Начну с утверждения, которое многим не понравится: радикальное исламистское движение "Талибан", без труда захватившее в этом месяце власть в Афганистане, есть, увы, явление объективно прогрессивное, хоть и ужасающее. "Увы", потому что для тонкого слоя образованной и умеющей современно мыслить афганской интеллигенции произошедшее – это жизненная катастрофа. Без сомнения, в стране будут насильственно восстановлены средневековые порядки и нравы, образованных интеллигентов и лучших людей будут убивать, калечить, измываться над ними. Всякая свобода слова, да и просто инакомыслие будут выжигаться калёным железом. Женщины снова будут превращены в существ второго сорта, их лишат права на образование и нормальную работу, на свободное передвижение. Надо быть равнодушным эгоистом, чтобы не сочувствовать участи афганцев, прежде всего молодежи, не ужаснуться трагической судьбе, которая их неминуемо ждет.
Но сначала – о причинах триумфальной победы талибов, почти не встретивших сопротивления. Большинство наблюдателей, включая автора этих строк, склонно было ожидать, что месяца три-четыре, а то и полгода афганская армия и законно избранная власть смогут продержаться. Ведь режим Мохаммада Наджибуллы в середине 1990-х целых три года отбивался от моджахедов. Но ситуация тогда была иной, и на этот раз поддерживаемая иностранцами власть развалилась в мгновение ока. Почему?
Первая причина – решения американских лидеров. Сначала Дональд Трамп дал указание своему спецпредставителю Залмаю Халилзаду вступить в переговоры с талибами, а затем и подписать с ними подробное соглашение, воспринятое многими как проявление готовности США отдать Афганистан талибам при некоторых условиях. В прямых переговорах с исламистами участвовал и госсекретарь Майк Помпео. Соглашение было подписано в феврале 2020 года, Трамп обещал вывести американские войска из страны к маю 2021-го. Джо Байден, к изумлению многих, не стал пересматривать трамповский курс, разве что отложил уход на несколько месяцев, даже сохранил Халилзада в качестве главного эксперта по Афганистану. Таким образом послал миру сигнал: Вашингтон готов смириться с тем, что талибы вернутся в Афганистан без всяких выборов и снова подчинят страну своей власти. Так, по крайней мере, это было воспринято в Афганистане.
Причина номер два – роль внешних сил, прежде всего, Пакистана и Катара.
Эти страны на протяжении десятилетий культивировали и пестовали талибов, поддерживали их морально и материально. Именно катарские власти, имевшие отличные отношения с администрацией Трампа, выступили инициатором и посредником переговоров между Вашингтоном и талибами, создавшими в столице страны Дохе большой офис. Фактически это было финансируемое Катаром правительство в изгнании. А вот что написал в твиттере Рауф Хасан, специальный помощник премьер-министра Пакистана Имрана Хана: "В настоящее время в Афганистане происходит практически плавный переход власти от коррумпированного правительства Гани к талибам". Дескать, надо радоваться.
Причина номер три намного важнее остальных: в самом Афганистане все поголовно были убеждены в неизбежности победы "Талибана". На общественное мнение давит сложившийся образ талибов как абсолютно бесстрашных, отчаянных, нисколько не боящихся смерти воинов. Большой контраст, кстати, с умонастроением солдат регулярной армии, не очень-то готовых погибать. Да и за что, если ни малейших шансов победить нет? Вот даже и американцы с талибами начали договариваться… Но и американцев в такой ситуации понять можно: им-то почему биться насмерть, отсылать домой гробы, если те, за кого они сражались 20 лет, сами воевать не готовы?
У многих к тому же возникла уверенность: Афганистан исторически обречен на власть талибов. Деться от них, сколь это ни прискорбно, некуда, и в этой мысли, на мой взгляд, есть большая доля истины. В соцсетях часто встречается мнение: как же так, триллион долларов вбухали США в Афганистан, столько сил положили, но за 20 лет так и не выстроили там более современного общества. Увы, и пятидесяти, а может, и ста лет, да и десятков триллионов долларов вряд ли хватило бы. Ведь никакого Афганистана, никакой афганской нации в общепринятых в западном мире понятиях не существует.
Представьте себе планету Z, социальный статус обитателя которой подчинен кодексу родовой чести. Где главный, непререкаемый авторитет во всех делах, даже чисто семейных и личных, – старейшины, которые почти всё решают за каждого. Где частная собственность весьма относительна, поскольку по большому счету всё принадлежит клану. Если ваш родной брат или даже кузен совершает преступление, то вы можете быть наказаны вместо него, ведь вы родственники, а родственники всегда отвечают друг за друга. И родовая месть – это уж само собой, нередко она определяет жизнь вашей семьи на протяжении нескольких поколений.
Эта планета Z и есть Афганистан. Сказать, что это общество с ярко выраженными родоплеменными пережитками, – значит ничего не сказать. В этих "пережитках" кроется суть местных общественных отношений.
Кем ощущает себя типичный афганец? Прежде всего членом племени. Например, нурзай (таких племен – многие десятки). Во вторую очередь – и это тоже очень важно – человек соотносит себя и свою семью с племенным союзом панджпай, в который племя нурзай входит. Но еще он знает, что его панджпай – часть более крупной родовой группировки, дуррани. Хорошо, если вспомнит, что последняя – это одна из двух главных составляющих пуштунской народности, а она в свою очередь составляет примерно 40 процентов населения страны. Но в Афганистане живут также таджики, узбеки, хазара, туркоманы и так далее. 14 народностей и этнических группировок перечислены в конституции страны. Какой такой страны? Возможно, человек знает название Афганистан, но в любом случае это понятие для него – лишь некая туманная абстракция.
Наши братья — это всё праведные мусульмане, сражающиеся рядом с нами за создание исламского эмирата
Но вот талибы взялись изменить такое положение дел. Уже в 1990-е годы возникло ощущение, что афганское или, по крайней мере, пуштунское общество созрело для превращения в единую нацию. На уровне повседневного сознания эта потребность выражалась во всеобщей усталости от бесконечных войн, бандитизма, вооружённых столкновений между соперничавшими группировками моджахедов. Но требовалась некая объединяющая мощная сила и популярный, понятный каждому лозунг. Его талибы и придумали: "Ислам, а не Ком" (Qawm – так пуштуны называют те родоплеменные группы, с которыми себя традиционно идентифицируют).
Символично, что основатели движения "Талибан" происходили из разных кланов, считавших друг друга чужаками. Глава первого талибского государства, одноглазый эмир Мухаммед (Мулла) Омар был выходцем из рода хотак, принадлежащего к племенному союзу гильзаи, не очень-то ладившему с более знатным кланом дуррани, к которому относятся другие лидеры талибов, в том числе и вышедший сейчас на первые роли Абдул Гани Ахунд, которого Омар нарек именем Барадар (брат). Послание талибов было таким: наши братья не какие-нибудь хотаки, гильзаи, попалзаи или дуррани. Нет, наши братья – это все праведные мусульмане, сражающиеся рядом с нами за создание исламского эмирата, вне зависимости от их происхождения и племенной принадлежности.
Прогресс? Конечно. Другое дело, что достигался он жестокими методами, а потом был искусственно прерван. Виновата была "Аль-Каида". Эта экстремистская террористическая организация проповедовала, казалось бы, нечто похожее на суперконсервативные ценности и нормы, которых придерживалось движение "Талибан". И те и другие требовали жёсткого применения шариата, забивания камнями виновных в супружеской неверности, отрубания рук ворам, запрещения музыки и развлечений, абсолютного отвержения западного образа жизни и прав меньшинств. Но сходство это было поверхностным. Не буду вдаваться в религиозно-догматические расхождения между деобандитами-матуридитами, к которым относятся талибы, и салафитами "Аль-Каиды", хотя эти проблемы и немаловажны.
