Международный научно-популярный фестиваль ScienceArtFest открылся выставкой "Наука как предчувствие". По инициативе Фонда "Династия" и Калиниградского центра современного искусства в Москву впервые приехали лидеры современного технологического искусства из Австралии, США, Канады, Франции, Австрии и Нидерландов.
Куратор выставки Дмитрий Булатов отметил, что ScienceАrt нельзя рассматривать как эстетическое направление в области популяризации науки: "В данном случае наука дает искусству две вещи: концептуальное мышление и технологии для его выражения. И когда художник задается вопросами об окружающем мире, выясняется, что технологии и прогресс – не всегда позитивные вещи. Технологии могут ограничивать нашу степень свободы. Взять хотя бы пример с мобильной телефонией. Мы становимся ее заложниками".
Среди авторов работ не оказалось ни одного российского художника. По мнению Дмитрия Булатова, это объясняется тем, что уровень развития наукоемких технологий в России не позволяет представить вместе российских и зарубежных авторов.
Если научный и технический уровень современной России не позволяет развиваться такомувиду искусства, то из историю его рождения нельзя представить без "русского авангарда". Так, архитектор-рационалист Георгий Крутиков, который в 20-е годы прошлого столетия развивал идею парящих городов, вдохновил канадского художника Николаса Ривза создать три гигантских робо-куба, оборудованных компьютерами и микровентиляторами. Эти геометрические бабочки, как назвал их Ривз, плавно парят под потолком павильона.
А в другом павильоне можно побеседовать с говорящей головой, но не профессора Доуэля, а Стелиоса Аркадио – знаменитого Стеларка. Это пятиметровое изображение головы художника, спроецированное на экран. Если к нему приближается человек, то лицо на экране начинает моргать. шевелить губами. Так через систему датчиков оно реагирует на присутствие людей.
В целом же современное технологическое искусство выглядит не столько зрелищным, сколько дорогим. Большую часть экспозиции занимают дисплеи. На них демонстрируются документальные фильмы об инсталляциях, посвященных взаимоотношениям живых существ и технических устройств. А вот их воплощение требует хорошо оснащенных лабораторий. Например, французский художник Орлан, автор инсталляции "Костюм Арлекино", много лет использует для своей работы биореактор, в котором сращивает в единое целое клетки собственной кожи с клетками эмбриона африканца, а также клетками лебедя и нескольких сумчатых животных. Об этом снят киносюжет.
На соседнем экране можно посмотреть фильм-мистификацию "Металлорак" о новом заболевании, которое развивается у пациентов с имплантантами. Искусственное тело вступает в конфликт с тканями человека. В результате пациент превращается в металлолом. Фильм, вроде бы снят по канонам качественной научной популяризации. Тем не менее, он не имеет ничего общего с современными представлениями о природе раковых опухолей, когда родные человеческие клетки перестают выполнять команды и как бы бегут из "регулярной армии". К счастью, сегодня медикам иногда удается остановить рост этого "бандформирования".
Сюжетов о победах человеческого интеллекта на выставке практически нет. Среди предчувствий, рожденных наукой и прогрессом, у художников главным оказался предчувствие страха. А это значит, что технологии действительно новые, а идеи старые. Люди начали бояться машин несколько веков назад, вместе с появлением самих машин. Но, как правило, эти страхи мучили не изобретателей, а потребителей. Ведь тот, кто создает искусственное устройство, хорошо знает ограниченность его возможностей. Поэтому вероятно, когда развивать ScienceArt начнут профессиональные ученые и инженеры, в инсталляциях появятся еще и истории о том, сколько добра и какие удобства приносят нам умные машины. Вспомним хотя бы инвалидную коляску или холодильник.
Куратор выставки Дмитрий Булатов отметил, что ScienceАrt нельзя рассматривать как эстетическое направление в области популяризации науки: "В данном случае наука дает искусству две вещи: концептуальное мышление и технологии для его выражения. И когда художник задается вопросами об окружающем мире, выясняется, что технологии и прогресс – не всегда позитивные вещи. Технологии могут ограничивать нашу степень свободы. Взять хотя бы пример с мобильной телефонией. Мы становимся ее заложниками".
Среди авторов работ не оказалось ни одного российского художника. По мнению Дмитрия Булатова, это объясняется тем, что уровень развития наукоемких технологий в России не позволяет представить вместе российских и зарубежных авторов.
Если научный и технический уровень современной России не позволяет развиваться такомувиду искусства, то из историю его рождения нельзя представить без "русского авангарда". Так, архитектор-рационалист Георгий Крутиков, который в 20-е годы прошлого столетия развивал идею парящих городов, вдохновил канадского художника Николаса Ривза создать три гигантских робо-куба, оборудованных компьютерами и микровентиляторами. Эти геометрические бабочки, как назвал их Ривз, плавно парят под потолком павильона.
А в другом павильоне можно побеседовать с говорящей головой, но не профессора Доуэля, а Стелиоса Аркадио – знаменитого Стеларка. Это пятиметровое изображение головы художника, спроецированное на экран. Если к нему приближается человек, то лицо на экране начинает моргать. шевелить губами. Так через систему датчиков оно реагирует на присутствие людей.
В целом же современное технологическое искусство выглядит не столько зрелищным, сколько дорогим. Большую часть экспозиции занимают дисплеи. На них демонстрируются документальные фильмы об инсталляциях, посвященных взаимоотношениям живых существ и технических устройств. А вот их воплощение требует хорошо оснащенных лабораторий. Например, французский художник Орлан, автор инсталляции "Костюм Арлекино", много лет использует для своей работы биореактор, в котором сращивает в единое целое клетки собственной кожи с клетками эмбриона африканца, а также клетками лебедя и нескольких сумчатых животных. Об этом снят киносюжет.
На соседнем экране можно посмотреть фильм-мистификацию "Металлорак" о новом заболевании, которое развивается у пациентов с имплантантами. Искусственное тело вступает в конфликт с тканями человека. В результате пациент превращается в металлолом. Фильм, вроде бы снят по канонам качественной научной популяризации. Тем не менее, он не имеет ничего общего с современными представлениями о природе раковых опухолей, когда родные человеческие клетки перестают выполнять команды и как бы бегут из "регулярной армии". К счастью, сегодня медикам иногда удается остановить рост этого "бандформирования".
Сюжетов о победах человеческого интеллекта на выставке практически нет. Среди предчувствий, рожденных наукой и прогрессом, у художников главным оказался предчувствие страха. А это значит, что технологии действительно новые, а идеи старые. Люди начали бояться машин несколько веков назад, вместе с появлением самих машин. Но, как правило, эти страхи мучили не изобретателей, а потребителей. Ведь тот, кто создает искусственное устройство, хорошо знает ограниченность его возможностей. Поэтому вероятно, когда развивать ScienceArt начнут профессиональные ученые и инженеры, в инсталляциях появятся еще и истории о том, сколько добра и какие удобства приносят нам умные машины. Вспомним хотя бы инвалидную коляску или холодильник.