Как остановить наркоманию?

[ Радио Свобода: "Время Гостей" ]

Как остановить наркоманию?

Ведущий Виктор Резунков

Виктор Резунков: Сегодня у нас в Петербургской студии Радио Свобода в гостях заместитель начальника Управления Северо-Западного федерального округа Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков полковник полиции Николай Седых и бывший наркоман с стажем, редактор альманаха "Теория и практика противодействия наркомании" Роман Медведев.

По данным Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков, за последние 10 лет в стране количество людей, допускающих немедицинское применение наркотиков, увеличилось в 9 раз и достигло почти 6 миллионов человек. По пессимистическому прогнозу специалистов, к 2014 году в России будет 35-37 миллионов наркоманов. Учитывая демографическую ситуацию в России, получается, что через 10 лет каждый четвертый, если не третий россиянин будет, выражаясь официальным языком, допускать немедицинское применение наркотиков. Что делать, как остановить этот процесс? Об этом мы и поговорим сегодня.

И прежде чем мы начнем нашу беседу, я предлагаю послушать обзор корреспондента Радио Свобода Дмитрия Казнина.

Дмитрий Казнин: В ходе последнего заседания правительства России, посвященного борьбе с наркоманией и наркоторговлей, было дано поручение министерствам и ведомствам рассмотреть возможность принятия нового закона о принудительном лечении от наркотической зависимости. Одним из акцентов принятой по результатам совещания программы "Комплексные меры противодействия злоупотреблению наркотиков и их незаконному обороту на 2005-2009 годы" станет борьба с наркопритонами. За первое полугодие этого года в России было ликвидировано 1306 наркопритонов. О результативности таких действий свидетельствует рост цен на наркотики, заявил заместитель главы Госнаркоконтроля Александр Федоров. В то же время Госнаркоконтроль пообещал продолжить борьбу с выращиванием мака, в том числе на приусадебных участках.

Депутат Государственной Думы России от Дагестана Гаджи Махачев еще полгода назад предлагал ввести смертную казнь с конфискацией имущества для наркобаронов, его поддержали многие депутаты. Другой депутат, Евгений Ройзман, привел такие цифры: в день в России потребляется 1,5 тонны героина, а за год изымается всего 3 тонны. При этом, как высказывались народные избранники, Госнаркоконтроль занимается тем, что ведет беспощадный бой с маком на дачах пенсионеров, изымает книжки про Шерлока Холмса и арестовывает ветеринаров.

По информации заместителя председателя Госнаркоконроля России Александра Михайлова, за последние 10 лет число наркозависимых увеличилось в России в 9 раз. В стране нелегальный оборот финансовых средств, связанных с незаконной торговлей наркотиками, составляет до 15 миллиардов долларов в год. При этом на борьбу с наркоманией и наркопреступностью тратится ежегодно меньше полумиллиарда рублей. Для сравнения: в США на борьбу с наркопреступностью за последние 10 лет было выделено 33 миллиарда долларов. Правительство заложило в программу сокращение к 2010 году масштабов потребления наркотиков в России на 20 процентов. По пессимистическому прогнозу и российских, и зарубежных специалистов, к 2014 году в России будет 35-37 миллионов наркоманов, в то время как сегодня, по данным Госнаркоконтроля (и это нижняя цифра), в стране 6 миллионов наркоманов, или 4 процента населения страны, из них треть - люди до 24 лет.

Виктор Резунков: Николай Петрович, мой первый вопрос связан с общей концепцией наркополитики в стране. Существуют два разнополярных мнения: одни - сторонники жесткой наркополитики, другие - сторонники, наоборот, чуть ли не легализации мягких наркотиков. Вы сторонник какой-то конкретной стороны или нет?

Николай Седых: Я бы вопрос, наверное, расшифровал таким образом. Нельзя сейчас говорить в нашем государстве и в целом по формированию антинаркотической политики о каком-то двухполярном явлении. Это высказывают представители общества, они вправе говорить о своей точке зрения. Но мы - люди, которые работают в данной структуре, - руководствуемся законодательством. И вы прекрасно знаете, что главный федеральный закон о наркотических средствах и психотропных веществах говорит о двух главных целях наркотической политики: первое - постоянное сокращение числа больных наркоманией, второе - сокращение количества правонарушений в связи с нелегальным оборотом наркотиков. И с этих позиций сегодня мы и должны рассматривать этот вопрос - однополярный или двухполярный подход к этой проблеме, где ужесточать этот вопрос, а где не ужесточать этот вопрос.

Мы только что прослушали определенную информацию, в каком мире мы находимся. Угроза идет, террористическая угроза. В сегодняшней ситуации 80 процентов наркоденег уходит на поддержание террористических акций, и в этой ситуации мы встали перед проблемой национальной безопасности и безопасности в международном масштабе. Если мы говорим об угрозе национальной безопасности России, то она, наверное, исходит от следующих направлений: угроза в международной сфере - угроза международного терроризма; угроза в сфере государственного управления - рост коррупции; угроза в экономической сфере - ослабление единого экономического пространства, нанесение ущерба экономической безопасности; и угроза в социальной сфере - рост смертности населения, рост сопутствующих заболеваний, рост социального расслоения общества, демографический спад; угроза в информационной сфере - наркотик как субкультура. И в этой ситуации нужно, наверное, давать оценку, какую полярность мы должны в этой ситуации занимать.

