Этот текст – часть совместного расследования Настоящего Времени и Радио Свобода о первых шагах Владимира Путина во власти. Остальные материалы проекта собраны тут.

Санкт-Петербург, февраль 1993 года. Группа мужчин стоит в заснеженном дворе "Большого дома" на Литейном, 4. Рядом с ними – грузовой прицеп, на который водружен оранжевый морской контейнер. Один из присутствующих в зимней военной форме зачитывает в микрофон номер контейнера – 8965927. "Вскрываем контейнер", – говорит он на камеру, после чего двое помощников помогают ему открыть тяжелые металлические створки. Внутри – неаккуратно сложенные картонные коробки, одна из которых тут же норовит упасть на землю. Ее вовремя подхватывают и водружают на место.

На следующих кадрах – эти же люди уже в помещении. Они вскрывают одну из коробок и вынимают оттуда консервные банки с надписью Blony. "При вскрытии в коробке находится мясо с картошкой", – продолжает человек в камуфляже, его помощник вскрывает одну из коробок консервным, а затем и простым ножом. "В коробке находится некий конгломерат", – объясняет "военный". Вместо мяса с картошкой из консервной банки извлекают сверток цилиндрической формы. Другой мужчина вскрывает сверток ножом, человек с микрофоном пробует содержимое на вкус под смех собравшихся. "На вкус горький. Язык немеет", – говорит он в камеру. Запись обрывается.

Это видео (другой его фрагмент попал в документальный фильм 1996 года "Мужская работа") – оперативная съемка, а человек с микрофоном в камуфляже похож на Виктора Черкесова, в то время – руководителя Управления министерства безопасности (УМБР) по Санкт-Петербургу. Черкесова называют "человеком Путина", он работал в управлении КГБ по Ленинграду и Ленинградской области с того же 1975 года, что и будущий президент России.

В контейнере, согласно документам, – 18 тонн колумбийской тушенки, но в некоторых коробках российские таможенники, остановившие груз 16 февраля на пропускном пункте Торфяновка на финской границе, нашли кокаин, всего 1092 килограмма. Видео российские чекисты передали Первому каналу общественного израильского телевидения, который использовал его в фильме о местной преступной группировке, причастной к контрабанде этой партии наркотика.

Съемка – постановочная. Как рассказал нам один из бывших членов этой группировки, лично присутствовавший в Колумбии при упаковке и отправке кокаина в Россию, поддон с коробками, где в банках вместо мяса с картошкой были наркотики, был спрятан в центре контейнера и только он знал его точные "координаты". Найти кокаин, не вынув сначала несколько рядов коробок, было невозможно. Очевидно, что первыми контейнер переворошили таможенники в Торфяновке.

Этого человека зовут Шемтов Михтави – 32 года из своих 70 он отсидел в тюрьмах Израиля и США. Операция по доставке контейнера с кокаином, произведенным колумбийским картелем Кали, в Европу через Швецию, Финляндию и Россию должна была обогатить его, но все пошло не так: за контрабандистами наблюдала полиция сразу нескольких стран и Интерпол, целью которого было отследить поставку и арестовать как можно больше причастных. Операция, как подтвердил нам один из свидетелей по уголовному делу, сорвалась. В России контейнер неожиданно для всех задержали, и, попав в руки чекистов, кокаин навсегда исчез из поля зрения международной полицейской организации, как и возможность доказать вину посредников и получателей груза в Европе.

Сорвала ли Россия операцию "Акапулько"?

Есть разные версии относительно того, сорвала ли на самом деле Россия операцию Интерпола, задержав контейнер с кокаином. Бельгийский журналист Аллен Лаллеман в своей статье об этой операции отмечал лишь, что "кокаин был задержан в России вне всякой логики". Один из российских свидетелей по делу, чье имя упоминается в израильских судебных документах, рассказал нам: говорившие с ним по просьбе израильских властей российские оперативники действительно утверждали, что арест контейнера сорвал планы выйти на конечных заказчиков груза. Вместе с этим в запросе о правовой помощи, который израильская прокуратура направила Финляндии после ареста контейнера (есть в распоряжении Радио Свобода), и вовсе написано, что конечной точкой груза был сам Израиль. Израиль предупредил Россию о прибытии контейнера, но мы не знаем, просили или нет правоохранительные органы этой страны не задерживать его, чтобы и дальше отслеживать путь кокаина.

Исследователи биографии российского президента неоднократно пытались разгадать тайну контейнера с кокаином, который, по одной из версий, мог по-настоящему обогатить Владимира Путина и его друзей. В рассказах Шемтова Михтави, в открытых источниках и в материалах его уголовного дела есть косвенные подтверждения этой версии.

Еще раз изучив обстоятельства этой истории и судебные документы, а также поговорив с ее участниками, мы выяснили:

• В документах на контейнер среди его получателей была указана "мэрия Санкт-Петербурга", а также санитарная служба города.
• Одно из отделений этой службы располагалось в соседнем доме с филиалом АО "Евродонат". Этой компанией, которая была зарегистрирована при содействии возглавляемого Владимиром Путиным комитета по внешним связям при мэре Петербурга, владел израильтянин, которого израильские власти также подозревали в причастности к контрабанде этой партии кокаина.
• Члены израильской преступной группы через посредника улаживали доставку "тушенки" с чиновником мэрии Санкт-Петербурга, а тот, как утверждает один из них, – лично с Анатолием Собчаком.
• Человеком, который в 1993 году обвинялся в попытке дать взятку, чтобы вызволить с таможни задержанный контейнер с кокаином, был скандально известный футбольный агент Дмитрий Селюк.
• Израильтяне, участвовавшие в операции по транспортировке кокаина, были замешаны и в других криминальных историях с участием высокопоставленных российских чиновников: например, в краже древних манускриптов из Российской государственной библиотеки, за которую отсидел срок бывший советник правительства и генерального прокурора России Дмитрий Якубовский.

Тушенка "по заказу" мэрии

24 февраля 1993 года, все то же здание УМБР на Литейном, 4. Виктор Черкесов дает пресс-конференцию о задержании беспрецедентно крупной партии кокаина на выборгской таможне. На столе перед ним не только банки с кокаином, но и большой прямоугольный брикет. Как он там оказался?

"Это был подарок людей из Кали, которые хотели таким образом выразить нам, израильтянам, свою признательность и доверие. В контейнере должно было быть 1032 килограмма, но в последний момент они дали нам еще 60, три отдельные упаковки 20 килограммов, в каждой было 20 килограммовых брикетов. На фото один из них. Это мой подарок, который так и не стал моим", – объясняет Шемтов Михтави. Мы встречаемся в промзоне небольшого города, расположенного недалеко от аэропорта Бен-Гурион, в офисе издательства, где он напечатал свою книгу об этой истории. Михтави заметно волнуется: его книга готовится к изданию на английском языке. На матерого преступника он похож меньше всего, но в книге и в нашем разговоре он специально несколько раз извиняется перед всеми, кому мог навредить своими действиями.

Шемтов Михтави, как говорит он сам и как следует из протокола его допроса израильской полицией, с которым ознакомились Радио Свобода и Настоящее Время, лично возил сопроводительные документы на контейнер из Нидерландов в Колумбию и обратно. Чтобы не попасться, прятал бумаги в подкладке портфеля. По его словам, заказчиком и получателем груза в России была указана "мэрия Санкт-Петербурга" (это частично подтверждают и документы израильской прокуратуры, которые мы покажем ниже), а между якобы знавшим о поставке Анатолием Собчаком и израильтянами было двое посредников.

Первый – как утверждает Михтави, сотрудник Смольного – был известен израильским контрабандистам как "Роман Изиков". Его настоящего имени никто из участников операции не знал, в базах персональных данных человека с таким именем нет.

Второй посредник – Владимир Дубияевич Бахшиев, как мы вычислили по сведениям, которые вспомнил Михтави. Израильтянин опознал Бахшиева, указав на его фотографию в ряду из шести снимков, где остальные пять были снимками случайных людей. Михтави говорит, что Бахшиев, у которого среди членов группы была кличка Кавказец, последний раз навещал его в израильской тюрьме в 1996 году.

Бахшиев, по словам Михтави, был другом Шабтая Калмановича – скандального российско-израильского бизнесмена, который отсидел 5,5 лет в Израиле по обвинению в шпионаже в пользу СССР. Калманович, в свою очередь, был другом Собчака: по одной версии, последним, кто видел его перед смертью, по другой – человеком, непосредственно присутствовавшим при ней. Калманович был убит в Москве в 2009 году. Бахшиев же умер своей смертью в 2016-м.

Нам не удалось установить, кем на самом деле был "Роман Изиков", которого Михтави называет одним из посредников между израильской преступной группировкой и Анатолием Собчаком. В интервью Михтави утверждает лишь, что "Изиков" был кадровым сотрудником мэрии Санкт-Петербурга.

После ареста остальных участников преступной группы Михтави удалось еще почти полгода скрываться от правосудия в Нидерландах, где он узнавал от своих друзей детали операции по задержанию контейнера.

– Как вы думаете, Собчак знал о том, что в контейнере едет кокаин, или он думал, что там и правда продовольствие?

– Знал. Точно знал. Конечно, он ни с кем не говорил об этом, кроме Бахшиева и второго посредника. Мы знаем, что Собчак был вовлечен в коррупцию, сбежал во Францию, а когда Путин стал президентом – вернулся и у него не было никаких проблем.

– То есть вы думаете, что Собчак все знал про кокаин, но Путину не говорил?

– Я абсолютно уверен в этом. А потом контейнер был задержан, те, кто его задерживали, увидели адрес, по которому он должен был быть доставлен, и после этого кокаин испарился.

– Сколько денег вы рассчитывали получить в случае успеха операции?

– 4-5 миллионов долларов. Каждый из нашей группы вложил деньги и получил свою долю кокаина в контейнере, чтобы извлечь прибыль после его прибытия в Голландию.

– Если бы план сработал, вы собирались отправлять этим же путем еще больше кокаина в Европу?

– Конечно, таков был план. Этот контейнер был тестовым. Если бы все сработало, мы стали бы посылать один контейнер за другим. Причем если бы все получилось, мы бы отправляли не только кокаин картеля Кали, но и кокаин Медельинского картеля, Пабло Эскобара.

В истории с тонной кокаина, изъятой на выборгской таможне в 1993 году, по-прежнему много неясного. Знал ли Путин об этой операции, и если да, повлияла ли она на его восхождение к власти? В то время на европейском рынке за тонну кокаина можно было выручить от нескольких десятков до сотни миллионов долларов – в зависимости от страны продажи. После задержания груз, как писала со ссылкой на Виктора Черкесова газета "Невское время", отправили в Москву "для использования в медицинских целях". В заметке 1993 года газеты "Известия", где рассказывалось об аресте контейнера, годовая потребность 5-миллионного Санкт-Петербурга в медицинском кокаине оценивалась в 1 килограмм – то есть изъятый кокаин, если бы он действительно был передан министерству здравоохранения, мог обеспечивать "медицинские цели" всей России десятилетиями.

В 1995 году газета "Час Пик" даже опубликовала репортаж о транспортировке кокаина в Москву, на неназванное предприятие, где он должен был быть переработан. Вот только автору репортажа даже не удалось увидеть упаковки с наркотиком своими глазами: перед встречей с директором предприятия ему надели на глаза "непрозрачную маску". Переработка кокаина в медицинских целях, как утверждало издание, была согласована со Всемирной организацией здравоохранения, но там в ответ за запрос Радио Свобода и Настоящего Времени ответили, что не нашли в своих архивах никакого упоминания о таком согласовании. В ФСБ не ответили на наши вопросы, отправленные по электронной почте.

Даже сегодня, спустя почти три десятилетия после ареста контейнера, попытки узнать что-то об этой истории наталкиваются на препятствия.

Фильм с кадрами вскрытия контейнера опубликовал четыре года назад на ютубе бывший израильский полицейский Даниэль Нимрод – как утверждает Михтави, он участвовал в расследовании дела о контрабанде. К концу 2021 года видео набрало чуть меньше 4 тысяч просмотров. По какой-то причине уже после загрузки Нимрод отредактировал видео: из него исчезла одна сцена, та самая документальная съемка, на которой контейнер с кокаином вскрывают во дворе "Большого дома" (этот фрагмент, впрочем, сохранился на маленькой картинке в предпросмотре). Мы скачали фильм с ютуба, и в файле часть с контейнером оказалась на месте.

Мы написали Даниэлю Нимроду письмо с вопросом: почему фрагмент был удален из ролика? Ответ получили быстрее, чем рассчитывали, но не в той форме, в которой ожидали. Через пять минут после того, как мы отправили письмо, Даниэль Нимрод стер видео c фильмом со своего канала. Другой реакции на письмо так и не последовало. Неудачей закончились и наши попытки связаться с архивом телеканала. Его сотрудница ответила нам, что копия фильма сохранилась, и попросила рассказать, о чем будет расследование. После того, как мы упомянули в письме, что оно касается Владимира Путина, она перестала отвечать на сообщения и подходить к телефону. Мы связались с автором фильма, режиссером-документалистом Нили Таль, она пообещала достать нужные кадры, но, узнав о теме расследования, также не ответила больше ни на один звонок или сообщение. Жена Виктора Черкесова Наталья, создательница агентства "Росбалт", в прошлом петербургская журналистка, которой мы показали видео, заявила, что человек с микрофоном – не ее муж, а обычный следователь, имени которого она не помнит. Мы попросили ее передать наши вопросы Виктору Черкесову, но она так и не ответила, сделала она это или нет.

Шемтов Михтави утверждает: получателем контейнера с кокаином, согласно документам, была мэрия Санкт-Петербурга. Он утверждает также, что в сопроводительных бумагах упоминалась санитарная служба города (тогда она официально называлась "Центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора"). Одно из ее зданий располагалось в доме номер 5 на улице Молдагуловой. В соседнем доме по этой же улице (7/6) находился один из офисов акционерного общества "Евродонат".

Таможня в кармане и "дочка" КГБ

Петербургская бизнес-империя жившего в Бельгии израильского предпринимателя Оскара Доната выглядела для России начала 90-х внушительно: торговый дом "Алиса", первый в Санкт-Петербурге магазин техники Philips и первая пейджинговая компания, а еще – крупнейший центр растаможки грузов, таможенный терминал ЗАО "Евродонат терминалз".

"Мы знаем, где найти валюту для ваших проектов", – озаглавлена рекламная статья об одной из фирм Оскара Доната, вышедшая в газете "Коммерсант" в августе 1990 года. Свою миссию Донат видел в посредничестве между западными и советскими предпринимателями. "Фирма надеется "застолбить участок" на советском рынке, сулящем в будущем, с ее точки зрения, большие возможности сбыта и столь же большую конкуренцию", – говорится в статье, где также упоминается личная встреча Доната с Анатолием Собчаком.

Одним из таких "участков" был собственный таможенный терминал. Как и множество совместных предприятий Доната, ЗАО "Евродонат терминалз" было зарегистрировано в 1991 году Комитетом по внешним связям мэрии города, вскоре после того, как его возглавил Владимир Путин, которому по долгу службы полагалось заниматься согласованием таких дел.

Именно на принадлежащий израильтянину терминал, как писала газета "Вечерний Петербург", направлялся контейнер SCPU-896592-7 со спрятанной в нем тонной кокаина, задержанный российскими таможенниками на пограничном пункте Торфяновка 16 февраля, доставленный в Выборг, а затем – в здание бывшего КГБ и будущего ФСБ на Литейный, 4.

Симбиоз таможни и контрабандистов

"В 1993 году у питерских контрабандистов выработалась практика четкого разделения обязанностей между ними, сотрудничавшими с ними работниками фирм-декларантов и сотрудничавшими с декларантами таможенниками. Контрабандист договаривался с декларантом, тот – с таможенником, такая схема обеспечивала порой поточное изготовление фальшивых таможенных документов, которые отличить от настоящих было не так-то просто. Кроме того, между таможенниками и декларантами устанавливались порой столь доверительные отношения, что фальшивые таможенные документы оформлялись вне очереди, то есть намного быстрее настоящих. Такая практика в полной мере реализовывалась, например, работником фирмы-декларанта "Евродонат"… Офис "Евродоната" располагался в 1993 году в доме №17 по Якорной улице, в том же доме на другом этаже помещался грузовой отдел Санкт-Петербургской таможни", – писал в своей книге "Коррумпированный Петербург" журналист Андрей Константинов.

