вас есть некие предложения по изменению какой-то работы уполномоченного по правам человека?

Безусловно. Я думаю, сейчас не самое удачное время говорить об этом, потому что все же лучше это будет сделать в моем выступлении перед Думой и в последующих уже выступлениях после утверждения. В самом общем виде я считаю, что федеральный конституционный закон об уполномоченных хороший, отвечает тем законам, которые существуют во многих других государствах, где действует уполномоченный, а он действует более чем в ста государствах мира. Я думаю, что вместе с тем существуют определенные проблемы. Например, существует проблема создания единого пространства защиты прав человека именно таким способом, способом института уполномоченного на всей территории страны. У нас действуют только 48 уполномоченных, а регионов у нас, насколько я помню, сейчас 84. Это значит, что не во всех регионах этот институт действует. Поскольку это региональный институт — действует региональный уполномоченный, то где-то он есть, а где-то нет. У меня есть такое ощущение, что институт федерального уполномоченного должен быть более влиятелен в деле назначения и особенно отстранения от должности региональных уполномоченных, потому что здесь, на мой взгляд, должен действовать двойной ключ. Ни в коем образе не должен монополизировать федеральный уполномоченный, создавать своего рода вертикаль, но и полная монополизация региональными структурами ведет к тому, что уполномоченный слишком зависим от региональных структур, а это иногда влияет далеко не позитивно на эффективность защиты прав человека. Существуют многие другие проблемы. Проблемы взаимоотношений уполномоченного с исполнительной властью. Хотелось бы, чтобы исполнительная власть менее формально в некоторых вопросах относилась к мнению уполномоченного. Во многих странах мнение уполномоченного, к нему просто неприлично не прислушиваться, а у нас критерии прилично, неприлично, кое-где и кое в чем смещены сильно. Так что есть много всяких проблем. Но, повторяю, говорить о них более подробно интересно будет, если пресса заинтересуется этим уже после того, как решится вопрос о том, кто будет этим делом непростым заниматься следующие пять лет.

— Вы пять лет уже занимаете эту должность. На протяжении этого времени, не было ли такого чувства, что не получается, что, может быть, зря вы взялись за эту работу? Каким образом у вас складывались взаимоотношения с властями? Ведь известно, что положение с правами человека в России далеко от идеального. Удалось ли вам выполнить то, что вы задумали в течение этих пяти лет?

— Что касается моих личных чувств, то это, скорее, относится к мемуарам, чем к комментариям, связанным с продолжающейся работой. Она пока в любом случае продолжается, и мой первый срок я еще полностью не оттрубил, как говорят в других сферах. Так что чувства разные возникают на разных этапах и в связи с разными делами, но все эти чувства были суммированы, когда я дал положительный ответ на вопрос о том, готов ли я продолжать эту работу. Готов. По каким причинам? Повторяю, мы дождемся мемуаров, они будут либо очень скоро, если Дума меня не утвердит, либо через пять лет, когда Дума утвердит. А что касается степени эффективности работы, я думаю, что она менее эффективна, значительно менее эффективна, чем мне хотелось бы, но не более эффективна, чем она могла бы быть при данных, конкретных обстоятельствах. Данные, конкретные обстоятельства состоят в том, что у уполномоченного нет или почти нет обязательных рычагов, приказных рычагов для того, чтобы его мнения были реализованы. Но у него либо есть, либо нет какой-то доли авторитета. Причем этот авторитет должен быть как в обществе, в различных его слоях, так и во власти, потому что без одного из этих компонентов какая бы то ни было созидательная работа невозможна, к тебе не прислушаются. Как говорят китайцы, чтобы хлопнуть в ладоши, нужно, по крайней мере, иметь две ладони. Мне кажется, что объективно эти две ладони работали. С какой степенью эффективности, судить не мне, судить общественности. Но думаю, что я старался в эти ладоши колотить. Что из этого получилось? Длинный разговор. Я думаю, что довольно существенные вещи удалось сделать и немало довольно существенных вещей сделать не удалось, но такова жизнь.

— Известно ли, когда будет рассматриваться ваша кандидатура в Государственной Думе? Как вы предполагаете, как пройдет голосование?

— Нет, я не знаю, когда будет рассматриваться, потому что только сегодня, насколько я знаю, было официальное заявление со стороны президента, со стороны администрации о том, что они представили свои документы относительно того, что они рекомендуют вашего покорного слугу на эту позицию. То есть понедельник первый день, когда это находится в Думе. Я, честно говоря, с Думой еще не связывался, думаю, что как только они предварительно обсудят этот вопрос, то они дадут мне знать. Я не проявляю чрезмерной нервозности, какое-то любопытство, но я думаю, опыт показывает, что рекомендации и запросы президента исполняются довольно быстро. Кроме того, срок мой завершается в середине февраля. Поэтому, я думаю, что в течение месяца этот вопрос, скорее всего, будет решен. Кто как будет голосовать, мне очень трудно сказать. В случае если фракции парламентские захотят выслушать мое мнение, мою точку зрения по разным вопросам, я, естественно, с удовольствием приду к ним в гости и расскажу им об этом. Но опыт показывает, что вероятность избрания достаточно велика, потому что рекомендации президента обычно поддерживаются большинством в парламенте. Так что не надо быть пророком, чтобы думать, что если не будет каких-то особых вопросов и особо неудовольствия моей работой, то вероятность, наверное, этого можно считать довольно высокой.