Как сложится судьба РЕН ТВ?

[ Радио Свобода: Программы: СМИ ]

Как сложится судьба РЕН ТВ?

Ведущая Анна Качкаева

Анна Качкаева: Гремучая смесь правды, мутных откровений и действий, похожих на инсценировку, - это особый жанр воскресной программы "Время". Как только объявляют, что репортаж будет исполнять Антон Верницкий, нужно быть особенно внимательным. Еще со времен Доренко Верницкий был мастером по выполнению спецзаказов по дискредитации противников или неугодных. Вот и в минувшее воскресенье под единственную камеру Первого канала не названные, а также не опрошенные Верницким граждане устроили в башкирском Благовещенске скандал. Прямо под камеру сначала сорвали конференцию по случаю годовщины милицейских зачисток, а потом облили майонезом вроде бы какого-то правозащитника, приехавшего вместе с Людмилой Алексеевой и Львом Пономаревым. Кто, кого, за что облил, почему? Все это осталось за кадром. Зато бывший соратник Алексеевой и Пономарева Вячеслав Бикбулатов поделился с Верницким тем, что он год назад намеренно искал слезливые истории о пострадавших от милицейских побоев, которых на самом деле и не было. А правозащитники вроде бы проводили какую-то операцию "Подарок" по дискредитации милиции, по его словам, вроде бы на деньги Березовского. Из этого вроде бы расследования мы так и не узнали, почему бывший башкирский правозащитник покинул своих коллег, почему решился откровенничать с Верницким, а не собрал пресс-конференцию, почему все вопросы, в том числе и про Березовского, не были заданы, например, Людмиле Алексеевой? Послевкусие от сюжета таково: через год после милицейских зачисток самые вредные, нехорошие, корыстные - правозащитники, которые себя рекламируют. А милиция, она просто работает, как подчеркнул Верницкий, заканчивая свой репортаж.

В "Вестях недели" все-таки редки сюжеты, после которых от чего-то хочется помыть руки. И материал Бориса Соболева об организациях русских фашистов - смелое и, в общем, безупречное с точки зрения профессии выполнение журналистского долга.

Разумеется, после скандала с уходом Ольги Романовой и Елены Федоровой с "Ren-TV" зрители пристальнее вглядывались в программу Марианны Максимовской "Неделя": чего и сколько себе позволит оставшаяся на канале ведущая? Как поменяется и поменяется ли редакционная политика после перемен в информационной службе "Ren-TV"? Как относиться к происходящему? И как к нему относятся немецкие акционеры и что намерены делать? Станет ли "Ren-TV" в итоге питерским телевидением? В общем, обо всех перспективах бывшей семейной компании наш сегодняшний разговор, подробный и с многочисленными гостями. В нем принимает участие Марианна Максимовская, Сергей Варшавчик, обозреватель "Независимой газеты" со мной в студии, а немецкий журналист и документалист Фируза Эльке Виндиш с нами по телефону. И из Санкт-Петербурга корреспондент газеты "Коммерсант" Анна Пушкарская, которая кое-что знает про "Пятую кнопку".

Но прежде чем мы начнем, наша традиционная рубрика.

Час прессы. Что происходит?

Анна Качкаева: Подлаивающая и подрыгивающая манера Глеба Пьяных из программы "Максимум", видимо, входит в телевизионную моду. Да и сама программа с ее запредельно шокирующими материалами уже третью неделю подряд не только самый рейтинговый проект на канале НТВ, но и один из самых популярных у аудитории, попадающий в десятку главных недельных телезрелищ. Феномен программы "Максимум" я прошу объяснить критика и социолога Даниила Дондурея.

Даниил Дондурей: Мне кажется, что в последние несколько недель НТВ проводит настоящую революцию в российских СМИ. Среди тем, которые сегодня становятся основными и в "Чистосердечном признании, и в "Чрезвычайном происшествии", которых, по-моему, более десяти выпусков за неделю идет, завершаются "Чрезвычайными происшествиями недели", программа "Максимум", конечно, является пионером и лидером. Смысл всех этих передач - это атака на пределы допустимого, на некоторые культурные и моральные табу. Основные тему, которые там появляются время от времени, - про бабушек, которых заказывают внуки, про людей, которые кончают самоубийством, про черных рейдеров, которые уничтожают собственность Москвы, про всевозможные секты, про то, как родители насилуют своих детей. То есть бесконечные программы, связанные с не просто преступностью, чем было интересно НТВ, да и вообще телевидение последние несколько сезонов, а агрессивное преступление, подробнейший рассказ о преступлениях, наслаждение преступлением. То есть зрители выводятся в то пространство, которое никогда не присутствовало на нашем телевидении. Можно информировать, а можно привести внутрь.

Мне кажется, это очень опасно, потому что подвергается коррозии вся человеческая, гуманистически ориентированная культура. Это ведет к разрушению общества. Куда большего, чем все политические игры, которые мы видим и которые мы почему-то переживаем с большим чувством, чем вот ту агрессию, на которой сегодня НТВ и его владельцы зарабатывают. Мне кажется, это очень опасно. И еще более опасно, что общество молчит об этом. Ни гражданские организации, ни религиозные, ни власть, ни партии - никто не замечает то, что насилие на НТВ становится в центре многих самых рейтинговых, всегда идущих в субботу, воскресенье, всегда идущих в прайм-тайм программ. И в этом внутреннем соревновании, кто больше, я думаю, что телевизионные каналы, и НТВ - здесь лидер, переходят все возможные грани. И это ничем иным не закончится, как убийством в прямом эфире.

Анна Качкаева: Вот такая эмоциональная реакция была у Даниила Дондурея на мою просьбу объяснить, что же происходит с программой "Максимум", и в чем популярность этой аморальности? Об этой пугающей тенденции на российском телевидении мы обязательно будем говорить в ближайшей программе "Смотрим телевизор".

Возвращаемся к теме программы. Я предлагаю нашим радиослушателям ответить на вопрос: как вы думаете, каким будет канал "Ren-TV" при новых акционерах?

Мой первый вопрос, Марианна, вам. Готовя субботнюю программу, вы обсуждали ее с генеральным директором и главным редактором канала?

Марианна Максимовская: Аня, а как нужно готовить программу, и никому не рассказывать о том, что я там готовлю? Так было всегда на всех телеканалах, где я работала, со всем начальством. Во всяком случае, рассказать о том, какие у меня будут главные темы и какие герои, я обязана, это понятно.

Анна Качкаева: А почему, на ваш взгляд, тогда Александр Орджоникидзе в этот раз не усмотрел ничего опасного в сюжете про семью Назарбаевых, хотя в октябре именно этот сюжет был снят с эфира из вашей программы? Тогда это был первый факт такой цензуры.

Марианна Максимовская: Да, абсолютно верно. Я вам рассказывала об этой трагической истории. Действительно, это ровно тот самый сюжет, мы его, конечно, модернизировали после выборов, прошедших в прошлое воскресенье в Казахстане, с которого начались различные неприятности на канале, который стал поводом для этого. Это тот самый сюжет, из-за которого наше новое начальство вызывали в разные инстанции, не видя сюжет. Тот самый сюжет, из-за которого звонили даже Ирене Стефановне Лесневской, которая к тому вечеру (это было в ночь с пятницы на субботу, когда мы готовили программу) уже сутки, как ушла с канала. Причем никто этот сюжет не видел. У нас были очень долгие переговоры, часов пять, наверное, продолжались, я уговаривала посмотреть сюжет. Не было никакой возможности доказать, что в нем, собственно, ничего подрывающего законы и так далее нет и не было. Мы согласились снять сюжет, но приняли во внимание заявление о том, что это частный случай, частные случаи бывают. И эту тему мне дадут возможность показать, о ней рассказать. И вообще, о происходящем в Казахстане, и о связях Казахстана и России я рассказывала раньше и считала это чрезвычайно важным. Сюжет был снят, мы с этим согласились: и главный редактор канала, и я, и с Иреной Стефановной были долгие переговоры ночные.

На следующую же неделю в субботу я к этой теме вернулась в интервью с Зюгановым, который был на встрече президента Путина с представителями российской элиты политической, где, судя по всему, делались какие-то заявления о будущем СНГ. И мы очень подробно с Геннадием Андреевичем обсудили тему возможного объединения России, Казахстана и Белоруссии. Все это, естественно, вышло в эфир. Я об этом рассказала начальству, и никаких не было вопросов к этому. И далее мы договорились, что сюжет о том, что происходит в Казахстане, обязательно выйдет в эфир (для меня это просто было делом чести), как только появится информационный повод, то есть будут подведены итоги выборов в Казахстане. Ну, что, собственно говоря, и произошло.

Анна Качкаева: Тем не менее, сюжету с сыном министра Иванова, сбившим старушку, повезло меньше.

