Антиутопии Евгения Замятина, Олдоса Хаксли и Джорджа Оруэлла рисуют зловещую картину мыслецензуры. Документы прошлого говорят, что для этого не нужны ни вживленные в мозг чипы, ни другие продвинутые технологии.
Гроза разразилась над головой С. М. Кунявской совершенно неожиданно. Окончив в 1928 году медицинский факультет 1-го МГУ, она работала ординатором в клиническом отделении Государственного невропсихиатрического института профилактики. Это заведение был основано выдающимся психиатром Львом Розенштейном, сторонником психогигиены – превентивной психиатрии. Институт располагался в особняке на Садово-Кудринской, оборудование для него закупалось за границей.
К началу 30-х годов положение института и его руководителя осложнилось. Но рядовые сотрудники поначалу не замечают изменений. Клиницист Кунявская (история не сохранила ее полных имени и отчества) наблюдала пациентов и описывала формы их психических расстройств. Одна душевнобольная показалась ей настолько интересной, что она решила рассказать о ней в статье. Статья под названием "Случай комбинации симптоматической эпилепсии и шизофренического процесса" была опубликована в третьем номере "Журнала невропатологии и психиатрии" за 1931 год. Случай был и правда интересный.
Врач ее мысли передал в музей, а этим воспользовался известный физик Иоффе
Пациентка с раннего детства страдала эпилепсией, а уже во взрослом возрасте у нее начался шизофренический процесс. До 1925 года она жила в Киеве, где ее, по ее словам, преследовал врач: "Он на расстоянии брал ее мысли и передавал их в Киевский исторический музей".
То, что врач действительно брал ее мысли на расстоянии, подтвердилось на факте. Так, например, она думала конструировать физический аппарат "для влияния на людей" (не желала больше говорить об этом), врач ее мысли передал в музей, а этим воспользовался известный физик Иоффе, выдав этот аппарат за свое изобретение.
После переезда в Москву ее стал преследовать нарком здравоохранения Семашко.
Она ясно слышала, чувствовала и даже видела, что он сидит в соседней комнате и наблюдает за ней. Делал он это потому, что доставлял себе этим удовольствие, добиваясь определенной цели, но она не сдалась ему. Какова цель преследования Семашко, установить не удается.
В 1927 году больная решила написать письмо наркому юстиции Крыленко.
Исходя из того, что советская власть дала большие права угнетенным, дала большие права беднякам в деревне и другим, она должна то же проделать и в отношении эпилептиков, их-то власть обошла. Ввиду того, что эпилептиков много, они имеют полное право предъявить свои требования, власть обязана обратить на них внимание.
Однако послание имело ровно противоположные последствия.
Но министрам, как видно, это не понравилось, поэтому Крыленко арестовал ее... Говорит, что в больнице наблюдают за нею, читают ее мысли, "не все ли равно кто – Семашко, другой мерзавец или больничные врачи". На замечание, что вместо Семашко назначен другой нарком, ответила: "Не все ли равно, не этот мерзавец, так другой – лица роли не играют".
Конечно, пациентке не стоило так выражаться. Но что взять с душевнобольного человека. Ординатор Кунявская добросовестно записала этот бред, в чем и состояла ее обязанность. Судя по всему, шизофрения больной находилась в начальной, паранойяльной стадии, для которой характерен бред преследования, реформаторства, изобретательства и кверулянтства (непреодолимая тяга к сутяжничеству, выражающаяся в борьбе за свои права и ущемлённые интересы, мнимые или преувеличенные).
Мы не знаем, было ли отправлено и получено письмо Крыленко по поводу защиты прав эпилептиков. Но статью в журнале бывший нарком Семашко прочел.
Сегодня Николая Семашко вспоминают как создателя "уникальной" системы здравоохранения. "Советский Союз разрушили, а созданные им системы не удалось", как выразился в его адрес президент Путин. О том, насколько жизнеспособна и эффективна советская система здравоохранения, судить рядовому пациенту. Но в биографии Семашко были и другие страницы. Как выясняется, он был одним из застрельщиков высылки интеллигенции из Советской России. В мае 1922 года, побывав на Всероссийском съезде врачей, Семашко пришел в ужас от вольнодумства делегатов и направил Ленину и членам Политбюро ЦК РКП(б) записку о "важных и опасных течениях в нашей жизни". Он писал:
Многие даже ответственные товарищи легкомысленно склоняют ушко под нашептывание таких спецов
Я считаю нужным не оставлять членов Политбюро в неведении относительно этих течений, которыми так успешно пользуются кадеты, м[еньшеви]ки и с[оциалисты-революционе]ры; тем более, что, насколько мне известно, эти течения широко распространены среди не только врачей, но и спецов других специальностей (агрономы, инженеры, техники, адвокаты), и тем более еще, что многие даже ответственные т[оварищи] не только не сознают этой опасности, но легкомысленно склоняют ушко под нашептывание таких спецов.
В чем заключалась крамола, услышанная им на съезде?
Сущность выявленного на съезде течения сводится в самых общих чертах: 1-х, походу против советской медицины и восхвалению медицины земской и страховой; 2-х, в базировании в дальнейшем строительстве на "свободно избираемых строящихся с низов и самодеятельных организациях населения" (точная резолюция съезда); на тех узорах, которые расписывали ораторы кадеты, м[еньшеви]ки, с[оциалисты-революционе]ры на этой канве; 3[-х], на резком стремлении стать вне общепрофессионального рабочего движения и, 4[-х], на стремлении сорганизоваться на этой почве, между прочим путем своего печатного органа.
По мнению Семашко, "всякую идею "земщины" нужно выжечь каленым железом", а также "считать всякие попытки заменить советскую (классовую) медицину земской ("народной") и страховой ("внесоветской") политически недопустимыми". Разумеется, не разрешать никакого журнала или газеты, кроме узкопрофессиональных. И наконец:
Что же касается изъятия "верхушки" врачей м[еньшеви]ков и с[оциалистов-революционе]ров, выступавших на съезде,.. то этот вопрос надо согласовать с ГПУ (на каких основаниях, административных или судебно-следственных? Не создать бы популярности их выходкам, имея в виду, что больше съездов не предвидится?)
Ленин внимательно прочитал донос и начертал на обороте:
т. Сталину
Я думаю, надо строго секретно (не размножая) показать это и Дзержинскому и всем членам Политбюро и вынести директиву: "поручается Дзержинскому (ГПУ) при помощи Семашко выработать план мер и доложить Политбюро в ------ (2 недели?) срок.
Идея "философского парохода" в тот момент уже зрела в его голове. По поручению Дзержинского особоуполномоченный ГПУ Яков Агранов составил две докладные записки: "Об антисоветских группировках среди интеллигенции" и "О 2-м Всероссийском съезде врачебных секций и секции врачей Всемедикосантруда" – том самом, где засела медицинская контрреволюция. Агранов в полной мере подтвердил опасения Семашко и добавил новых деталей. Меры он предлагал следующие: ликвидировать Пироговское общество и закрыть его журнал, деятелей этого общества арестовать и выслать в голодающие губернии. Но это еще не все: "Дальнейшие меры в отношении врачей можно будет приурочить к общей операции по антисоветской интеллигенции".
Вторая записка Агранова датирована 5 июня 1922 года, а уже 8 июня Политбюро приняло решения "Об антисоветских группировках среди интеллигенции" и "О директиве в связи с Всероссийским съездом врачей":
Для окончательного рассмотрения списка подлежащих высылке верхушек враждебных интеллигентских группировок образовать комиссию в составе т. т. Уншлихта, Курского и Каменева...
Общие меры, вызванные съездом врачей, отложить до конца эсеровского процесса.
Вопрос об аресте некоторого числа врачей, который необходимо произвести немедленно, передать в комиссию Уншлихта, Курского и Каменева.
Комиссия работала споро. 21 июня Уншлихт представил Политбюро список врачей, которых предлагалось "за использование своего положения делегатов съезда для антисоветской агитации, рассчитанной на подрыв доверия к соввласти в момент внешних затруднений, выслать в административном порядке в голодающие губернии... предоставив им недельный срок на ликвидацию [своих дел]". Но Политбюро не понравился общий список. 22 июня комиссия получила новое указание: "В 3-дневный срок разбить список подлежащих высылке врачей на три группы: 1) для ареста и немедленной высылки этапным порядком; 2) для ареста и ведения следствия о распространении нелегальной литературы; 3) для ареста и высылки этапным порядком с предоставлением недельного срока для ликвидации своих дел". В итоге, по неполным данным, за границу было выслано трое врачей. Еще 27 отправили по этапу.
Перекопать весь навоз, который накопился в философии и естествознании
Так что Николай Семашко был не только создателем системы, но и ликвидатором всего, что в эту систему не вписывалось. Он, кстати, вполне благосклонно относился к идеям профилактики психических заболеваний, как и к диспансеризации в целом, покровительствовал Розенштейну. Но в январе 1930 года Семашко лишился поста наркома, а в науке подули новые ветры. После "года великого перелома" – 1929-го – началась идеологизация естественных наук. В декабре 1930 года Сталин выступил на заседании бюро партячейки Института красной профессуры. Стенограмма не велась, содержание речи известно только в изложении присутствовавших. "Надо разворошить, перекопать весь навоз, который накопился в философии и естествознании", – сказал вождь и объявил поход "против механистического материализма и меньшевиствующего идеализма". Отныне вся наука, от энтомологии до астрономии, обязана была стать марксистской, что бы это ни значило.
Что же сделал Семашко, узнав, что он стал персонажем бреда душевнобольной? Написал в инстанцию. В данном случае инстанцией стал член Политбюро, первый секретарь Московского городского комитета ВКП(б) Лазарь Каганович.
Дорогой Лазарь Моисеевич!
Посылаю Вам № 3 журнала Невропатологии как образец того, до какой неряшливости у нас доходят писания и редактирования. Не знаешь, где кончается головотяпство и где начинается злостная антисоветская агитация. Ведь этот журнал читает масса беспартийных врачей, он расходится по буржуазным странам. Какие узоры на этой канве распишут белогвардейцы.
С коммунистическим приветом
Н. Семашко
Каганович, как видно, согласился с оценкой Семашко и дал указание принять меры. 19 февраля 1932 года начальник Главного управления по делам литературы и издательств (Главлит) Борис Волин подписал приказ:
За пропуск в журнале "Невропатология и психиатрия" №3 1931 года статьи Кунявской "Случай комбинации симптоматической эпилепсии и шизофренического процесса" (бред сумасшедшей о товарище Семашко и других наркомах) политредактором Главлита при Медгизе, члену ВКП(б) т. Гладштейну объявить строгий выговор, немедленно снять с работы и просить ячейку ВКП(б), в которой он состоит, обсудить о нем вопрос. Заместителю уполномоченного Главлита т. Морозову поставить на вид за то, что он по возвращении из отпуска не проверил работу, сделанную в его отсутствие тов. Гладштейном.
Но, видимо, Кагановичу эти меры показались недостаточными. Спустя три дня он поставил вопрос на заседании Оргбюро ЦК. Оргбюро постановило:
а) Исключить из партии автора статьи т. Кунявскую.
б) Поставить на вид бывшему ответственному редактору журнала "Невропатология и психиатрия" т. Сеппу за помещение работы т. Кунявской, без личного ознакомления со статьей.
в) Объявить выговор тов. Внукову – бывшему заместителю редактора журнала (ныне ответственный редактор) и т. Пропперу – бывшему ответственному секретарю журнала (ныне заместителю ответственного редактора), сняв их с работы в журнале.
г) Указать членам редколлегии т. т. Новинскому, Александровскому, Сапиру, Розенштейн, Евпловой и Розенцвейгу на недопустимость формального отношения к обязанностям членов редколлегии журнала.
д) Поручить культпропу ЦК утвердить новый состав редакции журнала "Невропатология и психиатрия".
