В общем плане события на фронте в 2024 году можно коротко описать двумя словами: динамический тупик. Линия боевого соприкосновения менялась, потери России и Украины достигли рекордных величин, но ни та, ни другая сторона не достигли своих стратегических целей и, если не произойдет чего-то непредсказуемого, не смогут достигнуть и в году наступившем. При этом и Москва, и Киев отказываются от прекращения огня и поиска политического решения конфликта, что придает ситуации сюрреалистический оттенок.
Для Украины прошедший год был, мягко говоря, неудачным. В феврале российская армия заняла мощный украинский укрепленный район в Авдеевке. Это открыло ей путь на запад, к Покровску. В начале октября ВСУ оставили угледарский плацдарм, где находился ключевой узел их обороны на юго-западе Донецкой области. К концу года были утрачены территории к востоку и югу от линии Покровск – Курахово – Большая Новоселка. В северо-восточной части Харьковской области осенью 2024 года российские войска вышли к Оскольскому водохранилищу и разрезали украинские силы к востоку от реки Оскол на две части.
Тем не менее Россия далека от достижения стратегической цели кампании 2024 года – захвата всей Донецкой области. Для этого необходимо занять краматорско-славянскую агломерацию, что требует выхода на ее ближайшие подступы, а именно захватить Часов Яр и Торецк, а затем Константиновку. Между тем российские войска уже больше года пытаются взять штурмом Часов Яр и как минимум полгода – Торецк. Но безуспешно. Несмотря на колоссальные усилия и поддержку северокорейского контингента, российская армия не смогла выдавить ВСУ из Курской области. В целом за 2024 год Россия оккупировала примерно 3300 квадратных километров – около 0,5 процента всей украинской территории.
Успехи российских войск в 2024 году были достигнуты тяжелой ценой. Центр ORYX, фиксирующий потери вооружений, используя видео и фотоматериалы, сообщил, что в прошлом году Россия потеряла более 1000 танков, около 2000 боевых машин пехоты и много другой бронетехники. В результате пехота наступает на украинские позиции без должного прикрытия и несет тяжелые потери. По оценкам британского министерства обороны, за 11 месяцев 2024 года количество раненых и убитых российских солдат и офицеров составило 513 тысяч человек, из которых погибло 125 тысяч. А за все время войны Россия потеряла на поле боя около 768 тысяч человек, включая убитых, раненых, пропавших без вести и попавших в плен. И самое главное: военная победа подразумевает разгром вооруженных сил противника, то есть лишение их способности вести боевые действия и на этой основе – достижение политических целей войны. Собственно, в этом и есть смысл победы. Однако ничего подобного Россия добиться не смогла. Украинские войска на юго-западе Донецкой области с боями отступают, но не потеряли способность к организованному сопротивлению. Говорить об их разгроме никаких оснований нет.
Потери Украины, особенно по части вооружений, значительно меньше российских. Тот же ORYX сообщил, что в 2024 году ВСУ потеряли около 300 танков и примерно столько же боевых машин пехоты, то есть в три-пять раз меньше, чем их противник. Это может вызвать недоверие. Однако весь год российские войска наступали, а наступающая сторона всегда несет бóльшие потери, чем обороняющаяся. Менее благополучно для Украины складывается соотношение потерь личного состава. В начале декабря президент Зеленский сообщил, что за все время войны они составили 43 тысячи человек. Однако в списках украинского портала UA Losses, ведущего поименный учет погибших солдат и офицеров ВСУ, на конец года находилось 63,5 тысячи людей, чьи даты гибели и похорон известны. Можно предположить, что с учетом пропавших без вести и тех, о чьей гибели не сообщалось, потери ВСУ приближаются к 80 тысячам или даже превысили эту величину.
Интересы и взгляды политического руководства Украины часто доминируют над военной целесообразностью
Неудачи Украины частично объясняются соотношением сил. Действительно, действующая там российская армия насчитывает около 575 тысяч человек. В ВСУ, включая территориальную оборону, военную полицию, пограничные войска и другие вооруженные формирования, на начало 2024 года было 800 тысяч человек. Но в боевых действиях регулярно принимали участие сухопутные и десантно-штурмовые войска, а также морская пехота общей численностью от 260 до более чем 400 тысяч человек (Military Balance, 2024. International Institute for Strategic Studies. 2024. London. P. 211). Российская армия имеет как минимум в два раза больше, чем ВСУ, вооружений сухопутных войск и почти в 10 раз больше боевой авиации. На протяжении четырех первых месяцев 2024 года в Украину не поступала военная помощь из США.
