В конце октября студентка из Москвы Милослава Малярова рассказала, что летом ее изнасиловал в отделе полиции пьяный сотрудник МВД. В Следственном комитете возбуждать уголовное дело сначала отказались, сославшись на то, что девушка добровольно вступила в половую связь с полицейским. Делу дали ход только после того, как подробности случившегося в своем телеграм-канале опубликовал депутат Госдумы от КПРФ писатель Сергей Шаргунов. Радио Свобода рассказывает подробности произошедшего.

"Мама, у меня тут большие неприятности"

Изнасилование, по словам Милославы Маляровой, произошло 12 августа. Вечером того дня 21-летнюю студентку вместе с ее молодым человеком задержали полицейские. Малярова утверждает, что их "неожиданно без объяснения причин" увезли в отдел МВД по московскому району Люблино. Утверждалось, что молодого человека заподозрили в мошенничестве.

В отделе полиции, по словам Маляровой, их с молодым человеком сразу развели по разным комнатам. Ей задавали вопросы о ее парне и о том, знала ли она что-то о мошеннической схеме, в которой он участвовал, а потом у нее забрали все личные вещи. "Я не могла связаться с родственниками и вызвать адвоката", – рассказывает девушка.

После допроса оперативники поехали домой к молодому человеку проводить обыск. Малярова же осталась одна с двумя сотрудниками полиции. Именно тогда ее и изнасиловал один из них. Знакомая семьи Дарья Митина утверждает, что изнасилование произошло "при участии" второго оперативника. Однако никто больше об этом не сообщал.

На утро, когда в отделение пришли другие сотрудники полиции, девушка рассказала им о произошедшем. "Меня отвели к какому-то начальнику, который дал мне деньги и сказал поселиться в отеле рядом с отделением, не общаться с родными и адвокатом, никому ничего не говорить о случившемся", – делится Малярова.

Тем же утром в отделе полиции от нее потребовали подписать "ее расшифрованные [свидетельские] показания". "Мила говорит: "Я читала и даже смысла не понимала из-за этой бессонной, ужасной ночи". А адвоката, когда он пришел [в отдел полиции], стали отговаривать: мол не заходите, она уже все подписала. В итоге он сам ей прочел то, что там было написано, и спрашивает: "Вы это говорили?" Мила: "Конечно нет". На слух она уже поняла смысл. А там было сказано, что она знала про мошенничество и чуть ли не сама деньги собирала", – вспоминает мама девушки Наталья Федоткина.

Адвокат помог Маляровой переписать показания, после чего девушка рассказала ему о том, что ее ночью изнасиловал сотрудник полиции. "Как только они вышли из отдела, адвокат мне позвонил и дал Миле трубку, – вспоминает Федоткина. – Она мне сказала: "Мама, у меня тут большие неприятности. Я тебе ничего не могу сказать по телефону. Давай встретимся в центре вместе с адвокатом". Я, конечно, перепугалась не на шутку и тут же к ним выехала".

При встрече дочь подробно рассказала Федоткиной о произошедшем. Адвокат посоветовал сразу ехать в Следственный комитет (СК). Так Малярова с мамой и поступили. Около двух часов они ждали в СК, чтобы подать заявление. "Потом долго искали понятых и поехали на место происшествия, а после этого в отдел судебной экспертизы, где у Милы взяли отпечатки [пальцев] и зафиксировали следы биологического вещества [сотрудника полиции]", – рассказывает мама девушки. Сам сотрудник полиции отрицать тот факт, что он вступал с Маляровой в половой контакт, не стал. Отметил, однако, что все происходило по обоюдному согласию.

В сентябре, спустя месяц после подачи заявления, девушке пришел ответ из СК: возбуждать уголовное дело отказались. Следователи посчитали, что Малярова вступила в половой контакт с оперативником действительно добровольно. "Как говорят, на мне нет очевидных следов и увечий, а значит, по этой совершенно дикой логике, я недостаточно сопротивлялась. Но представьте на миг: передо мной пьяный мужчина с оружием, намного старше меня, сильный физически. Драться с ним мне просто бессмысленно, а все слова были бесполезны", – говорит Малярова.

После жалобы ее нового адвоката Владимира Бунакова постановление об отказе в возбуждении уголовного дела отменили как незаконное, назначив дополнительную проверку. За дополнительной проверкой последовал и второй опрос.

Бунаков отмечает, что повторный опрос следствие проводило, поскольку первый опрос мог быть неполным. "Морально было очень тяжело вспоминать ужас произошедшего", – рассказывает мама пострадавшей. На следующий день после опроса, по ее словам, дочь действительно хотела забрать заявление из СК: не было сил переживать случившееся снова и снова.

Только из-за того, что сразу после первого опроса историю Маляровой в своем телеграм-канале опубликовал депутат Госдумы от КПРФ и писатель Сергей Шаргунов, а после этого ее перепечатали многие издания, девушка решила заявление не забирать. Поняла, что теперь все уже и так о произошедшем с ней знают, а после того, как история получила огласку, следователи так просто от нее не отстанут.