е) Обязать Главлит наложить взыскание на сотрудников Главлита, виновных в пропуске в печать статьи Кунявской.
В мае заведующий журнальным сектором Отдела культуры и пропаганды ЦК ВКП(б) Яков Хавинсон доложил Кагановичу о результатах служебного расследования:
По поводу статьи Кунявской "Случай комбинации симптоматической эпилепсии и шизофренического процесса" выясняется следующее.
1. Автор статьи – член ВКП(б) с 1930 года (с 1921 года была в ВЛКСМ).
Вопрос, которому посвящена статья, являлся предметом обсуждения на конференции клинического отделения, а затем на общеинститутской конференции Института невропсихиатрической профилактики Наркомздрава.
2. Ответственный редактор журнала (в 1931 году) профессор Сепп, кандидат в члены ВКП(б), сообщил, что он статьи не читал.
3. Ответственный секретарь журнала т. Проппер, член ВКП(б) – слушатель Естественного отделения Института красной профессуры, сообщил, что, хотя он и подписывал журнал к печати, однако данной статьи в части, посвященной описанию истории болезни, не читал, а ограничился прочтением выводов из статьи...
И так далее.
Вскоре пришлось каяться уже самому Льву Розенштейну. В 1932 году он был вынужден публично признать свои ошибки. Его теория социальной обусловленности психических расстройств пришла в противоречие с установками партии. В самом деле: это при капитализме трудящиеся страдают от гнета и плохих бытовых условий, а в СССР у них нет оснований болеть. Почему же они все-таки болеют? А это пережитки капитализма, как учит великий вождь:
Можно ли сказать, что мы уже преодолели все пережитки капитализма в экономике? Нет, нельзя этого сказать. Тем более нельзя сказать, что мы преодолели пережитки капитализма в сознании людей. Нельзя этого сказать не только потому, что сознание людей в его развитии отстает от их экономического положения, но и потому, что все еще существует капиталистическое окружение, которое старается оживлять и поддерживать пережитки капитализма в экономике и сознании людей в СССР и против которого мы, большевики, должны все время держать порох сухим.
А ведь у Розенштейна можно было найти и высказывания прямо контрреволюционные: "Мы видим среди инвалидов-травматиков Гражданской войны бойцов Красной армии и не видали вовсе перенесших те же реакции бывших воинов белой армии". В ходе развернувшейся кампании сотрудники института Розенштейна признавали свои ошибки и уличали в таковых своих коллег. Разгромной критике подвергся и журнал, опубликовавший крамольную статью.
Протаскивание чуждых политических взглядов, реакционных теорий и антисоветские вылазки
Анализ работы журнала "Невропатология и психиатрия" за последние три года показывает, что он не стал еще организатором в деле реконструкции психоневрологии, что он слабо мобилизует массы вокруг основных вопросов социалистического здравоохранения, что он недостаточно борется за партийность и классовость психоневрологии, партийная бдительность и воинственность не всегда была заострена, вследствие чего на его страницах в отдельных случаях мы имели протаскивание чуждых политических взглядов, реакционных теорий и антисоветские вылазки.
Почему никто из чиновников не сообразил, что ни больной, ни тем более врач не несут ответственности за содержание его бреда? Потому что в тоталитарном государстве не должно и не может быть неподконтрольного бреда. Как и неподконтрольных сновидений. Советский гражданин был весь на виду. Но раз в сутки он ложился спать. Часы, проведенные во все, были временем его уединения. Что он видит во сне, какие выводы делает из увиденного?
Как видно из документов, эта проблема беспокоила власть. Прежде всего она озаботилась подозрительной деятельностью гипнотизеров-эстрадников. Еще в апреле 1924 года Наркомздрав РСФСР издал циркуляр
"О запрещении публичных демонстраций гипнотических сеансов".
Публичные демонстрации явлений гипнотизма никому не должны быть разрешаемы; чтение же популярных лекций по гипнозу может быть дозволено лишь врачам-специалистам, посвятившим себя изучению и работе в области психотерапии вообще.
