5 июля 1943 года началась операция "Цитадель" – последнее широкомасштабное наступление немецких войск на Восточном фронте. Гитлер бросил в наступление большинство своих танковых дивизий и значительные силы боевой авиации (люфтваффе), рассчитывая окружить и уничтожить в Курском выступе 8 – 10 советских армий и лишить Красную Армию возможности осуществить генеральное летнее наступление в 1943 году. Как оказалось впоследствии, Курская битва, произошедшая совсем недалеко от мест нынешних сражений российско-украинской войны, во многом предопределила исход Второй мировой.
Зачем понадобилась "Цитадель"
Как доказал немецкий историк Роман Тёппель, первым идею будущей "Цитадели" подал командующий германской 2-й танковой армией генерал-полковник Рудольф Шмидт еще 10 марта 1943 года в разговоре со штабом группы армий "Центр". Но месяц спустя его арестовало гестапо за открытое высказывание антинацистских взглядов, и о его приоритете предпочли забыть. Гитлер испытывал большие сомнения по поводу успеха "Цитадели". Сторонниками же ее проведения были командующие группами армий "Юг" и "Центр" фельдмаршалы Эрих фон Манштейн и Ганс Гюнтер фон Клюге. Наступать предстояло на заранее подготовленную советскую оборону, которые советские войска готовили с середины марта 1943 года, после стабилизации линии фронта.
Особенно сильно были укреплены северный и южный фасы Курского выступа, где предсказуемо ожидалось нанесение вермахтом главных ударов. Поэтому Гитлер в какой-то момент предложил ударить в крайнюю западную часть выступа, где советская оборона была слабее. Но фельдмаршалы убедили фюрера, что в этом случае советские войска будут только вытеснены с Курского выступа, и не удастся захватить большого количества пленных. А в результате "Цитадели" немцы как раз планировали захватить до 1 млн. пленных, чтобы потом использовать их в военной экономике Германии. Поскольку наступление собирались начать в теплое время года, германское командование рассчитывало, что советским пленным, захваченным в районе Курска, удастся избежать печальной участи своих товарищей в 1941 году, когда миллионы пленных красноармейцев погибли от голода и болезней в пересыльных лагерях, и на этот раз их удастся благополучно доставить как в сам Рейх, так и в Генерал-губернаторство, как называлась часть территории оккупированной немцами Польши.
Главной целью операции "Цитадель" было уничтожить значительную группировку советских войск, включая часть стратегических резервов, чтобы предотвратить ожидавшееся генеральное советское наступление, и иметь резервы для отражения возможной высадки западных союзников в Италии и/или во Франции. При этом наступление немцы собирались начать в условиях, когда значительное превосходство в силах и средствах в этом районе было на стороне Красной Армии. Против двух германских ударных группировок, насчитывавших 780 900 человек, войска Центрального, Воронежского и Степного фронтов имели 1 910 361 человека. Танков и штурмовых орудий с немецкой стороны было 2928, а с советской – 5128, боевых самолетов – соответственно 1800 и более 3600, а орудий и минометов – 7400 и 31 400. Бывший командир 11-го армейского корпуса генерал танковых войск Эрхард Раус после войны характеризовал советскую оборону под Курском как "оборонительную систему невиданных до сего дня масштабов".
Под Курском была создана оборонительная система невиданных до сего дня масштабов
Вся надежда Гитлера и его генералов была на качественное превосходство германской техники и значительно более высокий уровень боевой подготовки войск и командования. Гитлер откладывал наступления, ожидая поступления новых танков – "Тигров", уже опробованных на советско-германском фронте и в Северной Африке, и "Пантер", которые должны были вступить в бой впервые, а также штурмовых орудий "Фердинанд". Расчет был и на широкое использование тяжелых истребителей "Фокке-Вульф-190", ранее лишь ограниченно применявшегося на Восточном фронте. Также Гитлер надеялся на то, что советскую оборону удастся прорвать достаточно быстро, чтобы противник не успел перейти в наступление на Орловский плацдарм с севера и востока, а также в Донбассе, где силы немцев были ослаблены ради проведения "Цитадели". Поэтому, например, планировалось, что группа армий "Центр" выполнит свою задачу за шесть дней: два дня отводилось на прорыв основных линий обороны, а еще четыре – на прорыв тыловых рубежей и взятие Курска.
Были ли у немцев шансы?
Военные историки до сих пор задаются вопросом, были ли у вермахта шансы победить в Курской битве? На наш взгляд, шансы если не победить, то по крайней мере свести сражение вничью у германской стороны были, но этому помешал ряд факторов. Первым, как показал Тёппель, были ошибки, допущенные на тактическом уровне некоторыми немецкими командирами дивизий и полков, которые не позволили вовремя развить достигнутые успехи. Но главным фактором стало командование на уровне групп армий и ударных группировок: подбор полководцев для осуществления операции "Цитадель" оказался неидеальным.
С командованием южной группировки все было в порядке. Группой армий "Юг", наносившей удар на Курск от Белгорода, командовал фельдмаршал Эрих фон Манштейн, справедливо считавшийся мастером наступления больших масс танковых войск и являвшийся автором плана разгрома Франции в 1940 году. Главной ударной группировкой на юге – 4-й танковой армией командовал генерал-полковник Герман Гот, имевший большой опыт успешных наступательных боевых действий. А вот с командованием северной группировки, наступавшей на Курск с Орловского плацдарма, были некоторые проблемы. Командующий группой армий "Центр" фельдмаршал Гюнтер фон Клюге не имел опыта руководства крупной наступательной операцией в масштабах группы армий и с использованием большого числа танковых соединений. В ходе операции "Барбаросса" он командовал 4-й полевой армией. Крупнейшей наступательной операцией, которую провел Клюге, командуя группой армий "Центр", была операция "Зейдлиц" в июле 1942 года, в результате которой была почти полностью уничтожена советская 39-я армия в районе города Белый. Советские войска, противостоявшие германской 9-й армии, насчитывали около 70 тыс. человек и только пленными потеряли более 50 тысяч. Всего же их потери по советским, скорее всего, заниженным данным, составили 61 722 человека, в том числе 51 458 убитых и пропавших без вести. С масштабом "Цитадели" операцию "Зейдлиц" не сравнить, если учесть, что в ней немцы использовали всего 80 самолетов и 320 танков.
Командующий 9-й армии, наносившей главный удар на северном фасе курского выступа, генерал-полковник Вальтер Модель, во время операции "Барбаросса" был командиром 3-й танковой дивизии и только в октябре 1941 года возглавил 41-й танковый корпус. С января 1942 по март 1943 года он во главе 9-й армии успешно оборонялся на Ржевско-Вяземском выступе, но во время единственного более или менее крупного наступления 9-й армии – операции "Зейдлиц" его замещал генерал танковых войск Генрих фон Фитингхоф. Таким образом, у Моделя отсутствовал опыт проведения наступательных операций в масштабе армии. Можно предположить, что отсутствие соответствующего опыта у командующего группой армий "Центр" и командующего 9-й армии стало одной из причин того, что в ходе "Цитадели" северная ударная группировка вермахта достигла значительно более скромных успехов, чем южная группировка во главе с Манштейном и Готом.
Наверное, зная итоги германского наступления под Курском, можно предположить, что оптимальным для Гитлера выбором в период подготовки и проведения операции "Цитадель" было бы назначение командующим группой армий "Центр" фельдмаршала Эвальда фон Клейста, а командующим ударной 9-й армией – генерал-полковника Хайнца Гудериана. Клейст и Гудериан имели опыт командования танковыми армиями в период блицкрига, а Клейст к тому же больше полугода командовал группой армий "А", правда, уже в ходе отступления с Кавказа и последующих оборонительных боев.
И для 9-й немецкой армии был шанс переломить ход борьбы. В ночь с 7 на 8 июля резервы советской 65-й армии (181-я стрелковая дивизия и 40-й и 255-й танковые полки), находившейся вне зоны главного немецкого удара, по приказу командующего Центральным фронтом генерала армии Константина Рокоссовского были переброшены для усиления стыка 13-й и 70-й армий. При этом командующий 65-й армией генерал-полковник Павел Батов не без оснований утверждал в разговоре с Рокоссовским, что без двух танковых полков "он не сумеет остановить противника, если тот перейдет в наступление". К тому же 8 июля Рокоссовский ввел в бой свой последний резерв – 9-й танковый корпус. Будь на месте Клюге и Моделя Манштейн и Гот или Клейст и Гудериан, они бы не позднее 9 июля организовали наступление на фронте 2-й германской армии против участка 65-й армии, использовав для этого также еще не введенные в бой резервы 9-й армии Моделя – 12-ю танковую дивизию и 36-ю пехотную дивизию.
