В России неофициально началась президентская предвыборная кампания. Эксперты считают, что региональные власти сделают все, для того, чтобы на высокий пост был избран тот кандидат, которого выберет Кремль. Эти же чиновники готовы на все, лишь бы к власти не пришел никто другой – и не важно, будет это коммунист, демократии или либерал. При этом, рейтинг как внесистемной оппозиции, так и коммунистов сегодня в России растет. Обо всем это в интервью Радио Свобода рассуждает политолог Дмитрий Орешкин:
– Заявление Медведева о том, что он самостоятельно решает вопрос – выдвигаться ему или нет в качестве кандидата в президенты – повлекло за собой кучу реакций. На это обязан был ответить Путин – не ответить он не мог, потому что де-факто это означало бы, что он соглашается с тем, что идет Медведев. А все те, кто стоят за Путиным, ждут, что на ближайшие 6 лет их лидер станет президентом и, соответственно, их позиции укрепятся. С приходом же Медведева их позиции становятся непредсказуемыми. Поэтому Путин, естественно, ответил предсказуемо: мол, я не исключаю, как и Дмитрий Анатольевич не исключает.
Мы видим, как коммунисты проявили активность. Зюганов заявил, что он тоже готов выдвинуться. Может быть, его примеру последует и Миронов, отделившись от партии. То есть мы видим старт предвыборной кампании. Это нормально, потому что меньше чем за год бессмысленно начинать шевелиться, для реализации какой-то предвыборной кампании, нужно минимум год-полтора. Впервые, может быть, за последние два избирательных цикла реальная конкуренция обозначается в верхах. Уже очевидно, что коллективный Путин вступает в конкуренцию с коллективным Медведевым. Это, по сути дела, нивелирует все пафосные рассуждения про вертикаль власти, наведение порядка, централизацию усилий, консолидацию общественного мнения, которыми нас кормили 10 лет. Соответственно, у тех, кто находится вне этой вертикали, появляется возможность заявить о себе и сказать, что сама вертикаль никуда не годится. Прежде всего, Геннадий Андреевич Зюганов, который заявляет, что его-то вертикаль, коммунистическая, будет значительно лучше. Но поскольку есть Медведев, совершенно непонятно, на кого должна работать электоральная вертикаль? Она впадает в ступор так же, как и многие региональные начальники – непонятно, на кого работать. Неужели вот так просто честно считать голоса? Это они не умеют.
– То есть могут пройти честные выборы?
– Нет, насчет этого я бы не заблуждался. Честных выборов у нас быть не может, пока ими руководит Владимир Евгеньевич Чуров. Ситуация чудовищно деградирована, происходит то, что уже давно получило свое название – дагестанизация выборов. Если в Дагестане или в Чечне вам нарисуют явку в 120%, никто особенно не удивится. И это явление постепенно принимает общероссийский масштаб. Поэтому если завтра вдруг люди действительно начнут считать честно, то это будет катастрофой для "Единой России" и для самих региональных элит.
– Чего можно ожидать от оппозиции – внепарламентской, внесистемной?
– Внепарламентская оппозиция будет быстро набирать очки в глазах общественного мнения, несмотря на то, что она дискредитирована, несмотря на то, что против нее используют все постыдные рычаги и способы давления. Однако этот процесс недостаточно быстр. Я не думаю, что к 2011 году общественное мнение и растущая популярность этой внесистемной оппозиции будут что-то значить.
– Насколько реальны шансы КПРФ вмешаться в большую политику?
– Реальный электорат у КПРФ есть. Более того, он сейчас растет. Более того, среди голосующего электората (то есть людей, которые ходят на выборы, а это в основном пенсионеры) у Зюганова поддержка растет. На последних региональных выборах в городах КПРФ стабильно получала 25-30%, притом, что реальная явка в городах где-то 25-35%. Большинство избирателей, конечно, голосовать не ходят – в выборах участвует довольно специфическая публика, которая идет поддерживать "Единую Россию" или потому что ее заставили, или потому что искренне считает, что надо поддерживать власть. Ну и, конечно, идет голосовать протестная часть электората, которая хочет возвращения в замечательные советские времена. Результат голосования не зависит от настроения избирателей. Он зависит от интересов местных элит. А местные элиты совершенно не заинтересованы в Зюганове. Он для них еще хуже, чем для либералов 90-х годов.