Декрет "О профессиональной работе и правах медицинских работников" от 1 декабря 1924 года" гласил:
Применение гипноза разрешается только врачам и в соответствующих государственных лечебных и научных учреждениях и, в исключительных случаях, врачам на дому по специальному письменному разрешению Народного Комиссариата Здравоохранения, на основании особой инструкции, издаваемой Народным Комиссариатом Здравоохранения по соглашению с народным Комиссариатом Юстиции.
В инструкции же среди прочего сказано:
Гипноз должен применяться преимущественно в государственных лечебных и научных учреждениях, причем каждый случай гипнотизирования, помимо записи в истории болезни, заносится в книгу с указанием... содержания внушаемых идей... При применении гипноза на дому обязательно присутствие, кроме врача гипнотизирующего, второго врача, при невозможности – лекпома (помощник лекаря, фельдшер. – В. А.), сестры или близкого родственника больного.
Циркуляр от апреля 1924 года утратил силу, и в феврале 1934-го вышло совместное распоряжение Наркомпроса, Наркомздрава и Главреперткома РСФСР о запрете на публичные выступления и демонстрации гипнотических сеансов.
За последнее время имеет место чрезвычайно широкое распространение публичных выступлений различного рода шарлатанов, иногда даже врачей, читающих под видом антирелигиозной пропаганды безграмотные лекции о гипнотизме и привлекающие массу легковерной публики своими чудовищно-дикими массовыми гипнотическими сеансами, проделываемыми тут же над аудиторией.
Привлекающие массу легковерной публики своими чудовищно дикими массовыми гипнотическими сеансами
Исходя из того, что все эти "гастролеры"-"гипнотизеры" (в частности, Орнальдо, Наварро, Соколовы-Таежные, Павлушины, Кумберлены и т. п.) своим бесцеремонным отношением к научным данным и задачам антирелигиозной пропаганды, своими вредительскими для душевного состояния "гипнотизируемых" сеансами наносят колоссальный ущерб правильному развертыванию пропаганды о значении гипноза в деле здравоохранения и компрометируют антирелигиозную работу, которая основывается на строго проверенных научных данных и требует участия подлинных представителей науки: психолога, врачей, психогигиенистов, психиатров и прочих специалистов этого дела...
Далее следует категорический запрет на развлекательные сеансы гипноза.
В инструкции особенно впечатляет обязанность записывать "содержание внушаемых идей". Однако мало оградить гражданина от чуждых влияний. Надо внушить ему правильные идеи.
Филолог Константин Богданов в своем исследовании "Право на сон и условные рефлексы: колыбельные песни в советской культуре (1930–1950-е годы)" обращает внимание на интересное явление: ренессанс жанра колыбельной во второй половине 30-х годов. Если в 20-е общий настрой массовой культуры – состояние побудки, постоянного бодрствования, то в 30-е власть все время усыпляет, убаюкивает своих подданных. Начало положил в 1936 году фильм Григория Александрова "Цирк", в котором целых две колыбельных, продолжил в 1936-м Дзига Вертов полнометражной документальной кинопоэмой "Колыбельная". "На сегодняшнего зрителя, – полагает Богданов, – "Колыбельная" производит впечатление навязчивого гипнотизирования и маниакального напора, близкого к фашистским фильмам Лени Рифеншталь".
К началу 40-х количество советских колыбельных исчислялось уже десятками, если не сотнями. Их сочиняли не только композиторы-песенники, но и Прокофьев с Шостаковичем, на один и тот же текст писалось по два варианта музыки, без колыбельной не обходился ни один номер журнала и ни один день радиоэфира. Безусловный шедевр жанра – "Артиллерийская колыбельная" Никиты Богословского на стихи Бориса Ласкина и Наума Лабковского с лихим припевом:
Подложив под голову ладонь,
Спи, не реагируй на огонь!
Огонь!!