Таможенный терминал Доната и компания "Евродонат" располагались в доме №17 по Якорной улице, там же, где и грузовой отдел Санкт-Петербургской таможни. А еще охранная фирма "Пантер": ее учредителями в октябре 1991 года были ЗАО "Евродонат терминалз", объединение охраны Главного управления внутренних дел по городу и области, а также особый отдел КГБ Санкт-Петербургской городской военно-морской базы. Других фирм, учрежденных КГБ, в базе данных регистрационной палаты Санкт-Петербурга и прочих реестрах нет. Похоже, "Пантер" так и осталась единственной публичной коммерческой "дочкой" спецслужбы: уже в ноябре того же года Борис Ельцин подписал указ о создании Агентства федеральной безопасности, и КГБ, пусть и формально, перестал существовать.

Что такое "особый отдел КГБ"?

Под "особым отделом" КГБ обычно понимается военная контрразведка. Почти все, что с ней связано, – под грифом "секретно". В архиве историко-политических документов Санкт-Петербурга мы нашли лишь один несекретный документ, из которого узнали имя высокопоставленного чекиста, связанного с "Евродонатом" и стоявшего за "Пантером". В марте 1991 года начальник особого отдела Санкт-Петербургской военно-морской базы Владимир Петрович Иванов пытался уволить из КГБ депутата Ленинградского областного совета Юрия Василенко: тот 17 дней держал голодовку на Невском проспекте, оспаривая итоги выборов. Иванову понадобилось согласие депутатов на увольнение, но те, понимая, что на дворе не 1937 год, решили не сдавать коллегу: 116 проголосовали против, 31 за, остальные воздержались. В справке КПСС, с которой нам удалось ознакомиться, этот случай описан как имеющий "ярко выраженный политический характер".

Василенко больше не голодал – дослужился до капитана первого ранга, ушел в запас в 2017 году. Контр-адмирал Иванов же уволился из органов в 1993 году и стал соучредителем охранной фирмы "Пантер-2". Структура собственников "Пантера-2" похожа на ту, что была у "Пантера", но вместо "особого отдела КГБ" теперь стояла фамилия Иванов. Сохранилась и связь с Оскаром Донатом – частично принадлежавший ему оригинальный "Пантер" также был соучредителем "Пантера-2".

Имя Оскара Доната фигурирует и в израильском запросе о правовой помощи к властям Финляндии, поскольку контейнер шел через Котку. Он был отправлен 6 сентября 1993 года в рамках расследования дела о контрабанде. Там Донат назван "подозреваемым" – но в итоге именно благодаря задержанию контейнера с кокаином израильский предприниматель, возможно, смог избежать тюремного срока. Партия наркотика не отправилась дальше, Интерпол не смог проследить за его растаможкой на "Евродонат терминалз" и отправкой в Нидерланды, а значит – и доказать, что Донат был в курсе дела.

После этого бизнесмен продолжил работать в России, в том числе – на бывшей базе Военно-морского флота в Ломоносове (Ораниенбаум), где "Евродонат" выступал в качестве брокера при оформлении грузов компании "Русское видео". Среди них, как утверждал в интервью умерший в августе 2021 года автор книги "Путинбург" Дмитрий Запольский, был и кокаин.

В 1999 году в газете "Версия" была напечатана статья, в которой впервые была высказана версия о том, что через порт Ломоносов Путин мог продавать корабли военно-морской базы. Как писал потом один из авторов статьи, журналист Олег Лурье, эту гипотезу он почерпнул из "досье на Путина", якобы составленного в ФСБ и ходившего по высоким кабинетам незадолго до назначения его преемником Ельцина. В 2003 году ту же информацию воспроизвел Борис Березовский на страницах принадлежавшей ему газеты "Коммерсант". "Путин через порт Ломоносов занимался продажей кораблей военно-морской базы. Данный порт, находящийся на территории бывшей военно-морской базы и созданный Собчаком, Путиным и Черкесовым, является пропускным пунктом по контрабанде природных ресурсов из России и ввозу в нашу страну импортных товаров", – утверждал бизнесмен.

"Картель Тель-Авив"

У Оскара Доната были друзья-израильтяне, которые к 1993 году уже давно занимались контрабандой предметов искусства, наркотиков и драгоценностей. Их группа, имена членов которой перечислены в израильском запросе к полиции Финляндии, получила с легкой руки западных журналистов название "Картель Тель-Авив". Именно эти люди придумали и осуществили операцию по доставке тонны кокаина из Колумбии в Европу через Россию. Элиас Коэн (прозвище Улыбка), Амос Сулами ("Мнительный"), Марeк (Мозес) Фриш ("Умница"), Шемтов Михтави и Юваль Шемеш.

Все началось с женитьбы Коэна на дочери одного из высокопоставленных представителей картеля Кали. 1992-1993 годы – разгар войны наркокартелей в Колумбии, кровавого соперничества братьев Родригес и Пабло Эскобара. Эта война наложилась на проблемы с поставкой наркотиков в США из-за того, что американским спецслужбам в сотрудничестве с колумбийской полицией удавалось все чаще перекрывать действующие каналы поставок. В итоге у людей из Кали родилась идея: сконцентрироваться на европейском рынке, но поставлять наркотики через Россию, чтобы груз не вызвал подозрений в пункте назначения. Санкт-Петербург оказался идеальным перевалочным пунктом, а израильтяне, ранее уже занимавшиеся поставками мелких партий кокаина в Европу, – идеальными партнерами: Шемеш, Фриш и Сулами были хорошо знакомы с Оскаром Донатом, а тот, в свою очередь, – с петербургскими чиновниками, которые регистрировали его совместные предприятия.

