Виктор Шендерович: «Российское телевидение напоминает туркменское»

Виктор Шендерович

14 апреля исполняется пять лет со дня смены руководства НТВ. Писатель и журналист Виктор Шендерович считает, что сейчас российское телевидение напоминает туркменское: «Внешнее состояние всего телевидения, и НТВ в частности, — вот ответ на вопрос, зачем все это делалось пять лет назад, — и я рискну сказать, что состояние это приближается к туркменскому. Мне посчастливилось посмотреть несколько новостных выпусков туркменского телевидения. Там сидел Туркменбаши за столом и распекал министров. Он их по очереди поднимал, и они становились в поклоне лицом в стол. Без перевода все было понятно, что он хочет принести счастье народу, а нерадивые министры мешают. Я вспомнил об этом, когда на этой неделе смотрел сцену Путин — министр Фурсенко, или сцену Путин — министр Греф. Это та же мизансцена, только перстней еще нет на пальцах и весовая категория немножко другая. Это то телевидение, к которому мы пришли, и то, которое сегодня нужно государству, а не обществу, разумеется».


— Виктор, а вы никогда не размышляли на такую тему. Вот, что было бы, если бы тогда, пять лет назад, НТВ не разогнали?
Если бы тогда не было разогнано НТВ, то не было бы той власти, которая сейчас. Они были совершенно несовместимы. Потому что свободное телевидение и Туркменбаши (или любое другое имя вставьте) — это вещи невозможные. Для того чтобы в предмете это представить, надо представить себе Беслан, где телевидение работает так, как оно работает на Западе, то есть показывается все в режиме прямого эфира, и вся страна у телевизора смотрит, как собственные танки стреляют по заминированной школе с собственными детьми. После этого просто не было бы этой власти. Это несовместимые вещи. Именно поэтому там не было телекамер. Именно для того, чтобы иметь возможность делать то, что они делают, и было разломано независимое телевидение.


— Как складывается ваша журналистская жизнь после НТВ?
— Вполне благополучно как раз. Понимаете какая штука. Я не отношусь к числу тех людей, которые, как раньше было принято говорить, что телевидение - это наркотик. Я даже некурящий. Я не привержен наркотикам. Для меня это не наркотик. Для меня это был эффективный способ донесения некоторых своих соображений, наблюдений. Телевидение просто эффективнее всего. Вот и все. Оно эффективнее радио, эффективнее интернет-журналистики, потому что просто больше людей смотрят, видят, у больших людей что-то меняется в головах. Но для меня самого нет необходимости для того, чтобы мою физиономию непременно видели миллионы. Я обхожусь легко без этого.