Cедьмой чемпион мира по шахматам Василий Смыслов

[ Радио Свобода: Наши гости: Лицом к лицу ]

Cедьмой чемпион мира по шахматам Василий Смыслов

Ведущий Алексей Кузнецов

Алексей Кузнецов: Сегодня у нас в гостях седьмой чемпион мира по шахматам Василий Смыслов.

Вопросы ему задают Жозе Мельязеш, радио TCF (Португалия), и Гагик Карапетян, обозреватель журнала "Новое время".

Поводом для нашей сегодняшней беседы, возможно, может стать очередной, уже не знаю который по счету чемпионат мира Международной Шахматной федерации, который открывается 27 сентября в Аргентине. Но вначале несколько слов о биографии Василия Васильевича Смыслова.

Родился Василий Васильевич Смыслов 24 марта 1921 года в Москве. Заслуженный мастер спорта, международный гроссмейстер, седьмой чемпион мира - этот титул Василий Васильевич носил в 1957 и 1958 годах. В матчах на первенство мира Смыслов трижды встречался с Михаилом Ботвинником. В 1954 году была зафиксирована ничья, в 1957-м - победа, в 1958 году в матч-реванше Смыслов проиграл Ботвиннику матч за титул чемпиона мира. Василий Васильевич Смыслов - участник матч-турнира за первенство мира 1948 года, тогда он занял второе место после Михаила Ботвинника. В составе сборной команды Советского Союза Василий Смыслов стал победителем десяти всемирных шахматных олимпиад, пяти командных чемпионатов Европы, командного чемпионата мира 1985 года. Василий Васильевич Смыслов - автор книг и статей по различным вопросам шахматного искусства. За достижения в области шахмат был награжден Орденом Ленина и Орденом Дружбы народов.

Я надеюсь, что я ничего не забыл, Василий Васильевич, по крайней мере, основные вехи упомянуты?

Василий Смыслов: Есть еще Орден "За заслуги перед отечеством".

Алексей Кузнецов: Прекрасная награда! Что ж, переходим к беседе. Чемпионат мира ФИДЕ, который стартует на будущей неделе, - это всего лишь одна из версий, которых в нынешнем шахматном мире много. Как расценивать этот турнир? В нем не принимают участие ни Гарри Каспаров, который объявил об уходе из больших шахмат, ни Владимир Крамник, который себя считает чемпионом мира, и многие специалисты с такой версией согласны. Как относиться к новому турниру на фоне того, что происходит в современных шахматах?

Василий Смыслов: Мне кажется, это интересное соревнование. Я неоднократно бывал в Буэнос-Айресе и знаю, что там очень любят шахматы. Если вы помните, исторический матч Капабланки с Алехиным проходил в 1927 году в Буэнос-Айресе. То, что сейчас организовывается это соревнование, конечно, приятно. Играют 8 человек в два круга. Мне приходилось играть в свое время в подобном турнире в 1953 году в Цюрихе, где было 15 гроссмейстеров, игравший в два круга, а также спустя три года, в 1956 году, где 10 человек играли в два круга. Соревнование достаточно представительное (шахматистов приглашали, исходя из их рейтинга), и очень интересное по составу. Здесь представлен Ананд, безусловно, сейчас один из сильнейших игроков, затем Свидлер и Морозевич, российские шахматисты, Адамс из Англии, Топалов из Болгарии, чемпион мира по версии ФИДЕ Касымжанов из Узбекистана, венгр Леко и его блистательная соотечественница Юдит Полгар, которая на равных сражается с мужчинами и входит в число сильнейших шахматистов мира по рейтингу. Поэтому соревнование само по себе это очень интересное. Кто будет победителем - трудно сказать.

Сейчас шахматы стали очень трудоемки по своей подготовке, приходится много работать с компьютером и готовить варианты по последнему слову теории. Изменился век, в шахматы сражаются без доигрывания, чтобы в паузе игроки не прибегали к помощи компьютеров, и борьба поэтому носит напряженный характер - в первую очередь, с точки зрения подготовки. Но, конечно, талант все равно должен проявляться, - а может быть, стоит даже назвать это высоким словом "предназначение". Я считаю, что были в свое время выдающиеся шахматисты, которые стали чемпионами мира, потому что судьба просто в этом отношении им способствовала, - и в начале 20 века, и в мои времена. И поэтому способность завоевать звание чемпиона мира для шахматиста - это своего рода предназначение судьбы. Я в этих вопросах - фаталист.

Но если говорить о неучастии в современной шахматной жизни Гарри Каспарова, то, мне думается, он сам отчасти виноват - он сам ушел из шахмат и занялся интересной, но несколько сомнительной с точки зрения владыки шахматного мира политикой. А Крамник, который пять лет назад одержал победу в матче с таким блистательным шахматистом, как Каспаров, конечно, заслуживает того, чтобы его выделить особым образом. Я считаю, что Владимир Крамник сегодня остается чемпионом мира. Он не нарушил тех Пражских конвенций, который были основой для объединения шахматного мира. Затем он сыграл матч с Леко - и удержал свое звание. И ждал - безуспешно, правда, - соревнования: сначала Каспарова с Пономаревым, а затем Каспарова с Касымжановым. Он не виноват, что эти матчи не состоялись. И я считаю, при всем своем глубоком уважении к ФИДЕ и лично к Кирсану Николаевичу Илюмжинову, что у Крамника есть определенные права претендовать на то, чтобы с ним считались как с действующим чемпионом мира. Тем более что в шахматах у России сейчас не осталось никаких званий. И по сути дела единственный представитель России в чемпионском звании - именно Крамник, чей титул после окончания аргентинского турнира оказывается под вопросом. Поэтому я готов сказать слово в его защиту.

Алексей Кузнецов: Коллеги, прошу задавать вопросы. Жозе Мельязеш, вам слово.

Жозе Мельязеш: Василий Васильевич, первый вопрос - я хотел, чтобы вы просто уточнили свое высказывание. Мне в ваших словах послышалось осуждение того факта, что Гарри Каспаров ушел от шахмат в политику. Почему? Значит, он не такой хороший политик, каким был хорошим шахматистом?

Василий Смыслов: Шахматы - настолько блистательная область для проявления культуры и масштаба личности, что вряд ли нужно проявлять себя еще в какой-то другой области, такой, как политика. Я лично с огромным уважением отношусь к Гарри Каспарову как к совершенно экстраординарному шахматисту, но не думаю, что ему нужно заниматься политикой. Он мог бы в шахматах проявить себя еще в самых разных соревнованиях и завоевать не один титул.

Алексей Кузнецов: Можно ли сказать, что мир потерял великого шахматиста, но не приобрел великого политика?

Василий Смыслов: Пожалуй, ситуацию с Каспаровым можно трактовать именно так. Мы, правда, не знаем, как он покажет себя в политике, но пока первые его выступления проходят очень трудно, чтобы вот так сразу войти в этот мир, совершенно особый и непредсказуемый. В шахматы все-таки играть спокойнее, чем выходить на улицу и участвовать в политических играх, где часто и правил-то нет никаких.

Гагик Карапетян: Василий Васильевич, могли бы вы поделиться своим рецептом такого выдающегося долголетия? И входят ли шахматы в слагаемые этого долголетия?

Василий Смыслов: Ну, я помню, как-то слышал такое высказывание, что человек по-разному расходует свою жизненную энергию. Можно прожить очень бурную молодость - и тогда в более серьезном возрасте остается мало сил. А можно проводить свою жизнь и деятельность более равномерно, что ли. Возможно, я играл в шахматы, порой в некоторых соревнованиях не выкладываясь стопроцентно, а главный акцент делал на выступлениях в первенствах мира. Поэтому, может быть, я и сохранил те возможности, которые в любом человеке заложены для творческого развития личности.

Алексей Кузнецов: Василий Васильевич, наверное, вам, как никому другому можно задавать самые общие вопросы по развитию современных шахмат и по ситуации в современных шахматах. Как бы вы оценили деятельность Кирсана Илюмжинова на посту президента ФИДЕ, деятельность самой ФИДЕ и вообще ситуацию с расколом в мировых шахматах? Есть ли надежды на объединение? Очень долго идет объединительный процесс и все никак не завершится, а уже давно хочется, чтобы появилась некая строгая система, чтобы и отношения наладились, и чемпионы мира участвовали во всех турнирах, не так ли?