В этом случае фронт армии Батова почти наверняка был бы прорван и новая немецкая ударная группировка устремилась бы навстречу группировке Моделя. Тогда главные силы советских 65-й и 70-й армий оказались бы в окружении и были бы уничтожены. При таком развитии событий обстановка на северном фасе Курской дуги изменилась бы кардинальным образом. Ослабленный фронт Рокоссовского пришлось бы срочно усиливать соединениями с Западного фронта, что поставило бы под сомнение возможность советского наступления на Орловский плацдарм. Да и удержание Курского выступа не было бы гарантировано. Тогда Курская битва, скорее всего, закончилась бы либо вничью, либо поражением советских войск, хоть и не таким разгромным, на которое рассчитывали Гитлер и его генералы. При таком сценарии Вторая мировая война наверняка бы затянулась, и вполне вероятно, что в этом случае ее пришлось бы заканчивать американской ядерной бомбардировкой Германии. Но, может быть, к счастью для немецкого народа, Клюге и Модель были слишком осторожными полководцами и не воспользовались представившимся им шансом.
Миф о Прохоровке и масштабы потерь
В первый день наступления люфтваффе завоевали господство в воздухе. Только на южном фасе Курской дуги летчики германского 8-го авиакорпуса совершили 2387 боевых вылетов, безвозвратно потеряв всего 19 машин. Противостоявшие им советские 2-я и 17-я воздушные армии совершили в этот день 1744 вылета, безвозвратно потеряв 187 самолетов, т. е. почти в 10 раз больше. 6 июля на северном фасе Курской дуги 1-я авиационная дивизия люфтваффе потеряла безвозвратно 10 самолетов, тогда как противостоявшая ей 16-я советская воздушная армия – 91. Всего с 5 по 23 июля люфтваффе потеряли не более 250 машин, притом что после 13 июля, когда "Цитадель" была прекращена по решению Гитлера, немецкие самолеты совершали лишь очень немного вылетов. Советские же безвозвратные потери с 5 по 23 июля составили около 1200 самолетов. Однако прорвать заранее подготовленную оборону до начала советского контрнаступления на Орловский выступ немецкие войска так и не смогли.
Наиболее мифологизированным эпизодом Курской битвы до сих пор остается танковое сражение под Прохоровкой, происшедшее 12 июля 1943 года между 2-м танковым корпусом обергруппенфюрера СС Пауля Хауссера и советскими 5-й гвардейской танковой армией генерал-лейтенанта Павла Ротмистрова и 5-й гвардейской армией генерал-лейтенанта Алексея Жадова. Ротмистров впоследствии утверждал, что в этом сражении "противник лишился свыше 350 танков и потерял более 10 тысяч человек убитыми" и что потери 5-й гвардейской танковой армии в танках были примерно такими же, как у немцев. Как показали немецкий историк Карл Хайнц Фризер в 1993 году и британский историк Бен Уитли (последний использовал также сделанные немецкими летчиками аэрофотоснимки поля сражения под Прохоровкой), 2-й танковый корпус СС за период с 11 по 20 июля безвозвратно потерял только 14 танков, штурмовых орудий и истребителей танков, тогда как советская 5-я гвардейская танковая армия только за 12 июля – не менее 246 танков и САУ.
При этом непосредственно на Прохоровском поле, где дивизия СС "Лейбштандарт" сражалась с советским 29-м танковым корпусом, соотношение потерь выглядит еще более впечатляющим. Немецкая сторона безвозвратно потеряла только 3 танка, тогда как с советской безвозвратные потери составили не менее 102 танков и САУ. 12 июля 2-й танковый корпус СС потерял 842 человека, в том числе 149 убитыми, 660 ранеными и 33 пропавшими без вести. При этом одна только советская 95-я гвардейская стрелковая дивизия 5-й гвардейской армии за 12 июля потеряла 948 человек убитыми, 1649 – ранеными, 729 – пропавшими без вести, а всего – 3326 человек, т. е. почти в 4 раза больше, чем весь 2-й танковый корпус СС. Общие же потери 5-й гвардейской танковой и 5-й гвардейской армий в боях с корпусом Хауссера 12 июля составили не менее 11 162 убитых, раненых и пропавших без вести, т. е. были в 13,3 раза больше немецких потерь.
Остановка немецкого наступления на Курск была вызвана отнюдь не поражением немцев в сражении под Прохоровкой, как это утверждалось в советской историографии, а начавшимся 12 июля наступлением Брянского и Западного фронтов на Орловский плацдарм. 17 июля также началось наступление Юго-Западного фронта на Северском Донце и Южного фронта на Миусе, что заставило Манштейна окончательно отказаться от наступления на Курск с юга. 5 августа советские войска взяли Орел, 23 августа – Харьков, ликвидировав Орловский и Харьковский плацдармы противника и завершив Курскую битву своей победой. Но она далась дорогой ценой.
