С начала войны было сказано множество слов о том, что россияне "провалились как нация" и скатились в "антропологическую катастрофу".
При этом не произошло главного, на мой взгляд, логического вывода из этого тезиса – принятия той или иной формы смирения. Если эта катастрофа была итогом цепочки ошибок (и, выходит, наших ошибок), то это ли не прямой призыв к осторожности в словах и делах? Но нет. Даже те, кто на словах призывает к покаянию, ревизии русской культуры, рефлексии вины и стыда, делают это, как правило, из непомерной гордыни и нарциссизма. Такое вот унижение паче гордости.
А поскольку сделать что-то осязаемое почти невозможно, а единственное функционирующее пространство – это медиа, то оно и продолжает переполняться огромным числом слов, слов, слов. Какие-то бессчетные стримы, годы видеоконтента в неделю, кочующие эксперты, одни и те же темы в блогах (иногда, читая обсуждения, просто не поймёшь, 2024-й это год или 2022-й, а может, вообще ещё что-то довоенное).
Эфир приходится забивать или совсем пустой трескотнёй, или вербальной агрессией
И это ещё куда ни шло, чем бы дитя ни тешилось. Но и сказать-то тоже нечего. Когда закончится война, чем закончится война, на какие уступки может пойти Россия, на какие уступки сможет или посчитает возможным пойти Украина, ведутся ли какие-то закулисные переговоры, какую роль сыграет Трамп? А что будет после войны? Никто этого не знает и знать не может, поэтому эфир приходится забивать или совсем пустой трескотнёй (но даже и это ещё не самое печальное), или же вербальной агрессией в адрес других, причём, что характерно, не в адрес Путина, не в адрес российских военных, не в адрес слуг пропагандистской машины. К ним и обратиться-то чаще всего просто некуда, а если и достучаться до кого-то из низших чинов в социальных сетях, так бан дело недолгое.
Значит, агрессия в адрес тех, кто выступает против войны, но как-то не так. Например, недостаточно признаёт вину. Недостаточно разделяет ответственность. Не верит в неизбежность поражения России и её последующей деколонизации. И эта агрессия иерархична, она, в сущности, и служит для построения и закрепления иерархии: я покаялся, я деколонизировался, теперь буду учить других.
И это только один возможный вариант, но ведь рассуждения о "партии чужой крови" ничем здесь принципиально не отличаются. Во-первых, призывы к миру, сколь бы благородно они ни преподносились, не работают, их просто игнорирует агрессор и бессильна выполнить жертва агрессии. Во-вторых, можно согласиться, что призывы воевать до победного конца, исходящие от сто раз антипутинских, но при этом не воюющих россиян, этически сомнительны — это действительно принципиальность за чужой счёт. Но чем лучше призывы к компромиссу за чужой счёт, если никаких последствий этого компромисса ты не гарантируешь и никого в будущем не защитишь? В-третьих, эта риторика тоже строится на отсечении иной точки зрения как порочной, позорной, недостойной. Та же попытка доминирования, возвышения себя на фоне других.
Успешность риторики измеряется только лайками, на худой конец дизлайками
При этом, поскольку реальных рычагов воздействия на ситуацию нет ни у "радикалов", ни у "умеренных" любого толка, успешность такой риторики измеряется только лайками. На худой конец дизлайками, потому что хейт – это, во-первых, тоже популярность, а во-вторых, добавляет спикеру уверенности в своей правоте и чувства собственного превосходства.
И, повторюсь, у всего этого коммуникативного тупика всего одна причина – беспомощность, невозможность чего-то действенного, бессилие что-то радикально поменять. Остаётся перекрикиваться и плеваться желчью.
Иван Беляев – журналист Радио Свобода
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не совпадать с точкой зрения редакции