Василий Смыслов: Я высоко оцениваю деятельность Кирсана Николаевича Илюмжинова. Он у себя в Элисте построил шахматный городок, где имеется дворец для шахматистов, ввел преподавание шахмат в школах и тем самым признал огромное культурное значение шахмат как искусства, которое способствует сближению народов. Помните легенду о том, как люди попытались построить Вавилонскую башню и в наказание были разъединены, поскольку в мире появились разные языки? Я думаю, что с того времени люди перестали хорошо понимать друг друга. А шахматы во все века как раз и способствуют сближению наций. То есть язык шахмат настолько интернационален, что люди буквально всех народностей мира могут понимать красоту и гармонию шахматного искусства.

И в этом отношении Кирсан Николаевич, который порой даже не жалеет личных средств на развитие шахмат, способствует тому, чтобы шахматы не погибли в наше трудное время, полное кризисов - и в мировой политике, и в природе. Он умеет организовывать всевозможные шахматные соревнования, вот даже последнее первенство мира проведено в Ливии, а турнир на Кубок мира сейчас намечается в северных широтах России - в Ханты-Мансийске. Для того чтобы провести такие соревнования, конечно, требуются финансы, которые, к сожалению, не всегда удается достать. И здесь я должен отметить его проницательность и личное участие в разрешении трудных финансовых проблем.

Но если сказать говорить об объединении шахматного мира - процесс этот оказывается слишком тяжелым. Получается, что какие-то объединительные идеи не всегда реализуются. И вот сейчас, когда будет проведен "турнир восьми" в Аргентине, вновь появится чемпион мира по версии ФИДЕ, а Крамник, как победитель такого выдающегося шахматиста, как Каспаров, остается в изолированном положении. Мне кажется, что это не способствует тому, чтобы шахматы приобрели одного по-настоящему легитимного чемпиона мира. Я слыхал, что принято решение ФИДЕ, согласно которому победитель аргентинского турнира должен дать подписку не играть матча с Крамником. Я считаю, что это неправильное решение! Наоборот, если ФИДЕ хочет контролировать ситуацию, Илюмжинову нужно стремиться к тому, чтобы организовать этот матч выдающихся шахматистов и тем самым покончить с двойственным состоянием. И я бы даже рекомендовал, чтобы звание чемпиона мира сохранялось под контролем, под эгидой ФИДЕ - как привилегия Международной федерации. Такой вариант развития событий способствовал бы тому, чтобы подлинно чемпионский матч между Крамником и победителем аргентинского чемпионата все же состоялся. Какой это был бы интереснейший поединок!

На знамени ФИДЕ написано: "Мы - одна семья". Никому не нужно, чтобы шахматисты были разъединены. И поэтому я почаще привлекал бы Крамника к шахматным соревнованиям, а не старался бы его "загонять в оппозицию". Мне кажется, трудность может быть в другом: тот шахматист, который станет чемпионом мира, должен, так сказать, поставить свое реноме под удар - то есть в обязательном порядке сыграть с Крамником. Нужно добиться того, чтобы не брать от него подписку о том, что он не станет играть с Крамником, а чтобы он согласился играть сам. В конце концов, Крамник - фактический обладатель титула, и потому он должен иметь право его отстаивать.

Другое дело, что Крамник сейчас играет, может быть, менее удачно, чем было в те времена, когда он играл с Каспаровым, и даже выступление в матче с Леко было для него очень трудным. Но, тем не менее, я считаю, что как-то не очень правильно так небрежно поступать с чемпионом мира. Я принадлежу к той же самой когорте чемпионов мира, и потому не могу его не защищать.

Жозе Мельязеш: Василий Васильевич, а когда легче было играть в шахматы: когда вы были чемпионом мира и когда шахматы были сильно политизированы, или сейчас? И хочу еще спросить, что двигало тогда шахматистами, когда они боролись за звание чемпиона мира, и что движет ими сейчас?

Василий Смыслов: В мои времена шахматы бурно развивались. Границы Советского Союза были не те, что сегодняшние российские, и чемпионами мира становились такие люди, как, скажем, представитель Риги, волшебник, как тогда говорили, Миша Таль, блистательный мастер комбинаций, или Тигран Петросян, который был выдающимся представителем армянского народа. И играли такие блистательные шахматисты, как Пауль Керес, который, может быть, потерял свое лучшее время, или Давид Бронштейн, который выступал с огромным успехом, и боролся с самим Ботвинником, свел матч с ним вничью. Мне кажется, и шахматные границы тогда были более открытыми, несмотря на политические проблемы.

Вы знаете, я вспоминаю 1935 год, когда я с отцом ходил в Музей изящных искусств и смотрел, как играют Ласкер и Капабланка. Для меня это были фигуры совершенно недосягаемые: я наблюдал за их игрой, как зачарованный. Ласкер не вставал со стула, подавали ему чашечку кофе, он внимательно и с глубоким проникновением проводил позицию в своей партии. И, кстати сказать, он не проиграл ни одной партии тогда, занял третье место, вслед за победителями Ботвинником и Флором, которые заняли первое и второе места. А Капабланка, наоборот, играл непринужденно и легко. Интуиция его была потрясающей! Вообще, шахматисты, можно сказать, делятся по своему пониманию шахмат на шахматистов-счетчиков, которые, подобно компьютерам, подсчитают позиции (но с компьютером по счетным способностям человеку сейчас не сравняться, конечно), и на тех, кто понимает позиции. Вот Ботвинник был шахматист по пониманию позиций. Ласкер был настоящий шахматный борец. Капабланка интуитивно понимал шахматы, это был совершенно потрясающих свойств человек. Пожалуй, его игру можно сравнить с игрой Моцарта в музыке - удивительная легкость и быстрота проникновения в позицию.

На том турнире был двухчасовой перерыв, и вот отложенную партию анализировали советские шахматисты, они искали победу против Флора, который в то время боролся за первое место. Капабланка шел мимо, и его спросили: "Маэстро, как вы считаете, что здесь нужно играть?" Капабланка бегло посмотрел позицию, он не хотел вникать в такого рода споры, поскольку был настоящим джентльменом, и просто показал маневр: короля перевести с одного фланга на другой - и ничья. Наши мастера переглянулись и стали все-таки искать выигрыш - и в результате мастер, который должен был доигрывать эту партию, проиграл. А план Капабланки был единственный более справедливый. То есть он моментально чувствовал суть позиций и схваток.

Если же говорить обо всей атмосфере того времени, - я уж не знаю, как назвать этот век, золотой он или серебряный! - не было тогда компьютеров, и шахматы настолько привлекали внимание людей, что я думаю, что прожил жизнь в шахматах очень интересную, и считаю, что более даже привлекательную, чем сейчас, когда в жизнь вторгся компьютер. Компьютер дал совершенно потрясающие, конечно, образцы проникновения в шахматы, вот, скажем, если поставить на доске позицию с пятью фигурами - и компьютер дает мгновенный ответ. Условно говоря, два короля и ладья с пешкой против ладьи или ферзь с пешкой против ферзя - только подставите позицию, компьютер отвечает: "Мат в 73 хода".

Сейчас даже при шести фигурах уже делаются попытки компьютерного просчитывания ситуации. Что отчасти - с философской точки зрения - приводит к осознанию того, что шахматы подвержены математическому закону. То есть при малом количестве фигур существует ряд соответствий. Ну а чем больше фигур, тем больше трудностей уже для того, чтобы создать программу для компьютера.

Может быть, вся Вселенная и построена по законам математики, вот только этими законами управляет Господь Бог. А мы, люди пытаемся еще и в шахматах разобраться с этими законами, на скромной доске, где все подвергаемся различным поискам - поискам гармонии и красоты. Я применяю такую формулу в своем определении таланта в шахматах. Что это - поиск гармонии? Ласкер и Капабланка говорили о взаимодействие фигур и пешек на шахматной доске. Это приблизительно то же самое понятие, но применительно к человеку - в каждой профессии у человека есть свой талант, который ярко определяет его профессионализм. А профессионализм проявляется в том, насколько быстро схватывает человек гармонию и взаимодействие фигур и пешек на шахматной доске.

Гагик Карапетян: Василий Васильевич, у вас с вашей замечательной супругой Надеждой Андреевной в последние годы самый излюбленный маршрут - от дачи в Барвихе до квартиры, которая находится в одной из сталинских высоток. Скажите, пожалуйста, как вам живется рядом с соседями, которые теперь в основном "новые русские"?

Василий Смыслов: Действительно, я раньше, когда видел еще не так плохо, сам водил машину. В последние годы я ездил уже не так много. Я за 5 или 6 лет проехал 12 тысяч километров, что само по себе небольшое расстояние, но сейчас я не пользуюсь никакими возможностями для самостоятельного передвижения, и мне приходится большей частью ездить поездом. В Барвихе сейчас, я бы сказал, происходит бурная урбанизация поселка. То есть происходит строительство очень больших домов, коттеджей, и каждый клочок земли используется для строительства. Не скажу, что это меня радует, потому что поселок потерял свою патриархальность. Раньше можно было пройти в ближайший лес, собирать там даже грибы, хоть и скромно, но росли там подберезовики, маслята. Сейчас все это застроено. И огромное количество машин, - поток несмолкаемый, который не дает даже возможности перейти улицу. Но мне отвечают, что все хотят дышать высококачественным воздухом, до которого надо доехать... В свое время врач Боткин, говорят, по приказу царя Николая Второго исследовал район Барвихи и пришел к такому заключению, что это близко к римскому, так сказать, воздуху, и рекомендовал это место как наиболее хорошее для постоянной жизни. Я сам с 1972 года нахожусь там. Тогда были небольшие дома, а некоторые - даже просто чуть ли ни времянки, но с большими участками. А сейчас, конечно, порой бывают и участки маленькие, но дома строятся очень большие. И в этом отношении поселок потерял свою прежнюю красоту и природу по сравнению с тем, каким он был в то время. Но все-таки я предпочитаю в летнее время жить на даче, где сохраняется у меня сад и возможность дышать хорошим воздухом по сравнению с тем, что в Москве.

Жозе Мельязеш: Василий Васильевич, я хотел задать вопрос об истории шахмат. Может быть, вы мне поможете, разъясните такой вот факт: почему Алехин, который столько раз выразил желание вернуться в советскую Россию, все-таки не вернулся, а умер в Португалии?

Василий Смыслов: Да, Александр Александрович Алехин, к сожалению, после того, как в 1939 году принял участие в соревнованиях в Буэнос-Айресе, вернулся во Францию. Тогда была возможность организации в Буэнос-Айресе матч-реванша Капабланки и Алехина. И мне рассказывали, когда я был потом в Испании, играл в турнире, что Алехин живо интересовался буквально всеми партиями, которые игрались во всем мире. Представьте, он даже на меня обратил внимание! Его замечание было таким: "Вот, есть там, в России молодой шахматист, который может стать в будущем чемпионом мира - но, разумеется, после меня". Александр Александрович всегда очень живо интересовался шахматами, и мне очень лестна такая его оценка.

Так вот, в последние годы жизни он хотел сыграть с Капабланкой, но Капабланка уже не мог организовать этот матч и умер, по сути, очень рано, в 53 года. И судьба Алехина, в общем, тоже трагична. Алехин, человек большого темперамента, возможно, остался во Франции из-за жены, которая имела там свои владения, поместье. Кстати, это владение подверглось разграблению, а потом оказалось включенным в орбиту событий военного времени. Португалия стала его последним убежищем, там были шахматисты, которые помогали ему существовать. Смерть его для меня лично остается загадкой. Он также хотел играть матч и с Ботвинником, и Ботвинник, который стремился к организации этого матча, предпринял усилия, чтобы матч состоялся. И были тогда возможности для проведения этого матча - например, в Англии. Но, к сожалению, эта историческая встреча не быть организована из-за кончины Алехина.

Все шахматисты очень благодарны, Португалии за том, что эта страна в последние годы и часы жизни приютила такого великого маэстро. Мы в свое время приезжали потом во Францию, я вспоминаю, как мы посещали захоронение Алехина. Хотели его прах перевезти в Россию, но его вдова не разрешила, и так он и остался во Франции. Шаляпин вот сейчас уже в Москве, а Алехин до сих пор во Франции, которая стала его второй родиной.

Гагик Карапетян: Василий Васильевич, по дороге в студию вы вспоминали весну 1984 года, Вильнюс, где жили все участники финального матча претендентов. Вы встречались тогда с Каспаровым, и я помню, как Гарри заботился о вас и во время игры, и в поезде, когда мы возвращались в Москву. Скажите, пожалуйста, продолжаете ли вы так же дружить с Каспаровым, с Анатолием Карповым, и кто из шахматистов сейчас входит в круг вашего человеческого общения?