Марианна Максимовская: Да, совершенно верно, ему меньше повезло. Этой теме, вообще, скажем так, не везет уже очень долгое время везде, на всех каналах. Более того, к огромному сожалению, канал "Ren-TV", как только это все произошло, тоже об этом не рассказал. Вообще, я хочу сказать, понимаете, в чем дело? Мы говорим о цензуре, естественно. Мы говорим о внутренней политике редакции, а также о внешней политике. И понятно, что говорить о независимом телевидении в принципе... У нас даже на НТВ, на котором я когда-то работала, мы очень не любили в лучшие годы для российской политической журналистики, когда аббревиатуру НТВ расшифровывали как "независимое телевидение", предпочитали говорить "негосударственное", что является меньшим пафосом и больше соответствует действительности, духу и тому, что происходило на канале. Конечно, те или иные темы или сюжеты в любой компании снимаются, они не выходят на одной неделе - выходят на другой, они поворачиваются так или иначе. И говорить, что этого не происходит в какой бы то ни было компании, будь она государственная или негосударственная, это, конечно, большая неправда. Я думаю, что ни один журналист, естественно, такого не скажет. Это было бы просто обманом.

Сергей Варшавчик здесь находится, я думаю, что в газете такая же ситуация. Существует внутриредакционная политика, с которой ты соглашаешься или не соглашаешься. Ты отстаиваешь свои позиции, независимо от того, нравится ли тебе твое начальство или не нравится, и если ты в эфире, ты лицом отвечаешь за то, что происходит. Если ты пишешь в газете, то своим именем в любом случае.

Анна Качкаева: Марианна, вы, конечно, не сентиментальны, потому что многое проходили: и "кишки наружу", когда коллектив НТВ разрывался, и митинги по поводу НТВ, и уход с нескольких каналов. И вам, как никому другому, понятно, что такое, когда ведущего не пускают в студию. Не пускание ведущего в студию - дееспособного, здорового, в своем уме, не уволенного - это ведь в принципе ненормально.

Марианна Максимовская: Это абсолютно не нормально. Мы говорим об Оле Романовой, да? Вообще, комментировать поступки своих коллег и заявления коллег я ни в коем случае не буду. Это неправильно.

Анна Качкаева: Да не коллег. Меня в данном случае как раз беспокоит ваш нежелание комментировать странные поступки руководства. То есть я тоже понимаю, почему вы не можете, вы там остались.

Марианна Максимовская: Могу, на самом деле. Вот как раз говорить о ситуации в редакции могу запросто. Меня не пускали и в студию, и в телекомпанию НТВ, например, в 2001 году. Я очень хорошо знаю, что это такое, с одной стороны. С другой стороны, ситуация на НТВ, например, которую сейчас часто вспоминают, говоря о том, что происходит на нашем канале "Ren-TV". И то, что происходит у нас, - это две очень большие разницы. И внутри, и снаружи. На НТВ в 2001 году мы защищали права владельца, у которого государство беспредельнейшим образом отнимало акции, отнимало канал. Сейчас произошла продажа акций. Это, наверное, впервые за все последнее время на российском телевидении произошла цивилизованная смена собственников. Чубайс, глава РАО "ЕЭС" продал свои 70% акций, конечно, тому, кому сказали. Ирена Стефановна и Дмитрий Анатольевич Лесневские продали свои 30% акций людям, которых они нашли. Они были очень довольны, что они привели на канал немецких акционеров, в этом они видели некую защиту коллектива, об этом много раз говорили и открыто, и на закрытых встречах с коллективом.

В любом случае, произошла цивилизованная продажа канала. И мы остались на этом канале, хотя очень долго объяснялись на разных радио, почему мы остаемся, не надо ли уйти, раз уходят Лесневские, раз заставили Чубайса продать акции. Мы говорили, что мы попробуем поработать, потому что сменились собственники, мы будем работать до тех пор, пока мы будем считать, что это возможно. Так вот, я утверждаю абсолютно четко, если говорить о моей программе "Неделя", что я буду работать в эфире до тех пор, пока я буду считать, что репутация моя и моих коллег в программе "Неделя" не страдает от того, что мы показываем в эфире.

Если говорить об уходе с канала, об увольнении возможном, я, например, лично предпочитаю, чтобы меня уволили за то, что я сделала что-то в эфире, чем вызвала дикое раздражение властей, а не за то, что я комментирую ситуацию на радио, в газете, где-то в другом месте. Я хочу, если говорить об увольнении, чтобы меня увольняли за мою работу.

Анна Качкаева: То есть за, например, поставленный в эфир сюжет о сыне министра обороны.

Марианна Максимовская: К примеру.

Сергей Варшавчик: Знаете, в чем дело? Наблюдая этот конфликт со стороны, я, во-первых, согласен с Марианной, когда она говорит, что телевидение, собственно говоря, у нас жестко управляется властью, государством. Мы еще раз убеждаемся в этом, потому что все события, которые произошли, - это смена цивилизованная владельца, предварительно одобренная где надо. Это приход немцев на канал, предварительно одобренный где надо. Это изгнание Ольги Романовой (это единственное, наверное, что явилось, скорее всего, на мой взгляд, следствием личного конфликта двух сторон) но затем все-таки, наверное, одобренное где надо. Все это, на мой взгляд, показывает одну простую вещь: что та странная позиция, которую заняли немецкие акционеры, все недоумевают, что там происходит, что за "молчание ягнят"? А ведь на самом деле эти люди не очень понимают, в какую страну они пришли, потому что по большому счету, это единственная телекомпания пока, где есть иностранный акционер.

Анна Качкаева: То есть как это? Здравствуйте! СТС, ДТВ.

Марианна Максимовская: Нет, единственная телекомпания, где есть новости. Это принципиальное замечание.

Сергей Варшавчик: Где есть политический какой-то аспект. Я не беру там ДТВ и так далее. Это очень тонкий лед, который все боятся нарушить. Казалось бы, "Ren-TV". Собственно говоря, чем отличаются новости от других каналов? Только тем, что люди себе не позволяли, надеюсь, не позволят некую ангажированность. И вот за последние три года "Ren-TV" действительно оставался островком некой свободы. Но некая свобода была только лишь потому, что это было при Лесневской худо-бедно, хотя, конечно, Ирена Стефановна тоже снимала какие-то сюжеты и договаривалась с кем надо. Сейчас происходит процесс дрейфа ко всем остальным каналам.

Марианна Максимовская: Давайте я тут скажу, потому что это очень важно. Дело в том, что Ирена Стефановна Лесневская - потрясающая женщина, на самом деле, мы все у нее очень многому научились. Она ровно была тем человеком на телевидении, кто умел проиграть сражение, но не проиграть войну, что очень важно. Потому что да, конечно, снимались сюжеты и раньше, и при ней, или переносились, или мы писали не наотмашь, но тем не менее так, чтобы все все понимали. Но она была ровно тем человеком, который проигрывал сражение, но выигрывал войну. И я считаю, что ровно то же самое мы все сейчас обязаны делать. Не надо, как застенчивый Альхен, делать вид, что ничего не происходит.

Сергей Варшавчик: Я не случайно сказал, пока дрейфует.

Марианна Максимовская: Ситуация тяжелая. Кто-то скажет, кто не любит "Ren-TV": да подумаешь, у вас ушли всего пять человек, на НТВ ушло 350. Да, действительно, ушло только пять человек, остались корреспонденты, ну, все остались, кроме этих пяти человек. На самом деле, интонация новостей зависит не от начальства даже. Это идеально, когда совпадает начальство и коллектив. Зависит от среднего звена, от тех людей, которые пишут тексты. Которые сидят в кадре, которые произносят подводки, которые готовят темы, готовят материалы и так далее. И остались люди, которые хотят сохранить ту самую интонацию, которая была. Которые хотят выиграть эту войну.

Сергей Варшавчик: Мне Кузьменков (главный редактор РЕН ТВ - прим. Ред) сказал интересную фразу: "Вот говорят - оппозиционность "Ren-TV". Я ее не вижу, надо жестче делать".

Анна Качкаева: У меня вопрос к Фирузе - нашей немецкой коллеге. Сергей сказал, что немецкие акционеры вступили на тонкий лед. И я знаю, что вы писали для крупнейшей немецкой газеты "Тагельшпигель" статью о том, как реагируют акционеры RTL и общественность немецкая на происходящее в России. Какова же позиция? И что вы сами думаете про все происходящее?

Фируза Эльке Виндиш: Когда я в своей газете предложила заниматься этой темой, я своих коллег в главной редакции в Берлине попросила, чтобы они выясняли, кто, собственно говоря, представляет интересы компании RTL в Москве. Потому что я много чего слышала и по вашему радио, и по радио "Эхо Москвы". Я хотела бы получить мнение противоположной стороны. И поэтому я и попросила назвать имя и телефон этого человека. Они потом из Берлина связывались с главным офисом RTL group и получили такой замечательный ответ: "Нет у компании RTL человека, который в Москве занимается делами "Ren-TV". Занимается этим лишь господин Орджоникидзе". Его назвали фактически управляющим делами. Мне дали телефон, я до того, как написала статью, звонила несколько раз, то никто не брал трубку, и два раза бросили трубку.

Анна Качкаева: А как вы думаете, чем занимается тогда на канале "Ren-TV" заместитель господина Орджоникидзе и вроде бы в России представленный как представитель RTL group Ральф Забиналлер?

Фируза Эльке Виндиш: Я просто знаю от других немецких коллег, которые тоже занимались этим делом, что он как бы занимается всеми делами, кроме новостей. Это мне говорили коллеги из журнала "Шпигель".

Анна Качкаева: А как вы, Фируза, считаете, собственно, немецкие акционеры сознательно не реагируют на то, что происходит? Или это и была такая стратегия с самого начала, поскольку RTL - канал вполне развлекательный, везде новости не политизированные, делается он и в Европе тоже для людей, которые не интересуются политикой. Может быть, они сознательно решили зарабатывать деньги и не вмешиваться?

Фируза Эльке Виндиш: Меня вообще поражает то, что в России и семья Лесневских, и сами сотрудники "Ren-TV" не дают себе в полной мере отчета о том, что такое RTL. Ведь RTL и ARD - наше общественное телевидение, - это, как говорят в Одессе, две большие разницы. И я просто думаю, это мое сугубо личное мнение, что RTL, конечно, полностью зависит от доходов, от рекламодателя. Потому что они не получают часть абонентской платы, от которой живет общественное телевидение. И они, конечно, заинтересованы прежде всего, зарабатывать деньги.

Анна Качкаева: То есть вы не исключаете, что "Ren-TV" в результате превратится в нечто такое развлекательно-игровое?

Фируза Эльке Виндиш: Да. Я не только этого не исключаю, я в этом глубоко уверена. И я думаю, что это сознательно, потому что, как мне представляется, там была какая-то закулисная игра. Я не знаю, на каком уровне, но власть была заинтересована привлечь во всю эту историю телевещательную компанию из какой-то страны западной, в чьей репутации нет никаких сомнений. То есть они хотели привлечь в эту игру компанию из вполне демократической страны...

Анна Качкаева: Которая не была бы обременена...

Сергей Варшавчик: Безобидную. Сразу вспоминается программа "Тутти - фрутти", которую потом вел Фоменко на НТВ. Первый раз я ее видел на RTL как раз, игра на раздевание.

Марианна Максимовская: Я тут просто хочу вспомнить историю, опять это связано с НТВ. В 2000 году, когда оттяпывали каналы Гусинского, была очень темная история, в которой участвовал, к сожалению, такой уважаемый банк, как "Дойче банк", это главный немецкий банк с филиалами во всем мире, и с незапятнанной репутацией как бы. Так вот, Гусинский положил туда некие документы под залог, "Дойче банк" должен был держать эти документы до завершения неких переговоров. В результате документы уплыли в сторону, очень далекую от Гусинского. И оттяпать принадлежавшие ему акции НТВ у него смогли существенно быстрее, чем он думал. Это вот "Дойче банк", детали я до сих пор пытаюсь выяснить. Это сложно сделать, все молчат участники тех событий. Это к вопросу об иностранцах, которые вроде бы должны поддерживать некие стороны в российских конфликтах.

Анна Качкаева: Это еще в 1996 или 1997, когда только олигархат складывался вокруг наших каналов, одна моя английская коллега с грустью мне сказала: "Пока вы все кричите о государственном давлении, вы можете пропустить, что "мердоки, берлускони и бальтесманы" ничуть не лучше, чем государство".

Сергей Варшавчик: Нет, их как раз не пускают в Россию. Тут свои берлускони. Тут скорее, мне кажется, некий красивый фиговый листок.

Марианна Максимовская: Не надо было рассчитывать изначально на некую помощь со стороны Запада. Давайте Антанту вспомним! Люди же знают историю российскую, в конце концов. Здесь дело же в другом. Вот говорят: канал станет развлекательным, только развлекательным. Если сейчас уйдут (Оля Романова ушла, Лена Федорова - глава, душа и мотор новостей), не дай Бог, Прокопенко, Оксана Барковская, которые делают чудесные документальные линейки на "Ren-TV", которые делают программу "Военная тайна", уйдут ключевые сотрудники новостей, уйдет программа "Неделя" - тогда не надо будет в будущем времени об этом говорить. Действительно, это произойдет достаточно быстро, и даже не надо будет в этом обвинять RTL, потому что он не причем. Ральф Забиналлер сидит с утра до ночи на работе, составляет сетку и очень хочет сделать следующий сезон успешным, с точки зрения бизнеса.

Сергей Варшавчик: Вообще, грамотно все сделано. Генеральный директор канала господин Забиналлер, как я понимаю, совершенно не говорит по-русски, дозвониться ему невозможно, никто ничего не знает, никто ни за что не отвечает. Канал быстренько делается развлекательным. А хотите - наращивается информационная линейка. То есть это такая замечательная трехчастевая акционерная компания: 35, 35 и 30.

Анна Качкаева: Сейчас мы сюда еще будем четвертую сторону включать, потому что действительно вокруг канала "Ren-TV" развиваются разнообразны процессы:

Сергей Варшавчик: А можно сделать еще другой канал.

