В последние выходные 2024 года в Ереване смотрели документальное фестивальное кино. В субботу – яркий фильм про веру в новогоднее чудо, в воскресенье – чёрно-белую историю про эмигрантские разочарования. Что фильмы показали один за другим – случайность, но их можно рассматривать как два диаметрально противоположных взгляда на жизнь в релокации.
"Поиск живого и уязвимого"
"Мы тебя везде ищем" – документальное кино о релоканте, который под Новый год превращается в Деда Мороза.
– Не работает Дедом Морозом, а именно в него превращается, – подчеркнул на обсуждении после ереванского показа режиссёр фильма Сергей Карпов.
И уточнил:
– Для меня это по-прежнему кино про растерянность.
Карпов многое успел до релокации. В 2020-м его дебютный документальный фильм "Жизнь человека. Последнее интервью" о хирурге-онкологе Андрее Павленко получил "Лавровую ветвь" как лучший телефильм года. Ученик знаменитого фотографа Сергея Максимишина, Карпов занимался документальной фотографией. Руководил отделом спецпроектов "Таких дел". Делал первый в России интерактивный игровой сериал "Всё сложно", посвящённый проблемам ВИЧ-положительных подростков. Открыл подкастерскую "Бубнёжный интроверт". Был соучредителем независимого книжного магазина для детей "Маршак".
В 2021 году Сергей создал "Поле" – независимую студию на стыке документалистики и социальных наук, которая выпускает подкасты, разрабатывает образовательные программы, занимается исследованиями.
– Мы такие медленные вдумчивые околоантропологические ребята, которые не на миллионную аудиторию работают, – рассказал Сергей зрителям о команде "Поля".
"Мы тебя везде ищем" – первый документальный фильм этой независимой студии. Он завершает большой тематический блок "Поля", посвящённый дому.
Как чувствует себя человек, который не понимает, где теперь его дом?
С Василием – главным героем фильма – Сергей Карпов познакомился в Москве накануне 2022-го, от которого Василий и Сергей не ждали ничего плохого. Василий рассказал, что каждый год на несколько дней становится Дедом Морозом – не для подработки, а по велению души. Сергей предложил снять об этом фильм, но тогда оба не отнеслись к этому серьёзно. Случайно встретились снова через несколько месяцев уже в эмиграции – под памятником Цою в Алматы. И решили, что сделать такой фильм всё-таки необходимо. Сергей Карпов через этот сюжет попытался понять, как чувствует себя человек, который не понимает, где теперь его дом и находится ли он в движении или в тупике.
Вместе с Василием в конце 2022 года он отправился в трёхнедельное путешествие: Стамбул – Тель-Авив – Тбилиси – Ереван – Алматы. В этих городах Василий вручал детям релокантов подарки, а Сергей снимал материалы для будущего фильма. Монтировал его в контейнере, где жил несколько месяцев вместе с семьей после переезда в Германию.
"В 2022 году Дед Мороз покинул Россию" – извещает титр в самом начале фильма.
Василий очень серьёзно относится к обязанностям Деда Мороза. Он не пользуется париком и накладной бородой. Красит волосы и бороду в стамбульской парикмахерской – это подробно показано в фильме. Не косплеит Дедов Морозов из детских советских фильмов. Не говорит басом и нараспев, не копирует соответствующую пластику. Превращаясь в Деда Мороза, остаётся самим собой.
Южной зимой этот Дед Мороз чувствует себя потерянным
Когда в Стамбуле отправляется по первому адресу, такси привозит его не туда. И он грустно голосует, чтобы на попутке добраться до дома, где его ждут. Во всех городах, которые он проехал, в декабре ни снега, ни морозов. Южной зимой этот Дед Мороз чувствует себя потерянным. Но свою миссию выполняет. Прохожие с ним фотографируются, а, кажется, в Грузии, даже выпивают: "За мир!"