Василий Смыслов: Знаете, я более или менее одинок сейчас в силу того, что я все-таки значительно потерял зрение. Моя жена Надежда Андреевна, которая заботится обо мне, - мой самый главный и дорогой для меня "круг общения". И сейчас я занимаюсь составлением этюдов, то есть это работаю в области поэзии шахмат, поскольку не могу активно выступать в шахматных соревнованиях. Последние мои выступления кончались в 2002-м году, когда я играл против блистательных шахматисток мира в матче "Леди - Сеньоры". Женщины сейчас стали играть очень большую роль, мне кажется, не только в шахматах, но и в политике. Возможно, они будут одерживать верх над мужской половиной даже и в других областях. Сейчас, судя по каким-то последним событиям, можно сказать, что лучшая половина человечества проявляет себя активно. А в 2002 году в Амстердаме я играл последнюю свою партию с китаянкой Жу Чен. Я, кажется, должен был выиграть эту партию, но, видимо, уже немножко устал - и партия закончилась вничью.

И с тех пор я больше времени стал уделять поэзии шахматного искусства. Честно говоря, у меня было и раньше стремление создавать шахматные композиции, но я их создал не так много. Я взял из своих прежних публикаций, начиная с 1936 года, всего лишь восемь, а вот сейчас у меня вышло последнее их издание - там уже 114 композиций. Пожалуй, это было мое личное обращение к Господу Богу, в котором я разрешил моей фантазии подняться до уровня совершенно поэтического понимания шахмат.

Составить композицию очень трудно, эта область требует другого настроения. Сейчас можно играть в шахматы блиц, пятиминутки, и это тоже стало входить в официальный шахматный обиход как игра, которая разрешает шахматные споры. XXI век с компьютером резко изменил шахматы. Но композиции - это: Я вспомнил бы стихотворение "Октава" Аполлинария Майкова:

"Гармонии стиха божественные тайны
Не думай разгадать по книгам мудрецов".

То есть, композиция - это область, где вы составляете задания, которые трудно постичь и которые раскрывают истинную, природную красоту шахмат. Что говорить, скажем, о произведениях Самюэля Ллойда, который был человеком парадоксального мышления? Он составлял двух-трехходовки, которые было очень трудно решить. К сожалению, вся эта красота сейчас рушится под напором компьютерной техники, компьютер буквально в считанные секунды решает самые трудные задачи методом перебора: какая уж тут поэзия! Но только вот простой перебор те самые "божественные тайны" разгадать не в силах.

Я был прекрасно знаком с Михаилом Моисеевичем Ботвинником, мы с ним были очень дружны последние годы. И я приходил к нему, когда он пытался разрешить проблему создания компьютера, работающего по законам человеческого мышления. Этот путь оказался непродуктивным, потому что компьютер подчинялся математическим законам. Перебор вариантов, миллионы операций в секунду - это позволяет ставить в тупик сильнейших шахматистов. Скажем, Адамс, участник аргентинского турнира, блистательный шахматист, в шести встречах с компьютером набрал едва ли пол-очка. Каспаров компьютеру проигрывал, и Карпов, кажется, играл тоже без превосходства. То есть компьютер сейчас довольно силен. Но я лично не в восторге от компьютерных шахмат. Это лишь дань времени.

По существу, мне кажется, компьютер, как любое гениальное изобретение человека, имеет двойственную природу - природу добра и природу зла. Он не просто позволяет быстро считать. В свое время Тигран Петросян говорил, когда с ним играли стандартные позиции по вариантам из шахматных информаторов: "Это играют дети информаторов". Сегодня он мог бы сказать - "дети баз данных". Сейчас все сильные шахматисты - извините меня за такое сравнение! - порой становятся "детьми компьютеров". То есть для того, чтобы подготовиться к встрече, нужно изучить по компьютеру все партии, которые партнер может преподнести вам за шахматной доской, - и играть безошибочно.

