Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Андрей Шароградский. Андрей Шарый: В Министерстве по чрезвычайным ситуациям России заявляют, что полностью контролируют ситуацию в Хабаровском крае и Еврейской автономной области. Специалисты ожидают попадания загрязненной воды с территории Китая в реку Амур 6-8 декабря. В Хабаровск из Москвы сегодня вылетел первый самолет Министерства по чрезвычайным ситуациям с активированным углем, который предполагается использовать в качестве фильтра на водозаборах. Рядом со мной в студии мой коллега Андрей Шароградский, в прошлом выпускник Пекинского университета и тонкий знаток китайского общества и китайской психологии. Андрей, добрый вечер. Очевидно, что одна из главных проблем, с которой столкнулся Китай во время этой аварии, - это проблема нехватки информации. Известно, что китайское общество достаточно закрыто. Тем не менее, насколько эта ситуация характерна? Андрей Шароградский: Она довольно сильно отличается от характерных подобных ситуаций тем, что все-таки в эту катастрофу была вовлечена другая страна, в данном случае Россия, эту информацию нельзя было скрывать в такой степени, в какой это обычно делается. У меня дома есть два китайских телеканала, один вещает на китайском языке, это центральный телевизионный канал, и есть канал, который вещает на английском языке, круглосуточно и, наверное, можно провести параллель с тем каналом, который недавно появился и в России, круглосуточным информационным каналом. Очень интересно было сравнивать в эти дни выпуски новостей по обоим каналам, они шли параллельно. В тот момент, когда в частности в Харбине была отключена вода, по китайскому каналу новость об этом шла шестой, она была подана очень коротко. То, что транслировалось на английском языке, это было всестороннее освещение, причем оно было достаточно грамотным, сдержанным, без каких-то эмоциональных всплесков. Конечно, вся суть сводилась к тому, что все под контролем, все нормально. Но при этом не было какой-то подобострастной попытки угодить властям. Когда же вода была включена, то новость об этом на англоязычном телеканале ушла где-то на четвертое-пятое место, уступив довольно важным новостям, в частности землетрясению в провинции Дзянь Су, было просто показано, губернатор выпил воды из реки Сунгари и все с этим в порядке. Канал на китайском языке первые семь минут только об этом и разговоры. Андрей Шарый: Я тоже видел по одному из телевизионных каналов эту сцену, как кипяченую воду, чуть ли не из чайничка, выпивает представитель пекинской делегации, которая приехала в Харбин. Насколько типично это для китайской политической культуры, такого рода демонстрации? Или это только завоевание последних лет? Андрей Шароградский: Катастрофы происходят в Китае очень часто. Рабочие работают в невыносимых условиях в большинстве своем. Это нужно видеть своими глазами, это обратная сторона тех экономических успехов, которых Китай добился за последние годы. Эти успехи, особенно в первые годы, достигались за счет экстенсивного роста. Никто особенно не заботился о безопасности. В частности взрыв в той же самой провинции Хейлу Дзян, когда погибли сотни шахтеров, когда в год гибнут десятки тысяч шахтеров и все это фактически почти не выходит на первые полосы газет, в заголовки новостей по телевидению, к этому люди привыкли. Конечно, такие символические процедуры, как этот губернатор провинции Хейлу Дзян, пил воду, они существовали по разным поводам. В частности, если это было наводнение или землетрясение, обязательно кто-то приезжал, появлялся, все это было. Я обратил внимание на то, что все-таки политтехнологи, как мне кажется, в Китае стали работать более грамотно. В частности был ведь и визит в Хейлу Дзянь премьера Госсовета Вэнь Цзябао и этот его приезд пришелся на последний день, когда была отключена вода, то есть на последние часы, когда была отключена вода. Вода почти сразу была включена, если я не ошибаюсь, на пять часов раньше, чем это планировалось. Андрей Шарый: То есть приехал руководитель из Пекина... Андрей Шароградский: И все стало хорошо. Вот это было сделано грамотно. Приехал руководитель, приехал премьер - все стало быстро в порядке. Андрей Шарый: Если бы река Сунгари текла в другую сторону, во внутренние районы Китая, об этом бы мир не узнал. Андрей Шароградский: Может быть, где-то промелькнули бы эти сообщения в международной прессе, но фактически особенно бы эта информация не распространялась. Андрей Шарый: Я видел по нескольким международным телеканалам интервью с простыми китайцами, жителями Харбина, которые достаточно решительно критиковали власть за то, что информация была задержана, за то, что как-то медленно разворачивались с помощью и так далее. Насколько это разрешено сейчас в Китае? Эти люди рискуют чем-то? Андрей Шароградский: Я не думаю, что эти люди чем-то рискуют, но это, опять же, свидетельство того, что люди, которые сидят у руля сейчас в Пекине, они гораздо лучше, адекватнее понимают ситуацию, что им выгодно, а на что можно не обращать внимания. В данном случае, если речь идет об интервью иностранному телеканалу, то китайцы очень часто могут говорить о том, чем они недовольны и так далее. И все это идет по миру, и мы получаем картину, и у нас складывается полное ощущение того, что люди чувствуют себя довольно независимо, они могут позволить себе критиковать власти. Другое дело, что когда речь идет, опять же, о каналах, вещающих на Китай, на китайском языке, ничего такого практически вы не увидите. Вы, конечно, иногда увидите какого-то недовольного человека. Конечно, если какая-то конъюнктура, связанная с тем, что какого-то начальника собираются снимать, конечно, это будут гораздо более резкие выражения. Я, будучи еще корреспондентом Свободы в Китае, помню свои ощущения, когда в первое время я даже думал, что я рассказываю о каких-то вещах, о которых, наверное, не очень было бы приятно властям услышать. Люди довольно открыто говорили, меня в начале это удивляло, потом я понял, что на это именно никто особенно не обращает внимания. Если бы речь шла о китайской аудитории, ситуация была бы совсем другая.
