Сегодня исполняется 20 лет со дня ареста бывшего начальника отдела экономической безопасности ЮКОСа Алексея Пичугина. Он единственный из сотрудников некогда самой успешной российской нефтяной компании, кто сегодня остается в заключении. Отсидев во время предварительного следствия и трёх судебных процессов в СИЗО "Лефортово" и "Матросская Тишина", с 2008 года Пичугин отбывает пожизненный срок в колонии ИК-6 Оренбургской области ("Черный дельфин"). Суд над Пичугиным, признанным разными правозащитными организациями, включая "Мемориал", политзаключенным и узником совести, Европейский суд по правам человека дважды квалифицировал как несправедливый и призвал отменить приговор, но это не произошло.
В рамках первого дела он был признан виновным в организации (якобы в интересах компании ЮКОС) убийства тамбовских бизнесменов Сергея и Ольги Гориных, а также в организации покушения на главу Управления по общественным связям мэрии Москвы Ольгу Костину и разбойного нападения и покушения на управляющего компании "РОСПРОМ" Виктора Колесова. Трупы предполагаемых жертв, супругов Гориных, обнаружены не были. Колесов и на следствии, и на суде неоднократно повторял, что не считает себя жертвой Пичугина, и вообще сомневался в том, что его кто-то хотел убить. Версия о причастности ЮКОСа к взрыву на лестничной клетке в доме родителей Костиной появилась только спустя почти пять лет после события.
В рамках второго дела, которое слушалось в Московском городском суде дважды, Пичугина признали виновным в организации убийств в 1998 году мэра Нефтеюганска Владимира Петухова и директора московской торговой фирмы "Феникс" Валентины Корнеевой, а также организации покушений в 1998 и 1999 годах на управляющего австрийской компании East Petroleum Handelsges mbH Евгения Рыбина. Пичугин якобы действовал, руководствуясь поручением вице-президента ЮКОСа Леонида Невзлина.
Все показания свидетели от прокуратуры по этому делу давали с чужих слов. Впоследствии осужденный Геннадий Цигельник, один из главных "козырей" обвинения, отказался от своих показаний против представителей ЮКОСа заявив, что оговорил Пичугина и Невзлина по настоянию следователей Генеральной прокуратуры в обмен на поблажку в сроке наказания.
В двадцати годах пожизненного срока Пичугина отразились два десятилетия истории нашей страны, которая 19 июня 2003 года – на момент ареста Алексея – была еще довольно демократически ориентированным государством, в котором, однако, проявлялись первые признаки авторитаризма. Теперь же, через 20 лет, её режим, при котором не осталось ни независимого суда, ни свободных СМИ, ни других демократических институтов, близок к авторитарному.
Российская Федерация в глазах демократически мыслящих людей стала воплощением зла
Первого обвинительного приговора Пичугину прокуратура добилась с немалым трудом: он был вынесен на основании обвинительного вердикта присяжных, но только второго состава коллегии. Суд присяжных по сей день по праву считается непредвзятым, процент оправдательных приговоров, выносимых при таком способе судопроизводства, заметно выше, чем этот же показатель в профессиональных судах. Первая коллегия, рассматривавшая дело Пичугина, была распущена в конце 2004 года. Официальная причина: шесть присяжных написали заявления об отказе участвовать в процессе, сообщив, что дело слишком затягивается и им грозит увольнение на работе. Однако расследование журналистки Зои Световой показало: большинство присяжных не поверило доказательствам, представленным обвинением, и они вполне могли оправдать Пичугина. Это не входило в сценарий, написанный "наверху".
В ходе второго и третьего судебного процессов подобных неожиданностей уже не случалось. Сторона обвинения, можно сказать, подстраховалась. Летом 2005 года, буквально на следующий день после предъявления Пичугину обвинения в рамках его второго уголовного дела, в эфире федеральных телеканалов ОРТ и НТВ из уст Владимира Колесникова, занимавшего на тот момент должность заместителя Генерального прокурора России, и руководителя следственной группы Юрия Буртового прозвучали утверждения о виновности Пичугина. Как отметил в своем постановлении ЕСПЧ, это нарушило в отношении Пичугина принцип презумпции невиновности. Обвиняемый планировал просить, чтобы его дело разбирал суд присяжных, но из-за телепередач был вынужден отказаться от этого своего права. Ведь присяжные тоже телезрители, они могли видеть и слышать публичные заявления обвинителей. Так Пичугину вынесли пожизненный приговор, по сути, по телевизору, ещё до начала судебного процесса.
Через 20 лет после того, как сотрудник неугодной нефтяной компании был отправлен в несправедливое заключение, мы можем говорить о полном разрушении правовой системы внутри страны, начавшемся, кстати, именно с дела ЮКОСа и, в частности, Пичугина. Российская Федерация в глазах демократически мыслящих людей стала воплощением зла. Страна извергнута из системы мирового права, а российские политические заключенные остались без возможностей международной защиты. Нередко такая защита оставалась последней (пусть и призрачной в последние годы, когда Россия зачастую не исполняла постановления ЕСПЧ) надеждой на свободу и справедливость.
Все события, случившиеся 24 февраля 2022 года и после этой даты, так называемая "спецоперация" РФ на территории Украины, мне видятся логическим следствием, апокалиптическим финалом развития путинского режима на протяжении этих 20 лет. Мы – граждане России – допустили его возникновение, формирование и, наконец, выход его разрушительного влияния за пределы страны. И, как бумеранг, все это возвращается к нам же – в виде сотен сфабрикованных административных и уголовных дел, арестов, невозможности людей оградить себя от несправедливых и жестоких действий представителей государства.
Вера Васильева – журналист, автор книг "Как судили Алексея Пичугина", "Третий суд Алексея Пичугина: хроники дела ЮКОСа", "Без свидетелей? Дело Невзлина: записки очевидца заочного процесса", "Алексей Пичугин – пути и перепутья"
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции
