За 36 лет, отведенные ей судьбой, Мэрилин Монро успела сделать то, что удается единицам: она обеспечила себе место в памяти поколений. Как ей удалось это и почему? На эти вопросы — бесчисленное количество ответов. Часть из них можно найти на крупнейшей нью-йоркской фотовыставке, посвященной Мэрилин.
Выставка фотографа Мери Энн Линч «Бессмертная Мерилин» посвящена имиджу Мерилин Монро во всем мире и отмечает двойной юбилей: 80 лет со дня ее рождения и 50 лет с тех пор, как она стала почетным жителем Нью-Йорка. Она любила этот город, и в 1956 году, поселившись здесь, сказала: «Голливуд — это место, где я работаю, а Нью-Йорк — это мой дом». «Если бы Мерилин дожила до сегодняшнего дня, она была бы довольна, — говорит Джон Стивенсон, хозяин фотогалереи и один из самых горячих ее поклонников. — Мерилин хорошо знала, как любит ее камера и какое сильное впечатление она производит на людей во всем мире. Ни до нее, ни после никто и никогда не имел с публикой такого контакта, как она. У нее было столько лиц, столько эмоций, нюансов, что каждый находил в ней что-то свое, отождествлял себя с ней. Мужчины, женщины, дети — ее любили и до сих пор любят абсолютно все, даже в мусульманских странах висят ее постеры. 44 года назад, когда она умерла, я был еще подростком, но уже тогда понимал, что мир без нее станет беднее. Это была уникальная женщина, создавшая уникальный образ простушки, дурочки, которая на самом деле обладала могуществом Афродиты».
Джон Стивенсон убежден, что Мерилин предчувствовала свою посмертную славу. Не случайно ведь она как-то заметила: «Я знаю, что принадлежу публике не потому, что я талантливая или даже красивая, а просто потому, что, кроме публики, я никогда и никому не принадлежала». Так, из земных звезд Мерилин Монро перекочевала в небесные. Ее образ, ее красота притягивают, как магнит. Известный фотограф, писательница и режиссер Мери-Энн Линч сейчас заканчивает книгу о Мерилин: «Я впервые увидела ее еще девчонкой, в 15 лет, в кинотеатре на Ниагаре, где жила моя бабушка. Когда она появилась на экране, я забыла обо всем на свете. Ее физическая красота, ее непосредственность, даже детскость какая-то и в то же время невероятная женственность, сексуальность... Я не могла оторвать от нее глаз, у меня было такое чувство, будто я впервые ощутила свою собственную сексуальность. При этом она была такой хорошей актрисой, такой естественной, земной, своей, что я сразу начала отождествлять себя с ней».
Для Мери-Энн Линч и для галерейщика Джона Стивенсона, и для миллионов поклонников Мерилин Монро во всем мире она жива до сих пор. «Сам факт, — говорит Мери-Энн, — что мы сделали из Мерилин Монро символ вечной молодости, неувядающей красоты и любви, что относимся к ней, как к живой, что она является частью нашей повседневной жизни, говорит кое-что и о нас — о нас как о культуре, о том, чего нам не достает, и что дает нам Мерилин Монро».
«Иллюзорность кинозвезды ведет к подлинно религиозному поклонению»
Философ Борис Парамонов так определяет место актрисы в культурно-философском контексте: «Культ кинозвезд в Америке — это имитация когда-то могущественных в человечестве религиозных чувств. Звезда — по определению, небесное тело. Но тело ли? Если и тело, то опять же "астральное", то есть к тем же звездам относящееся. Кинозвезда — иллюзорна, ее на самом деле нет, и это ведет, с одной стороны, к подлинно религиозному поклонению, а с другой — к любопытству какого-нибудь Фомы Неверного, норовящего вложить перст в реальную рану.
Не удивительно, что культ звезд возник и достиг поистине космических размеров в Соединенных Штатах Америки. В этом достигнут некий компромисс глубокой традиции американской религиозности и американского культа успеха — причем сиюминутного, земного, в банковских купюрах исчисляемого. Звездное измерение какой-нибудь Нормы Джин Мортенсон (настоящее имя Мэрилин Монро), в миру вполне бытовой девушки, делавшей парашюты на военной фабрике, — это бесчисленные цифры банковских нулей, прибавляемых к ее простенькому личику или, лучше сказать, лицевому счету. Ибо звездные расстояния измеряются большими нулями.
Мэрилин Монро, судя по многочисленным воспоминаниям, была девушка вполне бытовая и даже склонная в основном к грусти; так пишет о ней ее муж Артур Миллер. Можно сказать, что она была жертвой на алтарь американского успеха — американского мифа, подлинного мифа ХХ века. Америка — это не страна, это мир, это образ альтернативного человечества: американский автомобиль — не автомобиль, а "хаммер", американец Дэйв Браун — не Браун, а да Винчи, а Норма Джин Мортенсон — Мэрилин Монро.
Сегодня Мэрилин Монро было бы 80 лет. Цифра, ни о чем не говорящая. Мы умрем много раньше, чем истощится в космических пространствах звездный свет Мэрилин Монро».