Безошибочная игра - конечно, очень важное дело. Но в том-то, пожалуй, и заключается человеческая природа шахмат, чтобы люди ошибались, чтобы они подвергались, так сказать, всем испытаниям, которые посылает им жизнь, чтобы были эмоции, лилась кровь - в переносном смысле, конечно! - чтобы человек переживал. Мой друг Григорий Левенфиш, с которым мы писали книгу по теории ладейных окончаний, сказал, что нельзя выиграть партию и ничего не пережить. То есть нельзя, по сути дела, сводить ограничиваться при подготовке к игре с людьми только работой с компьютером.

Сейчас шахматы очень помолодели. Молодым легче играть, потому что они быстрее запоминают все рекомендации компьютера. И поэтому дебютное творчество сейчас очень компьютеризировано. И в то же время партии не откладываются, чтобы не было подсказок со стороны шахматного автомата. И при этом многие блистательные партии того же Алехина, Капабланки, Ласкера остаются блестящими памятниками человеческого, так сказать, проникновения в природу шахмат. А сейчас новое время. Мы раньше считали: серьезную партию играешь - это большое искусство. А сейчас быстрые шахматы - это 20-минутное шоу, а пятиминутки - это вообще "потехе час"! Блиц мы никогда всерьез не рассматривали, но я помню, что в 20 лет играть пятиминутки было очень легко. А потом чем старше, тем серьезнее игра. Игра-искусство требует уже немножко другого мозга.

Алексей Кузнецов: Василий Васильевич, вы сказали много хороших слов про искусство, про поэзию шахмат. Рискну перевести разговор еще на одну область искусства, в которой вы практически являетесь профессионалом. Ни для кого не секрет, что Василий Васильевич Смыслов - прекрасный певец, имеет в своем активе выступления перед самой серьезной публикой. Вот несколько слов из одной из рецензий: "Василий Смыслов находится в неплохой вокальной форме, его баритон звучен, мягок и красив, а манера пения - покоряющая, эмоциональная, несмотря на известную внешнюю строгость сценического поведения". Между прочим, эти строки написаны, когда Василий Васильевич Смыслов в возрасте 75 лет давал сольный концерт в Большом зале Консерватории. Василий Васильевич, шахматы и музыка для вас - две вещи совместные? Наверное, это что-то очень близко стоящее к пониманию природной гармонии?

Василий Смыслов: Да, вы знаете, музыка, в отличие от шахмат, успокаивает, дает отдых для человека. Интересно, что многие музыканты с удовольствием играли в шахматы Давид Ойстрах, например, или Сергей Прокофьев, который был сильным шахматистом, - можно вспомнить целый ряд известных музыкальных имен. Вот еще пример: Энрико Карузо, которому я поклоняюсь, как одному из величайших авторитетов в искусстве владения голосом, был в свое время сильнейшим шахматистом среди оперных певцов в миланском "Ла Скала" и "Метрополитен-Опера" в Нью-Йорке, где он выступал. И сохранились даже записи партии, которые играл он с маэстро Костичем. Я с Костичем как-то встретился в Югославии, и как мне жаль, что я в то время не знал, что он был постоянным тренером Карузо! Костич был известным гроссмейстером высокого уровня, он играл даже несколько партий с Капабланкой, и этим, в частности, прославился. Правда, сыграл с Капабланкой он без особого успеха, так что не будем говорить о его результатах, - но, тем не менее, это был сильный и очень грамотный шахматист. И та партия, которую он играл с Карузо, сохранилась, я ее видел, и по ней можно с уверенностью говорить, что Карузо был серьезным шахматным мастером. Есть такие мастера и среди деятелей науки. Мне приходилось играть с Петром Леонидовичем Капицей, который самозабвенно играл в шахматы. Да вообще, люди всех профессий относятся к шахматам как к средству не просто провести время, но и познать красоту шахматных сражений, бескровных и в то же время интеллектуальных. Поэтому шахматы достойны того, чтобы им можно было отдать все время.

Ну а если говорить о музыке: Мой отец был инженером, жил в Петербурге, работал в экспедиции ценных бумаг, но очень любил пение. Незадолго до того, как фабрика "Гознак" была переведена в Москву, где я родился в 1921 году, отец выступал перед великим Федором Шаляпиным, пел в Мариинском театре. Мне же судьба уготовила выступить перед Николаем Семеновичем Годованом на пробе голосов в Большом театре. Это был 1951 или 1952 год. Я тогда прослушивался в Бетховенском зале и прошел на второй тур. Там я исполнил пролог Паяца под аккомпанемент рояля. Между прочим, однажды я повстречался в Литве с режиссером Стипарисом, который сразу же вспомнил, как мы вместе ним вами выступали на конкурсе. Ну, как же этого не помнить? Такие прекрасные воспоминания! Но, по-видимому, правильно решили все-таки умные головы, что не надо мне было отвлекаться от шахмат.

