Юбилейный саммит НАТО в Вашингтоне: триумфа Байдена не получилось, но Европа будет перевооружаться.
Как россияне относятся к войне в Украине? Удалось ли Кремлю превратить "СВО" в войну священную?
Первый в России приговор за спектакль. Кто стоит за делом Беркович и Петрийчук? Как творить, когда вокруг стукачи, цензура и силовики?
Мумин Шакиров подводит итоги недели с писателем Иваном Филипповым, главным редактором издания "Новая газета Европа" Кириллом Мартыновым (признаны властями РФ "иноагентами"), политологом и американистом Александрой Филиппенко, а также с театральным критиком и режиссером Мариной Давыдовой и руководителем расследовательского проекта "Система" Андреем Сошниковым.
Видеоверсия программы
Не хотят воевать
Мумин Шакиров: Мир вновь замер в ожидании переговоров или наоборот – война в Украине вступает в новую фазу? Виктор Орбан продолжает колесить по планете, встречаясь с мировыми политиками. Мало кто видит в венгерском премьер-министре человека, который может остановить Путина, чья армия на этой неделе бомбила детскую больницу в Киеве. Неужели за это умирают российские солдаты? Этим вопросом задаются наблюдатели. Ответы звучат разные. Удивил многих мэр Моршанска Алексей Банников. Градоначальник из Тамбовской области во время вручения посмертного ордена Мужества заявил сестре погибшего российского солдата, что ее брат Виктор Щербаков отдал жизнь ради благоустройства города. Ролик взорвал соцсети, слова чиновника вызвали волну возмущения даже среди Z-патриотов. "Может кто-нибудь объяснить, какая связь между гибелью человека и благоустройством города? То есть если бы конкретно он не погиб, то не стали бы никогда спортивные площадки строить в Моршанске? Этому мэру рогов козлиных не хватает", – написали авторы телеграм-канала BRIEF.
Поисками ответов о целях войны занимается Иван Филиппов.
Иван Филиппов: Никто не знает целей этой войны. Я на ее третий год до сих пор встречаю тексты серьезных, больших Z-авторов, которые не могут их сформулировать. Или не могут сформулировать целей, или не могут ответить на вопрос: как выглядит победа? Вот как выглядит победа? У всех свои разные варианты.
Мумин Шакиров: Автор телеграм-канала "На Zzzzzападном фронте без перемен" третий год изучает Z-пропаганду в социальных сетях. Путину нужна хоть какая-то видимая и ощутимая победа, чтобы оправдать "СВО". Но солдат в окопах не хватает, несмотря на то что в Краснодарском крае уже готовы платить из бюджета более 1,5 миллионов рублей – только заключи контракт и плюс 200 тысяч зарплата ежемесячно.
Иван Филиппов: Катастрофически не хватает людей. Это еще видно по тому, как повышаются выплаты за добровольчество. 1 миллион 650 тысяч – единовременная выплата, когда ты подписываешь контракт. Это заоблачная цифра. Не идут даже за те деньги, которые были. Нет людей.
Мумин Шакиров: Казалось бы, деньги и пропаганда должны делать чудеса. Власть бросает на идеологию все силы, включая своих интеллектуалов.
Александр Дугин: Мы опять сражаемся за человечество, какой раз в истории, с обеих сторон проливаем русскую кровь за святое дело.
Мумин Шакиров: Не гнушаются политтехнологи такими циничными приемами, как реклама героической смерти. Вспомните сюжет "Вестей недели" о том, как родители погибшего в Украине российского военного купили на "гробовые" белую "Ладу". Ура-патриотический материал у многих зрителей вызвал оторопь. Этот же номер, но в виде разговора по душам повторил Владимир Путин, встретившись с вдовами и матерями погибших солдат в Кремле.
Сейчас официальный нарратив: многонациональный народ России против украинских нацистов
Владимир Путин: Мы когда-нибудь из этого мира все уйдем, это неизбежно. Вопрос в том, как мы жили. Некоторые ведь живут или не живут – непонятно. И как уходят – от водки или еще от чего-то. А ваш сын жил, понимаете? И его цель достигнута. Это значит, что он из жизни не зря ушел.
Мумин Шакиров: О жертвенности и патриотизме вещает на телеэкранах и YouTube-платформах писатель Захар Прилепин.
Захар Прилепин: Все мои павшие товарищи меня просили о том, чтобы я все-таки дошел до Киева и выпил там за них рюмку-две-три. Саша Захарченко, Арсен (Моторола), Саша (Злой), погибший рядом со мной...