В домах и квартирах релокантов рассказывает детям про странствующего рыцаря. Наверное, чувствует таким себя, а дети отождествляют с этим рыцарем своих пап-релокантов.
Потом остаётся один в гостиничном номере. Молча курит у окна. После целого дня беготни приходит в себя в ванной.
Созванивается с собственными маленькими детьми, которые остались в России. Встречает с ними Новый год в зуме.
Самое неожиданное – участником этого документального фильма про Деда Мороза стал Василий Сигарев – режиссёр одного из самых известных новогодних фильмов последних лет.
– Мы просто зашли к мальчику Севе, а там оказался Вася. Спасибо за филиал "Страны ОЗ" в нашем фильме! – говорит Сергей Карпов.
Сигарев попросил Деда Мороза, чтобы Путин не умер в наступающем году, потому что Путин должен предстать перед судом. Это самый политически окрашенный эпизод. За день до ереванского показа состоялся показ в Москве, где фильм шёл без этой реплики. Пожалуй, для фильма "Мы тебя везде ищем" это непринципиально. Как рассказал режиссёр, он понимал, что от окончания съёмок до релиза фильма пройдёт много времени, кроме того, его интересует не политическая, а этическая проблематика.
Моя задача – поиск уязвимого, живого, не подлежащего медиатизации
– Математика говорит нам, что точки экстремума задают параметры функции, но её не описывают. Необходимо учитывать каждую точку кривой. Я стараюсь сместить оптику с поляризованных точек к разглядыванию "обычных" историй. У меня нет амбиций развернуть время вспять, влиять на политические режимы. Я не политик. Много лет занимался активистской работой, но намеренно вышел. Моя задача – поиск уязвимого, живого, не подлежащего медиатизации, – рассказал Сергей.
В этом плане показательнее другой эпизод. С Василием, который Дед Мороз, на автобусной обстановке разговаривали случайно встреченные дети. Один из них просит: "Скажи моему другу, что он дурак". – "Я категорически отказываюсь это делать", – очень серьёзно отвечает Василий. В фильме между чудом (или тем, что мы называем чудом) и этикой действительно существует корреляция.
Режиссёр рассказал, что очень не хотел, чтобы фильм увидела его дочь Варя, но она всё-таки посмотрела.
В кино нам Дед Мороз объяснил, что он может быть разной формы
– Дико боялся, что сломаю ей Деда Мороза. Но через несколько дней слышал, как она созванивалась с подружкой в зуме. Подружка говорила, что Деда Мороза нет, а Варя ей: "В смысле? Во-первых, он ко мне приходил. Во-вторых, папа снял про него кино. В-третьих, в кино нам Дед Мороз объяснил, что он может быть разной формы". У дочери никаких сомнений нет, – объяснил режиссёр.
Показ фильма "Мы тебя везде ищем" организовал киноклуб Freedoc, который в марте 2024 года основала Валерия Цыганова – петербургская киножурналистка, поселившаяся в Ереване.
– Я выбираю документальные фильмы, которые сделаны талантливо и красиво и резонируют с современностью. Фильмы, которые мы до этого смотрели, кажутся мне актуальными, но почти все они сделаны до 24 февраля 2022 года, а сегодня – фильм, который снят в новой реальности. По большому счёту, он про всех нас. Это фильм про человека, который переезжает. Меняет места, ищет свой дом. И фрагменты были сняты здесь, что для меня, уже успевшей полюбить Ереван, очень важно, – сказала Валерия зрителям.
Для неё принципиально, чтобы после каждого показа проходили обсуждения с режиссёром, который обычно присутствует по зуму. Приезжал только Евгений Милых – режиссёр фильма "Артём и Ева", который показали на самом первом вечере киноклуба. И вот теперь Сергей Карпов.
Предпремьерный показ "Мы тебя везде ищем" состоялся также в Тбилиси. 8 января фильм покажут в Белграде, 11 января в Алматы.
Сергей заявил этот фильм на несколько кинофестивалей, ждёт решений отборщиков. Надеется, что у фильма будет кинопрокат и релиз в сети.