В ходе Курской битвы немецкие потери пленными составили примерно 10,8 тыс. человек, а советские – около 72,3 тыс. человек. Немецкие потери убитыми в Курской битве можно оценить в 34 690 человек, а потери ранеными – в 148 604 человек. Потери советских войск убитыми можно оценить в 999,3 тыс. человек, а ранеными – в 608,8 тыс. человек. Соотношение безвозвратных потерь в Курской битве оказывается для Красной Армии одним из самых неблагоприятных за всю войну. Поэтому Гитлер в целом положительно оценил итоги "Цитадели": "Даже если наступление "Цитадель" не достигло своих изначальных целей, тем не менее оно выполнило свою задачу, поскольку были разбиты существенные наступательные силы русских".
Расстрелянные "фрицы"
В первый день наступления немцев на Курск произошел один из наиболее массовых расстрелов военнопленных. Как вспоминал Эрхард Раус, бывший командующий действовавшим на южном фасе Курской дуги 11-м армейским корпусом группы Кемпфа, "внезапно ожесточенная контратака русских, поддержанная сорока танками, отбросила наши силы прикрытия из леса на южном фланге и ударила по 320‑й пехотной дивизии… В ходе этой контратаки было взято в плен около 150 человек из 320‑й пехотной дивизии. Вскоре после этого мы прослушали телефонный разговор между нижестоящим и вышестоящим русскими штабами (вероятно, между полковым и дивизионным штабами), который шел примерно так.
Командир полка: У меня здесь 150 фрицев [уничижительный термин для немецких солдат]. Что мне с ними делать?
Командир дивизии: Оставьте нескольких для допроса, а остальных ликвидируйте.
В тот же вечер предполагаемый командир полка доложил о выполнении приказа, заявив, что большинство фрицев были убиты сразу же, а остальные — после того, как были допрошены".
Слова Рауса подтверждаются тем, что 320‑я пехотная дивизия в период с 4 по 20 июля 1943 года понесла наибольшие потери пропавшими без вести по сравнению с двумя другими дивизиями корпуса Рауса – 426 человек, тогда как 106‑я пехотная дивизия потеряла 44 пропавших без вести, а 198‑я пехотная – 17. (Frankson, Anders; Zetterling, Niklas. Kursk 1943. A Statistical Analysis. London: Taylor&Francis, 2000. Table 8.2.)
Оставьте нескольких для допроса, а остальных ликвидируйте
Наступление вермахта на Курск строилось на использовании превосходства Германии в уровне боевой подготовки и командования, а также в качестве самолетов и танков – для того, чтобы компенсировать советское превосходство в численности личного состава и техники. И у немцев почти получилось. На северном фасе Курской дуги им удалось прорвать две основные линии обороны из трех. На южном фасе были прорваны все три основные линии обороны, и оставалось преодолеть только тыловую оборонительную полосу. На юге советская Ставка вынуждена была использовать свои стратегические резервы – 5-ю гвардейскую и 5-ю гвардейскую танковую армии и ряд отдельных соединений из состава Степного фронта. Все они оказались обескровлены в ходе немецкого наступления. Также Воронежский и Центральный фронты генералов армии Николая Ватутина и Константина Рокоссовского потеряли в ходе отражения "Цитадели" основную часть своего боевого состава, что ослабило их возможности в ходе советского контрнаступления на Орел и Харьков.
В целом поражение вермахта в Курской битве означало крах надежды Гитлера и его генералов на то, что войну удастся свести "вничью". После Курской битвы у немцев уже не было достаточно сил для успешного ведения обороны на два фронта, с учетом того, что еще во время Курской битвы западные союзники высадились на Сицилии, а с начала 1944 года немцы начали готовиться к считавшейся неминуемой высадке союзников во Франции. Операция "Цитадель" стала последней операцией на Восточном фронте, где значительную роль играли люфтваффе. После ее провала основные силы авиации Третьего рейха действовали на западном театре военных действий, против британцев и американцев. А на Восточный фронт посылали выпускников летных школ, чтобы поднабрались опыта для последующих более серьезных боев на Западе. После поражения в Курской битве уже мало кто в мире сомневался в том, что нацистская Германия обречена.