"В России царила бедность, еды не хватало, поэтому мы решили выбрать для контрабанды банки с тушенкой. А тотальная коррумпированность чиновников в Санкт-Петербурге сделала этот вариант идеальным", – вспоминает Шемтов Михтави.

Книга Михтави, в которой он рассказывает о своих приключениях, называется "Операция "Акапулько". Именно такое название получила международная полицейская операция по отслеживанию этой поставки с участием властей Израиля, Нидерландов, Швеции, Бельгии и ряда других стран. Начало ей было положено в том же 1992 году, когда работавшая в Колумбии агент израильских спецслужб стала замечать, что в прослушиваемых ей разговорах наркодельцов все чаще мелькают израильские имена. Так совместная операция Кали и "картеля Тель-Авив" оказалась под колпаком Интерпола.

Как Михтави ездил в Колумбию

У израильтян и колумбийцев сложились по-настоящему дружеские отношения. Незадолго до отправки контейнера в Санкт-Петербург Михтави, например, попросил отвезти его в горы рядом с Кали, где он несколько дней прожил в палатке на фабрике по производству кокаина. Там он уговорил своих колумбийских друзей отпустить подростка, которого взяли в плен из-за того, что его отец задолжал картелю деньги. В 60-е годы израильтянин, сын выходцев из Курдистана, после развода родителей кочевал из одного израильского детского дома в другой, пока не оказался в Тель-Авиве, где вместе с другими детдомовцами начал воровать и торговать краденым. Первый его арест произошел в 1974 году, а из 70 лет жизни Михтави провел в тюрьмах 32. Воспоминания о детстве, проведенном в нищете, заставили его попросить людей из Кали еще об одной услуге – отвезти его в колумбийские трущобы. Там он под защитой вооруженной охраны картеля раздал местным жителям наличными деньгами более 1200 долларов и уехал только тогда, когда ситуация предсказуемо стала выходить из-под контроля.

– Чья это была идея – использовать Россию как транзитный пункт?

– Это была идея Амоса Сулами. У него были нужные связи в России. Мы должны были отправить контейнер в Россию, на адрес мэрии Санкт-Петербурга. У меня на руках были все бумаги с адресами, и там был указан адрес мэрии. Я взял эти бумаги с собой в Голландию и передал там человеку, которого звали Владимир Бахшиев. У Бахшиева были связи с Анатолием Собчаком, но между ними был еще один посредник. Его звали Роман Изиков, но это было не настоящее имя. Его так никогда и не поймали. Когда контейнер арестовали и доставили в Выборг, на следующий день туда приехал человек, который пытался дать взятку, чтобы груз освободили. И у него на руках при этом были те же самые бумаги, которые я передал в Голландии Бахшиеву. Эти бумаги были только у Бахшиева, он дал их каким-то людям в мэрии, а те – этому человеку, который приехал вызволять контейнер. Уже потом из газет я узнал его имя – Селюк. Его арестовали на 5 или 6 месяцев и потом отпустили.

– Знали ли в мэрии Санкт-Петербурга, что они покупают контейнер с кокаином, а не с мясными консервами?

– У меня нет стопроцентных доказательств, но я уверен, что знали. Я думаю, Собчак должен был получить с этого какие-то деньги. В бумагах был указан адресат – санитарная служба мэрии Санкт-Петербурга.

В своей книге Шемтов Михтави упоминает еще одну деталь: из сопроводительных документов следовало, что контейнер с колумбийской тушенкой (вернее, с 17 тоннами тушенки и тонной кокаина) не просто направлялся на адрес мэрии, но был "заказан" городскими властями – это обычная практика для начала 1990-х, времени, когда Санкт-Петербург отчаянно нуждался в любом продовольствии. Участник "картеля Тель-Авив" и сообщник Михтави Юваль Шемеш также рассказывал на допросе после ареста, что в одном из документов должно было говориться о "поставке по заказу". По словам Шемеша, именно эта бумага должна была сыграть важную роль при получении контейнера в Санкт-Петербурге. Он утверждал, что незадолго до отправки контейнера люди картеля Кали усомнились в том, что имеющихся документов, сделанных Бахшиевым, будет достаточно для беспрепятственного прохождения таможни.

Мы ознакомились с обвинительным заключением из уголовного дела Шемтова Михтави (ссылка), который полностью признал вину, был приговорен за контрабанду колумбийского кокаина к 9 годам тюрьмы, но отсидел только шесть лет, выйдя на свободу досрочно в 1999 году – чтобы вскоре снова быть арестованным уже по другому делу, о контрабанде экстази в США.

В заключении есть список свидетелей, которые давали показания накануне суда. В их числе – двое россиян. Свидетель №8 – загадочный "сотрудник российской службы безопасности", обозначенный лишь инициалами: С. П. И. (или С. Ф. И. – в иврите П и Ф обозначаются одной и той же буквой). Разгадать тайну этого имени нам так и не удалось: в Петербурге в 1990-е годы проживало как минимум 212 мужчин с инициалами С. П. И. или С. Ф. И, следует из утекшей в сеть базы паспортов.

Еще один россиянин в списке, №7 – Василий Николаевич Диденко. В документе указан его адрес в Санкт-Петербурге. Мы нашли этого человека и поговорили с ним. Василий Диденко рассказал, что его нанял в качестве водителя во время своего визита в Санкт-Петербург Марек Фриш, один из членов "картеля Тель-Авив". Диденко подтвердил версию о том, что арест контейнера с кокаином сорвал международную операцию по отслеживанию причастных к его контрабанде, и рассказал, что Оскар Донат знал Анатолия Собчака и встречался с ним.

