Дмитрий Морозов: В «Спартаке», в самом именитом клубе российского футбола, ситуация сложная: и игра неважная, и результаты не впечатляют, и вот - последнее интервью Дмитрия Аленичева, которое можно назвать не иначе как чрезвычайное происшествие. Положение дел в футбольном клубе «Спартак» мы решили обсудить с нашим экономическим экспертом профессором Робертом Воскеричяном.
Роберт Воскеричян: Действительно, ситуация в «Спартаке» неординарная. Казалось бы, кризис, связанный с организацией, с постоянной сменой собственников, главных тренеров (Вы помните эту кадровую ситуацию, когда по сто игроков было на контракте – 2002, 2003, 2004 год), позади. Выясняется, что нет, что кризис был настолько глубокий, что уже 2006 год, новый сезон и, тем не менее, как раньше говорили - «с родимыми пятнами капитализма», а сейчас, я не знаю, это родимые пятна какого строя, наверное конца 90-х, когда в «Спартаке» вызрел кризис, который до сих пор эту команду, видимо, не покидает.
Интервью Аленичева, само по себе, ЧП. Какой бы он ни был именитый и титулованный футболист, он, прежде всего, футболист, профессионал, его дело - играть, а вовсе не прилюдно критиковать тренера. С кем бы я ни общался на эту тему, все говорят, что как человека они его понимают, но он не просто человек, а профессионал, который поиграл в Европе, у которого один из самых больших контрактов в российской премьер-лиге. Поэтому, мне кажется, что ему нужно было подумать, прежде чем выступать с этим. Другое дело, что здесь, очевидно, не только совпало личное состояние души футболиста Аленичева…
Дмитрий Морозов: Коллективный протест, судя по всему.
Роберт Воскеричян: Возможно, Аленичев искренне говорит о том, что он устал сидеть на лавке, что он чувствует в себе силы. Возможно, у него, действительно, есть основания не доверять Старкову. Мы не знаем, каковы человеческие качества Старкова, но, судя по тому, как Аленичев поднимает вопрос этики, нравственности («за глаза говорит, за спиной»), возможно, что-то есть. Но, я думаю, что он просто переоценил свою роль, значимость и статус, и боюсь, что кто-то его использует в этом деле. Здесь все достаточно сложно - это не просто всплеск эмоций. Как Вы себе представляете, возможно ли в клубе-гранде, каковым, по идее, должен быть «Спартак»… С точки зрения истории, с точки зрения количества титулов, с точки зрения сегодняшнего бюджета и с точки зрения сегодняшнего хозяина (это одна из крупнейших нефтяных компаний мира - «Лукойл»), все у этой команды есть для того, чтобы стать грандом. Кроме своего стадиона. Но это, тоже, не за горами. И вот такой команде не пристало устраивать разборки, другого слова просто не подберу, достойные оптового рынка, но никак не клуба с такими традициями и такими возможностями.
Дмитрий Морозов: Тем более, что в последнее время на посту менеджера трудится Сергей Шавло, человек, далеко не посторонний в футболе.
Роберт Воскеричян: Это отголоски того кризиса, который, видимо, не закончился. В команде, фактически, новое руководство. Всего два года на этом посту владелец Леонид Федун. И для того, чтобы понять, в чем причины сегодняшних проблем «Спартака», мне кажется, было бы полезно прокомментировать два интервью, которые Леонид Федун дал средствам массовой информации - газете «Известия» три недели назад и газете «Спорт-Экспресс» на прошлой неделе.
Что, в первую очередь, надо отметить? Наши радиослушатели, видимо, помнят, как мы достаточно эмоционально набросились на Леонида Арнольдовича по поводу его интервью газете «Спорт Экспресс» полугодичной давности. Там были цитаты из Наполеона, всевозможные предложения по поводу того, чтобы застелить всю Россию искусственными полями, манежи построить... Я должен сказать, что за эти полгода чувствуется гигантский шаг вперед в понимании сути футбола, как бизнеса. У Федуна появилось цельное представление, концепция того, как в принципе должен развиваться российский футбол и что делать ему со «Спартаком», со своим детищем.
Во-первых, он четко ставит цели. Цель у него – попасть в десятку лучших команд Европы в течение ближайших пяти лет. Это достойная и вполне конкретная цель. Что еще? Он озаботился проблемой судейства и, как мне кажется, очень серьезные дал предложения по поводу того, чтобы для тех российских арбитров, которые в течение 10 лет безупречно проведут матчи, назначить пожизненную пенсию. Причем достаточно серьезную сумму. Там и тысяча долларов, и три тысячи долларов в месяц фигурируют. Это все просчитано, он серьезный бизнесмен, он не летает в облаках, у него есть аппарат, который ему все это посчитал. Я думаю, что это более чем серьезное предложение, к которому следует прислушаться не только нам как экспертам, прессе, но и тем, кто принимает решения, я имею в виду Российский Футбольный Союз.
Очень много деталей, которые говорят о том, что он все время занимается «Спартаком». В частности, он говорит, что бюджет сегодня 40 миллионов долларов. Я думаю, что есть возможность его чуть-чуть подкорректировать, но это больше похоже на правду, чем когда говорят, что у ЦСКА 30 миллионов. Он говорит, что 20-22 миллиона «Спартак» зарабатываем сам. Учитывая, что 7 миллионов в год дает титульный спонсор «Лукойл», учитывая, что есть телевизионные и рекламные отчисления, 20-22 – это такая затейливая бухгалтерия, но, думаю, что 15-17 они зарабатывают. Что, в общем-то, немало. Задача стоит такая – 50-60 миллионов зарабатывать. При этом он четко понимает, что если не будет стадиона, об этом и речи быть не может. Я почти цитирую его слова: «Не будет у нас стадиона, не будет великого клуба «Спартак» (Москва)».
Дмитрий Морозов: Это понятно. А стадион будет?
Роберт Воскеричян: Все, что могли сделать, спартаковцы сделали, город Москва подписал. Но там есть определенные вещи, которые нужно согласовать с федеральным правительством. Там проходят подземные коммуникации, в частности, они пытаются расконсервировать второй выход из метро «Тушинская», чтобы болельщики могли выйти из метро и сразу попасть на стадион. Но это технические детали. Вместимость стадиона будут примерно 40 тысяч. Причем проект они покупают такой, который позволяет играть там круглый год. Имеется в виду не только мощный подогрев и дренаж, чтобы трава росла при минус 30-ти. Очевидно, что если не крыша, то, по крайней мере, система подогрева сидений, чтобы человек даже в минус 20 пришел и сидел бы на теплом. Конечно, надо будет одеваться по-зимнему, но там будет выше нуля, до плюс десяти, а поле будет зеленое. В принципе, играть так можно, это сегодняшняя технология позволяет. Если учесть, что еще 4 стадиона строятся, кроме спартаковского. Правда это сильно удорожит строительство. Но что не сделаешь, чтобы перейти на систему осень-весна? Тогда и рекламные доходы будут больше, и европейцы могут интересоваться нашим чемпионатом.
Он понимает, что нужно сделать, чтобы «Спартак» стал великим клубом, к чему стремится не только руководство Спартака, но и миллионы болельщиков, да и я, не будучи болельщиком конкретно этой команды, хотел бы чтобы у нас появился супер-клуб, который бы был на уровне тех, которые входят, допустим, в G14.
Дмитрий Морозов: Как же господин Федун допустил, что Аленичев вынес сор из избы? Почему вообще этот сор возник?
Роберт Воскеричян: В интервью недельной давности в газете «Спорт-Экспресс» есть такая фраза господина Федуна: «Возрастных игроков покупать не буду никогда. Теперь я занял жесткую позицию. «Спартак» никогда не будет брать возрастных футболистов. Исходя из своего опыта, могу судить, что такие приобретения, к сожалению, оказались крайне не эффективными с точки зрения как финансов, так и результата. Вкладываться надо в игроков не старше 27 лет. А если приходит человек из великого клуба на последний в своей карьере контракт, у него уже нет никакой мотивации и настроение предпенсионное. Он прекрасно знает, что свои 3-4 миллиона долларов он получит при любом раскладе и не важно, будет он проходить в состав или нет. Многие наши клубы на этом успели обжечься».
