Ссылки для упрощенного доступа

"Блатной мир гуманнее полицейского". Рунет о "воровском прогоне"


В сети обсуждают любопытнейший документ – так называемый "воровской прогон", в котором воры в законе якобы требуют не понижать в тюремной иерархии заключённых, подвергшихся пыткам от полиции и ФСИН:

Людей, которых по мусорскому беспределу и пыток, насиловали и унижали швабрами и дубинками, не являются обиженными. Они могут находиться в массе. Унижать и глумиться над ними, это не людское, ибо по человечески им можно только сочувствовать.

Фотографию бумажной версии "прогона" опубликовала "База", о её подлинности заявила журналистка и правозащитница, член ОНК Ева Меркачёва.

Конечно, в подлинности документа много сомнений.

Владимир Ратников:

К сожалению данная бумажка является не более чем фейком.
1) Прогоны всегда подписываются конкретными ворами, иначе их может любой человек на коленке написать и выложить
2) Ни разу не упомянут Бог, что нетипично для подобных "документов"
3) Слово "Тюрьма" не употребляется в прогонах. Если хотят упомянуть СИЗО, то есть что общепринято считать тюрьмой, то напишут "централ", если имеется ввиду официальное учреждение, называемое в УИК тюрьмой, то напишут "крытка"

Ирина Бирюкова:

Я не ставлю под сомнение подлинность бумаги, поскольку мне точно и достоверно не известно, но она, честно говоря, насторожила. И уж точно, что про нее не все по лагерям знают. По крайней мере на сейчас.
Так вот, насторожило, в первую очередь, то, что бумага не подписана. То есть, не понятно, кто из воров взял на себя ответственность за принятие такого решения. А подписана она должна была быть, поскольку не все воры могут быть согласны с таким решением. По-человечески, там написано все правильно. Да и обычно, когда такие ситуации с беспределом, как указано в бумаге, со стороны сотрудников, то зеков не чморят, но, понятно, что за столом с ними не сидят, не ручкаются и тд. Возможно, что фото бумаги обрезано, чтобы имена не светить. Не исключаю. А то, что Меркачева подтвердила подлинность бумаги, ну вот лично для меня она тот еще авторитет, а во-вторых, никто и не ставит под сомнение же, что такая бумага может ходить по колониям. Ну и по тексту там есть вопросы, конечно. Но это уже, как говорится, другая история...

Ну а у тех, кто склонен верить, самая распространённая позиция примерно такая: даже воры в законе оказались гуманнее российского государства.

Галина Бедненко:

По смыслу - это было ожидаемо. Ответ на вызов должен был быть дан и официальными органами (государственной властью, которая поступила противоречиво и амбивалентно, начальника ФСИН сняли, а другого пыточного генерала повысили в звании) и "теневыми органами влияния" в тюремной структуре. Потому что авторитет теневой власти (как и любой, архетипически) также строится на "принципе справедливости". Кроме того, сломанными арестантами начинает управлять другая сторона, и это слабость системы теневиков, слишком легко дискредитировать участников - эту слабость должны были устранить. По прежнему, лучшим базовым механизмом социального описания оказывается теория "вызовов и ответов".

Григорий Михнов-Вайтенко:

Когда власть молчит, откликается гражданское общество. В данном случае "воровской прогон" — это именно такая реакция!

Михаил Пожарский:

Под давлением государства потихоньку начинает меняться даже такое костное и неповоротливое явление как отечественная криминальная субкультура - сообщают, что по российским лагерям и тюрьмам распространяется новый прогон от воров. Выглядит аутентично: приветствие и прощание согласно этикету, грамматика характерная, все подчеркивания расставлены, где требуется. В общем, выглядит как настоящее.
Пишут, мол, те, кого насиловали дубинками и швабрами (как на недавних видео) теперь не считаются обиженными, а могут в жить в общей массе с мужиками. Таким образом, пытаются выйти из ловушки, в которую блатная субкультура загнала саму себя с этими правилами, согласно которым сексуальное насилие неизбежно ведет к потере статуса, даже если происходит "по беспределу" (не в соответствии с субкультурными нормами). Так можно лишить сотрудников ФСИН одного из главных способов запугивания и манипуляции (боль и лишения многие могут еще потерпеть, но оказаться с петухами - главный страх). Также это попытка пресечь поток заключенных в лагерные активисты - тех, которые по указке оперов насилуют других , чтобы не насиловали их самих.

Дмитрий Колезев:

Таким образом может исчезнуть один из столпов, на которых зиждется система пыток, ведь люди боятся не только физических истязательств, но и перемещения на нижнюю ступень иерархии в случае, если об издевательствах станет известно другим заключенным.

Когда блатной мир оказывается гуманнее полицейского.

Екатерина Шульман:

That moment when "воровской прогон" (что бы это ни значило) содержит больше здравого смысла, гуманизма и внутренней логики, чем большая часть письменной и устной продукции, выдаваемой государственно-бюрократическими объектами моего исследовательского внимания. У "массы воров" (так называется авторский коллектив) с грамматикой какие-то свои отношения, но, по крайней мере, в словах есть смысл и есть осознание меняющихся этических норм. Цитировать этот документ не буду (Ева говорит, что он подлинный - значит, так оно и есть), но к призыву "не делайте из себя демонов" не могу не присоединиться.

Аббас Галлямов:

Яркая история, демонстрирующая, как низко пало государство. Уже даже преступники оказываются более порядочными.

Константин Калачёв:

У меня был опыт общения с двумя людьми, которые считались главными криминальными авторитетами Волгограда. Адекватные были люди. С принципами. Для кого-то бандиты, а в отношении меня заказ не приняли от видного тогда регионального представителя партии власти. Иначе уже бы в гробу лежал. Моральный императив у всех разный. Но лишь бы был. Все лучше, чем моральный релятивизм.

Мария Кувшинова:

Когда «новая этика» пришла в блатной мир раньше, чем к российской культурной элите.

Юлия Галямина:

В удивительное время мы живем. Время, когда воры в законе кажутся более человечными на фоне людей в погонах. Причем не только сотрудников ФСИН. Ведь насилие стало нормой везде: в армии, в Росгвардии, в полиции…
Эта новость — диагноз государственной системе, построенной людьми, долгое время удерживающих власть в России. И демонстрирует, что общество, даже в самых его маргинальных слоях, переросло этих бывших братков, которые нынче захватили Кремль.

Александр Рыклин:

Дожили... Воры в путинской России оказались гуманнее и человечнее всей этой ментовской и вертухайской шушеры...

Олег Пшеничный:

Наблюдаю очередной виток умиления воровскими «понятиями». Дурная бесконечность.

Артём Голиков:

Бальзак писал, что в политике выбирают не между плохим и хорошим, а между плохим и очень плохим.
В российской политике, соответственно, между очень-очень плохим и чудовищным.

XS
SM
MD
LG