Но тем не менее, для меня музыка явилась, по существу, второй профессией, которой я уделял очень много времени. Я учился с 1948 года в Ленинграде у Константина Васильевича Злобина, талантливого педагога, который объяснял мне, как нужно добиваться правильной постановки голоса. Он был человек с большими познаниями, и его метод послужил мне основой для того, чтобы правильно и профессионально петь. Потому я и пошел тогда в театр на конкурс. Уроки его не прошли даром - в 75 лет, в 1996 году, я после выступления в Консерватории записал две вещи - "Сомнение" Глинки и "Двенадцать разбойников" с хором под управлением Попова, очень опытного дирижера. Причем записали мы все безо всяких репетиций, и я пел по сути дела экспромтом. Но я хорошо знал, как надо петь с хором, и за полчаса до начала концерта это было решено. Это был мой юбилейный вечер в Консерватории. Более того, я в возрасте 80 лет выступил в Большом театре вместе с Марком Таймановым, с которым меня судьба часто сводила ха шахматной доской. Он не только отличный шахматист, но и прекрасный пианист, = он мне аккомпанировал, а я еще достаточно крепким голосом спел эпиталаму из оперы "Нерон" Рубинштейна.

Жозе Мельязеш: Василий Васильевич, я тоже слышал о Ваших музыкальных способностях и хотел как раз Вас послушать. Потому что чемпион мира по шахматам наверняка и по качеству пения тоже чемпион?

Василий Смыслов: Ну, в какой-то мере, может быть, я мог бы быть, как Вы говорите, чемпионом, но, конечно, это всегда требует определенной подготовки, настроения. Поэтому не ручаюсь, что что-нибудь смогу вам показать на, так сказать, чемпионском уровне. Впрочем, если из известных вещей: могу "Двенадцать разбойников", "Легенду", которую я пою часто, могу спеть "Подмосковные вечера".

Алексей Кузнецов: Давайте "Двенадцать разбойников"!

Василий Смыслов поет:

Было двенадцать разбойников,
Был Кудеяр атаман.
Много разбойники пролили
Крови честных христиан.
:::::::::::
Господу Богу помолимся,
Будем ему мы служить.
За Кудеяра разбойника
Будем мы Бога молить.

Алексей Кузнецов: Браво!

Жозе Мельязеш: Браво!

Василий Смыслов: Спасибо, большое спасибо!

Алексей Кузнецов: Василий Васильевич Смыслов, седьмой чемпион мира по шахматам и великолепный певец - на волнах Радио Свобода!

Коллеги, в завершение беседы несколько слов о том, что ценного, что наиболее важного вы вынесли из сегодняшней беседы? Что бы вы хотели сказать Василию Васильевичу на прощание?

Жозе Мельязеш: Я желаю Василию Васильевичу долгих лет жизни с таким ясным умом, который у него есть. Я просто в восторге! Больше у меня нет слов!

Гагик Карапетян: Я позволю себе продолжить ответ Василия Васильевича относительно секрета его долголетия. Я так понимаю, что шахматы и музыка - это залог того, что человек живет долго и плодотворно, оставаясь в прекрасной творческой форме!

Алексей Кузнецов: Со своей стороны я могу пожелать Василию Васильевичу Смыслову и шахматного, и музыкального, и творческого долголетия. Мы счастливы, что вы были с нами сегодня! И, пожалуйста, несколько слов в завершение беседы.

Василий Смыслов: Вы знаете, я думаю, что творчество - это то великое состояние человеческого гения, которое позволяет человеку выделяться в природе на фоне всего живого, всего существующего. Творчество приближает человека к духовному миру. Поэтому та область, которой я посвятил всю жизнь, область творческих исканий, как в шахматах, так и в музыке, - это является для меня всем, чему я посвятил все свое существование и все свое стремление к проникновению в небесные сферы!..