Между прочим, Аленичев с большой обидой и горечью говорил об этом. Правда, он валил вину на Старкова: мол, тот нашептывает владельцу клуба, что ветеран не хочет тренироваться, вечно болеет - то у него нога болит, то он простудился - а деньги, мол, сполна получает. Это оскорбило Аленичева. Действительно, зная этого игрока, не поверю в то, что он будет филонить. Он – человек, которому знакомо, что такое честь. Я не думаю, что он пытался схитрить. Но я думаю, что существуют люди, которые стоят за Аленичевым, которые не то, что его явно направляют, но довольно искусно подогревают накал, градус.
Что касается Федуна, то он – второе лицо одной из крупнейших нефтяных компаний мира. Объем проблем, которые решает этот человек, трудно поддается обозрению. И решает он их достаточно успешно. Что тут рекламировать «Лукойл»? Мы знаем, что у них все в порядке. Поэтому вполне возможно, что он микроклимат в команде упустил. Я вспоминаю 1999 год, когда в очередной раз миланский «Интер» допустил пару провалов, проиграл все, что можно на внутренней арене, опять не стал чемпионом, опять вылетел из еврокубков. А тогда его тренировал Джиджи Симони. И одна из итальянских спортивных газет вышла со следующим заголовком: «Нельзя доверять «Феррари» таксисту».
«Спартак» часто называли нашим «Интером», потому что там играют представители самых разных национальностей. Эта аналогия и тут вполне подходит. Такого рода клуб, с такими традициями, с такими возможностями, с таким хозяином (я имею в виду компанию «Лукойл», прежде всего, хотя и сам Федун тоже многого стоит с точки зрения состояния), конечно же, достоин более маститого тренера. Но решать это не Аленичеву и не Титову. Потому что «Спартак» - это «Спартак», а игроки приходят и уходят. Это надо понимать. Возможно, они доверили «Феррари» таксисту. Но те, кто за спиной Аленичева, это даже не лицензированные таксисты, это вообще какие-то бомбилы. Вот этого допускать нельзя. Поэтому, мне кажется, что, судя по тому, какой прогресс у Федуна с точки зрения понимания основ футбола как бизнеса, как стратегии и его подходов, ему нужно просто потратить какое-то время, чтобы навести там порядок. Возможно, «Феррари» не нужно доверять таксису, может быть, «Спартак» вполне способен, если он потратил 18 миллионов долларов на Родригеса и Кавенаги, вполне может за 5 миллионов купить уровня тренера Хиддинка. Другое дело, что решать это должен Федун, а не Аленичев и не любой другой игрок, при всем уважении к их заслугам.
Олег Винокуров: Подробно рассказывая о подготовке и участии в Паралимпиаде российских спортсменов, мы и представить себе не могли, что в России, оказывается, многие считают дело это не нужным, бесполезным или даже вредным. Услышав о такой, с позволения сказать, позиции, мы попросили президента Паралимпийского комитета России Льва Селезнева подробнее рассказать о положении дел и перспективах инвалидного спорта. Разговор с Еленой Приходко он, однако, как раз и начал с сообщения, в которое мы отказывались верить.
Лев Селезнев: В обществе у нас существует такая тенденция, что зря все это делается.
Елена Приходько: Может быть, те, которые стоят в оппозиции к инвалидному спорту, просто боятся увеличения каких-то глобальных расходов? Получается, что сейчас практически каждый член сборной получил в том или ином виде бонус от президента. Сейчас, когда эти цифры озвучены, для многих инвалидов и людей, которые находятся на перепутье, это ведь большой шанс. И они начнут искать, где бы им заняться спортом. Потому что, действительно, для людей это окно в мир. С этой точки зрения, готова ли сегодня ваша федерация, ваш комитет к наплыву желающих заняться спортом?
Лев Селезнев: Я не думаю, чтобы они боялись этого. Потому что в России число занимающихся спортом инвалидов с каждым годом становится все больше и больше. Мы более 25 000 инвалидов уже привлекли к занятиям спортом. Это небольшая цифра от 15 миллионов, но если оглянуться на 5 лет назад, то их вообще можно было пересчитать по пальцам. Сейчас более 1000 клубов в стране. Телевидение показало, пусть в небольшом объеме, соревнования. Полные трибуны шумели, гудели, ревели. Для тех инвалидов, кто смотрел, это большой стимул. Люди, сидя в этом удушливом пространстве около телевизора, увидели, как ребята без обеих ног завоевывают медали…
Когда пресса шумит и гудит по поводу успешного выступления инвалидов, люди это читают, родители берут за руку и приводят спортсмена. Сейчас у нашего старшего тренера появляется дилемма: кого взять, а кого не взять. Вот то, о чем я мечтал. Есть выбор. Конечно, мы всех возьмем. Но этот может пойти вперед, а другой - нет. Но для реабилитации инвалидов, для интеграции их в общество это вещь очень серьезная и очень большая. И то, что сейчас пойдет наплыв со стороны инвалидов…
Как мы в начале подходили к этой проблеме? Сидит, побирается человек на коляске, без ног. К нему подходит тренер и говорит: «Ты что здесь сидишь? Приходи завтра к нам». Вот в Волгограде у меня был случай, когда я возвращался со стадиона после чемпионата России по легкой атлетике и увидел здорового двухметрового парня, который стоял, пил пиво и на пиво играл типа борьбы на руках. Я говорю: «Ты что здесь стоишь? Завтра приходи на стадион». Он у меня попросил 50 рублей, и я ему дал. «Я принесу». Надо мной все смеялись, что он не придет. А он пришел. И сейчас этот мальчик – рекордсмен Европы в толкании ядра. Он инвалид, без ноги.
А сейчас, мы начинаем уже новый вариант в связи с тем, что приходят инвалиды, которые никогда не занимались этим делом. Может, из него и не будет великого спортсмена, но то, что его заинтересует, то, что его оторвет от рюмки, от еще каких-то дел, вот это уже здорово.
Предстоит грандиозная работа по созданию доступной среды для инвалидов. Базы, которые у нас есть, не оборудованы для них. Но мы поедем на этой неделе в Алексино, где будет строиться база от Центра подготовки паралимпийских команд.
Большая проблема – это финансирование. Недостаточно мы еще финансируемся. Но, тем не менее, «Внешторгбанк», «Союз автостраховщиков», спортивный клуб из Подольска «Витязь» и особенно РАО «ЕЭС России» нам активно помогают. Это, конечно, здорово.
Елена Приходько: Не получится такого, что на те полтора года, которые предстоят до следующей Олимпиады, наступит некий момент забвения? Есть гарантии на последующий период развития, подкрепленные какими-то финансовыми обещаниями?
Лев Селезнев: 20-го числа я буду докладывать Росспорту, на Коллегии, о ходе подготовки и концепции подготовки к Ванкуверу. Это уже здорово, такого не было никогда. Мы только приехали, а меня уже обрадовали: «Ты готовься». Это же не просто так – доложить на четырехлетие. Это же должно подкрепляться и определенным планом подготовки и финансирования. Конечно же, я буду ставить вопрос о том, что те средства, которые нам выделяет Росспорт, мягко говоря, маловаты. Успех спортсменов на Паралимпийских играх определяют не только тренеры, но еще и врачи, массажисты. А врачи этим людям нужны, как никому другому. Это и какие-то фармакологические средства, не запрещенные, естественно. У нас 18 человек из 29 были подвергнуты по несколько раз допинг-контролю. И, слава богу, никогда мы не попадали в эту ситуацию, в которой оказываются иногда здоровые спортсмены, и, я думаю, что не попадем.
Елена Приходько: А в спорте инвалидов допинг-скандалы – распространенная вещь?
Лев Селезнев: Это имеет место быть. В пауэрлифтинге имеют место нехорошие случаи. Но когда эта зараза начинает проникать в среду инвалидов, за это надо казнить. Мало того, что они и так-то больные. А еще ради всего этого такие вещи применяются. В данном случае допинг контроль осуществлен главным нашим «допингером» Николаем Дурмановым. Поэтому сейчас стоит задача создания КНГ – комплексной научной группы - на базе Академии имени Лесгафта, Московского университета физкультуры, Корпоративного института в Подольске. Уже время дилетантов прошло. Существует стройная система подготовки спортсменов. И если мы хотим в Ванкувере повторить успех Турина…
Возможно ли это? Я считаю, что да. Лукин говорит, что я неисправимый оптимист. Но я считаю, что при создании условий это должно быть. Если мы добавим керлинг и хоккей, конечно, это будет уже не такая команда, не 29 человек.
Какие еще возможности есть? Возможности большие есть в горных лыжах. Лучшее 7-е место – это не наше место. У нас единственный регион – Камчатка, большинство спортсменов оттуда. Но Тягачев пообещал нам сделать все возможное. Сейчас строится очень серьезное сооружение в Дегенево, где он живет, и я думаю, что на этой горе мы подготовимся за 4 года, найдем достойных спортсменов. Хотя в горных лыжах разыгрывается очень большое количество медалей. И то, что мы ни одной медали там не завоевали, это укор нам. А ведь на прошлых играх, в Солт-Лейк-Сити, у нас были две медали! Правда, бронзовые. А сейчас - ни одной. Почему такое происходит? Наверное, на одной Камчатке не выйдешь. Надо создавать базы, спортивные школы.
Елена Приходько: Это касается не только спорта инвалидов - здоровым тоже негде тренироваться. На встрече с Президентом Путиным от него не было каких-то заявлений в плане поддержки, финансирования, создания каких-то программ?
Лев Селезнев: Мы написали большую программу, что нужно сделать, отдали Фетисову, а он должен был передать в администрацию президента. Именно, проблемы. Мы сейчас предполагаем проведение Олимпиады в Сочи, а там конь не валялся в отношении инвалидов. Я достаточно хорошо знаю этот регион, знаю прекрасно Красную Поляну. Знаю условия Сочи. Возможно, что и сделают. Но это будет очень сложно. Ни в одну гостиницу, ни в один туалет инвалид не въедет на коляске. А для того, чтобы войти в туалет в Москве, надо снимать дверь. В Турине, когда мы приехали, они спросили, сколько у меня колясочников, я сказал, что нас 7 человек, и они в течение трех часов смонтировали все приспособления для инвалидов.
Ничего сложного нет, все это можно сделать, надо только захотеть. Наши тут черта лысого нарисуют и все сделают для инвалидов, умельцев у нас куча целая, но вот это такой русский менталитет - мол, ладно, обойдемся. И вот это оборачивается тем, чем это обернулось для Москвы. Кстати говоря, Валерий Павлинович Шанцев, будучи сейчас губернатором Нижнего Новгорода, озабочен по поводу создания в городе центра для работы с инвалидами. Его это дело заинтересовало. Заинтересовало только исходя из того, что там есть для этого условия – бассейн, спортивная школа инвалидов, прекрасные пловцы, два чемпиона афинской Паралимпиады. Вот это приятно, ради этого стоит жить.
Елена Приходько: Получается, что Вы сейчас находитесь в такой ситуации, когда можно сказать: «Куй железо пока горячо».
Лев Селезнев: С одной стороны это, конечно, хорошо, что так выступили. А с другой стороны, я ощущаю косые взгляды со стороны чиновников – мол, лучше бы этих медалей не было. Это идет от того, что и так проблем хватает, и так отрасль спортивная в стране – это единственная отрасль, где мы можем разорвать рубаху и идти вперед. А тут еще скандалы, связанные с применением запрещенных препаратов, какие-то другие меркантильные вещи, связанные с подготовкой спортсменов. Все это создают атмосферу, мягко говоря, нетерпимости. А тут убогие вдруг выиграли эту Олимпиаду, взяли такое количество медалей. «Да вам теперь еще…», – такая тенденция есть. Но, я думаю, что мы ее преодолеем. Для того чтобы общество повернулось к этой проблеме лицом, надо не только завоевывать медали. Надо, чтобы поднялась экономика, чтобы уровень жизни был совсем другим. А когда у нас пенсионеры неважно себя чувствуют, а тут еще инвалиды, да еще со спортом, да еще такие деньги, да зачем все это и стоит ли? А я думаю, что стоит. Это гимн, это медаль, это пьедестал, это 147 стран участвуют в летних Паралимпийских играх. Да ради этого стоит жить!