Национальный антитеррористический комитет 31 марта может рассмотреть вопрос о завершении контртеррористической операции в Чечне. Сегодня с таким предложением в НАК обратилось руководство республики.
Накануне, выступая перед журналистами, президент Чечни Рамзан Кадыров заявил, что ныне его регион – один из самых спокойных в стране. Так ли это на самом деле и что на практике означает завершение операции в интервью Радио Свобода рассказал эксперт по Северному Кавказу, обозреватель газеты "Время новостей" Иван Сухов – он только что вернулся из Чечни:
– Вчера с комиссией депутатов Госдумы я был в Грозном, и можно сказать, что даже за последний год он изменился в лучшую сторону. Тем более трудно сравнивать нынешнюю ситуацию с той, которая существовала в момент начала контртеррористической операции, когда вся чеченская равнина выглядела безлюдной, замерла в ужасе перед военной машиной федералов. Это два совершенно разных мира. Кажется абсурдом, что юридически режим контртеррористической операции до сих пор не снят.
– Почему заявления о "спокойной Чечне"и обращение в антитеррористический комитет об окончании операции были сделаны именно сейчас?
– В этом году должны быть завершены процедуры, которые восстанавливают нормальную схему функционирования органов власти в Чеченской республике. В частности, к осени должны появиться органы местного самоуправления - в соответствии с требованиями муниципального законодательства, которые действуют на всей остальной территории России. Формально, таким образом, заканчивается восстановление политической структуры республики. Не исключено, что именно это стало поводом для того, чтобы снять, наконец, этот режим. Насколько я понимаю, самым существенным ограничением на сегодняшний день, которое существует в связи с контртеррористической операцией в Чечне, является запрет на растаможивание грузов. У них нет таможенной границы, они не могут осуществлять международные полеты из своего аэропорта, в связи с этим возникают затруднения даже с ввозом личного автотранспорта. И они, конечно, считают, что это никак не соответствует тем заявлениям властей, что Чечня встала в ряд других субъектов Российской Федерации, видят в этом некоторую дискриминацию и добиваются отмены ограничений. И думаю, что вопрос таможни – ключевой.
– Визит парламентской делегации, с которой вы побывали в Грозном, был приурочен именно к этому событию - заявлению о необходимости отмены режима КТО?
– Не думаю. Просто комитет Госдумы по безопасности проводил там свое выездное заседание. По сути дела, заседание было бессодержательным. Главное содержание было в том, что международный комитет вообще впервые выехал в регион - и выехал именно в Чечню. Таким образом он подтвердил, что там возможно нормальное функционирование российских органов государственной власти. На самом заседании не было названо ни одной цифры по обсуждаемому вопросу - безопасности и контртеррористических мероприятий. Прозвучали, правда, некоторые предложения. В частности, Рамзан Кадыров предложил рассмотреть некую концепцию применения несиловых методов в борьбе с терроризмом. По-моему, это говорит о том, что региональное руководство в своем понимании того, что происходит в республике и вообще в регионах Северного Кавказа, на шаг или два обгоняет федералов.
– "Несиловые методы" – это амнистия?
– Несиловое – это пропаганда через имамов, работа через средства массовой информации. Помимо амнистии, существуют и другие, более действенные способы. Рамзан Кадыров рассказал, например, как в прямом эфире чеченского телевидения была показана четырехчасовая передача, в которой он лично беседовал со сдавшимися полевыми командирами. Кадыров считает, что одна такая четырехчасовая трансляция значит больше, чем большая военная операция где-нибудь в горах, которая, к тому же, может привести к жертвам среди сотрудников правоохранительных органов.
– В чем будет выражаться завершение операции? Вывод войск, прекращение командировок сотрудников правоохранительных органов из регионов?
– Я думаю, что когда говорят о прекращении режима контртеррористической операции, имеют в виду формальности, которые связаны с некоторыми ограничениями, касающимися сугубо мирных вещей, например, той же таможни. Потому что о выводе частей, оставшихся в Чеченской республике на основе постоянной дислокации, насколько я понимаю, никто речи не ведет и вести не может.
– Некоторые эксперты считают, что на решение свернуть контртеррористическую операцию повлиял и финансовый кризис. Денег перестало хватать?
– Не думаю. Во всяком случае, во время состоявшегося совещания и представители федеральных силовых ведомств в Чечне, и сами чеченцы говорили, что финансирование структур, занимающихся антитеррористическими мероприятиями, не сократилось, идет в полном объеме. А сам Кадыров сказал, что надеется: Чеченская республика будет единственным российским регионом, который из экономического кризиса выйдет с подъемом. Трудно сказать, насколько экономически обоснованы эти надежды, но вообще-то живущие в Москве чеченцы иногда шутят, что пока у кого-то в России есть деньги, они будут и в Чечне.
– Интересно, а может приезжий сегодня спокойно ходить по улицам Грозного?
– Трудно делать вывод из поездки с парламентской делегацией, которая с сумасшедшей скоростью перемещается по городу в течение трех-четырех часов внутри правительственного кортежа. Но, в принципе, когда приезжаешь сюда отдельно, иногда возникает ощущение, что идти по Проспекту Победы в Грозном спокойнее, чем где-нибудь в Нальчике, который, в общем, никогда не считался гнездом терроризма.
Накануне, выступая перед журналистами, президент Чечни Рамзан Кадыров заявил, что ныне его регион – один из самых спокойных в стране. Так ли это на самом деле и что на практике означает завершение операции в интервью Радио Свобода рассказал эксперт по Северному Кавказу, обозреватель газеты "Время новостей" Иван Сухов – он только что вернулся из Чечни:
– Вчера с комиссией депутатов Госдумы я был в Грозном, и можно сказать, что даже за последний год он изменился в лучшую сторону. Тем более трудно сравнивать нынешнюю ситуацию с той, которая существовала в момент начала контртеррористической операции, когда вся чеченская равнина выглядела безлюдной, замерла в ужасе перед военной машиной федералов. Это два совершенно разных мира. Кажется абсурдом, что юридически режим контртеррористической операции до сих пор не снят.
– Почему заявления о "спокойной Чечне"и обращение в антитеррористический комитет об окончании операции были сделаны именно сейчас?
– В этом году должны быть завершены процедуры, которые восстанавливают нормальную схему функционирования органов власти в Чеченской республике. В частности, к осени должны появиться органы местного самоуправления - в соответствии с требованиями муниципального законодательства, которые действуют на всей остальной территории России. Формально, таким образом, заканчивается восстановление политической структуры республики. Не исключено, что именно это стало поводом для того, чтобы снять, наконец, этот режим. Насколько я понимаю, самым существенным ограничением на сегодняшний день, которое существует в связи с контртеррористической операцией в Чечне, является запрет на растаможивание грузов. У них нет таможенной границы, они не могут осуществлять международные полеты из своего аэропорта, в связи с этим возникают затруднения даже с ввозом личного автотранспорта. И они, конечно, считают, что это никак не соответствует тем заявлениям властей, что Чечня встала в ряд других субъектов Российской Федерации, видят в этом некоторую дискриминацию и добиваются отмены ограничений. И думаю, что вопрос таможни – ключевой.
– Визит парламентской делегации, с которой вы побывали в Грозном, был приурочен именно к этому событию - заявлению о необходимости отмены режима КТО?
– Не думаю. Просто комитет Госдумы по безопасности проводил там свое выездное заседание. По сути дела, заседание было бессодержательным. Главное содержание было в том, что международный комитет вообще впервые выехал в регион - и выехал именно в Чечню. Таким образом он подтвердил, что там возможно нормальное функционирование российских органов государственной власти. На самом заседании не было названо ни одной цифры по обсуждаемому вопросу - безопасности и контртеррористических мероприятий. Прозвучали, правда, некоторые предложения. В частности, Рамзан Кадыров предложил рассмотреть некую концепцию применения несиловых методов в борьбе с терроризмом. По-моему, это говорит о том, что региональное руководство в своем понимании того, что происходит в республике и вообще в регионах Северного Кавказа, на шаг или два обгоняет федералов.
– "Несиловые методы" – это амнистия?
– Несиловое – это пропаганда через имамов, работа через средства массовой информации. Помимо амнистии, существуют и другие, более действенные способы. Рамзан Кадыров рассказал, например, как в прямом эфире чеченского телевидения была показана четырехчасовая передача, в которой он лично беседовал со сдавшимися полевыми командирами. Кадыров считает, что одна такая четырехчасовая трансляция значит больше, чем большая военная операция где-нибудь в горах, которая, к тому же, может привести к жертвам среди сотрудников правоохранительных органов.
– В чем будет выражаться завершение операции? Вывод войск, прекращение командировок сотрудников правоохранительных органов из регионов?
– Я думаю, что когда говорят о прекращении режима контртеррористической операции, имеют в виду формальности, которые связаны с некоторыми ограничениями, касающимися сугубо мирных вещей, например, той же таможни. Потому что о выводе частей, оставшихся в Чеченской республике на основе постоянной дислокации, насколько я понимаю, никто речи не ведет и вести не может.
– Некоторые эксперты считают, что на решение свернуть контртеррористическую операцию повлиял и финансовый кризис. Денег перестало хватать?
– Не думаю. Во всяком случае, во время состоявшегося совещания и представители федеральных силовых ведомств в Чечне, и сами чеченцы говорили, что финансирование структур, занимающихся антитеррористическими мероприятиями, не сократилось, идет в полном объеме. А сам Кадыров сказал, что надеется: Чеченская республика будет единственным российским регионом, который из экономического кризиса выйдет с подъемом. Трудно сказать, насколько экономически обоснованы эти надежды, но вообще-то живущие в Москве чеченцы иногда шутят, что пока у кого-то в России есть деньги, они будут и в Чечне.
– Интересно, а может приезжий сегодня спокойно ходить по улицам Грозного?
– Трудно делать вывод из поездки с парламентской делегацией, которая с сумасшедшей скоростью перемещается по городу в течение трех-четырех часов внутри правительственного кортежа. Но, в принципе, когда приезжаешь сюда отдельно, иногда возникает ощущение, что идти по Проспекту Победы в Грозном спокойнее, чем где-нибудь в Нальчике, который, в общем, никогда не считался гнездом терроризма.
Рамзан Кадыров на заседании Высшего совета и Генерального совета партии "Единая Россия" чувствует себя как дома (26 марта 2009 г.)