Осколки релокантской жизни
На следующий день совсем другое кино в совсем другом пространстве – первый публичный показ фильма Татьяны Баженовой "К’нэрек" в ереванском панк-баре "Муха", открытом релокантами относительно недавно. Ереванский Open Platform, где показывали фильм Сергея Карпова – обитель синефилов: аккуратно расставленные стулья, на стенах афиши фильмов и портреты Сергея Параджанова. А в "Муху" приходят послушать альтернативный рок. Экстерьеры здесь диковатые. На стенах названия легендарных панк-рок-групп и мрачные рисунки. Впрочем, и в "Мухе" часто смотрят кино – про панк-рокеров и не только. Экран там же, где обычно проходят концерты. Зрительный зал собран из разномастных стульев, деревянных скамеек, подушек. Можно устроиться и в самом дальнем углу – на высокой железной бочке. На концерты приходят покричать и попрыгать, и во время просмотра публика реагировала бурно – не то что сдержанные и деликатные посетители Open Platform.
Фильм Татьяны Баженовой "К’нэрек" с этой панковской эстетикой рифмуется. И современной некоммерческой рок-музыки – громкой и тревожной – в нём много. И в кадре, и за кадром.
Баженова окончила литинститут имени Горького, но всегда мечтала снимать кино. В 2018-м на Артдокфесте две награды завоевал её документальный фильм "Дело Шери" – история про осуждённых за каннибализм, которых Татьяна, ознакомившись с материалами уголовного дела, сочла невиновными.
В 2022 году Татьяна собиралась снять фильм о современном российском искусстве "В поисках чудесного", в сети даже появился трейлер, однако 24 февраля продюсер фильма эмигрировал во Францию и проект заморозился. Вскоре и сама Татьяна релоцировалась в Ереван.
После показа она, отвечая на вопросы зрителей, рассказала, что в эмиграции переживала серьёзный кризис, не собиралась ничего снимать. Вновь заняться в кино ей предложил Виталий Манский, который в 2022 году приезжал в Ереван на "Эхо Артдокфеста". Татьяна Баженова решила сделать фильм про релокантов из своего ближнего круга. Была идея поискать и других участников, но она поняла, что тогда получится репортаж.
Как они собираются режим Путина свергать, если не могут друг другу помочь?
"К’нэрек", снимавшийся в Ереване в 2023 году, почти полностью состоит из монологов эмигрантов – представителей творческой интеллигенции. Изображение черно-белое. Как позже объяснила Татьяна, она снимала на смартфон и на экшен-камеру, цветокоррекцию сделать было бы трудно. Но, пожалуй, дело не только в этом. Из реальности, которую зафиксировала Татьяна, будто выкачали радость. Один из героев фильма говорит: "Мы живём в абрикосовом, персиковом, черешневом городе. Сегодня фестиваль вина, вчера был фестиваль брейк-данса, завтра будет день рождения кафе "Мама Джан". Вообще будет просто улёт. Здесь каждый день праздник!" Но, как кажется, он хочет в чём-то убедить самого себя.
Другие рассказы, пожалуй, даже исповеди, горьки. Девушка вспоминает, как первые две недели после релокации жила в Ереване в шелтере помогающей организации "Ковчег". Её соседи – такие же релоканты – запрещали ей пользоваться электрочайником, а у девушки бронхит, она нуждалась в горячем чае. Она уточняет, что в шелтере жили не обыватели, а активисты, которые против Путина и войны. "Русские своих не бросают!" – саркастически цитирует она и продолжает: – Как они собираются режим Путина свергать, если не могут друг другу помочь?"
Разговоры о том, что остающимся в России легче получить туристическую визу во многие страны, а релокантам такие визы дают неохотно, видимо, опасаясь, что они приедут и попросят политического убежища. И какие русские после этого "плохие", а какие "хорошие"?
