Иван Толстой: Одним из выдающихся демографов ХХ века был Александр Михайлович Кулишер. О некоторых страницах его жизни и о семье ученого я прошу рассказать моего собеседника демографа и статистика Марка Тольца.
Марк Тольц: В последнее время я опубликовал целую серию статей, посвященных семье Александра Михайловича, потому что это совершенно замечательная петербургская семья ученых. Отец Александра Михайловича, Михаил Игнатьевич Кулишер, был известным энциклопедистом. Он сотрудничал с Акимом Волынским в прессе, был журналистом, как и его сын Александр, с Семеном Афанасьевичем Венгеровым - вот это был круг, к которому он принадлежал.
Он - энциклопедист. Он публиковался по этнографической, экономической, исторической тематике. Недавно я обнаружил, что Илья Мечников писал жене, что «Кулишер издавал, как Брокгауз и Эфрон пишет, одну из лучших провинциальных газет». Это киевская газета «Заря». И вот к издателю «Зари» пожаловал Мечников и был очень доволен общением.
Отец, и это важно, был учителем всех троих сыновей. Старший, Иосиф - известнейший историк, экономист. Средний, Евгений Михайлович - признанный классик миграциологии. В Британской энциклопедии он был автором статьи «Миграция». А младший сын - Александр.
О признании и роли этой семьи говорит то, что когда было организовано «Русское социологическое общество имени М.М. Ковалевского», то академик Лаппо-Данилевский уступил право первой научной лекции Михаилу Игнатьевичу Кулишеру. И в этом обществе, если я не ошибаюсь, было всего 63 члена первоначально, и там было три Кулишера, отец и два сына - Иосиф и Александр.
«История экономического быта Западной Европы» Иосифа Кулишера выдержала, кажется, уже десять изданий на русском языке, он же подготовил издание на немецком языке, и это шесть изданий.
Дело в том, что все сыновья Михаила Игнатьевича окончили Анненшуле, все - с золотой медалью, все учились на юридическом факультете Петербургского университета. Но не надо думать, что это было ограниченное юридическое образование. В то время юридический факультет - это был факультет государствоведения: и экономика, и статистика, и социология. Поэтому не удивительно, что Александр Михайлович станет классиком демографии.
Александр Кулишер один из творцов центральной теории демографии, теории демографического перехода
Забегая вперед скажу, это было неизвестно, после моих разысканий теперь мы знаем, что он один из творцов центральной теории демографии, теории демографического перехода. В 1991 году ведущий демографический журнал, издающийся в Нью-Йорке, «Population Development Review», опубликовал выдержку из книги братьев. Я атрибутировал этот текст Александру, потому что Евгений Михайлович от этой теории открещивался. О том и мой краткий очерк. Это было явно высочайшее достижение русской эмиграции, потому что американцы признали, что приоритет принадлежал Кулишеру. Редактор раздела «Архив» был учеником того человека, который через тридцать лет повторил тезис Кулишера, что при переходе от высокой рождаемости и высокой смертности к низкой рождаемости и низкой смертности происходит обычно демографический взрыв и миграция снимает напряжение. Так вот, его учитель Кингсли через тридцать лет об этом напишет и встроит в теорию. Александр Михайлович об этом писал еще до того.
Что я еще должен добавить про отца? Александр Михайлович работал в ведущей газете русского зарубежья «Последние новости», которую редактировал Милюков. Павел Николаевич Милюков - известнейший политический деятель, министр иностранных дел Временного правительства, крупный ученый, еще в России он был редактором кадетской газеты «Речь». И интересно, что выходившая в эмиграции газета Милюкова «Последние новости» имела практически тот же тираж, что и газета «Речь» в Петербурге. Она, конечно, была либеральной, левоориентированной, но это была такая замечательная газета, что по-настоящему с ней никто не мог конкурировать. Как вспоминают современники, «ругали, но читали». Александр Михайлович в газете вел политический раздел.
Я хочу рассказать о журналистской его деятельности, которая менее всего известна. Так получилось, что Милюков умер во время войны, а многие другие друзья Кулишера не продолжали принадлежать миру русской журналистики. Кто были друзья Кулишера? Это был Сергей Гессен, сын известного юриста Иосифа Гессена, он не раз уже переиздавался в постсоветское время, это такой философ педагогики. Второй его друг, Георгий Гурвич - известнейший социолог. После войны Георгий Гурвич получит кафедру в Сорбонне, а до войны он преподавал в университете Страсбурга. После войны он возглавит государственное объединение социологов и демографов. То есть, по должности станет главным социологом Франции.
Кулишер чаще всего публиковался под двумя псевдонимами. В энциклопедиях можно встретить, что Кулишер это Юниус. Это огромное количество культурологических публикаций, огромное подвальные публикации. Но он вел и политический раздел, и вторым псевдонимом был М. Александров. Там Кулишер очень хлестко ударял по оппонентам. Оппонентам это не нравилось.
Оппонентами были издатели «Возрождения», второй парижской газеты. Шла полемика не всегда красиво, элегантно и, вероятно, потом, когда Александр Михайлович Кулишер трагически погибнет в 1942 году, не очень удобно было вспоминать то, что они писали о нем. На первой станице «Возрождения», например, писали о том, что Кулишер вызвал на дуэль кого-то из людей близких «Последним новостям». А потом опровержение опубликовали на первой же странице – если газета публикует опровержение, значит, этого четко не было.
Как шла полемика? Кулишер выступил по вопросам демографии в дореволюционной России, ему возразил Николай Семенович Тимашев, который вел раздел «Россия» в «Возрождении». И что интересно? Называет его профессором. После эмиграции Кулишер был вынужден оставить преподавание в Петербургском университете, где он с 1918 года преподавал. Кулишеры ведь все были кадетами, они принадлежали к кадетской партии. Ведь модным в русских университетах было, как Тыркова-Вильямс замечала, на вопрос «чему вы учитесь?», отвечали: «Социализму». А Кулишеры были либералами.
Еще в 1916 году в кадетской "Речи" Александр Михайлович высказался по вопросу самоопределения Ирландии во время ирландского восстания 1916 года. А надо сказать, что в Петербургском университете был очень интересный кружок Леона Петражицкого. Там был Питирим Сорокин, Кондратьев, Войтинский, Тимашев - весь цвет будущей русской науки. И также семья поддерживала тесные отношения с русским социологом Максимом Ковалевским. Я смотрел публикацию, посвященную библиотеке Ковалевского, там самое значительное количество авторов книг принадлежат этой семье.
Иван Толстой: Изложите, пожалуйста, тезисы Александра Кулишера. В чем он раскрывается как фигура? Как публицист, как журналист?
Его стержневой тезис – необходимость демократии
Марк Тольц: Его стержневой тезис – необходимость демократии. Кулишер был специалистом по конституционному праву. Он два года стажировался в Оксфорде, руководителем его был Павел Виноградов. Русский ученый, получивший образование в России, приглашается в Оксфорд и читает там курс британской истории. Надо сказать, что в короткое время правления Временного правительства Кулишер входил в Конституционную комиссию, был одним из создателей проекта Конституции Российской республики и, естественно, за рубежом стержневым тезисом была идея отстаивания необходимости демократии. Причем, в 1930 годы это и Гитлер, и Муссолини, в Центральной и Восточной Европе только одно демократическое государство – Чехословакия.
Александр Михайлович вместе с Милюковым писали наиболее часто для газеты передовицы, и газету даже оппоненты называли «газетой Милюкова-Кулишера». И вот когда был «мюнхенский кризис», газета была на грани закрытия, очень острые были выступления именно Александра Михайловича на стороне Чехословакии. Он очень рано понял опасность гитлеризма, еще в 1933 году он написал письмо одному из руководителей сионистского движения Владимиру Жаботинскому (он был членом редколлегии его издания, которое называлось «Рассвет»), что если Гитлер будет у власти, евреям грозит уничтожение. И Жаботинский, не называя Кулишера, это письмо процитировал, о чем он пишет своему другу детства, секретарю «Последних новостей».
Мюнхенский кризис был вызван претензией Гитлера объединить под крышей Германии всех «фольксдойче». Кулишер пишет, что если немцы будут продолжать проводить свою политику, то немцам в Восточной Европе грозит удаление. Оппоненты из «Возрождения», а это была газета не только монархическая, она была с очень сильным антисемитским душком и симпатизировала Гитлеру, подняли вой, что Кулишер призывает к уничтожению немецкого народа.
Люди не понимали, что такое гитлеризм, что гитлеризм не остановится
Но чтобы понять, почему Кулишер забыт, не надо думать, что только оппоненты из правого, монархического, в то время почти прогитлеровского лагеря, ненавидели Кулишера. Его не понимали и вроде бы либералы, евреи, им казалось, что надо удовлетворить требования Гитлера. Есть переписка Алексея Гольденвейзера, где он пишет: «Я просто вижу Кулишера, который брызжет слюной, ненавидит немцев». Люди не понимали, что такое гитлеризм, что гитлеризм не остановится.
А прав был Кулишер, и он падет жертвой. Я нашел 25 демографов из первой русской эмиграции и потом из второй, которые занимались по-настоящему демографией. Он единственный погиб. Такое впечатление, что он был неуслышанным пророком. Я с удивлением обнаруживаю переписку того же Гольденвейзера, а это известнейший был адвокат, специалист по положению мигрантов, который писал, что Кулишер - просто сумасшедший. И это писал человек, который в 1938 году только что уехал из Германии в Нью-Йорк! А тесть брата Александра Михайловича, Евгения Михайловича, известный адвокат, бывший замминистра иностранных дел в правительстве Петлюры Арнольд Марголин, тоже уже в Америке они переписываются, уже разгромлена Польша, а они пишут, что надо договориться с Гитлером, надо удовлетворить его требования и вопрос будет решен. Это чтобы было понятно, в каком вакууме оказался Кулишер. Милюков его поддерживает.
Чтобы понять положение рядом с Милюковым Кулишера. Десятилетняя годовщина «Последних новостей», Дон-Аминадо, известный сатирик, написал тогда чуть ли не поэму.
И все проделавши этапы
Столь многочисленных карьер,
И посвященный буллой папы («папой» называли в редакции Милюкова)
В чин кардинала Кулишер.
В реакции были разные люди. Весельчаки, как вспоминают люди бывшие в редакции, прятали шляпу Кулишера. Когда я психолога спросил, что делать в такой ситуации, когда над человеком на месте работы смеются, он говорит, что бежать ему надо. А бежать было некуда. Да, он преподавал в Сорбонне, преподавал в Русско-французском институте, который Милюков возглавлял, но кормила-то публицистка «Последних новостей». А в редакции были литераторы, там были такие веселые люди, позволявшие себе такое по отношению к нему.
Теперь что вспоминает мемуарист с другой стороны о Кулишере?
«Ни одна строка ни в одной газете на многих языках мира, если она могла быть ему полезна, не ускользала от его внимания. Когда он все это читал, никто не знал. Знание, информация, сведения от вопросов текущей политики до общественных наук и учений - все это как губкой всасывалось Кулишером». Это Дмитрий Мейснер.
Иван Толстой: «Миражи и действительность», АПН, 1966 год. Последние годы Кулишера и трагедия с ним случавшаяся. Расскажите, пожалуйста, что это?
Марк Тольц: Казалось бы, он успешно реализовывался, в 1921 году вышла его книга о советском государстве. В следующем же году она получает совершенно восторженный отзыв социалиста Эдуарда Бернштейна. Кулишер в свое время напишет: «Я никогда не был социалистом». А тут социалист оценивает эту книгу о гражданской войне в России».
Отец (Михаил Игнатьевич)занимался 40 лет миграцией, не успел окончить. Александр Михайлович в 1924 году публикует теорию отца о миграции и прилагает эту теорию к гражданской войне. Александр Михайлович видел в гражданской войне вооруженную миграцию, поход за хлебом. Советские войска шли в производящие районы и у них все прекрасно получалось, а когда повернули на запад - не получилось. Вот такая теория была.
Миграцией профессионально он занимается, и в 1932 году выходит фундаментальная работа братьев на немецком языке (средний брат Евгений Михайлович тоже присоединяется), «Войны и миграция». Первая книга 1921 года тоже на немецком, почему Бернштейн ее и заметил и мог прочитать. Там миграция рассматривается во всей Евразии. Сегодня обвиняют науку тех лет в ервопоцентризме. Но только не Кулишер. И у Фернана Броделя в его знаменитом трехтомнике карта миграции приведена по этой книге, и братьев он называет «двумя замечательными историками» Я говорил про демографию, а это - история, это оценка крупнейшего представителя французской школы «Анналов».
Что произошло? Александр Михайлович в тяжелейшей токсической обстановке находится, его травят оппоненты. И этот еврей, но он же петербуржец, человек русской культуры, и он пьет. Когда Франция падет, он остается, ведь Милюков пытался возобновить издание газеты, но он не пожелал выполнить условия и устранить из редакции евреев. И Александр Михайлович задержался. Когда осенью 1941 года он переходит демаркационную линию между оккупированной зоной и зоной свободной Франции, где Петен, его арестовывают, помещают в лагерь Гюрс, потом Ноэ. Есть письмо Милюкова, отражающее непонимание ситуации, люди не понимали, что это такое петеновский лагерь. Там Милюков пишет: может оно и хорошо, может в лагере Кулишер престанет пить и придет в себя.
Существует несколько версий, как он погиб. По одной – задушили, по другой - забили
Существует несколько версий, как он погиб. По одной – задушили, по другой - забили. Одна хуже другой. Насколько до моих разысканий непонятна была его судьба! Не интересовались, писали, что Дранси, пересыльный лагерь под Парижем, немецкий автор пишет, что, возможно, он погиб в Освенциме. Нет, он жертва петеновского лагеря. А ведь все уже складывалось великолепно, он получил место в новом Университете социальных исследований в Нью-Йорке, это университет, где собирали беженцев, это там Ханна Арендт, Гурвич, это элита была, он признание получил. Кто его рекомендатели? Аксентьев, министр Временного правительства, человек, который возглавлял Директорию, и Николаевский, известнейший историк. Так трагически закончилась жизнь человека.
А дальше на поверхности было вот это - что он сумасшедший мулла, что Кулишер опоздает на лекцию или - отголосок той публикации в «Возрождении» - вызовет оппонента на дуэль. А то, что я рассказал - друг величайших умов, признанный руководителем школы «Аналлов» - это все выпадало. Это действительно был незаслуженно забытый человек, это величайший вклад русской эмиграции в демографическую мысль, он был пионером демографического перехода, сегодня это признано американцами, практически всем научным сообществом. То, как оценил его первую книгу о России гражданской войны Эдуард Бернштейн, тоже было неизвестно, а цитировалось то, что было не поверхности, часто людьми, которые не понимали его. Это тоже были талантливые люди, но талантливые люди в другом. Видно, сообщество поэтов, литераторов иногда достаточно токсично, и ученому не дай бог попасть в эту среду.