Анна Качкаева: Вот, вот. Эти сложные многоходовки сильно отличают нынешнюю медийную среду от среды трех-, четырех-, даже пятилетней давности. Линия в Петербург - к Анне Пушкарской. Сведения по этому поводу чрезвычайно отрывочны. "Северсталь" выкупила акции "Пятого канал" у "Еврофинанса". В новом бизнесе представлены интересы знакомых президента Путина, в том числе Олега Руднова, который когда-то руководил "Пятым каналом". Ведомство бывшего представителя "Еврофинанса" на "Пятом канале", а ныне главы Федеральной службы по надзору за СМИ Бориса Боярскова, объявило о лицензионном конкурсе, на который в январе выставлен пул из 41-й частоты для создания "Общенационального канала российских регионов". В конкурсе намерена принять участие как раз и "Ren-TV". А большинство экспертов уверены, что этот региональный канал тем или иным образом будет создан на базе питерского канала.

Вопрос у меня такой: как связаны все эти обстоятельства, под кого, под что городится весь этот телевизионный огород? И где тут "Ren-TV"?

Анна Пушкарская: Это действительно довольно интересная интрига, которая занимает всех, кто интересуется телевизионным бизнесом в Санкт-Петербурге. Могу сказать, что история связана с возвращением Пятого канала петербургского в федеральный эфир. Она началась не сегодня. Собственно, впервые об этом заявила Валентина Матвиенко, когда она была только избрана губернатором Санкт-Петербурга. Вообще говоря, петербургский канал, судя по всему, потерял интерес для петербургской администрации именно как подконтрольный губернаторский канал именно в тот момент, когда были отменены губернаторские выборы. Не секрет, что это был один из основных эфирных ресурсов и Владимира Яковлева в свое время, когда он переизбирался на губернаторский пост. И этот канал помог Валентине Матвиенко занять этот пост. Но уже сейчас, когда мы все знаем, что губернаторов у нас не выбирают, а назначают, понятно, что этот ресурс надо было как-то использовать уже в другом масштабе. Тем более, что для Валентины Матвиенко это был амбициозный проект. Она заявляла о том, что для нее это так же важно, как достроить в Санкт-Петербурге дамбу и построить кольцевую автодорогу. Вот основа, на которой росла эта идея. Заявлено об этом было месяц или два назад, когда у нас меняли передатчик. Вот тогда и было заявлено о том, что Пятый канал собирается участвовать в конкурсе для приобретения региональных частот при том, что все знают, что канал убыточный, канал городской. Одновременно Пятый канал объявил допэмиссию, и тут же стало известно, что канал меняет своих акционеров, и это была самая главная новость, и самая интересная, пожалуй. Городская администрация отказывается от своего контрольного пакета путем допэмиссии или продажи и соглашается уменьшить свою долю, практически она не получила даже блокирующего пакета. Сейчас у горадминистрации осталось где-то 17%, и у канала появляются новые акционеры. Самый большой пакет получил Банк России - так называемый президентский банк, которым руководит один из друзей Владимира Путина Юрий Ковальчук. Банк, который поддерживает ряд социально ответственных проектов в городе, то есть он устраивает для города праздники, строит спортивно-развлекательный комплекс на базе бывшего кинотеатра "Ленинград". Другим партнером администрации стала "Северсталь", это вообще стратегический партнер администрации Валентины Матвиенко, они сейчас строят мощный новый завод на базе Ижорского завода. И, наконец, третий участник - это единственный, пожалуй, профессиональный игрок на медиа-рынке. Это, как ни странно, бывший генеральный директор государственного ТРК "Петербург - Пятый канал", который когда-то и вещал на всю страну и потерял свои сети по указу Бориса Ельцина, который передал федеральную сеть каналу "Культура".

Анна Качкаева: Вы очень подробно все это излагаете. Но все-таки, как вам кажется, зачем, для кого, может быть, для нового преемника, может, его начнут раскручивать через этот канал из Петербурга? Что вам говорят люди из "Северсталь-групп"? Как это связано с каналом "Ren-TV"? У вас есть какие-то предположения?

Анна Пушкарская: Самое главное предположение - это создание некого нового федерального эфирного ресурса на базе слияния Пятого канала и "Ren-TV". Это приходит в голову, прежде всего. Насколько я знаю, такие разговоры велись еще в тот момент, когда "Ren-TV" продавалось, то есть была такая идея, насколько я понимаю, чтобы Пятый канал вообще вошел в состав акционеров "Ren-TV" с получением денег "Северстали" или каким-то другим путем. Но, в тот момент, насколько я знаю, что остановило Пятый канал? Дело в том, что у "Ren-TV" нет собственных частот в регионах. Все региональные партнеры работают с "Ren-TV" на базе договорных отношений. И остановило это слияние именно то, что у Пятого канала нет сейчас своего продукта, который мог бы заинтересовать регионы. И возникла такая опасность, что если "Ren-TV" совершит такую сделку и вступит в альянс с Пятым каналом еще неизвестно, на какой основе, то региональные сети "Ren-TV" просто посыплются, потому что региональные партнеры будут от них отказываться. Это произошло где-то летом этого года. И на тот момент возникла идея создать собственную сеть Пятого канала. Вот тут стали готовиться эти 40 частот. Такая договоренность, видимо, существует.

