В уходящем году сделался актуальным публицистический термин "тихие русские" и его вариант "новые тихие". Они необязательно русские по национальности, но непременно российские граждане, оставшиеся в России. Это люди, которых не устраивает война в Украине и путинский режим в целом, однако сопротивления из-за репрессий они больше не оказывают. Впрочем, в поддержку всяких безобразий тоже ни за что не выскажутся. "Новые тихие" берут на вооружение навык внутренней эмиграции, выработанный в эпоху советского застоя. Открывшаяся в Гостином Дворе в Москве ярмарка интеллектуальной литературы Non/fiction как нельзя более соответствует таким настроениям.
Как и на предыдущих ярмарках, здесь можно встретить издания Z-патриотов, но их совсем немного, и скопления покупателей у таких стендов не наблюдается. Государственный исторический музей при каждом удобном случае спешит проявить лояльность. На его стенде добротные альбомы соседствуют с сувенирной продукцией: наряду со значками и открытками с видами музея в витрине выставлены фарфоровые кружки камуфляжных расцветок с надписью "Zа своих". А вот благотворительной акции по сбору книг в помощь библиотекам оккупированного Донбасса на Non/fiction больше нет.
Как бы то ни было, тон задан иной тематикой. В день открытия самую первую презентацию посвятили выпущенному издательством "КоЛибри" сборнику "Я пишу здесь только правду". Это дневники Ольги Берггольц за 1923–1971 годы, на которые пришлись и политические репрессии, и блокада Ленинграда, и несбывшиеся надежды на перемены после войны. Записи делались не для себя лично, а с расчетом на будущего читателя. Они должны были лечь в основу книги, которую предстояло написать. Замысел писательница называла главным делом своей жизни, однако дневники увидели свет лишь спустя десятилетия после смерти Ольги Берггольц.
В особой зоне под названием "Топ-лист" выставлена ностальгическая книга "Чудаки города Ленинграда" историка Игоря Кузьмичева. Она о талантливых музыкантах, поэтах и художниках андеграунда, по каким-то причинам не получивших широкого признания. Отсюда подзаголовок – "Тихие герои неофициальной культуры". Обаяние книги в том, что герои не существуют в абстрактном пространстве. Топография Питера, места бытования этих людей здесь значат не меньше, чем рассказы о творчестве.
Политическая изоляция заставила книгоиздателей и организаторов ярмарки внимательнее присмотреться к странам, которые в России на официальном уровне названы "дружественными". "Недружественные" – это чуть ли не весь Запад, а вот, например, на сотрудничество с Китаем возлагаются большие надежды. Вот и специализирующееся на новинках современной зарубежной прозы издательство "Синдбад" представляет на Non/fiction двух китайских писателей. Автор книги "Словарь Мацяо" Хань Шаогун использовал тот же прием, что более известный российскому читателю Милорад Павич в "Хазарском словаре". Оба текста критики называют "романами-лексиконами", только Хань Шаогун вводит еще и виньетки, имитирующие статьи. Время действия – Культурная революция. Главный герой – юноша, которого отправили "на перевоспитание" в деревню Мацяо. Каждая запись фиксирует нравы ее обитателей и приключения молодого человека в этой странной среде. "Словарь Мацяо" перевела Алина Перлова. Она же работала с текстом Янь Лянькэ "Дни, месяцы, годы". Более всего писатель известен как сатирик. Обладатель многих престижных литературных премий, Янь Лянькэ живет в Пекине, но некоторые его острые тексты запрещены в КНР и издаются в Тайване и Гонконге. "Дни, месяцы, годы" – книга иного плана. Это сборник из двух повестей с отчетливым притчевым началом. Первая – о старике и его собаке, единственных обитателях покинутой горной деревни. Вторая – о вдове, которая пытается исцелить своих детей-инвалидов.
Азиатскую линию поддерживает Корейский культурный центр, на стенде которого представлены книги "Вегетарианка" и "Человеческие поступки" нобелевского лауреата по литературе за 2024 год Хан Ган. В 12-летнем возрасте будущая писательница увидела альбом с фотографиями жертв резни в Кванджу. Это было сильным травматическим переживанием. Тема насилия – магистральная в обоих романах, переведенных на русский язык доцентом Института востоковедения ВШЭ Ли Сан Юн. "Человеческие поступки" стали ее последней работой. Немногим менее года назад переводчица умерла.