Независимые журналисты обижены на редакторов, которые благополучно релоцировались в ЕС и забыли про своих сотрудников.
Кандидат исторических наук рассказывает, как его в Ереване пригласили прочитать лекцию, к которой он серьёзно готовился. В последний момент организаторы всё отменили, потому что этот историк якобы сексист и имперец. Основанием стали выдернутые из контекста комментарии в фейсбуке.
Не всегда можно понять, насколько такие обиды и упрёки обоснованны и чем закончилась та или иная история. Фильм Татьяны Баженовой – это не хроники, а осколки релокантской жизни.
Мы уже почти забыли, зачем сюда приехали
В кадре граффити на стене ереванского дома – "Нет войне". И сразу следом три бокала вина на релокантской вечеринке. Это антивоенное граффити позже снова появится на экране как немой упрёк: мы уже почти забыли, зачем сюда приехали. Вечеринки в релокантских барах под грохочущую музыку – как безуспешные попытки отвлечься от депрессивных мыслей, убежать от самого себя.
Хроника антивоенных ереванских митингов в фильм включена, как и митинги, состоявшиеся после того, как Карабах стал азербайджанским. Но политические акции занимают совсем мало экранного времени – как и времени в жизни большинства релокантов.
Разумеется, российские политические активисты в Ереване были и есть. Просто кино про других. Татьяна не заставляет зрителей сочувствовать героям фильма, но и не осуждает их. Более того, не отделяет от них себя и иногда сама появляется в кадре.
Один из вроде бы необязательных, но врезавшихся в память эпизодов. Татьяна снимает, как спускается вниз, вероятно, в каком-то подъезде. В кадре ноги и ступеньки. Воспринимается это как символ нисходящей маргинализации, принудительного дауншифтинга.
В фильме Сергея Карпова про Деда Мороза уютные комнаты, уже обжитые семьями релокантов. У Татьяны Баженовой релокантские квартиры выглядят пустыми белыми коробками с минимумом вещей.
Надежды, что всё вот-вот изменится, больше нет
Режиссёр использует полиэкран. Поверх видеозарисовок релокантского житья фрагменты эфиров "Дождя" и видеоролики известных оппозиционеров первых месяцев полномасштабного вторжения. Квинтэссенция этой параллельной реальности – высказывание из ролика Максима Каца: "Не сегодня, так через месяц…", появляющееся в самом начале. Что именно через месяц, сейчас уже не вспомнить. Но это и не важно. В этих словах надежда, что всё вот-вот изменится, перевернётся, как по щелчку пальцев. Надежда, которой жили многие и которой больше нет.
Чёрно-белое изображение делает фильм Баженовой похожим на кинохронику. Снималось это всего несколько месяцев назад, но многие релокантские бары, где проходили съёмки, включая легендарный "Туф", закрылись, многие герои фильма уже уехали из Армении. Релокантов в Ереване по-прежнему достаточно, но той реальности, которую зафиксировал фильм Татьяны Баженовой, больше не существует.
Одна из героинь фильма – релоцировавшаяся журналистка. Она общается с автором фильма не внутри дома, а на улице – в том районе, где сейчас живёт. На заднем плане полуразвалившаяся постройка, заставляющая вспомнить о разрушенных жизнях многих из тех, кто вынужденно эмигрировал.
Журналистка вспоминает, как в первые дни радовалась, что теперь не надо бояться репрессий, но со временем радость испарилась. Она с друзьями живёт в коммуне то ли на окраине Еревана, то ли в пригороде и говорит, что ездить в Ереван ей уже не хочется. Конечно, всё не так плохо. Она, сначала вообще не собиравшаяся здесь укореняться и обрастать вещами, поставила во дворе съемного дома шесть огромных вазонов и посадила цветы. Вроде бы релоканты надеялись в новой стране обрести новую жизнь, новый круг общения. Но победили инерция, апатия и атомизация. "Извините" – так переводится на русский армянское слово "К’нэрек", давшее название фильму.