Наша структуру очень молодая, два года она существует всего, согласно указу президента Российской Федерации. И перед нами поставили определенные задачи. Мне еще раз хотелось бы обратить внимание, те задачи, которые ставятся сегодня перед федеральной службой, в рамках этих задач мы должны сегодня вести определенный разговор. Я несколько направлений озвучу для наших радиослушателей. Первая задача - это обеспечение в пределах своей компетенции контроля за оборотом наркотических средств и психотропных веществ и их прикурсов. Второе, выявление, предупреждение и пресечение, раскрытие и предварительное расследование преступлений, отнесенных законодательством Российской Федерации к нашей компетенции. И третья, одна из главнейших задач - это координация деятельности федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации по противодействию незаконному обороту наркотических средств и психотропных веществ. И четвертое, участие в разработке и реализации государственной политики в области оборота наркотических средств и создание, ведение единого банка данных, осуществление, в соответствии с международными договорами Российской Федерации, взаимодействия и информационного обмена с международными организациями. Вот по этим направлениям сегодня можно давать оценку однополярности или не однополярности решений задач. Это моя точка зрения.

Виктор Резунков: Спасибо. У нас звонок. Сергей из Петербурга, пожалуйста.

Слушатель: Добрый день. Я сам бывший наркоман, с 1995 года уже не колюсь. Но на самом деле я совершенно точно знаю, что сами сотрудники организации, чей представитель у вас сейчас присутствует, - ОБНОН, по-моему, она называется, отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, - они сами являются добытчиками этих наркотиков. Это точно совершенно я могу сказать! И на самом деле это поставлено в данный момент на очень широкую ногу. И вы говорите о коррупции. Что значит коррупция в том же, допустим, ОБНОНе? То есть на какие-то вещи люди закрывают глаза. И я уверен, что любая крупная операция с наркотиками не проходит без их, грубо говоря, "крыши". Это я просто на 1000 процентов уверен. Спасибо.

Виктор Резунков: Ну, это нужно еще судебным образом доказать, на самом деле. Николай Петрович, что-нибудь скажете?

Николай Седых: Разумеется. В данном направлении, когда мы говорим сегодня о коррупции, я не занимаю позицию защиты какого-то определенного мундира. Всем известно, что в данной ситуации в правоохранительных структурах такие факты имеются, и мы можем сказать, что только Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков только Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков с помощью своей службы безопасности освободилась от 10 начальников территориальных управлений, 29 заместителей начальников управлений для решений поставленных задач. Поэтому сегодня говорить о глобализации подхода к этому вопросу нельзя, и нельзя занимать такую определенную позицию.

За нами стоят цифры. И если мы сегодня говорим о том, что у нас в некоторых регионах поднимается цена на наркотики на черном рынке на 20-30 процентов, значит, в этой ситуации все правоохранительные структуры, в том числе не ОБНОН, а наша Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков занимала определенную позицию. И мы работали не с мелкими дилерами, а перекрывали какие-то определенные каналы, мы изымали какое-то определенное количество марихуаны, героина, и мы может называть цифры.

Я могу привести сведения по Северо-Западному федеральному округу. Скажем, на первое полугодие 2005 года, на 1 июля что мы имеем? Изъято всего - 182 килограмма наркотических средств. Героина - 28,215. Вот здесь со стажем люди сидят, они могут перевести это в граммы, сколько это доз, - 28 тысяч доз на сегодняшний момент изъято. И так можно, в общем-то, по результатам. Хороший и плохой результат - это, разумеется, нужно исходить из тех цифр, которые мы сегодня видим, по наркозависимым, наркобольным и смертности, которая сегодня идет по Северо-Западу. Посмотрите, сегодня количество смертных случаев среди данной категории на июль 2005 года - 272 случая.

Виктор Резунков: Это в год?

Николай Седых: Это за половину 2005 года. И мы можем даже сказать по каждой республике, по каждой области такие сведения. Поэтому говорить, что сегодня этим вопросом должны заниматься только правоохранительные структуры, вести такую борьбу, нельзя. Да, разумеется, нужно эту работу вести, потому что это национальная безопасности, и мы этими вопросами занимается. Но без общественности, без помощи органов государственной власти, органов местного самоуправления, политических партий и общественных организаций в целом это проблему решить очень тяжело. Вот это наша сегодняшняя позиция.

Виктор Резунков: Валентина Николаевна из Петербурга, здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Я хотела высказаться по данной проблеме. Мне кажется, что это совершенно государственная политика. Что такое наркоман? Наркоман - это раб, и он через какое-то время все равно попадает в тюрьму, и он будет бесплатно работать. И если бы государству не нужно было это, то были бы созданы реабилитационные центры, создавались бы какие-то социальные условия для молодежи. У меня, например, сын тоже сидит в тюрьме, он бывший наркоман, и неизвестно, что будет, когда он вернется, куда он вернется, чем он будет заниматься, какое место он в жизни и в обществе найдет. Потому что у нас совершенно нет системы реабилитации!

Роман Медведев: Вы, наверное, имеете в виду нашу пенитенциарную систему, когда человек туда попадает, шьет варежки и сколачивает ящики бесплатно - и для этого у нас существует наркомафия, чтобы потом он там производил, как минимум, радиодетали. Конечно, это большая ошибка, это не так. По поводу того, что происходит в пенитенциарной системе, можно говорить долго и много, но речь не об этом. Наркоман не приносит никакого дохода государству в принципе. Учреждения эти, может быть, в которых находится ваш сын, не приносят и никогда не принесут никакого дохода государству, это факт, в том числе и экономический. Речь идет о другом, речь идет о том, что человек действительно раб, и он каждый день отдает огромные деньги, и вопрос - кому, как и почему это происходит, почему этот процесс нарастает.

Виктор Резунков: А, по вашему мнению, почему, что можно сделать, Роман Константинович?

Роман Медведев: Я все время люблю повторять вот эту притчу насчет слепых, которые пытаются определить форму слона, - так говорят о наркобизнесе, о проблеме наркомании как таковой. Нам хотя бы надо определиться с терминами, потому что пока мы четких каких-то юридических, уголовно-правовых, медико-юридических дефиниций не будем иметь, на листе бумаги в любом департаменте, в любом ведомстве, мы будем иметь симуляции, мошенничество, мы будем иметь витрину активнейшего противодействия наркомании, а на самом деле все упирается в слово. Сначала было слово, давайте с него и начнем.

Что такое - лечение наркомании? Почему говоря - лечение наркомании? Более того, говорят - принудительное лечение, в документах так содержится. Может быть, следует определить, что есть совершенно четкое понятие - "прекращение наркотизации". Вот есть наркоман, идет он по улице, начинается у него ломка - ему надо или украсть, извините, и отдать эти деньги террористам в горы, на "Стингеры", бен Ладену - как ставится вопрос? Или ему нужно получить медицинскую помощь. Не лечение наркомании, а ему нужно получить помощь для прекращения наркотизации. Таковой помощи, какие бы канцелярские лозунги о койко-местах, какие бы громкие доклады об успехах Минздрава ни звучали, эту помощь он не получит, во-первых, оперативно и сразу. Вот вам признак симуляции - его будут две недели гонять, чтобы он гонял справочки, что у него нет туберкулеза: А какая, кстати, разница? Почему по профилю человек не может получить помощь, по любому медицинскому профилю, в прекращении наркотизации? В странах Бенилюкс это может сделать любая медсестра.

Если хотите, мы остановимся на этом вопросе на секунду. У нас совершенно варварская система, которая еще с начала 70-х годов действует. 1974 год, помните, усиление мер по борьбе с наркоманией, нашей, советской. Внук Сталина умер от этого заболевания. Дело в том, что у нас вся медицинская помощь в прекращении наркотизации сведена, в общем, к каким-то попыткам воздействовать на человеческий мозг, на его психику. А наркомана во время ломки ломает (я, как человек опытный, специально сюда приглашен) всего, от кончиков ногтей до темечка. И что с ним, почему такой человек плохо себя ведет в больнице наркологической, почему надо решетки вешать, замки, почему туда проникают наркотики? Да потому что та помощь, которая предлагается, она не является эффективной. Не психиатр должен оказывать помощь в прекращении наркотизации, а опытный анестезиолог. Анестезиология - это что? Это применение средств, находящихся под какой группой хранения? У вас должны быть документы, вы должны это знать.

Николай Седых: Разумеется, да.

Роман Медведев: Там есть три класса препаратов. Есть собственно наркотики - зачем они наркоману, когда он от них пытается избавиться? Есть оганисты - наркотики, действующие так же, но имеющие другую химическую основу, типа метадона, например. И есть оганисты-антагонисты, то есть противоядие действующее так же. Это должен действовать опытнейший анестезиолог в течение двух-трех дней болевого кризиса - все, больше ничего не нужно. Потом о лечении наркомании разговор может быть, а может быть разговор о лечении души, а может быть разговор о нравственной ориентации, еще о чем-то.

У нас всего этого нет. У нас никто об этом никогда не говорит даже. И при этом программа аж до 2010 году уже принята!

Виктор Резунков: Николай Петрович, почему у нас так происходит в России?

Николай Седых: Вы знаете, когда на эту тему говорят, нужно все-таки возвращаться к правовому полю и говорить о том, по каким нормам закона мы живем. Сегодня сама антинаркотическая политики, как мы расцениваем, и она прописана во всех определенных законодательства, объединяет три блока. Первый - административно-правовой - борьба с наркопреступлением. Я вам, в принципе, ее уже охарактеризовал, что мы имеем в виду. Второе - это избавление от зависимости и реабилитация, о чем мой уважаемый оппонент сейчас говорил и красочно расписывал, как этот вопрос решается. И третье - это профилактика наркозависимости и формирование здорового образа жизни. Никто в другом мире пока все эти направления не придумал.

Мы сейчас делаем акцент, и всегда у нас в государстве делался акцент на второе направление. И уважаемая наша слушательница нам сейчас задала по этому поводу вопрос. Но при этом все забывают, что принудительное лечение в России - это можно сегодня сказать - одна из самых либеральных систем оказания наркологической помощи в мире. У нас обращение к наркологу или к психиатру исключительно добровольное, оно регламентируется федеральным законом "О психотерапевтической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании", в котором норма о недобровольной госпитализации или недобровольном освидетельствовании лица, страдающего алкоголизмом, токсикоманией, наркоманией, не предусмотрена. Поэтому наши врачи сидят в диспансерах и дожидаются, когда больной сам к ним придет.

А цифры тех, кто самостоятельно обращается к врачу, таковы официальной статистики. Исследования показывают, что в Москве, например, за государственной наркологической помощью обращаются один из семи - один из десяти человек, сидящих на игле. А остальные либо вообще не обращаются за медицинской помощью, либо, что более вероятно, идут в многочисленные коммерческие наркологические учреждения, которых предостаточно в тех регионах, где сформирован платежеспособный спрос на эти услуги. Вот эта проблема сегодня очень серьезна. И если мы сегодня не пропишем нормы законодательства и не изменим его в рамках того, как сегодня требует общество, то у нас эта проблема будет существовать. И вы будете совершенно правильно говорить, давать оценку - один специалист этим вопросом должен заниматься или врач-нарколог этим вопросом должен заниматься. Это целая наука!

Роман Медведев: У нас нет такого врача - нарколога. У нас есть психиатр-нарколог. Слово "нарколог" - это вообще совершенно виртуальное понятие.

Николай Седых: Роман, я хочу сказать, что если мы находимся с вами в правовом поле в демократическом обществе, то мы должны четко определяться в нормах закона того законодательства, по которому мы сегодня с вами работаем. И вот когда идет уже ирония по отношению к программе до 2010 года, я могу официально сказать, что это сегодня единственная программа, в которой целевая направленность. В чем она заключается? Найдите сегодня любую программу в любых ведомствах, которая определяет и говорит, что мы сократим наркозависимость к 2010 году при проведении каких-то определенных мероприятий в рамках комплексных задач на 16-20 процентов от сегодняшних наркозависимых. И когда сегодня корреспондент нам говорит о том, что сегодня в стране, по прогнозам, мы будем видеть около 14 миллионов наркозависимых к 2014 году:

Виктор Резунков: 35-37.

Николай Седых: : да, 35-37, а мы говорим о том, что мы сегодня будем проводить такие-то мероприятия комплексные и выйдем на такие-то цифры. Мы не говорим про 14-15 миллионов, но мы называем конкретную цифру, что количество наркозависимых будет сокращено на около миллиона человек. Вот смысл в чем заключается, уважаемые.

Роман Медведев: А каким образом?

Николай Седых: Комплексными мероприятиями. Как я вам уже говорил, противодействием, перекрытием каналов поступления, борьбой: Что такое наркобизнес? Это наркополитика, наркобизнес и наркокультура. Они же точно таким же образом с нами ведут определенную работу, они занимают пропагандистское поле, они занимают информационное поле.

Виктор Резунков: У нас на линии Сергей из Петербурга. Пожалуйста, мы вас слушаем.

Слушатель: Добрый день, уважаемые господа. Вы знаете, я для начала выскажусь по поводу цифры - 20-30 процентов подорожание наркотиков. Я могу сказать, что за тот же срок фанера водостойкая подорожала на 50 процентов. И у меня два практических вопроса. Как в 60-70-е годы многие молодые люди приобщались к курению, последние 12-15 лет ребята приступают к употреблению наркотиков, находясь на службе в армии. И мой первый вопрос: что с этим делом происходит? И второе, вы знаете, я вчера, гуляя со своей собакой, встретил за очень короткий срок где-то 6-8 людей в состоянии сильного наркотического воздействия. Я такого не видел где-то с конца 90-х годов. Неужели сейчас какой-то подъем? И это в будний день. Спасибо.

Николай Седых: Вопросы очень понятны, и это конкретные вопросы. Если начать отвечать со второго, что встретили 6-8 граждан, жителей Санкт-Петербурга, которые находились под воздействием наркотиков, - это говорит о том, что сегодня эта проблема в обществе существует. И это говорит о том, что человек, который нам позвонил, небезразличен к данной ситуации. По этому направлению наша спецслужба, с одной стороны, открывается для общества, и в рамках того, что касается профилактических мероприятий и координации решения этих вопросов, мы открыты и готовы работать как с органами государственной власти, так и с органами местного самоуправления и общественных организациями, как я уже говорил, и вместе с ними вырабатывать определенную стратегию, тактику действия для решения вопросов данного направления.