Однако только этим объяснить успехи России нельзя. К середине лета российское командование освоило некоторые хрестоматийные положения военного искусства: прорыв обороны противника на стыках частей, обход его укрепленных позиций и их окружение или угроза окружения. В результате ВСУ вынуждены отступать. Именно таким образом был взят Угледар. В свою очередь, компетентность высшего командования ВСУ оставляет желать лучшего. В феврале 2024 года вместе с тогдашним главнокомандующим Валерием Залужным были уволены два его заместителя, начальник Генштаба, три его заместителя и другие высшие офицеры и генералы – всего 16 человек. Это стало началом крупных кадровых перестановок в армии, целью которых было продвинуть на ключевые посты полностью лояльных Владимиру Зеленскому людей. Итог – дезорганизация управления войсками, последствия которой чувствуются до сих пор.
Еще опаснее, что интересы и взгляды политического руководства Украины часто доминируют над военной целесообразностью. Это затрудняет проведение стратегической оборонительной операции, которая предполагает выход на оптимальные рубежи обороны с учетом особенностей местности (высоты, реки, овраги), логистики и ряда других факторов, а также, если целесообразно, стратегическое отступление. Похоже, однако, Зеленский и его окружение рассматривают любое отступление как поражение, требуют держаться до последнего. В результате и группировки ВСУ все чаще попадают в окружение или вынуждены уходить с опозданием и чрезмерно большими потерями. Так, Киев пытается во что бы то ни стало удержать несколько сот квадратных километров территории Курской области, концентрируя там лучшие части, в то время как в Донбассе критически не хватает резервов.
В целом же главный итог боевых действий в 2024 году для Украины в том, что ВСУ не потеряли способность вести боевые действия, но не могут надеяться на изгнание российской армии за линию разграничения на 23 февраля 2022 года, не говоря уже о границах 1991 года. Однако в обозримом будущем военное положение Украины может заметно ухудшиться из-за нехватки личного состава, усталости действующей армии и растущего дезертирства. За десять месяцев 2024 года в Украине было открыто более 60 тысяч уголовных дел о самовольном оставлении части и дезертирстве, тогда как в 2023 году таких дел было 24 тысячи, а в 2022 году – менее 10 тысяч. Причин этого может быть много, но, думаю, в основе лежит неверие значительной части украинского общества в возможность военной победы и, следовательно, нежелание рисковать своей жизнью во имя недостижимой цели.
Однако и Россия вряд ли может добиться военной победы, имея в виду разгром ВСУ и даже захват нескольких крупных городов, например Днепра или Запорожья. Для этого необходимы наступательные операции стратегического масштаба с глубоким прорывом обороны противника, выходом в его оперативный тыл, окружением его основных группировок сходящимися ударами и их уничтожением. Для этого у российского командования нет ни необходимых резервов, ни достаточной компетентности.
Россия вряд ли может добиться военной победы, имея в виду разгром ВСУ и даже захват нескольких крупных городов
В целом театр российско-украинской войны превращается в театр абсурда. Продолжение боевых действий не позволяет ни Украине, ни России достичь их политических целей. Но, похоже, и в Москве, и в Киеве действуют политические факторы, подталкивающие обе стороны к продолжению войны в надежде на истощение противника. "Перемирие сейчас стало бы путем в никуда", – заявил, например, министр иностранных дел РФ Сергей Лавров. Ему вторит спикер Офиса президента Украины Михаил Подоляк: "Сейчас много говорят о переговорах, но это иллюзия. …Переговоров не может быть, потому что Россию еще не заставили заплатить достаточную цену за войну". Президент Зеленский хочет получить "сильные гарантии безопасности" от президента Трампа и только "после этого может быть уже разговор с россиянами". Неясно, понимает ли президент Украины, что единственной гарантией безопасности его страны могут быть ее собственные мощные вооружённые силы и военно-промышленный комплекс, а не чьи-либо обещания. Так что театр военного абсурда в Украине может продолжаться еще долго, если только новая администрация США не заставит стороны прекратить огонь и начать переговоры.
Юрий Федоров – военно-политический эксперт
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции
