Вероника Боде: Сегодня у нас в гостях наш постоянный эксперт Виктор Травин, журналист и президент Коллегии правовой защиты автовладельцев¸ а также Алексей Гаврилов, в недавнем прошлом - директор Государственного унитарного предприятия «Мострансконтроль». Говорить мы сегодня будем о спецстоянках (или о штрафных стоянках), которыми ведает эта организация, и об эвакуации автомобилей с московских улиц за неправильную парковку.
Уже больше полугода прошло с тех пор, как эвакуаторы снова стали увозить с московских улиц неправильно припаркованные автомобили. Правда, теперь сама эвакуация стала бесплатной, равно как и первые сутки на штрафной стоянке. Как вы полагаете, уважаемые гости, чего хотели добиться московские власти, возвращая эвакуаторы в новом качестве? Алексей Павлович, прошу вас.
Алексей Гаврилов: Прежде всего, власти добивались того, чтобы, скажем так, уменьшить затруднения продвижения транспорта по основным магистралям города. В основном это коснулось центральной части города, то есть это Садовое кольцо и небольшие улочки, по которым невозможно проехать из-за неправильно запаркованного транспорта. Так как парковочных мест недостаточно, особенно в центральной части, то было принято решение проводить эти работы за счет бюджета города.
Вероника Боде: То есть эвакуаторы для автомобилистов теперь стали бесплатными. Этой мерой чего добивались власти? Какие ошибки, может быть, хотели исправить?
Алексей Гаврилов: Парковочных мест не хватает, в этом присутствует вина города, так как не построены паркинги, (может быть, в центральной части это невозможно из-за архитектуры, из-за исторически сложившихся каких-то тенденций), и цель была - освободить проезжую часть за счет города, за счет бюджета.
Виктор Травин: Попробую дополнить – почему эвакуаторы вернулись на дороги. В общем, понятно: Алексей Павлович достаточно подробно об этом сказал. А почему эти эвакуаторы вернулись именно в бесплатном варианте? (Так бы и сказал от имени множества автовладельцев – ненавистные эвакуаторы.) Беда была бы, если бы они вернулись опять в платном варианте. Вы прекрасно понимаете, что 1809 рублей за эвакуацию (если я ошибаюсь, то Алексей Павлович меня поправит) – это достаточно много…
Алексей Гаврилов: И 20 копеек.
Виктор Травин: Еще и 20 копеек! Безумно точные расчеты. Я представляю, как кто-то две ночи сидел, корпел над вычислением этих 20 копеек. 1809 рублей за эвакуацию плюс 52 рубля, да, Алексей Палович?
Алексей Гаврилов: Да, и 70 копеек в час за хранение на специализированной стоянке.
Виктор Травин: 70 копеек! В час! Заметьте, друзья мои, в час! Не в сутки 52 рубля, а именно в час. Порой эта сумма за хранение (мы говорим «за удержание транспортного средства на стоянке») и за эвакуацию, - эта сумма порой была равна как минимум 2-3 тысячам рублей - о тех пор пока собственнику или его представителям не давали возможность машину забрать со стоянки. Поэтому, если бы нам власти полгода не вернули эвакуацию в бесплатном виде (нужна ли она на вообще, мы еще поговорим), я думаю, что вопрос надо было бы ставить не так. Что они тем самым предотвратили? Они предотвратили, видимо, как минимум, народные восстания, волнения, бунты тех, кто сегодня сидит за рулем, или, багодаря властям, в тот день, когда машину эвакуировали, за рулем бы уже не сидел.
Известны такие случаи: думаю, что Алексей Павлович меня поддержит, он тоже вспомнит, потому что в недавнем прошлом все это было, - люди не сразу могли найти собственные автомобили, поскольку информация поступала не всегда вовремя. А когда приходила из какого-нибудь общественного фонда к собственнику машины информация, что у него за хранение автомобиля настучало 412 тысяч рублей, бывало, что человек заканчивал жизнь самоубийством.
Вероника Боде: У нас есть звонок. Валерий Аркадьевич из города Королева, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. По поводу этих эвакуаторов всегда, когда слышишь передачи, задачи решаются по факту. Есть проблема – машину надо эвакуировать. А если посмотреть с другой стороны? Проанализировать организации всевозможные и решить, что их надо вывести за пределы Садового кольца, а может быть, и дальше. Прикиньте, даже те же склады какие-то: товарные, нетоварные, промтоварные, продовольственные и еще кучу других организаций. Просто сделать серьезный, радикальный анализ и максимум организаций вывести из центра Москвы!
Виктор Травин: Да, вы абсолютно правы в таком подходе к проблеме. Более того, в Кодексе об административных правонарушениях (а именно под санкции его статьи 12.19 мы попадаем, когда ставим машину, препятствуя движению других транспортных средств) сказано, что органы ГИБДД, в частности, рассматривая дела об административных правонарушениях, обязаны выяснять причины и условия, способствующие совершению правонарушения. Представьте себе какого-нибудь сотрудника ГАИ, который сидит и ломает голову: а, собственно, почему же это вдруг люди ставят машину под знаком - там, где ставить как бы и нельзя, да и в соседнем месте тоже нельзя, потому что места просто нет? Понятно, что выяснять причины и условия, способствующие совершению нарушений, бессмысленно, они всем известны. Но ведь Кодекс предусмотрел это неслучайно. Он предусмотрел это не только для того, чтобы выяснить и забыть, а чтобы устранить эти причины. К сожалению, у нас в городе - не знаю, как во всей стране, - но в городе у нас этим никто не занимается.
Алексей Гаврилов: С другой стороны, все предприятия, которые находятся в Центральном округе, в центральной части города, - они отгрузки продукции, прием товаров на склад производят, в основном, в ночное время, когда не действует знак, что въезд в центральную часть города ограничен для транспорта грузоподъемностью более одной тонны. А неправильно припаркованные машины, если посмотреть, скажем, на Садовом кольце, - это, как правило, легковые частные автомобили.
Виктор Травин: Алексей Павлович, обратите внимание, какое большое недоразумение вышло именно с этим распоряжением столичного мэра по поводу запрета на въезд грузовым автомобилям в Третье транспортное кольцо. У нас нельзя въезжать «Газелям», потому что у них свыше тысячи килограммов грузоподъемность, но можно въезжать «бычкам», потому что у них 950. Вот такая глупость! Хотя «бычок» это машина куда более мощная и солидно выглядящая, чем «Газель». А что «бычок» берет 4 тонны на борт, что «Газель» берет 4 тонны на борт…
Алексей Гаврилов: У «бычка» 4,5 тонны грузоподъемность!
Виктор Травин: А есть грузопассажирские варианты, где 950 килограммов. И вот ему, оказывается, можно въезжать в город. Чего власти добились? Да, собственно говоря, ровным счетом ничего!
Но у меня к вам вот какой вопрос. Все-таки, насколько я понимаю, несколько организаций, занимавшихся эвакуацией, в том числе неправильно припаркованных автомобилей (мы должны оговориться, что эвакуация предусмотрена не только за неправильную парковку, но и за пьянку за баранкой, за отказ от освидетельствования, за отсутствие документов и так далее), были в свое время столичным мэром в чем-то обвинены. Конкретно не было сказано, в чем, просто в связи с тем, что было много жалоб. На что – мы так до сих пор и не поняли. Если не вашу организацию, то организацию, занимавшуюся подобной деятельностью, в чем же все-таки обвиняли полтора года назад, закрывая ее как организацию, действующую в рамках эвакуации неправильно припаркованных автомобилей?
Алексей Гаврилов: Обвиняли обе организации в равной мере. Одна из причин обвинения была – это, во-первых, большие очереди на стоянках, - ждем, когда заберем транспорт. Вторая причина, которая громко не озвучивалась, - это то, что на местах произведения работ работники наших организаций, то есть водители эвакуаторов, сотрудники ГИБДД получали мзду с автовладельцев, дабы не везти машину на спецстоянку, а отдать ее на месте.
Вероника Боде: Спасибо, Алексей Павлович. Нам дозвонился Николай Николаевич из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. У меня был такой случай. Я попал в аварию на Бескудниковском бульваре. Там меня подрезали, не знаю, с какой целью. Нас забрали на экспертизу – увезли того водители и меня. Мы там чуть ли не до утра торчали, пока нас проверили на алкоголь. Все проверили, все нормально. Приезжаем, а машины моей нет – забрали на парковку. Это было три года назад. А там где-то 400 рублей в день, кажется, и каждый час начисляют много. Я чувствую: пока эта канитель будет длиться, много денег набежит. Я пришел в ГАИ (Нижние Лихоборы) и сказал: «Дайте мне справку, я машину заберу». Мне говорят: «Справку на дадим, пока следствие не закончится». Но ведь пока закончится, там такая сумма набежит, что машину не заберешь!
Виктор Травин: Вопрос понятен. Николай Николаевич, дело в том, что не вправе сотрудники ГАИ задерживать машину с помещением ее на спецстоянку. Для этого есть «криминальные стоянки» (так называемые в народе) при каждом ОВД или при каждом отделении милиции, если отделение богатое. Очевидно, что Кодекс об административных правонарушениях не предусматривает задержание транспортных средств за то, что они участвовали в аварии. Но ваша машина, конечно, как вещественное доказательство, как орудие совершения правонарушения, могла быть признана доказательством по делу и быть направлена на экспертизу. В этой части как бы все законно. Другое дело, что никто не вправе был требовать с вас за ее хранение денег. Сейчас такую порочную практику потихонечку в Москве прекращают, хотя подобные случаи еще имеют место.
Слушатель: Можно еще самое главное сказать? Дело в том, что я сказал, что тысячу рублей даю. А мне сказали: ты чего с тысячей ко мне, пошел вон! Тогда я ему дал 100 долларов, а он мне дал справку, машину я забрал, но ее ограбили – запаску забрали.
Виктор Травин: Николай Николаевич, надо было составлять акт на стоянке о том, в каком состоянии находится ваша машина. И в порядке гражданского производства обращаться с исковым заявлением в суд. А то, что вы дали 100 долларов: молите бога, что вы сами не попали туда, куда уже попала ваша машина!
Алексей Гаврилов: Такие автомобили после аварии очень редко попадали к нам на стоянки. А попадали именно в тех случаях, когда при отделах ГАИ или при ОВД данного округа либо не было криминальной стоянки, либо на ней не было места. Какие машины у нас оказывались на стоянке? Во-первых, они все возвращались владельцу в полной сохранности. Если бралась с владельца плата за хранение, то это было с его стороны добровольно. Мы были не уполномочены взимать какую-то плату. Когда владелец обращался, с ним заключался какой-то договор именно на добровольное хранение. Как правило, это ограничивалось суммой не более 50 рублей в сутки.
Виктор Травин: Алексей Павлович, скажите, пожалуйста, почему - может быть, это вам известно - отобрали эту работу по эвакуации неправильно припаркованных автомобилей, но оставили при этом организации, которую вы раньше возглавляли, работу по эвакуации автомобилей за остальные нарушения ПДД, о которых я говорил в начале программы? Жульничать, что ли, сложнее оказалось в той части, где эвакуируется машина за управление в нетрезвом состоянии, - поэтому эту работу вам оставили? В чем дело? Почему как-то половинчато подошли - в этой части можете работать, а вот в этой части мы у вас работу отбираем?
Алексей Гаврилов: Тут, наверное, надо вернуться к источникам финансирования. Дело в том, что все-таки город, правительство города ощущает свою вину за нехватку парковочных мест.
Виктор Травин: Это есть косвенное подтверждение собственной вины, вы считаете?
Алексей Гаврилов: Я думаю, да. Потому что парковочных мест не хватает. В Центральном округе не построено достаточно паркингов – многоэтажных или подземных.
Виктор Травин: Алексей Павлович, если бы правительство Москвы чувствовало свою вину, оно бы, наверное, сделало бесплатной не только эвакуацию, не только первые сутки хранения, но и вторые. Заметьте (если я не правильно помню сумму, вы меня поправите), вторые сутки – это все-таки 40 рублей, причем не за сутки, а за час.
Алексей Гаврилов: Третьи сутки – уже 80 рублей.
Виктор Травин: А третьи уже 80! И вы хотите сказать, что при таких сумасшедших расценках правительство Москвы, насаждая их, чувствует свою вину? Простите, вину за 80 рублей в час?
Алексей Гаврилов: Скажем так: это ограничительная мера, дабы специализированную стоянку не превращать просто в стоянку для городского транспорта.
Виктор Травин: А вы думаете, большое удовольствие людям знать, что где-то стоит их машина, а они не могут ею пользоваться - притом, что они приехали к магазину явно для того, чтобы потом, после совершения покупок, от этого магазина на ней же и уехать?!
Алексей Гаврилов: Тем не менее, действие знака они нарушили – поэтому так.
Смех в студии
Алексей Гаврилов: А по статьям, когда водитель в нетрезвом состоянии или нет регистрационных документов - тут вина только водителя. Поэтому все расходы за помещение машины на стоянку и за ее хранение ложатся уже на водителя - именно по старым расценкам на прежней стоянке.
Вероника Боде: Нам дозвонилась Раиса Николаевна из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Добрый день. Ни для кого ведь не секрет, что в Москве, наверное, миллион ларьков, палаток. К ним в течение дня непрерывно подвозят товар. А раньше товар подвозили железнодорожным транспортом для магазинов. Так что пока эти ларьки все не уберут, все так и будет!
Виктор Травин: Или второй вариант – пока к ларькам не проложат железную дорогу!
Вероника Боде: Я сама была много раз свидетельницей того, как эвакуаторы массово увозят автомобили, скажем, с Садового кольца. И тут же на месте эвакуированных машин паркуются новые. Работы у эвакуаторов не просто хватает, а этот процесс просто-таки бесконечный: как говорится, таскать - не перетаскать. Но не свидетельствует ли это том, что подобный способ борьбы с неправильной парковкой, мягко говоря, мало эффективен?
Алексей Гаврилов: В данной ситуации – да. Потому что эвакуация бесплатная, хранение бесплатное. Единственное, на что человек тратится, – это поездка в лучшем случае на метро, в худшем – на такси до отделения ГИБДД, а потом до стоянки. Кстати, когда эти работы проводились именно за счет нарушителя, то на освободившиеся места новый транспорт приезжал с большей опаской и не так быстро забивались дороги.
Вероника Боде: А нужны ли вообще в этом случае штрафные стоянки? Может быть, есть более эффективные способы решения проблемы: например, просто достаточно высокий штраф за парковку в неположенном месте? Вот в Нью-Йорке люди часто оставляют машину за много кварталов от дома, - там, где находят свободное место, да еще потом рано утром идут ее переставлять, потому что на другой день парковка там может быть уже запрещена. Там где попало не запаркуешься, потому что штраф довольно ощутимый – от 60 до 115 долларов в зависимости от ситуации. Не правильнее было бы сделать так?
Алексей Гаврилов: Тем не менее, у них при таких высоких штрафах существуют службы эвакуации, которые неправильно запаркованные машины увозят. Человек платит большой штраф, а потом еще идет на специализированную стоянку и выкупает машину. Кстати, в Финляндии, в городе Хельсинки, штраф еще выше - где-то от 250-300 долларов за неправильно припаркованный автомобиль в центральной части города. А если машина была эвакуирована и попала на спецстоянку, там это обойдется порядка 800-900 долларов.
Виктор Травин: Тут можно добавить только одно: что штрафы можно повышать в десятки, а может быть даже и в сотни раз, но только в том случае, если есть альтернативная парковка, которой почему-то кто-то на своем «Запорожце» не пользуется. Ему захотелось поставить машину под знаком «Остановка запрещена» - он там и поставил при наличии на соседней улице двух десятков свободных мест. Но когда человека, автовладельца (а он тоже человек), выживают с улицы всеми доступными и недоступными средствами и за вынужденную парковку под знаком пытаются наказать - это все равно, что наказать бомжа за то, что он бомж - притом, что государство лишило его возможности иметь квартиру. Мне кажется, это кощунственно и довольно цинично.
Алексей Гаврилов: Буквально два или три года назад в Москве проводился эксперимент. Были построены перехватывающие парковки.
Виктор Травин: Бесславно скончавшиеся.
Алексей Гаврилов: Бесславно скончавшиеся, потому что туда никто не заезжал.
Виктор Травин: За деньги потому как!
Алексей Гаврилов: А цена были минимальная – 11-16 рублей.
Виктор Травин: В час!
Алексей Гаврилов: Первый час – да, второй час шел дешевле и так далее. То есть за 8-часовой рабочий день человек выплачивал где-то 35-40 рублей. К сожалению, туда машины не ставились. Они ставились, как положено, под запрещающий знак.
Смех в студии
Вероника Боде: Сейчас предлагаем вашему вниманию выпуск автоновостей, которые подготовил мой коллега Анатолий Горлов.
Анатолий Горлов : Президент США Джордж Буш предлагает ужесточить стандарты экономичности для автомобилей. Согласно нынешним американским нормам, средний расход топлива для легковых автомобилей должен составлять не более 13,8 литра горючего на 100 километров пути. Новый стандарт предполагает расходовать не более 12,5 литров на сотню километров. Особые требования предъявляются к производителям внедорожников: к 2011 году они должны будут тратить на 100 километров пути не более 15,7 литра бензина.
Кстати, производство гражданской версии большого Hummer может быть свернуто именно из-за прожорливости внедорожника. Этого не исключают в компании Hummer. Роль флагмана знаменитой марки на себя возьмет модель Hummer 2. Причиной такого решения может стать низкий спрос на огромный Hummer 1, а также постоянный рост цен на топливо в США. Сейчас компания выпускает в год около 400 больших внедорожников. Кроме них, в модельном ряду стоят компактный Hummer 2 и новый Hummer 3, который с недавних пор собирают в России на калининградском заводе "Автотор".
Пока во всем мире бензин стремительно дорожает, в Саудовской Аравии он дешевеет. Как передает РБК, монарх Саудовской Аравии своим декретом снизил стоимость бензина на 25 процентов. Свое решение монарх обосновал тем, что «бремя стоимости жизни» для несчастных местных жителей слишком велико. Теперь жители Саудовской Аравии будут платить за один литр горючего от 13 до 17 центов или, в пересчете на российские деньги, от 3,5 до 5 рублей за литр топлива.
Автомобильное сообщение между Екатеринбургом и Москвой затруднено. ГИБДД Свердловской области подготовила обращение в прокуратуру по поводу аварийного состояния регионального участка федеральной трассы Екатеринбург-Москва. Этой весной областная ГИБДД готова поставить вопрос о непригодности трассы для использования. Причины объяснил начальник областной ГАИ Юрий Демин.
Юрий Демин : Самое ужасное положение – это московский тракт. На протяжении 30-50 километров дорога просто непроезжая. Более того, вы прекрасно помните, что в прошлом году эти участки были отремонтированы. В текущем году все разбито.
Анатолий Горлов : Количество и тяжесть дорожных происшествий, по словам дорожных инспекторов, находится в прямой зависимости от качества дороги. В прокуратуру будет представлена не только нынешняя статистика ДТП на московском тракте, но и снабженные фотографиями протоколы происшествий.
В борьбе с нарушителями правил парковки власти Великобритании собираются использовать космические технологии. По данным британских средств массовой информации, в следующем году за улицами Лондона и других крупных городов будет следить спутник. Его задача - обнаруживать автомобили, припаркованные в неположенном месте, и сообщать об этом в полицию. Власти считают, что дорогостоящий проект быстро окупится, ведь штрафы за неправильную парковку в Англии весьма высоки.
Американский журнал Forbes Magazine опубликовал список самых безопасных автомобилей 2006 модельного года. По мнению экспертов издания, безопасными можно считать всего четыре модели - это Acura RL, Honda Civic, Saab 9-3 и Volvo S80. В своем исследовании эксперты Forbes опирались на опросы потребителей издания Consumer Reports, а также на результаты краш-тестов Института страхования и дорожной безопасности и Национальной администрации по безопасности на дорогах.
Вероника Боде: Сообщение с пейджера. «Неправильно припаркованный на дороге автомобиль, мешающий движению транспорта, - это одно, а те, кто ставит его на газон, наезжая на корни деревьев, - это другое. Здесь нужен крупный штраф. Вы согласны?»
Алексей Гаврилов: Абсолютно. Человек, который ставит автомобиль на газон, не уважает ни себя, ни своих соседей по городу, он просто убивает воздух, которым мы дышим.
Виктор Травин: А я дополню. Совсем недавно в московские законодательные акты внесены Мосгордумой изменения и дополнения, и теперь сотрудникам ГИБДД дано право составлять протоколы в отношении тех водителей, которые паркуют транспортные средства на озелененных участках территории. Очень интересный в связи с этим критерий. Что же такое «озелененный участок»? Это участок, на котором не менее 70 процентов территории покрыто растительностью. Я так понимаю, что теперь каждый сотрудник ДПС обязан будет бегать с линейкой и измерять – 70 процентов здесь или только 69, то есть подпадаем мы под санкции или не подпадаем?
Вероника Боде: С пейджера: «Чтобы очистить Москву от машин, надо из нее вывести лишние организации, например, Министерство обороны. Ради министра держать это в центре города необязательно», - пишет Сергей Анатольевич. «А также, - тот же слушатель предлагает, - из Москвы убрать правительство Московской области вместе с губернатором, областной военкомат и многое другое, если подумать. Оставить только научные и культурные учреждения». Как вы думаете, господа, поможет эту делу? Меньше станет машин?
Виктор Травин: Абсолютно трезвая мысль. Выводом в Питер только одного Конституционного суда, конечно, мы не обойдемся.
Алексей Гаврилов: Давайте еще и научные выведем, а оставим только культурные заведения.
Смех в студии
Вероника Боде: Звонок из Москвы от Евгения, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Извините, но мне кажется, что уважаемые собеседники просто тратят свое время и время слушателей. Все это известно. А вот что вы предлагаете? Во-первых, расскажите, как за рубежом аналогичные проблемы решаются. Во-вторых, я прочел в окружной газете, что у телецентра хотят поставить столбы и положить плиту для второго этажа автомобилей. Теперь, что хочу сказать. Если под землей сделать, то в центре сложно – там, наверное, кабелей полно. Никто не пойдет. Что вы предлагаете?
Виктор Травин: А ничего не предлагаем. Мы пытаемся разобраться с тем, что было, понять и учесть старые ошибки. Вот только сумев поняв и учесть их, мы сможем что-нибудь новое изобрести. Чтобы понять, что нас ждет, надо же осознать, что мы натворили чуть раньше. Алексей Павлович, вы не согласны?
Алексей Гаврилов: Полностью согласен. Но все-таки предложение есть – это ужесточение наказания за нарушения. Потому что в том же зарубежном опыте, про который спрашивает радиослушатель, штрафы намного больше. Но там, скажем так, водители намного более воспитанны. Они все-таки уважают закон и не нарушают его.
Виктор Травин: Так там и зарплаты повыше чуток будут!
Алексей Гаврилов: Но отношение к закону от зарплаты не зависит.
Виктор Травин: Алексей Павлович, вы говорите о наказаниях, а у нас, смотрите, любая мера превращается в наказание. У нас стоянка, которую вы назвали перехватывающей, была сделана совсем недавно где-то в районе, по-моему, Калитниковской…
Алексей Гаврилов: Площадь Крестьянской заставы.
Виктор Травин: Площадь Крестьянской заставы. Во что она превратилась теперь, поскольку ее никто не использует? В такую же спецстоянку.
Алексей Гаврилов: Спецстоянка занимает половину территории, вторая половина - все-таки перехватывающая.
Виктор Травин: Вот вам – не хотите парковаться, где положено, значит, будете парковаться на штрафстоянке. Вот и вся логика!
Вероника Боде: Наш слушатель выразил желание узнать, что происходит за рубежом, что там делают с неправильно припаркованными автомобилями. Давайте обратимся к немецкому опыту. Рассказывает наш корреспондент в Берлине Юрий Векслер.
Юрий Векслер: Я хорошо помню свое первое общение с берлинской дорожной полицией. Я запарковал машину неподалеку от театра в месте, вызывавшем некоторые сомнения, но знаков в темноте я не заметил. Спектакль мне не нравился, да и мысли о машине мешали. Через 40 минут я вышел из театра и - о, ужас! - не увидел своей "Мазды". Комментирует берлинский автоэксперт Леонид Поляков.
Леонид Поляков: В этой ситуации предстоят немалые расходы. Во- первых, это штраф. От 5 до 35 евро стоит такое нарушение, в зависимости от очень многих факторов. Во всем этом участвовал еще и некий автомобиль, представляющий собой платформу с краном, который приехал, погрузил этот автомобиль и куда-то увез. Куда? - это тоже вопрос. Как правило, не на какую-то специальную штрафную стоянку, а на соседнюю, например, улицу, где нет запрета стоянки, и стоящий там автомобиль никому не мешает. Так вот, работу такого автомобиля, работу водителя, работу фирмы, которой принадлежит этот автомобиль, тоже надо оплатить. Величина колеблется достаточно сильно, в зависимости от размеров автомобиля, от времени суток, от того, будний это день или праздничный. Эта величина меняется примерно от 100 до почти 300 евро.
Юрий Векслер: Тем же, кто в безвыходной ситуации все-таки оставляет автомобиль в неположенном месте, Леонид Поляков дает рекомендацию, которая в Германии действует.
Леонид Поляков: Достаточно часто полицейские сравнительно спокойно реагируют на автомобили, где лежит табличка, объясняющая причину того, что автомобиль оставлен в неположенном месте. Это может быть не только удостоверение прессы, это может быть табличка, говорящая о том, что автомобиль срочно доставил лекарство больному или, например, в аптеку. Кроме этого, достаточно просто оставить записку с номером мобильного телефона. В этой ситуации полицейские практически никогда не эвакуируют автомобиль, а просто звонят вам по этому телефону. Если до вас удается сразу дозвониться, просят убрать автомобиль с неположенного места. Это не освобождает водителя от наказания за стоянку в неположенном месте, но это относительно небольшая цифра, по сравнению со стоимостью перевозки автомобиля.
Юрий Векслер: Надо отметить, что увозят автомобиль в Германии только за парковку в неположенном месте. В случае же лишения прав за вождение в состоянии опьянения сам автомобиль не арестовывается, и любой, кому хозяин даст ключ, может забрать машину с места проверки и пользоваться ей. Штрафы же за оставленный в неположенном месте автомобиль составляют в Германии от 10 до 20 процентов среднемесячного дохода, что для мало зарабатывающих может обернуться серьезной дырой в семейном бюджете.
Вероника Боде: Что скажете, уважаемые гости? Это к вопросу о том, что делать - не принять ли немецкий опыт?
Виктор Травин: В любом случае, Вероника, это эвакуация с человеческим лицом. Видите: удостоверение прессы, если привез больного, машину не заберут, а у нас заберут, не выясняя, привез бы больного или сам ты больной. Это эвакуация с человеческим лицом. Даже позвонят человеку, если он оставил свой номер телефона, и попросят убрать. У нас разве будут искать того, кто поставил машину? У нас быстрее на эвакуатор. И вот человек вылетает из бани в одних подштанниках и бежит за своей машиной, которая стоит на эвакуаторе, а ему говорят – поздно, она уже на эвакуаторе, уже не вернем. Что, разве мало таких случаев, Алексей Павлович?
Алексей Гаврилов: Если по букве закона, то в случае, когда приходит владелец, а машина еще не увезена, но уже находится на эвакуаторе, ему ее должны тут же вернуть. Но тут играет…
Виктор Травин: А всегда ли отдавали, скажите: при старой системе, при новой системе?
Алексей Гаврилов: Тут уже, простите, наш российский менталитет. Как же я отдам бесплатно, когда я ее уже погрузил? Это было не повсеместно, скажем так. Это отдельные лица, но это присутствовало, это присутствует и это будет присутствовать.
Виктор Травин: Алексей Павлович, новую систему эвакуации автомобилей, как пообещал нам столичный мэр, создавали аж целый год и сказали, что новая будет значительно лучше старой. Более того, она не только учтет все ошибки, она еще и будет более прозрачной. Мы будем с вами прекрасно видеть и понимать, куда уходят выделенные из бюджета деньги. А это, если я не ошибаюсь, 3200 рублей на эвакуацию каждой машины. В месяц примерно в среднем на все про все уходит 15 миллионов рублей, а может быть, даже и больше, - из городского бюджета. А все равно ведь пробки этим не победили! Может быть, было бы выгоднее и правильнее, с точки зрения социальной защиты граждан, все эти деньги дать учителям, врачам, пенсионерам, - социально незащищенным категориям граждан? У нас ведь получается, что эти деньги пролетели неизвестно куда, да еще и не принесли никакой пользы в деле борьбы с пробками. Какова ваша точка зрения на сей счет?
Алексей Гаврилов: Тут я с вами полностью соглашусь про учителей, врачей и прочие социальные категории, но также бы было бы хорошо эти деньги направить и на обустройство парковочных мест, где можно будет ставить машины.
Виктор Травин: Хорошо, скажите, пожалуйста, новая система, которую создали московские власти, - чем она так существенно отличается от прежней системы, так раскритикованной и подвергнутой такой жестокой обструкции?
Алексей Гаврилов: Со стороны законодательства, правонарушений и причин эвакуации – ничем. Отличается единственное только тем, что деньги берутся из бюджета, а не с нарушителя правил парковки.
Виктор Травин: Обещали создать прозрачный механизм - все будет видно с помощью какой-то спутниковой системы слежения: какая машина погружена, куда погружена, доехала она до спецстоянки или ее за углом сгрузили и собственнику отдали за взятку, например. Это была старая проблема. Эта проблема сегодня имеет место или теперь уже все красиво?
Алексей Гаврилов: Скажем так, эта проблема решается, устраняется, но не так быстро, как бы хотелось.
Виктор Травин: То есть она есть?
Алексей Гаврилов: Она есть. Сейчас видно, где находится эвакуатор, но пока еще не видно, когда он загрузил машину, какую машину. Можно отследить сам эвакуатор, куда он движется, но пустой он или загруженный и что он делает, - это пока отследить невозможно.
Смех в студии
Вероника Боде: Какой же тогда в этом смысл?
Алексей Гаврилов: Скажем так, это то техническое решение, которое нельзя ввести сразу. Если вводить все сразу, то это довольно большая сумма. Поэтому все происходит постепенно.
Виктор Травин: А все ли машины оборудованы в Москве такой навигационной системой?
Алексей Гаврилов: Насколько я в курсе – нет.
Виктор Травин: Не все, то есть система полностью не заработала, и водители оставшихся, необеспеченных такой системой машин могут спокойно продолжать так же жульничать, как это делали их предшественники.
Алексей Гаврилов: Вы знаете, еще работая в ГУПе «Мострансконтроль», мы летом 2004 года проводили эксперименты с установкой этой системы на своих автомобилях. Мы ее поставили на пять автомобилей. У диспетчера на экране компьютера был виден каждый автомобиль – куда он движется, даже с какой скоростью он движется, сколько он стоит на месте. Первое время, как они у нас заработали, у нас постоянно отламывались антенны, отрывались провода, система работала два часа, а потом ее надо было ремонтировать.
Виктор Травин смеется
Алексей Гаврилов: Я принял довольно жесткие меры по увольнению таких водителей, и, в конце концов, система перестала ломаться, она стала работать.
Виктор Травин: И много сегодня уволенных так же водителей в ныне действующей структуре?
Алексей Гаврилов: Вот этого я сказать не могу. Я больше не работаю в той структуре.
Вероника Боде: Алексей из Москвы, здравствуйте, вы в эфире.
Слушатель: Здравствуйте. Знаете, в чем дело? Тут хотелось бы поделиться своим личным опытом. Год назад примерно меня эвакуировали с Садового кольца. В принципе, да, я действительно нарушил – поставил машину в неположенном месте. Но когда я приехал на стоянку, я увидел на машине царапины от тросов, которыми ее цепляли за колеса и поднимали. Дальше я пытался зафиксировать это дело с руководством стоянки, но это ни к чему не привело. Там находятся люди, у которых есть, как я понимаю, определенные задачи. Им нужно получить деньги через «Сбербанк» - и все. Больше их ничего не волнует: ни состояние машины, ни вид, в каком она прибыла, ни царапины, - ничего. Моя машина застрахована была, то есть я решил проблему. Но у кого-то она может быть не застрахована, у кого-то нет КАСКО. А царапины на кузове стоят довольно дорого.
Виктор Травин: С удовольствием прокомментирую эту историю. Давно известно, что сотрудники ДПС, составляя протокол о совершении административного правонарушения за неправильную парковку, протокол о направлении транспортного средства на спецстоянку, указывают в описи или в акте осмотра.., - как это правильно называется, Алексей Павлович?
Алексей Гаврилов: Акт приема-передачи.
Виктор Травин: Так вот, в акте приема-передачи они указывают, что на машине имеются многочисленные царапины, сколы, потертости и помятости, даже если их при этом вовсе и нет. Делается это для того, чтобы снять потом с себя и с эвакуационной службы всяческую ответственность: мол, а вот такая она уже на стоянку приехала. Но я вас, друг мой, огорчу. В Думу вносятся поправки в Кодекс об административных правонарушениях (видимо, в связи с этим будет меняться частично и Гражданский кодекс), в котором будет все совсем по-другому. Всяческая ответственность с эвакуационных служб, по вине которых транспортному средству причинен ущерб, будет снята. Так что вы еще отделались легким испугом. У вас хотя бы была возможность потребовать возмещения ущерба от того, кто его причинил. Если пройдут поправки в КоАП, у вас такой возможности уже не будет. Вот вы как раз и воспользуетесь своим авто КАСКО.
Алексей Гаврилов: Можно дополнить? Дело в том, что по указанию правительства Москвы, все проводимые работы, то есть и по помещению машины на стоянку, и по ее хранению, которые проводят организации ГУП «Мострансконтроль», ГУП ГТО или вновь созданные государственные учреждения, - они все подлежат страхованию. То есть если у нас на стоянке машина пострадала и наша организация не в силах это возместить, то включается именно страховая компания, которая застраховала наш вид работы.
Виктор Травин: Дай бог.
Вероника Боде: С пейджера: «На улице Смольной в Москве запрещена парковка, но процветает вовсю. Затруднен проезд автобуса и троллейбуса. Милиция никаких мер не принимает. Что надо предпринять? Прошу совета, Светлана Дмитриевна».
Алексей Гаврилов: Из личного опыта: это нужно позвонить «02». (вас там переадресуют на окружной отдел ГИБДД), и просто пожаловаться, что я, пассажирка такого-то автобуса, стою на остановке, а автобус не может подъехать, или не может подъехать троллейбус. Туда направят сотрудников ГИБДД и вызовут эвакуаторов.
Виктор Травин: Алексей Павлович, а вот мы с вами здесь называли цифру 40 рублей в час за вторые сутки хранения, но мы говорили только о неправильно припаркованных автомобилях. За все остальные наши прегрешения там суммы как были 52 рубля за каждый час, так и остаются. Плюс вы еще сказали, по-моему, 70 копеек.
Алексей Гаврилов: Да.
Виктор Травин: Вот такая точность. Так вот, эти суммы уходят в городской бюджет или частично распределяются еще между ним и организацией, которая этим занимается?
Алексей Гаврилов: Те, которые за пьянку и без документов, это 52,7 в час. Эти суммы полностью остаются в организации, так как это не штраф, а это именно возмещение затрат – на аренду земельного участка, амортизацию того же забора, бытовок, на зарплату инспекторов, которые обслуживают стоянку, на охрану. Именно эти суммы рассчитываются как возмещение затрат. Это усредненная сумма, то есть не по каждой машине, а именно средняя.
Виктор Травин: Понятно, а откуда тогда берутся 40 рублей в час за вторые сутки хранения – теперь мы уже возвращаемся к неправильно припаркованным автомобилям – и 80 за последующие? Вот это замечательная цифра! Откуда она берется? Почему у меня возникает такой вопрос? Я ставлю свою машину на обыкновенном ГСК на законном основании, где мне сутки обходятся в 50 рублей. Причем там фонтаны, все в мраморе, дорожки убираются, охранник в униформе с тремя высшими образованиями, другой – кандидат механических наук. А приезжаешь - не дай Бог, упаси Господи, конечно! - на спецстоянку, где покосившийся забор, голодная собака, такой же полуголодный сотрудник стоянки - и там почему-то не 50 рублей за сутки, как в ГСК, а вторые сутки 40 рублей за час, а третьи и далее со всеми остановками - 80 за час? Откуда такие цифры берутся? Неужели в убыток себе работает ГСК, а ваши стоянки в убыток работать не хотят?! Цифры-то откуда?!
Алексей Гаврилов: Кстати, насчет покосившихся заборов: вы слишком давно не были на стоянках.
Виктор Травин: А, забор уже поставили!
Алексей Гаврилов: Заборы давно уже все прямые, освещение полное. Увеличение цифр объясняется просто. В ГСК сколько машин ставится?
Виктор Травин: Ну, это тысячи.
Алексей Гаврилов: А на стоянке – 50-100. Соответственно, у ГСК нет таких больших затрат на охрану. Тут охрана все-таки – это вневедомственная милиция, это ЧОПы, охраны тут больше и она жестче. Но объяснить, откуда берутся во вторые сутки 40, а в третьи – 80 рублей в час…
Виктор Травин: Но ведь кто-то это рассчитывал! Ведь не с потолка же это взяли, Алексей Павлович?
Алексей Гаврилов: Скорее всего, рассчитывали, но так как я в этих расчетах не участвовал, я не смогу это прокомментировать.
Виктор Травин: Понятно, но вы согласны с тем, что плата должна быть 40 на вторые сутки и 80 на третьи? По вашему опыту – это нормальные деньги для того, чтобы стоянка себя окупала?
Алексей Гаврилов: Честно говоря, по моему опыту, даже и 52,7 в час - это много.
Виктор Травин: Это много, то есть бизнес-то доходный, что там говорить?
Алексей Гаврилов: Это не бизнес!
Виктор Травин: Я ответа не спрашиваю. Я по глазам уже вижу!
Смех в студии
Вероника Боде: А что же это такое?
Алексей Гаврилов: К сожалению, это тяжелая нервная обуза.
Виктор Травин (смеется): Обуза!
Вероника Боде: Но доходная?
Алексей Гаврилов: Вы знаете, нет.
Виктор Травин: От которой вы по собственному желанию намедни и избавились?
Алексей Гаврилов: Даже не избавился, а сбежал!
Вероника Боде: Звонок от Людмилы Николаевны из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Я хочу спросить, как мне поступить? Я приезжаю к месту работы в центре Москвы, на Петровских линиях, и не могу поставить машину даже в том случае, когда есть свободные места. Мне говорят, что нужно платить 40 рублей в час. Такие ходят ребята в специальной одежде, предъявляют документы и говорят, что я не имею права здесь парковать машину. Как мне быть в данной ситуации?
Виктор Травин: Это к Алексею Павловичу, наверное, вопрос. Я бы, например, машину ставил, какие бы крепкие ребята не ходили. Во-первых, на основании чего они запрещают ставить машину? Висит знак «Остановка запрещена»? Да, я не в праве нарушать Правила дорожного движения, в этом случае я машину не поставлю. Но ни в Правилах дорожного движения, ни еще где-либо ровным счетом ничего не сказано о том, что также запрещать парковку могут крепкие ребята в униформе. Нет этого – ставьте смело.!
Вероника Боде: Речь, видимо, идет о платных парковках в центре Москвы.
Виктор Травин: Да, это о платных парковках, но это уже совсем другая тема. Мы сегодня говорим о спецстоянках, куда направляют машины принудительно, не по нашему желанию. А парковка – это вещь добровольная: хочу - ставлю, а не хочу - не ставлю.
Алексей Гаврилов: Можно немножко по поводу придорожной парковки, где крепкие ребята пытаются просить денег? Не платите!
Виктор Травин: Я так и сказал.
Алексей Гаврилов: Нет никаких законных оснований им платить. А у них нет никаких законных оснований, чтобы вас за это оштрафовать.
Виктор Травин: Алексей Павлович, к вопросу о цене. 40 рублей в час, 80 рублей в час каждый день потом, после третьих суток, - а не проще ли на месте сразу дать денег эвакуаторщику, технику, механику, который сидит рядом с водителем?
Вероника Боде: Взятку то есть?
Виктор Травин: Так, собственно, видимо, и происходит - я так понимаю. Не все же машины сегодня попадают на спецстоянку.
Алексей Гаврилов: Естественно, не все. Но я бы, честно говоря, призвал наших автолюбителей на месте этого не делать. Потому что каждый раз, предлагая какие-то деньги водителю эвакуатора, мы сами же расслабляем этих водителей и обучаем их в следующий раз уже не ждать, когда дадут, а требовать денег.
Виктор Травин: Алексей Павлович, мне обидно, что деньги, которые выделяют из бюджета, идут, как я уже говорил, не на зарплату учителям и врачам, а на эвакуацию машин, которая в борьбе с пробками ровным счетом ничего не принесла, кроме большой головной боли, - и тем, кто эвакуирует, и тем, у кого эвакуируют. Как вы думаете, кстати говоря, будет ли расти в дальнейшем цена этой эвакуации? Ведь на месте у нас ничего не стоит, инфляция…
Алексей Гаврилов: Будет дорожать бензин, будет увеличиваться зарплата, будут дорожать продукты, - будет дорожать эвакуация.
Вероника Боде: То есть будет повышаться цена за хранение машин на спецстоянке?
Виктор Травин: То есть все больше и больше из кармана пенсионеров, учителей и врачей будет вытаскиваться денег!
Алексей Гаврилов: За хранение, скорее всего, - нет, а вот именно за процесс помещения на стоянку. Там задействована техника, которую нужно обслуживать, на которую тратятся горюче-смазочные материалы, а они всегда дорожают.
Вероника Боде: С пейджера: «Видел, как бедный инвалид-колясочник мучился, пытаясь объехать машину, поставленную прямо на тротуар. Может ли он подать на автовладельца иск в суд за это? Насколько это безнадежно?»
Виктор Травин: Практически безнадежно, потому как очень трудно будет установить, кто же на самом деле поставил машину на тротуар – тот, кто ее поставил, никогда в этом не признается. И всегда заявит, что его машиной по доверенности управляло 98 человек. И кто из них сегодня поставил машину на тротуар – установить, скорее всего, не представится возможным. Это вопрос менталитета, вопрос нравственности. К сожалению, она у нас очень хромает, увы!
Алексей Павлович, скажите, а был ли какой-нибудь план по эвакуации? Есть ли он сегодня? Власти постоянно рапортуют – у нас за день было эвакуировано 200 машин, завтра 220 уже нужно эвакуировать, нужно очищать Москву от пробок! Были какие-то контрольные цифры? На что-то вы все-таки ориентировались?
Алексей Гаврилов: Нет, как такового, плана по контрольным цифрам не было. План состоял, скажем, вот в чем: такая-то улица мешает проезду автобусов, план – эту улицу очистить. Либо проводится какое-то мероприятие по уборке, особенно в зимний период. Кстати, с пробками не помогло, а с уборкой-то снега, особенно весной, эвакуаторы очень помогли. Потому что тот снег, который лежит между тротуаром и проезжей частью, где стоят запаркованные машины, - этот снег вывозился только с помощью эвакуаторов. А плана как такового по количеству машин не было. Но каждое утро спрашивали – почему так мало?
Виктор Травин (смеется): Очень хорошо – плана не было, но спрашивали, почему он не выполнен!
Обязана ли стоянка разыскивать хозяина? Машина есть, а хозяин не знает о том, заявил в милицию, а милиция не может найти. Стоянка как-то помогает им или стоянке и по сей день выгодно, чтобы как можно дольше стояла машина, чтобы как можно больше денег за нее получить?
Алексей Гаврилов: Нет, нет. Владельца обязан искать и уведомлять сотрудник ГИБДД или служба ГИБДД. Но стоянки на сегодняшний день занимаются этой работой. Потому что (это не по неправильно запаркованным машинам, а по тем те, которые без документов или по пьянке) машины стоят – это не секрет – по 1,5-2 года. А это чужая собственность, с ней ничего сделать нельзя. Ищем владельца, причем с большим трудом, а владелец пишет: сдайте мою машину в металлолом.
Виктор Травин: Ну да, дешевле ее так отдать, чем платить за принудительное хранение и эвакуацию миллионы рублей!
Алексей Гаврилов: Да, по тем машинам, что стоят на остатке, там уже цифры переваливают за 100 миллионов.
Виктор Травин: Скажите, пожалуйста, а как проконтролировать мне, простому налогоплательщику, осуществляя свой гражданский контроль (я на это имею право), куда ушли, например, деньги, выделенные из московского бюджета в этом месяце на эвакуацию машин? Ведь вполне же можно получить на эвакуацию по отчетности, скажем, на 333 машины за день, а эвакуировать фактически, например, только 120. Ведь может такое быть?
Алексей Гаврилов: Может.
Виктор Травин: Как я, как гражданин и налогоплательщик, могу проверить, куда ушли мои кровные деньги? Или никак не могу: ушли и ушли - вместе с эвакуатором?
Алексей Гаврилов: Выяснить это можно только по отчетной документации.
Виктор Травин: А в отчетной документации прописано, что увезли именно 333, хотя по факту 120. Значит – никак?
Алексей Гаврилов: Только с помощью видеокамеры, спрятанной возле ворот стоянки.
Виктор Травин: Тот ли это прозрачный механизм, который обещали нам создать власти по эвакуации неправильно припаркованных автомобилей?
Алексей Гаврилов: Такого механизма пока что нет.
Виктор Травин: Такого механизма пока что нет. К сожалению, на печальной ноте заканчивать приходится!
Алексей Гаврилов: Тот механизм, который есть – это сравнение двух отчетностей: отчетность стоянок - сколько машин помещено - и отчетность ГИБДД по протоколам, сколько машин задержано.