"Фриш оплачивал по 8-10 часов в день, причем я мог даже никуда не ездить, просто стоять у гостиницы. Знаете, сколько стоил тогда обед в гостинице "Санкт-Петербург", "шведский стол"? Один доллар. А я зарабатывал у него 10 долларов в день. При мне в машине Марек о делах не разговаривал, но фамилия Доната звучала. Я так понял, что Донат уже работал в Санкт-Петербурге, он к нему приехал и пытался вместе наладить какой-то бизнес. К Донату, насколько я знаю, очереди стояли – директор Кировского завода, Ижорского завода. Все директора у него в гостинице были каждый день. Чемоданы денег ему возили. Даже Собчак у него… Собчака он тоже приглашал. Все ведь продажные тогда были. У Доната была не одна машина, а несколько, он ездил с охраной, менты его охраняли, ходили с пистолетами. Тогда первые [мобильные] телефоны появились, так за ним чемодан с телефоном возили! Насколько я понял, Европол (вероятно, имеется в виду Интерпол, Европол был создан в 1998 году – НВ) отслеживал все их передвижения. Это мне оперативники объяснили: они придумывали, как наркоту эту перекидывать, Европол сообщил нашим, и они вместо того, чтобы отследить все концы, просто арестовали каких-то шестерок".

Путин, кокаиновые деньги и фирма SPAG

Согласно еще одной версии, Путин и его ближайшее окружение помогали колумбийской наркомафии отмывать заработанные деньги с помощью основанной летом 1992 года совместной российско-германской фирмы СПАГ. История СПАГ, которая инвестировала деньги в недвижимость в Санкт-Петербурге, бесславно закончилась в 2000 году: расследование немецких спецслужб вскрыло факты отмывания денег картеля Кали, основатель компании Рудольф Риттер, брат министра финансов и вице-премьера Лихтенштейна, был арестован. К 2005 году с него были сняты все обвинения – следствие пришло к выводу, что о незаконном происхождении средств он не знал. Журналист-расследователь Роман Шлейнов утверждал, что видел документы, свидетельствующие о том, что Путин состоял в наблюдательном совете СПАГ. Опубликованы они так и не были – Шлейнов рассказал нам, что бумаги у него в какой-то момент затерялись. Журналисты не раз спрашивали Путина о его роли в работе СПАГ – но так и не получили ответа. Сторонники версии о непричастности будущего президента к кокаиновому транзиту напоминали, что Путин был руководителем Комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга, а в наблюдательном совете фирмы если и состоял, то номинально.

Бывший российский разведчик-перебежчик Юрий Швец утверждал, что именно расследование причастности Путина к контрабанде кокаина из Колумбии в Европу через Россию стало причиной смерти Александра Литвиненко, отравленного радиоактивным полонием-210. Документальных подтверждений этой догадки нет.

Нашлось в этой истории место и представителям "чистого" криминала: со СПАГ, по его собственным словам, был связан и Владимир Кумарин, лидер Тамбовской организованной преступной группировки, контролировавшей Петербургский морской порт – ключевой актив в том числе и для переправки кокаина в Европу. Другим представителем этой ОПГ был живущий в Испании Геннадий Петров, которого испанская прокуратура в 2008 году обвинила в отмывании денег и создании преступного сообщества. Одновременно испанские правоохранительные органы опубликовали записи телефонных разговоров, из которых следовало, что представители "тамбовских" были связаны с целым рядом высокопоставленных российских чиновников, например главой Следственного комитета Александром Бастрыкиным. Несмотря на это, в 2018 году практически все обвиняемые по делу "русской мафии в Испании" были оправданы.

Журналистам и независимым исследователям так и не удалось доказать, что Владимир Путин был лично связан с контрабандой кокаина. Владимир Кумарин, который отбывает 25-летний срок за создание Тамбовской ОПГ, в своих интервью то оправдывал российского президента, то, наоборот, намекал, что контрабанда тонны колумбийского кокаина осуществлялась как минимум с санкции тогдашних российских властей: например, еще одного обвиняемого по "делу русской мафии в Испании", а в 1993 году – заместителя директора Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков Николая Аулова.

От контрабанды кокаина – к покупке футбольных звезд

"Нюхайте кокаин, и вы сможете попасть в "Спартак". Так в 2018 году футбольный агент Дмитрий Селюк саркастически прокомментировал переход в московский "Спартак" бывшего полузащитника ЦСКА Романа Еременко – тот отбывал двухлетнюю дисквалификацию за употребление кокаина. В своих многочисленных интервью Селюк, работавший с такими звездами мирового футбола, как Андрей Аршавин, Неманья Видич и Яя Туре, не стесняется переходить на личности – это принесло ему скандальную славу. Но о своем прошлом агент предпочитает не распространяться. О том, к чему он был причастен в 1993 году, мы рассказываем впервые.

До переезда в Израиль Дмитрий Селюк подрабатывал в Ленинграде фарцовщиком. Карьеру футбольного агента он начал в 1991 году с трансфера легендарного зенитовца Юрия Желудкова в израильский клуб "Маккаби" – в этом Селюку помог репатриант из Советского Союза Моше Принц. Вскоре карьеру агента пришлось поставить на паузу.

Именно Дмитрий Селюк, по версии российских силовиков, 17 февраля 1993 года приехал в Выборг и попытался дать взятку за вызволение уже арестованного контейнера с тонной кокаина. Это имя упоминали "Санкт-Петербургские ведомости" и "Коммерсант", встречается оно и в материалах допроса Амоса Сулами, с которыми ознакомилась редакция. После провала операции по перевозке кокаина и неудачной попытки заполучить контейнер на таможне Селюк, как утверждали "Санкт-Петербургские ведомости", отправился в Москву, из Шереметьева пытался вылететь во Франкфурт, но был задержан. От источника с доступом к базе криминалистического учета МВД мы узнали, что 24 февраля 1993 года Дмитрий Дмитриевич Селюк – полный тезка футбольного агента с такой же датой рождения – был допрошен в петербургском управлении министерства безопасности, а затем арестован по обвинению в контрабанде. Израильская газета The Jerusalem Report 18 ноября 1993 года в статье о кокаиновом деле писала, что жену Дмитрия Селюка зовут Виктория – точно так же, как рассказывал Селюк – футбольный агент, зовут и его супругу.

Селюк полгода провел в "Крестах". В августе 1993-го его освободили из-под стражи под залог в 25 тысяч долларов. Вскоре управление министерства безопасности приостановило расследование дела о контрабанде кокаина, "передав все наработки в Интерпол". Селюк остался единственным задержанным российским гражданином по делу о контрабанде контейнера с кокаином, хотя и не был осужден. Газета "Час Пик" в статье 1995 года о транспортировке кокаина в Москву на переработку писала, что у Селюка было израильское гражданство. О том, что Селюк в 90-е годы эмигрировал в Израиль, писала и The Jerusalem Post. В открытых источниках сведений об израильском гражданстве Селюка обнаружить не удалось.

В нулевых годах Селюк жил в Антверпене, сейчас обитает на собственной вилле в Барселоне и, по его собственным словам, поддерживает близкие отношения с руководством легендарного каталонского клуба – несмотря на то, что не имеет официальной лицензии агента, выдаваемой ФИФА. На наш вопрос о том, он ли в 1993 году предлагал взятку за освобождение с таможни контейнера с кокаином, Дмитрий Селюк ответил: "Эту ерунду я даже комментировать не хочу".

Селюк в то время, как утверждал журналист "Вечернего Петербурга", был связан с фирмой "Комкад". Она известна тем, что в начале 1990-х годов возила в Санкт-Петербург сахар по заказу мэрии – и не довезла груз стоимостью 2,8 млн долларов. Журналист "Вечернего Петербурга" также назвал несколько фирм, чьи названия якобы были в сопроводительных бумагах на контейнер с кокаином: это все тот же "Комкад" и никогда не существовавшая "Гонт импорт-экспорт компани". О том, что получателем груза с кокаином был "Комкад", писал и "Час Пик" в 1995 году. Шемтов Михтави не смог вспомнить названий этих компаний.

"Вечерний Петербург" также назвал "партнером" "Комкада" заместителя вице-мэра Санкт-Петербурга Льва Савенкова, осужденного в 1997 году за вывоз из России стратегических материалов и черной икры. Савенков был не просто вице-мэром, но и близким другом Путина, который лично давал интервью в его защиту, а также генеральным директором торгового дома "Алиса" Оскара Доната. В разговоре с Радио Свобода и Настоящим Временем Лев Савенков подтвердил, что знал Доната, но отверг какую-либо связь с фирмой "Комкад".

Соучредителем "Комкада" был уроженец Ухты Олег Попов. Он упоминается в обвинительном заключении прокурора США по делу еще об одной афере все с тем же сахаром – на этот раз с его фиктивными поставками из Кубы в Казахстан. Попов являлся сообщником основного обвиняемого в деле – российского миллиардера Сергея Адоньева, совладельца компании Yota Devices, спонсора "Новой газеты", избирательной кампании Ксении Собчак и фильма "Дау". Адоньев признал свою вину по этому делу, получил тюремный срок в 30 месяцев, но еще до его окончания был передан России. Как писала в 2000 году газета Los Angeles Times, следователям ФБР удалось доказать и причастность Адоньева к контрабанде контейнера с колумбийским кокаином в 1993 году. В 2019 году издание The Insider связалось со следователем, который вел это дело, но тот отказался раскрывать подробности и лишь сказал, что подвергался во время расследования "беспрецедентному давлению". В 1994 году Олег Попов был застрелен в Санкт-Петербурге.

Кража свитков Торы и адвокат жены Собчака

Есть в истории с тонной кокаина и еще одна деталь. Марек Фриш и Амос Сулами, организаторы кокаинового транзита через Санкт-Петербург, в 1992 году были замешаны в другой криминальной афере – которая тоже связана с высокопоставленным представителем российской власти: бывшим советником правительства и генерального прокурора России, а затем адвокатом и бизнесменом Дмитрием Якубовским.

В начале 90-х годов Якубовский занимался передачей Германии имущества Западной группы войск и получил прозвище "генерал Дима" (хотя на самом деле был лишь полковником). Якубовского обвиняли в связях с Солнцевской преступной группировкой и писали о его дружбе с телохранителем Владимира Путина и одним из самых влиятельных людей в Санкт-Петербурге 90-х годов Романом Цеповым (тот все подобные связи неоднократно отвергал).

С 1994 по 1998 год Якубовский сидел в тюрьме – за участие в краже древних манускриптов из Российской национальной библиотеки в Санкт-Петербурге. Как писал "Коммерсант", ознакомившийся с материалами дела, Якубовский должен был вывезти из России манускрипты, регулярную кражу которых первыми наладили те самые Марек Фриш и Амос Сулами с помощью хранителя отдела редких рукописей РНБ. В числе похищенных ценностей были французские средневековые рукописи, среднеазиатские списки с миниатюрами, но главное – еврейские манускрипты, включая свитки Торы, которые, как подозревало следствие, были "заказаны" из Израиля. Афера вскрылась, когда украденный из РНБ древнееврейский брачный договор, "Ктуба", был куплен членами общества "Друзья музея Израиля" на книжном аукционе в Нью-Йорке и передан в дар Национальной библиотеке Израиля – которая и уведомила Россию, увидев в каталогах, что рукопись принадлежит РНБ.