– Заявление Медведева о том, что он самостоятельно решает вопрос – выдвигаться ему или нет в качестве кандидата в президенты – повлекло за собой кучу реакций. На это обязан был ответить Путин – не ответить он не мог, потому что де-факто это означало бы, что он соглашается с тем, что идет Медведев. А все те, кто стоят за Путиным, ждут, что на ближайшие 6 лет их лидер станет президентом и, соответственно, их позиции укрепятся. С приходом же Медведева их позиции становятся непредсказуемыми. Поэтому Путин, естественно, ответил предсказуемо: мол, я не исключаю, как и Дмитрий Анатольевич не исключает.
Мы видим, как коммунисты проявили активность. Зюганов заявил, что он тоже готов выдвинуться. Может быть, его примеру последует и Миронов, отделившись от партии. То есть мы видим старт предвыборной кампании. Это нормально, потому что меньше чем за год бессмысленно начинать шевелиться, для реализации какой-то предвыборной кампании, нужно минимум год-полтора. Впервые, может быть, за последние два избирательных цикла реальная конкуренция обозначается в верхах. Уже очевидно, что коллективный Путин вступает в конкуренцию с коллективным Медведевым. Это, по сути дела, нивелирует все пафосные рассуждения про вертикаль власти, наведение порядка, централизацию усилий, консолидацию общественного мнения, которыми нас кормили 10 лет. Соответственно, у тех, кто находится вне этой вертикали, появляется возможность заявить о себе и сказать, что сама вертикаль никуда не годится. Прежде всего, Геннадий Андреевич Зюганов, который заявляет, что его-то вертикаль, коммунистическая, будет значительно лучше. Но поскольку есть Медведев, совершенно непонятно, на кого должна работать электоральная вертикаль? Она впадает в ступор так же, как и многие региональные начальники – непонятно, на кого работать. Неужели вот так просто честно считать голоса? Это они не умеют.
– То есть могут пройти честные выборы?
– Нет, насчет этого я бы не заблуждался. Честных выборов у нас быть не может, пока ими руководит Владимир Евгеньевич Чуров. Ситуация чудовищно деградирована, происходит то, что уже давно получило свое название – дагестанизация выборов. Если в Дагестане или в Чечне вам нарисуют явку в 120%, никто особенно не удивится. И это явление постепенно принимает общероссийский масштаб. Поэтому если завтра вдруг люди действительно начнут считать честно, то это будет катастрофой для "Единой России" и для самих региональных элит.
– Чего можно ожидать от оппозиции – внепарламентской, внесистемной?
– Внепарламентская оппозиция будет быстро набирать очки в глазах общественного мнения, несмотря на то, что она дискредитирована, несмотря на то, что против нее используют все постыдные рычаги и способы давления. Однако этот процесс недостаточно быстр. Я не думаю, что к 2011 году общественное мнение и растущая популярность этой внесистемной оппозиции будут что-то значить.
– Насколько реальны шансы КПРФ вмешаться в большую политику?
– Реальный электорат у КПРФ есть. Более того, он сейчас растет. Более того, среди голосующего электората (то есть людей, которые ходят на выборы, а это в основном пенсионеры) у Зюганова поддержка растет. На последних региональных выборах в городах КПРФ стабильно получала 25-30%, притом, что реальная явка в городах где-то 25-35%. Большинство избирателей, конечно, голосовать не ходят – в выборах участвует довольно специфическая публика, которая идет поддерживать "Единую Россию" или потому что ее заставили, или потому что искренне считает, что надо поддерживать власть. Ну и, конечно, идет голосовать протестная часть электората, которая хочет возвращения в замечательные советские времена. Результат голосования не зависит от настроения избирателей. Он зависит от интересов местных элит. А местные элиты совершенно не заинтересованы в Зюганове. Он для них еще хуже, чем для либералов 90-х годов.