Мумин Шакиров: Сказать, что кремлевская пропаганда совсем не работает, было бы неправдой. Она бьет по ушам жителей глубинок. Лаборатория публичной социологии выпустила третий аналитический отчет, посетив три субъекта, среди них – Бурятия. Республика входит в число регионов, которые сильнее всего пострадали от войны: в марте 2022 года число погибших бурят составило три с половиной процента от общих российских потерь. Президент фонда "Свободная Бурятия" Александра Гармажапова считает, что пропагандисты ловко и цинично играют на национальных чувствах бурят.
Александра Гармажапова: Кремль активно играет в антифашистов. На то, какое число программ федеральных телеканалов связано с представителями коренных народов, тоже нужно обратить внимание. Бурят туда тоже таскают в промышленных масштабах. Они рассказывают там про буузы и про родной язык. Все это культивируется, потому что сейчас официальный нарратив: многонациональный народ России против украинских нацистов.
Мумин Шакиров: Имперские нарративы работают в Бурятии, но на первый план все же выходит идея солидарности с теми земляками, которые уже оказались вовлечены в военную кампанию в Украине.
Александра Гармажапова: Люди воспринимают это не как войну за некие государственные атрибуты. Они пытаются помочь своим знакомым, находящимся там. Они говорят: "Он уже пострадал – его мобилизовали, он не хотел туда ехать. Как я ему могу помочь? Я буду плести ему сетки". При этом, конечно, есть люди, выражающие категорическое несогласие и недовольство всем происходящим. И им особенно тяжело в селах. Например, в сельских школах с учителей трясут деньги – "Все для фронта, все для победы!", просят скинуться по 300–500 рублей. Эти люди, конечно, чувствуют себя крайне одиноко, крайне маргинализированно. И наша задача – в том числе пытаться их поддержать.
Мумин Шакиров: Превратить "спецоперацию" в священную или Великую Отечественную войну пропагандистам не удалось, но признать свое идеологическое поражение Z-блогеры и их сторонники пока еще не готовы.
Иван Филиппов: Я читаю второй год более системно очень много военных авторов. Это порой довольно развитые интеллектуально люди, находящиеся от меня по другую сторону баррикад, это не какие-то тупые гопники. Они смогут признать свою неправоту в тот момент, когда поймут, что их – меньшинство, присоединиться к большинству и почувствовать себя его частью. Это же очень сложно психологически.
Мумин Шакиров: Позади 871 день войны. Издание "Медиазона" совместно с ВВС обнародовали имена 58 207 граждан России, погибших на полях Украины. По другим подсчетам, на основе списка данных из Реестра наследственных дел: к июню 2024 года "спецоперация" Путина унесла жизни 120 тысяч солдат.
Почему не сработала пропаганда?
Мумин Шакиров: Поразмышляем о том, что происходит в головах россиян и отдельного россиянина Владимира Путина на фоне ударов по Киеву и саммита НАТО. Со мной в студии – Кирилл Мартынов. Контрактникам повышают зарплаты – это позитивный знак? Или речь идет о том, что в бедных регионах закончился человеческий ресурс?
Власти так и не смогли решить, это священная война против всех врагов России или "специальная военная операция", ведущаяся ограниченным контингентом
Кирилл Мартынов: Для Кремля это точно не позитивный знак. В Татарстане даже придумали специальную акцию "Приведи друга в военкомат и получи 100 тысяч рублей". Что означает, что очередей по-прежнему в военкоматы нет, а те люди, хотевшие и могшие поехать на войну, уже оказались там.
Мумин Шакиров: Почему не сработал пропагандистский прием или кураж о том, что "СВО" – это священная война против так называемых "укронацистов" и НАТО?
Кирилл Мартынов: Потому что власти так и не смогли решить, это священная война против всех врагов России или "специальная военная операция", ведущаяся ограниченным контингентом, как в Афганистане, и высокоточным оружием. Российские граждане относятся к войне так же, как они относились к COVID. Главный принцип – это глубокое недоверие ко всем государственным мерам, которые в связи с COVID или в связи с войной предпринимаются. "Есть государство, у него свои задачи. До тех пор пока оно не лезет в мою жизнь, я готов его поддерживать. Но когда начинаются вопросы о том, нужно ли носить маску, или вакцинироваться, или всерьез относиться к этой войне, я склонен и пропаганде, и государству не верить, а заниматься по-прежнему своими делами". Люди не считают любые государственные дела своими. Государству в России не доверяют и стараются держаться в стороне от войны. Некоторые все-таки записываются на войну, потому что это способ выиграть в лотерею. Если у тебя в жизни что-то не сложилось, ты можешь попытаться сыграть с государством в его игру, обмануть его. Или, например, из-под следствия уйти, или выйти из колонии. Это крайний жест, жест отчаяния людей, у которых жизнь не сложилась.
Мумин Шакиров: Пять миллионов рублей "гробовых" – это солидная сумма для вдовы?
Кирилл Мартынов: Для заметной части российских граждан это заработок за серьезную часть жизни. Если у тебя был нелюбимый супруг или родственник, если тебе вместо него пришли "гробовые", то ты выиграл в лотерею.
Мумин Шакиров: Как вы относитесь к социологии по России? Последний опрос "Левады": 34% опрошенных одобряют ядерный удар по Украине. Вас это страшит?
Кирилл Мартынов: Этот опрос меня действительно пугает, потому что я вижу, как в течение всего этого времени российские власти вольно или невольно занимаются нормализацией глобальной ядерной войны. Точнее, они ее подают как "маленькую тактическую и безобидную". Большое вторжение стало возможным после того, как российская пропаганда 10 лет говорила, что украинцы не люди, ни культуры, ни языка у них нет. Сейчас и Путин, и его так называемые эксперты и ведущие в его пропагандистском телевидении утверждают, что маленькая тактическая ядерная бомба – это ничего страшного, даже хорошо, приятно, все сразу сдадутся – и все вернется к нормальной жизни. Люди в том числе еще из конформизма так отвечают, потому что они слышат по телевизору, что это сейчас нормально. Так работает пропаганда, и люди на это реагируют.
Мумин Шакиров: На этой неделе прошел юбилейный саммит в Вашингтоне. Путин продолжает поднимать ставки? Удар по больнице в Киеве – это месть Зеленскому за то, что он поехал в Вашингтон?
Кирилл Мартынов: Это террор. Удар по больнице был преднамеренным. Это примерно та же логика, как у типичного террориста, который захватил заложников и демонстрирует, что он может их мучить, если его требования не будут выполнены. В данном случае в роли заложников – украинские больные дети, самая, наверное, уязвимая часть населения. А в качестве приза, который Путин хочет получить, – мирный договор на своих условиях, который привел бы не только к расчленению Украины, но и к оккупации неоккупированных территорий, в том числе Херсона и Запорожья. Путин все-таки надеется на то, что в Киеве после этого начнется большой политический кризис, а он в итоге получит большую часть Украины и заявит о своей победе.
Мумин Шакиров: Сейчас опять пробрасывается вариант Стамбульских соглашений. Но в Стамбульских соглашениях, которые не были подписаны в апреле 22-го года, речь не шла об оккупации четырех областей Украины. Зачем этот пассаж сейчас подает Путин? Он что-то пересмотрел, готов к компромиссам?
Кирилл Мартынов: Наоборот. Он действительно повышает ставки, ему нужно больше, чем он хотел в Стамбуле. Был такой момент, когда российская армия во вторжении оказалась несостоятельной, и все данные российской разведки о том, что кто-то будет рад этому вторжению в Украине, провалились. Сейчас Путин не готов вести переговоры. Он восемь раз сказал, что ему нужны четыре региона, признание со стороны Украины этой ситуации и снятие санкций, что тоже немаловажно.
Мумин Шакиров: Сможет ли Путин заставить украинское общество оказать давление на военно-политическое руководство страны? И не ради переговоров, а ради принятия путинских ультиматумов. Проще говоря, склонить народ к капитуляции.
Кирилл Мартынов: Сейчас ситуация кажется безвыходной в этом отношении. Потому что, с одной стороны, Путин действительно пытается толкнуть людей согласиться на любые условия, лишь бы не гибли мирные граждане и дети. С другой стороны, огромное число людей готовы воевать и готовы мстить Российской Федерации за совершенные преступления. Эта озлобленность, эта скорбь ведет к тому, что украинцы готовы продолжать войну. Поэтому к чему террор путинский ведет, сказать очень трудно.
Мумин Шакиров: И все же Киев устами Зеленского говорит о том, что переговоры могут быть, если только между посредниками, напрямую с ним – нет. Это сигнал?
Кирилл Мартынов: Это сигнал, в том числе западному руководству и, возможно, новой администрации в США, которая появится уже в следующем году. С большой долей вероятности Зеленский и киевское правительство в целом не являются недоговороспособными, им нужны определенные гарантии и условия, после чего они готовы заканчивать войну, если эти условия будут предоставлены. Многие считают, что демонстративный отказ Зеленского от прямых переговоров с Путиным – это ошибочная позиция. Если у украинского руководства хватит возможностей удерживать ту точку зрения, что прямых переговоров конкретно с этим человеком не будет, потому что он лжет и не выполняет свои обещания, то, может быть, не с прагматической точки зрения, но с моральной эта позиция окажется правильной.
Мумин Шакиров: Объявит ли Путин мобилизацию, если ему не будет хватать солдат?
Кирилл Мартынов: Сейчас у Путина есть проблемы с мобилизацией. Если, как в 22-м году, регионам поставят какие-то цифры, сколько людей должно быть мобилизовано, то местным властям придется изымать квалифицированных сотрудников из каких-то ценных отраслей экономики. Если на том или ином заводе не будет сварщиков или водителей определенного типа транспорта, которые уйдут на войну, то экономика начнет рушиться гораздо большими темпами, чем это происходило в течение последних двух лет. Проблема опять же в том, что за эти два года все те, кто на войну могли и хотели пойти, они, в принципе, уже пошли. Мобилизация грозит экономическими проблемами с точки зрения рынка труда.
Судьба президентской гонки в США
Мумин Шакиров: Одним из сюжетов этого саммита стали оговорки президента Джо Байдена: он за один день назвал Зеленского Путиным, Камалу Харрис – Трампом. Что происходит? Обсудим с Александрой Филиппенко. Александра, что говорят в американской прессе по поводу оговорок Байдена?
Александра Филиппенко: Все сконцентрированы сейчас на том, как повел себя Байден, каким образом он выступал. И даже оценивают не то, что он говорил, а то, как он говорил. Сейчас с лупой следят за каждой его оговоркой. Поэтому ходят упорные слухи, что в Демократической партии зреет какое-то ядро, пытающееся вынудить Джо Байдена покинуть гонку, уступить, возможно, Камале Харрис или кому-то еще из Демократической партии. Это выступление, на которое надеялись, что оно упрочит позиции Джо Байдена, в действительности еще ухудшило его положение.
Мумин Шакиров: The New York Times пишет, что несколько крупных доноров Демократической партии США заморозили до 90 миллионов долларов пожертвований, пока нынешний президент США Джо Байден не откажется идти на второй срок. А какие варианты?
Идет серьезная внутренняя закулисная борьба вокруг того, перевесит ли ядро противостояния Байдену число других демократов, поддерживающих президента
Александра Филиппенко: Самый простой вариант – Камала Харрис могла бы прийти вместо Байдена. Тогда не придется практически перетасовывать команду Белого дома. Плюс, что важно, Камала Харрис может наследовать, то есть забрать то финансирование предвыборной кампании, которое есть сейчас у Джо Байдена. Но могут быть и другие варианты. Гэвин Ньюсом, губернатор Калифорнии, – это один из политиков, проводивших теневую предвыборную кампанию. Он уже с 22-го года комментирует федеральные вопросы, федеральные дела, являясь губернатором штата Калифорния. И с 23-го года он проводил опросы в нескольких штатах, какие шансы у него на то, чтобы стать кандидатом от Демократической партии. Когда стало известно о том, что Джо Байден идет, Гэвин Ньюсом был одним из первых, кто его поддержал. И после очевидно провальных дебатов он в первый час, в отличие от многих других представителей Демократической партии, сказал, что он поддерживает Байдена. Еще многие демократы до сих пор говорят о том, что они продолжают поддерживать Джо Байдена. Сейчас идет серьезная внутренняя закулисная борьба вокруг того, перевесит ли ядро противостояния Байдену число других демократов, поддерживающих президента.
Мумин Шакиров: На саммите НАТО решили, что Украина находится на "необратимом пути к полной евроатлантической интеграции, включая членство в НАТО". В переводе с дипломатического на человеческий что это означает?