Теологические тонкости, скорее всего, недоступны рядовым бойцам "Талибана", они видят совпадение правил повседневной жизни, суровость наказаний за отступление от них, и этого им достаточно для того, чтобы считать членов "Аль-Каиды" братьями. Во второй половине 1990-х тем была предоставлена возможность превратить Афганистан в свою базу и плацдарм для ведения террористической войны против Запада. Запад не мог не ответить: талибы были разгромлены, власти их был положен конец. Считали, что навсегда. Но это было наивное рассуждение людей, не понимающих, с каким обществом, с какой планетой Z они имеют дело…
Исторически талибы и "Аль-Каида" происходят из двух совершенно разных эпох. Первые – это представители настоящего, беспримесного средневековья, эры раннего становления новой нации. Вторые же – порождение сегодняшнего дня, болезненная, извращённая реакция на попытки модернизации арабских обществ. Самолёты в небоскрёбы направляли люди с западными университетскими дипломами, свободно говорившие по-английски или по-немецки, имеющие большой опыт жизни и работы в западных обществах. В среде талибов подобных и не видывали. Историческое недоразумение привело в итоге к временному прерыванию афганского прогресса по-талибски. Но всё должно было вернуться на круги своя.
В последние дни представители движения "Талибан" говорят о том, что оно будет теперь править по-другому. Что все сотрудничавшие с иностранцами граждане будет прощены, что им ничто не угрожает. Что к женщинам будут относиться бережно и с уважением. Что частные средства массовой информации будут работать. И так далее и тому подобное. Верится с трудом. Из провинций, по крайней мере, поступают сообщения об облавах, арестах и расправах над теми, кто "предал ислам". Об увольнении женщин из редакций газет и радиостанций, избиениях "неправильно одетых девушек", об убийствах афганских шиитов, которых талибы, как радикальные сунниты, всегда ненавидели. Значит ли это, что на кабульских пресс-конференциях люди в черных тюрбанах откровенно лгут? Возможно. Хотя нельзя исключить, что они представляют неких талибских "голубей", выдающих желаемое за действительное. В любом случае движение талибов, видимо, не монолитно, там наверняка существуют разные фракции, какая из них возобладает, никому не известно. Но ждать надо без сомнения, худшего – просто потому что весь опыт говорит о том, что "ястребы" в большинстве и они мечтают о мести.
Одно из условий, поставленных США перед талибами в том самом соглашении от февраля 2020-го, – категорическое обещание не сотрудничать больше с "Аль-Каидой", не позволять ей использовать Афганистан в своих целях. Представители движения каждый день как мантру повторяют это обещание. Но на практике известно о том, что некоторые фракции движения (например, сеть хаккани) никогда от арабских террористов не отрекались и поддерживали с ними связи. Характерно и ликование, с которым региональные организации "Аль-Каиды" восприняли победу талибов. Так что не стоит обольщаться.
Прогресс, обеспечиваемый талибами, весьма относителен, но ведь относителен и любой прогресс. Это шаг из раннего средневековья в позднее. К тому же речь может идти о формировании, скорее всего, только пуштунской нации, потому что хотя среди талибов и встречаются изредка узбеки и таджики, они представлены в абсолютном меньшинстве. А шиитов (к ним относится, например, достаточно крупная народность хазара) талибы и вовсе не признают мусульманами. И в этом кроется зародыш ещё одного потенциально кровавого конфликта. Опасность может нависнуть и над Пакистаном, который, может быть, напрасно так радуется талибской победе. Ведь большинство пуштунов живет именно на северо-западе Пакистана, и осознавшая себя новая нация вполне может считать эту землю своей (по некоторым оценкам, в Афганистане проживает около 11 миллионов пуштунов, а в Пакистане – 25 миллионов).
В романе "Трудно быть богом" братья Стругацкие изобрели термин "прогрессор", назвав так своего героя дона Румату, засланного в ряды тупых средневековых вельмож и злобных безграмотных фанатиков передовой земной цивилизацией – в целях поддержки общественного прогресса. Есть ли свой дон Румата среди талибов? Есть ли среди них вообще люди, хоть сколь-либо, хоть в каком-то приближении понимающие важность и значение образования, знаний, науки и техники? Очень в этом сомневаюсь. В талибских медресе преподают сплошь богословие, заучивают наизусть Коран и признанные сунны да нормы шариата. Но даже если такие просвещенные деятели есть, то задавать тон в движении они не будут. Мало того, я бы на их месте пока постарался бы спрятать свои знания куда подальше.
Андрей Остальский – лондонский журналист и политический комментатор, востоковед
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