Сразу после того, как к делу подключился Шаргунов, сотрудник полиции, который изнасиловал Малярову, стал подозреваемым по статье о понуждении к действиям сексуального характера (ст. 133 УК). О том, почему была выбрана именно эта статья, для родственников пострадавшей остается загадкой. Знакомую семьи Дарью Митину смущает то, что наказание по статье о понуждении к действиям сексуального характера (ст. 133 УК) гораздо меньше, чем по статье об изнасиловании (ст.131 УК). Если в случае с первой статьей максимальное наказание – лишение свободы на срок до одного года, то в случае со второй – на срок от трех до шести лет.

10 ноября состоялся первый допрос Маляровой. По словам адвоката Бунакова, никаких новых обстоятельств в ходе него не появилось, но следователи отметили, что по мере того, как будет продвигаться расследование, могут понадобиться еще показания потерпевшей. "[Во время опроса Милославу] спрашивали о задержании, о том, что происходило с ней [в отделе полиции] и в какой последовательности. Мы ответили на все эти вопросы и уточнили, что угрозы [со стороны изнасиловавшего Милославу оперативника] были восприняты ею реально. Девушка была запугана. Ей сказали: мол, сейчас вас задержим, повезем в СИЗО, а до этого, когда по коридору ее вели, она видела человека с пакетом на голове. Такое давления на психику, конечно, подавляло ее волю", – рассказал защитник.

После произошедшего Малярова все еще находится в тяжелом состоянии. Поговорить с ней корреспонденту Радио Свобода не удалось. "Мила очень сильно, конечно, переживает. Имя у нее довольно редкое: знакомые [об изнасиловании] узнали из СМИ. Все в ее окружении ее поддерживают, а в интернете она старается сейчас не читать ничего: бережет свое нервное состояние", – делится мама девушки.

Отсутствие статистики и страх пострадавших

Изнасилования в отделах полиции – далеко не самая редкая практика в России. В конце июля об аналогичном случае заявила 18-летняя жительница Саратова. Она рассказала, что ее избил и изнасиловал в дежурной части полицейский после того, как она пришла в отдел для "профилактической беседы" после ссоры с подругой. В пресс-службе ГУ МВД по Саратовской области подтвердили, что сотрудник дежурной части может быть причастен к этой истории, отметив, что выслали все необходимые документы в СК "для принятия решения".

История жительницы Саратова и Маляровой – только отдельные случаи, получившие огласку в медиа. По данным Центра "Сестры", подобных кейсов может быть гораздо больше. Точной статистики по таким делам в России не ведется, но эксперты организации отмечают, что не раз работали с пострадавшими от сексуализированных действий со стороны сотрудников полиции.

Основная проблема в подсчете таких случаев заключается в том, что большинство пострадавших не обращаются в правоохранительные органы после произошедшего. "Среди тех, кто обращался к нам за психологической поддержкой, только около 10% обращаются также в правоохранительные органы", – говорит сотрудница Центра "Сестры" Екатерина Юрьева.

По ее словам, нежелание обращаться в СК может быть связано с разочарованием в правоохранительной системе и страхом: женщине сложно поверить, что ей могут помочь в структуре, представитель которой ее изнасиловал. Кроме того, иногда написать заявление мешает тяжелое психологическое состояние, в котором пострадавшая оказывается после произошедшего, и отсутствие поддержки со стороны близких.

Однако даже если пострадавшая обращается в СК, как произошло с Маляровой, нет уверенности, что ее заявление будет внимательно рассмотрено, а уголовное дело по итогу возбуждено. В 2020 году через суд прошли 1529 дел об изнасиловании. 1449 из них закончились приговором. Реальные же цифры о числе таких преступлений, по словам экспертов, могут быть гораздо выше. "Мы знаем, что в 30% случаев преступления сексуализированного насилия не регистрируются из-за действий сотрудников полиции. Если же преступление совершил сам сотрудник – эта цифра будет выше, ведь он и его коллеги приложат много сил к тому, чтобы замять это дело", – отмечает сотрудница Центра "Сестры".

Адвокат Михаил Тимошатов, сотрудничающий с Консорциумом женских неправительственных объединений, согласен с тем, что добиться возбуждения уголовного дела в отношении сотрудника полиции, совершившего изнасилование, бывает сложно. "Это точно так же плохо доказуемо, как и любые незаконные действия сотрудников полиции, потому что чтобы это доказать, нужны либо свидетели, которых в отделах полиции вряд ли найдешь, либо аудио- или видеозаписи, на которых все это будет явно видно. Но как правило, [противоправные действия] происходят не в дежурных частях, а в кабинетах оперативников, в которых никакой видеозаписи не ведется", – объясняет адвокат.

Он уверен, что изнасилование женщин в отделах полиции – случаи все же нечастые. Гораздо более распространено среди сотрудников правоохранительных органов, по наблюдениям Тимошатова, сексуализированное отношение к женщинам. К нему он относит неуместные шутки или сравнения. "Очень часто мои доверительницы жалуются, что им, в общем-то, без особых намеков, абсолютно напрямую [сотрудники полиции] предлагали вступить [с ними] в половую связь, – рассказывает защитник. – Но на этом все обычно и заканчивалось".