В качестве адвоката Якубовский защищал в числе прочих вдову Анатолия Собчака Людмилу Нарусову – в 1999 году, когда сам Собчак находился во Франции после возбуждения против него дела о взятках и злоупотреблении должностными полномочиями. Прокуратура России тогда обвинила Нарусову в клевете за ее высказывания, в которых она обвиняла ведомство в "ангажированности". Ксения Собчак связывала дело против отца с "борьбой ельцинской команды против Путина". В ноябре 1999 года дело против Собчака было закрыто, он вернулся в Россию, безуспешно пытался стать депутатом Госдумы и губернатором Санкт-Петербурга, после отставки Ельцина поддержал на президентских выборах Владимира Путина, но в феврале 2000 года, не дождавшись голосования, умер в поездке в Калининградскую область "от сердечной недостаточности" – как утверждал в интервью "Фонтанке" упоминавшийся выше Шабтай Калманович, "у него на руках". О том, что именно Калманович был первым человеком, который увидел Собчака мертвым, говорила и Людмила Нарусова. На вопросы Настоящего Времени Нарусова не ответила.

Яхта Якубовского и Дмитрий Песков

В 2015 году Дмитрий Якубовский стал героем еще одной истории, связанной с Путиным: на его яхте, по версии тогдашнего префекта САО Москвы Олега Митволя, отдыхал у берегов Сардинии Дмитрий Песков со своей семьей. Митволь на самом деле пытался этим заявлением оправдать, а не обвинить пресс-секретаря российского президента – после того, как Алексей Навальный заявил, что Песков платит за аренду яхты 26 миллионов рублей в неделю. В 2020 году Якубовский был признан банкротом, а его российское имущество начали распродавать.

Амос Сулами, похититель манускриптов, попавшийся на контейнере с кокаином, хранил в амстердамской квартире Шемтова Михтави якобы купленную им в Санкт-Петербурге на подпольном аукционе картину Малевича, которую позже переправил в Израиль заказчику, израильскому арт-дилеру с криминальным бэкграундом. В любви к искусству Сулами не брезговал и подделками: принадлежавшие ему копии работ российских авангардистов Александры Экстер и Ивана Клюна даже выставлялись на рубеже 2020 и 2021 годов в кельнском Музее Людвига на выставке подделок русского авангарда.

Сейчас Амос Сулами, по словам Шемтова Михтави, живет жизнью пенсионера в Израиле, где после отбытия срока за контрабанду кокаина он был осужден еще раз, уже по другому делу.

"Путин выиграл, я проиграл"

Несмотря на отсутствие у него прямых доказательств, Михтави уверен, что именно Владимир Путин фактически присвоил себе его кокаин. Израильтянин не держит на российского президента зла, хотя и считает, что с политической сцены тому пора уходить:

– Я вот что хочу сказать: Путин был таким же бедным ребенком, как я. Мы оба мечтали разбогатеть. Разница в том, что он выиграл, а я проиграл. Он единственный человек, который вышел сухим из воды после 90-х. Я его очень уважаю, он умный человек. Сначала он получил власть, став вице-мэром, а затем и деньги. Я думаю, тот контейнер принес ему 7-10 миллионов долларов. Я желаю Путину всего наилучшего, ему же нельзя уже предъявить никаких обвинений, он президент!

– То, что Путин в итоге стал президентом – это было благом для России?

– Я думаю, как минимум первые десять лет это было благом. Экономика росла. Путин сделал много хорошего для России. В 1992 году люди стояли в очередях, чтобы купить хлеба.

– А то, что он остается президентом сейчас – это хорошо?

– По-моему, он у власти уже слишком долго. Мне кажется, еще пара лет, и ему надо уходить. Он сделал для России все, что мог. Я далек от политики, но мне кажется, что он слишком жесток с оппозицией. Ваш оппозиционный политик, Навальный, в тюрьме. Я думаю, пора бы его отпустить и не мучить больше. России нужно больше демократии. Но сделать это может только сам Путин.

Этот разговор состоялся осенью 2021 года, до российского вторжения в Украину. Незадолго до публикации нашего расследования мы попросили Шемтова Михтави написать пару строк о том, что он думает о войне. Вот его ответ: "Путин не прекращает бомбить мирные украинские города и военные объекты. Страны свободного мира должны помешать президенту России продолжать оккупацию демократического суверенного государства и причинять человеческие страдания 40 миллионам граждан. Я убежден, что Россия не победит в этой несправедливой войне, потому что украинский народ полон решимости бороться за свою страну".

Все материалы проекта:

Комитетчики

Кокаин, липовые фирмы и "красная ртуть". Нерассказанные истории о первых шагах Путина во власти

Доступ к телу

Скандальный комитет, с которого началась политическая карьера Путина

Марина Салье

Петербургский депутат, которая первой обвинила Путина в коррупции

Комитетчики

Кокаин, липовые фирмы и красная ртуть. Нерассказанные истории о первых шагах Путина во власти

Авторы: Андрей Сошников, Марк Крутов, Сергей Добрынин, Роберт Коалсон, Карл Шрек, Ольга Бешлей, Сергей Кагермазов

Редактор проекта: Карл Шрек

Редакторы: Константин Бенюмов и Стив Гуттерман

Иллюстрации и анимация: Любовь Моисеенко и Карлос Коэльо

Видео: Рей Фурлонг и Евгений Галкин

© 2022 Радио Свобода RFE/RL, Inc. | Все права защищены.

Комитетчики