"Маниакальный напор" не проходил даром. О том, как пропаганда агрессивно вторгается в сон простого обывателя, мы знаем из "Золотого теленка". Бывшего попечителя учебного округа Федора Никитича Хворобьева терзают по ночам кошмары: ему снится ненавидимая им советская власть в разных обличьях. Услышав горестную историю монархиста-анахорета, Бендер высказывается совершенно по-марксистки:
– Ваше дело плохо, – сочувственно сказал Остап, — как говорится, бытие определяет сознание. Раз вы живете в советской стране, то и сны у вас должны быть советские.
И обещает исцелить Хворобьева "по Фрейду".
Разумеется, советский гражданин был обязан ударно трудиться и проявлять бдительность, но голова его при этом должна отдыхать. Сны и грезы ему навевал сталинский агитпроп. Из фильмов и поэм он знал, что именно ему должно сниться. Пионерам из фильма Льва Кулешова "Сибиряки" приснилось, что они приходят в Кремль и разговаривают там со Сталиным.
И вот уже 9-летний Костя Орлов посылает в "Мурзилку" стихи собственного сочинения:
Знаешь, Ваня, что сегодня
Мне приснилося во сне?
Будто сам великий Сталин
В гости приходил ко мне.
В этом сонном царстве только один человек вечно бодрствовал. Светящееся в ночи окно кремлевского кабинета вождя – расхожий мем сталинской пропаганды. Воспользовался им и юный студент Литинститута Евгений Евтушенко:
Я знаю:
грядущее видя вокруг,
склоняется
этой ночью
самый мой лучший на свете друг
в Кремле
над столом рабочим.
Весь мир перед ним —
необъятной ширью!
В бессонной ночной тишине
он думает
о стране,
о мире,
он думает
обо мне.
Подходит к окну.
Любуясь столицей,
тепло улыбается он.
А я засыпаю,
и мне приснится
очень
хороший
сон.
"Светлый путь". Фильм Григория Александрова по сценарию Виктора Ардова. 1940
Эта гипнопедия работает до сих пор. Статистика запросов "Яндекса" показывает, что граждане РФ из политиков чаще всего видят во сне Сталина и Путина, причем Путина – в 10 раз чаще, чем Сталина, а Ленина – вдвое реже, чем Сталина. Онлайн-сонники содержат подробные толкования снов с участием Путина. Такой сон практически всегда означает успех и удачу: "Поздороваться с президентом во сне за руку – к большой удаче. То же самое увидеть во сне Путина в окружении охраны. Чем больше охранников, тем больше удачи вас ждет". Если сон видит женщина, "то ее ждет скорое замужество. Причем удачное". И только для чиновников предзнаменование может быть плохим: с них строго спросится за плохую работу.
Мне приснился президент на украинской свадьбе
"А мне приснилось, что Путин согласился чтоб я баллотировался, и я баллотируюсь в президенты Российской Федерации в 2036 году", - сообщает пользователь сайта, толкующего сновидения. "Вероятно, сон предостерегает вас от несбыточных планов", – отвечает ему авгур. Еще один сон с участием президента: "Мне приснилось, что я работаю у него в обслуге и он всех горничных уволил, оставил только меня. Сказал, что не доверяет никому в тяжёлые времена, а сам заболел и слёг". И наконец: "Мне приснился президент на украинской свадьбе. Мы предложили выпить ему и он взял стопку, вылил оттуда водку и пустой стопкой стукнулся об др. стопки". Это послание датировано 6 февраля 2023 года.
Через два года после публичного покаяния Лев Розенштейн умер. Его институт из профилактического стал просто Институтом психиатрии. Как сложилась судьба психиатра С. М. Кунявской, мы не знаем. Есть сведения, что в 50-е годы она работала врачом в Ярославле. Яков Агранов был арестован в июле 1937-го и расстрелян в августе 1938 года. Тогда же была казнена его жена. Она реабилитирована, а в реабилитации Агранова отказано. Николай Семашко стал действительным членом Академии медицинских наук СССР и Академии педагогических наук РСФСР. На склоне лет он участвовал в "суде чести" над микробиологами Ниной Клюевой и Григорием Роскиным, обвиненных в передаче американцам секретного онкологического препарата (так называемое "дело КР"). Его именем названо множество медицинских учреждений и улицы трех десятков городов.