Александра Филиппенко: Столтенберг говорил уже, что это вопрос не о том, что станет ли Украина частью Североатлантического альянса, а о том, когда это произойдет. Это, к сожалению, означает, что все еще оттягивается. Если бы решение было принято, то на этом вашингтонском саммите было бы символично сделать официальное приглашение для Украины. Но ничего пока не сделано. Этот сложный вопрос в рамках Североатлантического альянса. Сейчас в целом НАТО обеспокоено возможным возвращением Дональда Трампа и тем, что он, может быть, попытается каким-то образом снизить военную помощь Украине, снизить участие США в Североатлантическом альянсе. Для этого передали контроль над элементами военной помощи от США под эгиду НАТО. Пока о принятии говорят не де-юре, де-факто, что обязательно Украина станет членом НАТО, но когда – вот это действительно большой вопрос.
Мумин Шакиров: Известно ли о том, как будет действовать Трамп по Украине в случае своего избрания? Так ли это плохо для Украины? Мы ведь помним, что базы НАТО были в Ульяновске, к примеру.
Александра Филиппенко: Некоторые политики говорят, что президентство Трампа может быть полезным для Украины, поскольку оно подтолкнет европейские страны тратить больше на помощь Украине и на собственную оборону. Дональд Трамп, озабоченный своим наследием и хотящий представить себя человеком, который может закончить все войны в мире, будет стремиться усадить всех за стол переговоров. Другое дело, получится это у него или нет, или же это исключительно предвыборные обещания, мы увидим после вступления в должность, если он попадет в Белый дом. Сейчас кажется, что это только предвыборные обещания – точно такие же, как обещания, например, построить стену на южной границе и заставить Мексику заплатить за эту стену. Ничего из этого не было сделано.
Первый в России приговор за спектакль
Мумин Шакиров: О том, что стоит за делом Беркович и Петрийчук и как работать тем, кто остался в России, я поговорил с Мариной Давыдовой.
Дело Беркович и Петрийчук создает ситуацию, когда огромное число людей из театрального мира могут быть замазаны "оправданием терроризма"
Марина Давыдова: Стоит ФСБ. Совершенно очевидно, что тут преследуется сразу несколько целей. И сами Женя со Светой, и спектакль, они очевидные жертвы этого процесса. Дело Беркович и Петрийчук создает ситуацию, когда огромное число людей из театрального мира могут быть замазаны "оправданием терроризма". Этот спектакль рецензировался. Есть издания, публиковавшие эти тексты. Есть люди, сдававшие в аренду помещения. Есть эксперты, жюри "Золотой маски". Есть театры, сотрудничавшие с драматургом и режиссером. И так до бесконечности, можно выстраивать бесконечную цепочку. Я не думаю, что она будет выстраиваться. В настоящий момент система совершенно удовлетворена тем, что она сделала. Это создает ощущение парализующего страха... Что такое террор? Это нагнетание атмосферы страха и какого-то ужаса.
Мумин Шакиров: Любой режим хочет пропагандировать свои нарративы. Можете ли вы назвать какие-то талантливые произведения, использующиеся в пользу этого режима? Извините за банальный пример, была Лени Рифеншталь, которая пропагандировала фашистскую идеологию, и достаточно талантливо. Возникают ли такие очаги кремлевской, путинской культуры, на которые вы бы обратили внимание?
Марина Давыдова: Если вы меня спрашиваете о театре, то, нет, не возникают. Невозможно, нереально. Конечно, сразу можно вспомнить Костю Богомолова. Я не видела его последних спектаклей. Вероятно, они не бездарные, но я абсолютно уверена, что он никакого кремлевского дискурса не пропагандирует. Он совершает неприятные поступки для того, чтобы удержаться на плаву как менеджер, функционер. То, что он ставит, предназначено для какой-то своей аудитории. Она не совпадает абсолютно с моей, с эмигрантским дискурсом и диссидентским в целом… Главный нарратив Кремля – это антизападничество... Это комплекс неполноценности. Непонятно, откуда он взялся, но он есть.
Мумин Шакиров: Вы упомянули Константина Богомолова. Есть еще другие творцы, которых вы можете назвать в этом контексте? Считается, что у них еще хорошая репутация, – это Константин Хабенский, Евгений Миронов. Подадут ли они свои голоса в защиту Беркович и Петрийчук или все-таки пройдут мимо этой драматической истории?