На Ярмарку интеллектуальной литературы посетители всегда спешили прийти не только потому, что книжки здесь продаются чуть дешевле, чем в магазинах. Еще одна причина – возможность встретиться с авторами. Послушать их выступления, задать вопросы и даже получить автограф. Никогда прежде присутствие на ярмарке писателей не было таким ограниченным, как в этот раз. Взамен программа ярмарки с избытком предлагает выступления представителей издательств и библиотек. Как правило, это выглядит как беглое перечисление названий книг с короткой аннотацией. Очень невеселое зрелище.
Одним из отрадных исключений стала презентация двух биографических изданий, вышедших в "Редакции Елены Шубиной". Это "Гоголиана" Владислава Отрошенко и "Даниель Дефо: факт или вымысел" Александра Ливерганта. Книги, понятное дело, разные, но у них есть одно общее качество, а именно – неожиданный ракурс, выбранный авторами для повествования о жизни своих героев.
Александр Ливергант говорит, что, когда книгу прочитал редактор, он спросил: "Получается, Дефо какой-то плут?"
– Я ответил, что, пожалуй, да. В нем что-то плутовское есть. Он был типичным государственником. Очень любил монархов, а монархи любили его гораздо меньше. Мне было интересно проследить жизнь человека, который написал бесконечно много и которого общество терпеть не могло. Который совмещал в себе невероятное количество разных черт и профессий – от доносительства до автора больших романов. Во всех его произведениях отразились главные черты самого Дефо. Это азарт и жизнелюбие. Он владел необычайным искусством, вообще свойственным английской литературе 18-го века. Он умел выдумывать вещи и при этом выдавал их за документ. Например, у него есть книжка "История чумного города" про эпидемию, которая поразила Лондон и выкосила массу людей. Даниель Дефо описывает это с огромным количеством цифр и вообще необычайно точно. У читателя возникает ощущение, что это, как теперь бы выразились, "документальная проза". В действительности очень многое им попросту выдумано. Если в предыдущих биографиях исследователи больше всего внимания уделяли "Робинзону Крузо", то у меня он поместился в одну главу. Мне был интересен этот писатель совершенно другим – его собственной фигурой, – говорит автор биографии.
На первых страницах "Гоголианы" Владислав Отрошенко сообщает, что работа над книгой началась с поездки "по чрезвычайно затейливым гоголевским маршрутам в Италии и заальпийской Европе. Я как будто заново с потайного хода вошел в громадное и таинственное здание, в котором раньше все казалось знакомым, а теперь вдруг открылись неизведанные пространства". Своей книге Владислав Отрошенко дал подзаголовок "Фантасмагория в тринадцати новеллах". На презентации на книжной ярмарке биограф пояснил:
– Николай Васильевич Гоголь – это самая загадочная фигура в истории литературы. Загадкой являются и сожжение второго тома "Мертвых душ", и смерть Гоголя. Все то, что я написал, – это абсолютная правда, но мои переводчики, которые переводили эту вещь во Франции и Италии, были уверены, что это вымысел. К примеру, то, что Гоголь, пересекая границы европейских государств, отказывался показывать свой паспорт. Если же чиновнику удавалось истребовать документ, Гоголь гневался: "На тебе, ешь его!" – и после уж отказывался брать его. Масса поступков, не укладывающихся ни в какие нормы! Когда Гоголю не писалось, он создавал вокруг себя невероятные вещи. Выдумывал себе двойника, писал маменьке из Москвы, искусно пририсовывая венский штемпель, что потом заставило ломать голову литературоведов. Все это я называю "побочными эффектами гениальности".
Самые изощренные и изобретательные программы ярмарки подготовлены издателями детской литературы. К примеру, издательство Albus Corvus/"Белая ворона" отмечает сорокалетие выхода в свет первой книги Свена Нурдквиста про старика Петсона и котенка Финдуса костюмированной читкой "Именинного пирога", а затем – исполнением песни "Именины Финдуса". Соответственно, стенд издательства на декабрьской ярмарке полностью отведен под серию книг знаменитого норвежского сказочника.