Что касается армии и употребления наркотиков в рядах вооруженных сил, мы все прекрасно знаем, что в армии тоже находятся члены нашего общества, и я не возьму на себя ответственность сказать, что в армии проблем не существует по данному направлению. И сегодня, когда заслушивался этот вопрос, министр обороны готов входить в реализацию данной программы и предлагает свои условия и свои усилия для решения этого вопроса как во время призыва в вооруженные силы, каким образом относиться к этому направлению, так и в самих вооруженных силах какие мероприятия нужно проводить. И я хочу сказать, что буквально два месяца назад при полномочном представителе президента Российской Федерации в Северо-Западном федеральном округе эта проблема поднималась. И мы нашли точки соприкосновения, в которых сегодня нужно проводить работу, мероприятия совместно с нашей службой в рядах вооруженных сил. Эта проблема существует, и в ней есть определенные направления. Не хочу переходить в лекционность и говорить об этих направлениях, в которых нужно вести работу, это практически невозможно рассказать. Но то, что эта проблема есть, он существует, и она в поле зрения Госнаркоконтроля находится, - это действительно так.

Виктор Резунков: У нас звонок. Виктор Николаевич из Томска, пожалуйста.

Слушатель: Добрый день. Я вспоминаю свою молодость, когда наше поколение тоже пугали: сопьетесь, скуритесь: И ЛТП строили, мы с кем-то боролись, кто-то за это отвечал, кто-то что-то организовывал, и в итоге кто из нашего поколения спился и скурился? Тот, у кого голова была слабая. Сейчас кто сидит на игле? Тоже тот, у кого голова слабая. Это, видимо, какая-то форма естественного отбора, более совершенная. Я предлагаю те формы, которые мы пробовали против того течения бороться, может быть, и здесь применить. То есть не начинать с чистого листа, как мы сейчас начинаем. И я могу подсказать даже третью проблему, которая будет нас мучить лет через 50, - компьютерная зависимость, игровая. Удачи вам.

Виктор Резунков: Спасибо. Да, Роман Константинович:

Роман Медведев: Какой-то даже немножечко фашистский элемент прозвучал в ваших словах.

Виктор Резунков: А это существует такая теория, действительно, что и бездомными, бомжами становятся тоже люди, которые умственно деградировали, и так далее, предрасположенность к деградации.

Роман Медведев: Есть магистраль, кто-то попал под машину - и наше дело не говорить, что это естественный отбор, а наше дело подойти и спасти этого человека, научить его потом жить со сломанным хребтом. Вот так я бы вам ответил и насчет наркотиков, и чего угодно. Не надо разделять проблемы - СПИД, наркотики, рак или что-нибудь еще. Не следует вообще это разделять. Хотя, конечно, проблема наркомании имеет какое-то коллективное нравственное значение в данном случае.

Виктор Резунков: У нас звонок. Борис из Санкт-Петербурга, пожалуйста.

Слушатель: Вы знаете, я хочу поделиться своим впечатлением. Сам я, к счастью, и среди моих знакомых нет людей наркозависимых, но когда я веду свою младшую дочку из обычной школы в музыкальную, наблюдаю следующее явление. Мы идем мимо нескольких девятиэтажных домов, и в пролете каждого дома на траве лежат использования шприцы. То есть на каком-то из этажей практически в каждом доме кто-то колется. Я хочу сказать, что масштаб этого дела огромен. Я довольно хорошо знаю математику и статистику и сам могу оценить, во-первых, уменьшение количества людей, которое будет в геометрической прогрессии происходить, потому что должны будут рожать те, кто сейчас не родился, за эти 10 лет. А если учесть увеличение количества людей, которые употребляют наркотики, можно сказать о том, что государству конец, России конец. И вообще говоря, рассуждать, заниматься чем-то другим: Я не знаю, можно, конечно, констатировать факты, говорить, что у кого-то слабая голова, но это как-то звучит несколько глуповато, по-маниловски. Или кто-то сидел и говорил, что хорошо было бы из одной деревни в другую мост провести, а по обеим сторонам стояли бы лавки и на них все продавалось. Но сейчас можно сказать, что отечество в опасности!

Виктор Резунков: Спасибо. Хотелось бы дополнить к высказываниям нашего слушателя, Нина Ивановна по пейджерной связи пишет: "Маленький пример. В 35-квартирном подъезде все знают, в каких двух квартирах забавляются наркотиками, и отдел внутренних дел знает. Разумеется, и участковый знает. А когда мы пробовали об этом сообщить, допросы с пристрастием учиняли нам, а в этих квартирах все регулировалось каким-то образом". Кстати говоря, к нам на Радио Свобода часто звонят такие люди, которые говорят: "У нас притон у соседей, мы боимся за свою пожарную безопасность:"

Николай Петрович, как это можно объяснить?

Николай Седых: Каким образом это можно объяснить?.. Можно совершенно согласиться с данной постановкой вопроса, на 100 процентов можно согласиться. И в данной ситуации, конечно, идет общая недоработка в решении данной проблемы. С этим вопросом по месту жительства первый, кто должен решать эти проблемы нашего населения, это наши участковые. Это первая и главная их задача. И если участковый не принимает никаких мер и не доводит это до логического конца, это, конечно, проблема номер один. И второй такой же пример.

Я дам "телефоны доверия", и на те факты, которые сегодня к нам доводят, мы моментально реагируем по данному вопросу и пытаемся его решить. Но вы видите, что существует определенная масштабность, и конечно, каждому человеку сказать, что "по вашему звонку была решена проблема, наркопритон сегодня закрытв", мы не в состоянии. Мы сегодня закрыли 1368 притонов, за время существования нашего наркоконтроля, вот такая вот цифра, мы ее называем. И эти люди предстали перед судом и получили сроки за проведение своих мероприятий против закона. Но, значит, еще они существуют, и с ними нужно проводить определенную работу в этом плане.

Нас приучили к специфической форме толерантности, наше общество. Мы видим, как наш соседка, мать спивается и спаивает своих детей, как они, голодные и безнадзорные, бродят по улицам, попадают в лапы преступных групп и совершают преступления. И при этом даже у Бориса сейчас прозвучало, что он видит эту проблему, но если бы еще прозвучали пути и механизмы решения данного вопроса с той земли, с которой мы сейчас слышим звонок, от этого тоже была бы большая польза. Пока инициатива находится в руках нашей, созданной структуры, а общественность еще в полную силу не заговорила. И мы сегодня пытаемся этот вопрос вместе с общественностью решать.

Роман Медведев: А почему у вас нет телефона УСБ, не опубликованы?

Виктор Резунков: Телефоном Управления службы собственной безопасности.

Роман Медведев: Да, очень часто бывают такие вещи, когда, пока доберешься до Управления собственной безопасности, столько камней разлетится, что уже все тихо и никого за хвост не схватишь.

Николай Седых: Вы знаете, есть опять же нормы законодательства, по которым мы работаем в рамках правоохранительной системы. И когда такой вопрос задают - почему нет телефона:

Роман Медведев: Я хочу сказать, что он необходим! Человек говорит, что откровенно "крышует" наркополиция наркоторговлю. Разве вы победите в информационной войне хотя бы с наркомафией, если вы не можете ответить на один мой простой вопрос: почему нет телефона УСБ?

Николай Седых: Отвечаю на ваш вопрос, непростой. Это вопрос непростой! Вы знаете, когда последний раз вы были на нашем сайте? Вы смотрели наш сайт Северо-Западного управления?

Роман Медведев: Да, и там почти ничего нет.

Николай Седых: Мы его недавно открыли и сейчас активно в этом плане работаем. Вы зайдите и его посмотрите, и все номера телефонов вы там увидите.

Роман Медведев: Это другой разговор. А у кого нет Интернет?

Николай Седых: Ну, это уже технический вопрос.

Виктор Резунков: Да, Роман Константинович, это уже вопрос технический. Мария Ивановна из Москвы, мы вас слушаем.

Слушатель: Здравствуйте. Я свое мнение выскажу, бабушки. Я, конечно, не имею права вмешиваться в такие серьезные мужские дела, и потом, это слишком серьезный вопрос, но у меня есть такое решение. Москва, конечно, дано превратилась в Чикаго, тут такие деньги и просто проходной двор, все ворота открыты. Так что бороться с наркокартелями ни мне, ни вам не удастся, пережуют. А вот детей хотя бы спасти или каких-то немощных людей - я могу сказать, как раньше это делалось. Монастыри этим занимались, монастыри подбирали, помогали людям, люди жили вокруг монастырей, всех знали. Вот таким образом. Милиция тоже ведь зависит от наркоторговли, это целая цепочка, я представляю, что это такое.

Виктор Резунков: Спасибо за звонок. Роман Константинович, пожалуйста.

Роман Медведев: Вы знаете, вы сказали самые золотые слова за весь час. Но дело в том, что церковь у нас отделена от государства, и с большим трудом по Северо-Западу какие-то федеральные средства для церковных проектов, реабилитационных, сейчас проходят, для строительства. Монастыри сами что-то делают, хотя они из такой сейчас разрухи, из такой мерзости и запустения восстают. Поэтому сейчас рассчитывать на то это нельзя. Разве что вдруг у всех одновременно откроются глаза, но я бы здесь очень боялся за организованность, когда все начнут срочно в монастыри всех отправлять, наркоманов и так далее.

Виктор Резунков: Когда я готовился к нашей встрече, я попросил корреспондента Радио Свобода Александра Дядина выйти на улице Санкт-Петербурга и задать прохожим вопрос: "Как, по вашему мнению, надо бороться с наркоманией?" Давайте послушаем, что отвечали граждане.

- Если за распространение, то в тюрьму. Если употребление, то, наверное, все-таки лечить. Для того, что употребляет, это болезнь. А болезнь общества - это распространение. Нет у меня мнения на этот счет, как-то не соприкасался.

- Наше правительство не хочет этим серьезно заниматься. Для этого они сидят в Думе - и пусть думают, они за это деньги получают.

- Во всем мире пытаются с этим бороться, но особых результатов не достигли. На мой взгляд, это идет от государства: бедное государство - бедные люди. И детская наркомания очень развита - это, конечно, очень плохо.