Анна Качкаева: Так все-таки подо что вот это усиление, умощнение?

Анна Пушкарская: Это очень странная история. Все, о чем я говорю, ясно, нос странно, потому, что, по сути, создается некий эфирный ресурс не понятно подо что.

Сергей Варшавчик: По-моему, очень понятно, подо что.

Анна Пушкарская: Похоже на то, что у "Ren-TV" и Пятого канала один, по крайней мере, один собственник - "Северсталь", который может быть заинтересован в этом слиянии. Очень похоже, что если у Пятого канала появится столько частот, то это будет хорошее приданое для того, чтобы заинтересовать в том числе немецких акционеров.

Марианна Максимовская: Да их уже заинтересовали.

Сергей Варшавчик: Давайте вспомним, что Алексей Мордашов был одним из тех бизнесменов, которые поддержали Владимира Путина на выборах.

Анна Пушкарская: Пятым каналом сейчас владеют друзья Владимира Путина. Это факт.

Марианна Максимовская: Я сама всегда с большим интересом выслушиваю теорию заговоров. Это всегда было, есть, будет. Но объясните мне, пожалуйста, я не понимаю своим скудным женским умом: что, с операцией "преемник" не справится Первый, Второй каналы и все остальные? Для этого надо городить огород и создавать новый конгломерат, который, наконец-то, приведет к власти того, кого захочет Кремль?

Сергей Варшавчик: Попробую со своим скудным мужским умом ответить на этот вопрос. Для подстраховки. А почему бы не создать федеральный канал?..

Анна Качкаева: А я думаю, для денег и доходов исключительно.

Сергей Варшавчик: Стоп, одно другому не мешает. А почему бы не создать федеральный канал еще один, который будет работать на регионы?

Марианна Максимовская: А на что работают все остальные каналы?

Сергей Варшавчик: Которые оттуда будут репортажи слать бодрые о том, что мы поддерживаем как один. Первый и Второй скорее из Москвы все.

Марианна Максимовская: Сергей, вы же знаете, наверняка, ситуацию в регионах. Во-первых, там своих таких достаточно, которые бодрые и веселые, и подконтрольные различным силам, то муниципальным, то федеральным. Зачем еще? Я не очень просто понимаю. Зачем городить такую сложную систему?

Анна Качкаева: Ну, еще эфирное пространство для рекламы растущей нужно. Видимо, когда конкурс случится, концепция будет объявлена в январе, тогда мы, может быть, что-нибудь до конца с вами поймем.

Анна Пушкарская: Мне то кажется, что здесь есть несколько очень привлекательных, чисто имиджевых идей. Даже если "Ren-TV" у нас завтра полностью изменит свою концепцию, так же как НТВ, за ним потянется еще шлейф некоторое время такого оппозиционного канала. То же самое будет и с Петербургом. Пятая кнопка, то есть это канал не из Москвы, канал регионов, голос регионов. Понятно, какой тембр будет у этого голоса, но, тем не менее, какие-то такие имиджевые, чисто политтехнологические идеи на таком проекте можно будет использовать.

Анна Качкаева: Давайте дадим высказаться слушателям. Сергей, вы в эфире.

Слушатель: Насчет вашего вопрос, что будет с "Ren-TV". Думаю, здесь все понятно, будут как все. Мне просто очень жаль, что госпожа Максимовская участвует в этой разводке, или ей сделали предложение, от которого она не может отказаться. И с этим точка. Больше беспокоит другое: программа "Максимум" и программа "Чрезвычайное происшествие". Потому что если есть спрос, мы получим в жизни "максимумы" и "чрезвычайные происшествия" и еще больше.

Анна Качкаева: Это действительно, с точки зрения содержания, мне кажется важнее. Но и то, что будет на "Рен -ТВ" - тоже любопытно.

Юрий из Санкт-Петербурга.

Слушатель: Мне кажется, предыдущий оратор совершенно прав. С "Ren-TV" будет то же самое, что и с НТВ, только другими способами. На НТВ были автоматчики, попытка ареста Гусинского, а здесь якобы смена собственника, якобы приручение Романовой, Федоровой, Максимовской. Для чего все это делается? Монополия на СМИ - одно из двух условий существования тоталитарного государства, куда мы возвращаемся после недолгого пребывания в демократии.

Марианна Максимовская: Позвольте короткий спич. Уважаемые граждане, которые так возмущаются тем, что захватили "Ren-TV", как сейчас говорят. А где вы были? Вот где вы были? Почему в Праге люди вышли на площадь, это было несколько лет назад, отстояли, взяли в кольцо живое пражскую телекомпанию, которую тогдашний премьер-министр пытался переориентировать, сделать развлекательной или не знаю какой. И люди стояли несколько дней на площади, почти как на майдане на Украине, до тех пор, пока в отставку не отправили, в конечном счете, премьер-министра. А пражская телекомпания сохранилась, сохранились журналисты. И в результате люди доказали, что они имеют право смотреть то, что они хотят. У нас мы помним, приходили люди на митинг, на два митинги, и все. Закрыли один канал - ничего. Пошумели в прессе, успокоились. Закрыли второй канал - опять ничего, третий - опять ничего. Четвертый - опять только потирают руки, ищут какие-то интриги внутри: этот сказал это, а этот - это. "Мыльную оперу" мы всем показываем, такое реалити-шоу "Ren-TV". А потом смотрят те программы, которые идут с самым высоким рейтингом, смотрят внимательно, никуда не переключаются, только потом звонят и выражают такое возмущение. Дальше что? Это ваша гражданская позиция? Идите, сделайте что-нибудь! Или не мешайте сделать тем, кто еще пытается что-то сделать.

Анна Качкаева: Отвечая на наш вопрос, Раиса пишет: "Как бы ни хорохорилась Максимовская, я думаю, она будет выполнять приказы начальства, как это делают на Первом и Втором канале. Уходить журналистам все равно некуда. Без работы оставаться никто не хочет".

Марианна Максимовская: Раиса, думайте так, как вы думаете, смотрите "Ren-TV", не путайте наши фамилии, запоминайте фамилии наших корреспондентов. Рейтинг вы нам не сделаете, но, может быть, во всяком случае, будете знать тот контент, который мы показываем в эфире.

Сергей Варшавчик: А с другой стороны, может быть, стоит действительно говорить до тех пор, пока позволяют говорить?

Анна Качкаева: Вопрос. Госпожа Савельева нам пишет: "Невозможно сделать качественные программы на телевидении с некачественной властью". Слушатели одни сожалеют по поводу того, что Марианна Максимовская не ушла, другие вспоминают, что она не выступила в защиту Ольги Беловой.

Марианна Максимовская: Кого в защиту?

Анна Качкаева: Ольги Беловой еще на НТВ.

Марианна Максимовская: В защиту надо было выступить?

Анна Качкаева: Когда она осталась, а вы ушли.

Марианна Максимовская: Сейчас запутаются все с именами и фамилиями, и событиями.

Анна Качкаева: Может, Романову, имели в виду? Карп из Москвы, вы в эфире.

Слушатель: Марианна, ценю, что вы обращаетесь к основным вопросам нашей жизни, что высказываете по ним свою принципиальную позицию, хотя не всегда с нею соглашаюсь. Сожалею, что по одному из основных вопросов - равенство всех перед законом - вы поступили не принципиально, согласились снять сюжет с сыном Иванова.

Марианна Максимовская: Это не я соглашалась.

Слушатель: Не является ли это первым шагом по той лестнице, по которой спустилась вниз наша всемирно признанная прима НТВ в свое время?

Марианна Максимовская: Кого вы имеете в виду?

Слушатель: Я главную ведущую имею в виду.

Марианна Максимовская: Я не очень понимаю, кого вы имеете в виду.

Слушатель: Вы должны были либо настоять на этом, либо уйти. Это первый шаг к вашему падению.

Марианна Максимовская: Кого все-таки имел в виду слушатель?

Анна Качкаева: Я подозреваю, что Миткову.

Марианна Максимовская: Еще раз говорю. До тех пор, пока у меня в эфир выходят те материалы, которые я считаю необходимо, общественно важно ставить в эфир, я буду работать. Когда это для меня станет невозможным, это, во-первых, будет видно, естественно. И, чтобы не допустить элементарно потери репутации, которую и я, и мои коллеги по программе "Неделя" зарабатывали долгие годы, работая на телевидении, естественно, тогда просто программа "Неделя" прекратит свое существование. Но я поступлю следующим образом, если такое произойдет: сначала напишу заявление акционерам, затем я либо получу, либо не получу на него ответ, если нет, то я напишу заявление об увольнении и потом уже пойду комментировать эту ситуацию, например, на Радио Свобода. Во всяком случае, таков мой план.