Марина Давыдова: Я не очень понимаю, почему названы эти две фамилии. Если говорить о молчании, то оно довольно оглушительное. У театра все-таки есть огромные возможности. Я это говорила еще в период дела "Седьмой студии". Для этого нужна какая-то солидарность. В принципе, конечно, все театры должны каким-то образом упоминать эти фамилии со сцены. Это рискованно, но если будет солидарность, худруки многих театров могли бы собраться и сказать: "Мы начинаем кампанию по отстаиванию... Мы знаем, что эти люди совершенно невиновны, это вопиющий процесс, он касается наших коллег. Мы будем перед каждым спектаклем говорить, что страшное и ужасное дело Светланы Петрийчук и Жени Беркович. Обратите на него внимание. Свободу невинно осужденным!"
Мумин Шакиров: Так вы ожидаете...
Марина Давыдова: Я ничего такого не ожидаю. Я знаю, что этого не будет, и в абсолютно диетические времена ничего такого не было. Никто не защищал фигурантов "Седьмой студии" таким образом, письма подписывали в лучшем случае. А широкой, масштабной поддержки не было... Сейчас не будет тем более.
Атака на YouTube?
Мумин Шакиров: YouTube то ли замедляют, то ли готовятся отключить. Накануне "Ростелеком" сообщил, что у пользователей из России упадет качество и скорость загрузки видео. Мол, оборудование Google очень старое и не обновляется два года. Подконтрольная государству "Газета.ru" пишет, что администрация президента планирует блокировку YouTube в сентябре 2024 года. Пресс-секретарь Путина и депутаты Госдумы отрицают умышленное замедление сервиса. Узнаем, что известно к этой минуте о возможной блокировке YouTube в России у Андрея Сошникова.
Что произошло все-таки с YouTube в России?
Андрей Сошников: YouTube сейчас по-прежнему работает. Примерно с 11-го числа по 13-е на нескольких сетях в регионах России наблюдалось замедление скорости его работы. Лидирует, по статистике, Пермский край. В Хакасии, наоборот, увеличилась скорость YouTube. Это говорит о том, что пока целенаправленных, каких-то масштабных действий властей на блокировку или замедление YouTube по всей стране предпринято не было. Существуют две концепции, почему это произошло. Есть позиция властей, которые технически попытались это объяснить. И существует общая логика режима.
Мумин Шакиров: Что может быть альтернативой YouTube, если все-таки его закроют?
Андрей Сошников: Альтернативой YouTube могут быть различные сервисы, которые сейчас создают подконтрольные властям структуры. Например, пропагандистский телеканал Russia Today создал сервис "Платформа", который еще пока никто не использовал, но очень пафосно представили, никто не видел вообще его пока, возможно, кроме ограниченного круга лиц в Москве… О произошедшем с YouTube власти говорят, что значительно износились серверы Google, потому что из-за санкций американские компании не поставляют ничего в Россию. Есть версия, помимо версии российских властей об износе серверов американской корпорации, согласно которой замедляется трафик сознательно, как это в свое время было с Facebook, с Twitter, и Telegram тоже пытались замедлять году в 18-м.
Мумин Шакиров: Отключить YouTube – это же не только YouTube, за этим же еще какие-то технологические процессы – Google.Почта и так далее. Чего могут лишиться россияне?
В России Великий файрвол невозможен, потому что абсолютно по-другому устроен интернет – хаотически
Андрей Сошников: YouTube – это та платформа, которая сильно завязана на общую инфраструктуру интернета. Она принадлежит корпорации Google, и все мы волей или неволей используем ее продукты, даже те, кто избегает Google Talk, документы, те, кто избегает Google.Почту, те, кто избегает собственно YouTube. Например, магазин приложений Android, различные сервисы бронирования, банковский сектор – все это очень сильно завязано на инфраструктуру Google. Когда власти начинают блокировать YouTube, они получают обратку в виде того, что сервисы, на которых завязана экономика, страдают. Жизнь в городе становится менее комфортной, бизнесы пытаются находить какие-то костыли, чтобы исправить эти ошибки, транзакции проходят медленнее, такси приезжает не туда, самолеты не понимают, сколько людей забронировали билеты, и так далее. Это может вызвать комок событий, сравнимый с кибератакой, например, на целую страну.
Мумин Шакиров: Будет ли что-то похожее на Китай, если отключат YouTube?
Андрей Сошников: Нет, в России Великий файрвол невозможен, потому что абсолютно по-другому устроен интернет – хаотически.
Мумин Шакиров: Как готовиться к тому, что если отключат YouTube, что из механизмов, из девайсов надо приобрести?
Андрей Сошников: Самое главное – скачивать VPN, неподконтрольные российским властям.