- Больше пропаганды среди молодежи. Просто поколение гибнет, это катастрофа! Наверное, нужно властям как-то не допускать в наш город всю эту дрянь, более жесткие меры применять надо. Лечить, конечно, надо, но прежде всего нужно источники убирать. Знаю, что плохо обстоит дело в школах. Если в наших парадных уже шприцы валяются, что говорить? Вот я разговариваю на работе со своими сотрудниками, и мне кажется, что мало что делается.

- Сажать просто надо всех. Наркоманов надо сразу сажать. Или в церковь надо обращаться. Это не вылечить, эта болезнь неизлечима, я знаю это точно.

- В моем понимании это прежде всего воспитание в семье. А бороться, мне кажется, бесполезно, тем более что еще общество должно их и содержать, и лечить. Пока человек сам не осознает, что он хочет, заставить силой, мне кажется, нельзя.

- Рыба тухнет с головы. Начальство всю эту наркоманию делает, простой смертный заниматься этим не будет, это денег стоит. А остановить: навряд ли остановится она, потому что все это бизнес.

- Запрещать точно нельзя. Наверное, больше информации давать, чтобы дети знали, что это. Может быть, даже проводить какие-то факультативы, где показывать, к чему это приводит, в школах смотреть, чтобы не было распространителей. Думаю, что нужно не давать такую широкую рекламу всему этому. И государство должно выделять определенные финансы на развитие таких мероприятий.

- У нас, к сожалению, пошла сейчас либерализация законов, что употребляющий наркотики может иметь 1 грамм наркотического вещества при себе, и ему за это ничего не будет. Поэтому сложнее стало ловить наркоманов: никто оптовые партии при себе не таскает, а остальных просто не поймать. Надо ужесточать законы. Например, у арабов за воровство сразу же отрубают руку - и там все машины открыты. У нас нет ужесточения, мне кажется. Я думаю, на остров Новая Земля - работать и жить.

- Зачем бороться с наркоманией? Это многими очень востребовано. Одно дело - когда героин употребляют, а есть же такие легкие наркотики, и, в принципе, людям от этого не хуже. Я считаю, что это можно было бы даже легализовать, потому что тогда люди нашли выход в каких-нибудь легких наркотиках и даже не задумывались бы ни о чем более серьезном. То же самое, что и с проституцией - все равно это будет всегда, уж лучше пусть государство делает на этом свои деньги. Может быть, мы станем богаче.

- Я думаю, что всем наркоманам - срок. Я думаю, что они там отвыкают. Тюрьма тоже лечит.

Виктор Резунков: И у нас звонок. Михаил из Новосибирска, пожалуйста.

Слушатель: Добрый вечер. ГНК не может бороться с наркоманией и, самое главное, не хочет. Вы почему-то не затронули одну очень животрепещущую тему. Вот в нескольких городах - Москве, Питере, Владимире, по-моему, Ярославле - пошли акции в поддержку ветеринаров. Уже сажают их даже не за кетамин, который, кстати, теперь разрешено использовать при наличии лицензии. А кто, кстати, ее будет выдавать? Теперь "назначили" новый препарат, который до этого был не запрещен абсолютно нигде, - лауробалин. Кстати, фирмы, которые продавали это незапрещенное лекарство, не трогают (заплатили), а возбуждают дела против нищих муниципальных врачей. ГНК - это стыд и позор!

Виктор Резунков: Да, кстати, Николай Петрович, давайте даже не будем говорить по поводу кетамина, потому что об этом уже много сказано, так же как и по поводу дикорастущего мака и так далее. Вот, к примеру, кодеиносодержащие препараты, которые свободно продают в аптеках и которые, по данным тех же наркологов, вызывают физическую и психическую, психологическую зависимость, - они же свободны, и реклама по телевизору идет. Вот много обращений было от разных общественных организаций и в ваше управление тоже по этому поводу. Как вы к этому относитесь?

Роман Медведев: Как вообще можно в обход вас подписать список Госфармкомитета, где контролируемые, не контролируемые препараты, - я совсем не понимаю этого. Вы что, не понимаете наркогенную опасность того, что валяется под ногами, пустые упаковки и прочее? По улицам не ходите? Я не знаю, что у нас с начальством творится.

Николай Седых: Ну, вопрос совершенно конкретный и очень болезненный, который сегодня нужно решать. Если коснуться вопроса основных принципов решения, то, конечно, наша главная задача и цель, чем мы сегодня занимается по тому вопросу, который вы озвучили, что необходимо делать и что мы уже делаем? Это государственная монополия на все виды деятельности - первая и главная задача. Второе, лицензирование всех видов деятельности - это вторая главная задача в решении этих вопросов.

Роман Медведев: Простите, я не понял, вы говорите о национализации всех фармацевтических предприятий.

Николай Седых: Нет, я говорю о лицензировании. Я говорю, что есть принципы, которые сегодня заложено в государственной фармацевтической политике, в законе. Это, первое, монополизация тех вопросов, которые связаны со всеми наркотиками и психотропными веществами и прикурсами, а второй вопрос - это лицензирование всех видов деятельности. Вот на данный момент наша структура на сегодняшнем этапе лицензированием не занимается. И когда такие вопросы сегодня задают Федеральной службе по контролю за оборотом наркотиков, в обществе начинает существовать мнение, что создали определенную структуру - и она за все отвечает. Мы с вами сегодня отвечаем на этот вопрос: да, мы отвечаем в рамках указа президента Российской Федерации 967, где четко и ясно прописаны наши права и полномочия.

Роман Медведев: То есть Госфармкомитет, который почти каждый год подписывает эту кодеиносодержащую дрянь, которая по 100 рублей упаковка стоит, - это совершенно наглый наркобизнес, легализованный, аптечный. Госфармкомитет делает что хочет, и Федеральная служба Госнаркоконтроля им не указ - так я понимаю?

Николай Седых: Вот опять немножко не так вы понимаете.

Роман Медведев: А кто им указ?

Николай Седых: Смотрите, продажа в аптеках наркосодержащих препаратов - да, в аптеках продаются препараты, которые отнесли к наркотикам по всем спискам, и основные их потребители - это наркоманы. Более того, их рекламируют на телевидению. Это выгодно, ведь некоторые зарубежные фармацевтические фирмы до 70 процентов своего оборота делают на российских наркоманов. Попытки чиновников, врачей, представителей общественности как-то повлиять на эту ситуацию к успеху не приводят. Если вы зайдете в Интернет, то вы увидите там просто курс лекций с наглядными пособиями по составлению и применению наркотиков.

Роман Медведев: Да, видели?

Николай Седых: Да. Поэтому сегодня эту проблему мы знаем, и мы ищем сейчас пути решения данной проблемы.

Роман Медведев: Так в чем проблема-то? Ввести в рецептурный отпуск - и сразу упадет гипертрофированное ценообразование и совершенно гипертрофированные объемы производства этих препаратов. Если мы говорим сейчас о препарате терпенкод (что уж там скрывать), то есть еще и коделак - вот два препараты, которые точно надо просто в рецептурный отпуск перевести, как это в советское время было для туберкулезников, а не для детишек, которые в школьных дворах все это выбрасывают.

Николай Седых: Все правильно, Роман, совершенно согласен.

Роман Медведев: И в чем проблема-то?

Николай Седых: Это не наша компетенция.

Роман Медведев: Не понимаю! А чья?

Николай Седых: Это компетенция Минздрава.

Роман Медведев: Извините, страшнейшая наркогенная угроза - и не ваша компетенция?!

Николай Седых: Я опять же и говорю, что в данной ситуации в рамках законодательства сегодня мы говорим, что это не наша компетенция.

Роман Медведев: Или законодательство надо менять:

Виктор Резунков: А это уже вопрос к Госдуме.

Николай Седых: Совершенно правильно. И здесь мы должны с вами работать с законодателями.

Виктор Резунков: Алисия Сергеевна из Москвы, пожалуйста.

Слушатель: Очень интересная передача, но я бы хотела высказать вот по поводу чего. Вот вы говорите про наркоманов, а как нам быть, кто живет вместе с этими наркоманами? Ведь просто нет сил! Дело в том, что добровольно они не хотят лечиться, работать они тоже не хотят, к участковому обращаешься - он говорит, что "это ваша внутренняя проблема", заставить его никто работать не может. Вы знаете, я выскажу крамольную, может быть, мысль, пусть меня Бог простит, но просто я даже иногда думаю: "Господи, хоть бы он умер от передозировки". Но дело в том, что они еще знаете какие предприимчивые, ведь у них шприцы от диабета, они лучше фармацевта все знают, они уже столько употребляют эти наркотики, что даже передозировку не сделают. И напоследок я хочу высказать предложение:

Уговорами и угрозами
Ты уйти не заставишь клопов
До тех пор, пока вместе с гнездами
Не потравишь упорных жильцов.

Спасибо.

Виктор Резунков: Роман Константинович, подведите итоги нашей передачи, пожалуйста.

Роман Медведев: Я хотел бы сказать следующее. Николай Петрович, законодательная инициатива, нет законов и прочее:

Николай Седых: Нельзя сказать, что нет законов, но законы нужно усовершенствовать по ситуации, в которой мы сегодня с вами оказались.

Роман Медведев: Вы боретесь с нелегальными наркоторговцами - и с легальными не можете справиться! Знаете что, мне иногда кажется, что Госнаркоконтроль - как тот солдат, который "не знает слов любви", - прикрывается просто:

Николай Седых: Очень грамотно и качественно сказано со стороны.

Роман Медведев: Ведь вам после этого не верят и из-за этого вам не верят. Ведь думают, что у кого-то из вас там рога растут под фуражками, только потому, что гигантские деньги делаются фармацевтическими фирмами. Опомнитесь!..

Виктор Резунков: Спасибо, Роман Константинович. Николай Петрович, извините, времени для ответа у вас уже не остается. Спасибо.