На состоявшейся сегодня встрече правозащитников из "Совета Памфиловой" с президентом Медведевым обсуждалось многое – от независимости судов до избиений правозащитников. Назывались и конкретные имена. Так, по информации Радио Свобода журналист Светлана Сорокина спросила у президента о судьбе экс-юриста ЮКОСа Светланы Бахминой, а руководитель "Клуба региональной журналистики" Ирина Ясина – о корреспонденте журнала New Times Наталье Морарь, для которой закрыли въезд в Россию. Однако на конкретные вопросы о конкретных людях президент не ответил.
О том, как проходила встреча Дмитрия Медведева с правозащитниками, корреспонденту Радио Свобода рассказала председатель Совета по содействию развитию институтов гражданского общества Элла Памфилова.
- Услышал ли президент от вас и ваших коллег что-то неожиданное для себя?
- Дело в том, что у нас с ним давняя история сотрудничества – еще с тех времен, когда он возглавлял администрацию президента. И это хорошая история. У нас сложились неформальные отношения, он в деталях знает о наших проблемах. Но кое-что неожиданное для президента в нашем сегодняшнем разговоре все же было. Например, он, кажется, не ожидал, что мы проведем обсуждение на таком высоком уровне. Его, по-моему, приятно удивило, что мы не ставили мелкие вопросы. Не лоббировали интересы собственных организаций. Темы поднимались серьезные, системные, которые действительно входят в рамки его компетенции. При этом мы пришли с конкретно проработанными предложениями. Это были не стенания по поводу нерешенных проблем, а совершенно конкретный анализ и конструктивные предложения.
- И никаких абсолютно новых для президента тем?
- Ну почему же? Например, Ида Куклина, представляющая "Солдатских матерей", сказала, что эта организация поддерживает военную реформу, у которой сегодня так много противников. И солдатские матери заинтересованы в том, чтобы эта реформа успешно завершилась. Самое главное, сказала Ида Куклина, проявить последовательность и довести реформу до ума. "Ну надо же, никак не ожидал найти поддержку в этом вопросе именно со стороны правозащитников", - примерно так прореагировал на ее слова президент.
- Вы говорите о том, что большинство проблем президенту были знакомы, и он понимает, какова истинная ситуация.
- Не большинство, но многие.
- Он объяснил вам, почему эти - известные ему - проблемы до сих пор не решены?
- Мы много говорили о том, что нужно сделать для того, чтобы справиться с той или иной проблемой.
- Реакция президента была конструктивной?
- Да.
- Есть конкретные примеры?
- Мы сказали президенту, что надо незамедлительно менять отношение властей к проведению митингов, демонстраций и так далее. Но для того, чтобы ситуация изменилась, нужен посыл, исходящий от главы государства.
- Он согласился?
- Да. И особенно подчеркнул, что в каждом вызывающем протесты случае надо доводить дело до судов.
- Вам разговор не показался дежурным?
- Нет. Если бы он был дежурным, мы бы не проговорили бы три часа вместо запланированных полутора. Я думаю, что если бы ему было неинтересно, он бы уложился в отведенное регламентом время. А он дал нам возможность представить все свои предложения.
- Назывались ли в ходе разговора имена - например, Светланы Бахминой?
- Да. И не только Бахминой. Говорили и о Пономареве, и о Морарь, и о других…
- Как реагировал президент?
- Не возьмусь воспроизвести его слова точно, с ними можно будет познакомиться по стенограмме, которую мы разместим на своем сайте. Но, например, про дело об избиении Льва Пономарева он высказался определенно: оно в зоне его внимания.
- Хватит ли у президента политической воли выполнить все те обязательства, которые он взял на себя в разговоре с правозащитниками?
- Дело не в политической воле, а в том, что речь шла о проблемах очень разного масштаба. Что-то можно решить быстро, другое займет годы, а сегодня можно только заложить нужный фундамент. Во всяком случае, в словах президента чувствовалась искренность, было ясно, что он настроен решать накопившиеся проблемы. Другое дело, что мы ведь и сами готовы этим заниматься, готовы помогать президенту. Мне кажется, мы поняли друг друга. На мой взгляд, со стороны Дмитрия Анатольевича Медведева не было лукавства. Он, кстати, пообещал, что сам лично почитает все наши документы.
- Вы в это верите?
- Иначе зачем ему это надо было говорить? Я верю. И это не просто вежливость с его стороны, это вполне прагматичное решение. У президента была возможность убедиться, что мы хорошо знаем тему и у нас много проработанных конструктивных предложений, которые имеет смысл использовать.
Комментарии других участников встречи с Дмитрием Медведевым - здесь.
О том, как проходила встреча Дмитрия Медведева с правозащитниками, корреспонденту Радио Свобода рассказала председатель Совета по содействию развитию институтов гражданского общества Элла Памфилова.
- Услышал ли президент от вас и ваших коллег что-то неожиданное для себя?
- Дело в том, что у нас с ним давняя история сотрудничества – еще с тех времен, когда он возглавлял администрацию президента. И это хорошая история. У нас сложились неформальные отношения, он в деталях знает о наших проблемах. Но кое-что неожиданное для президента в нашем сегодняшнем разговоре все же было. Например, он, кажется, не ожидал, что мы проведем обсуждение на таком высоком уровне. Его, по-моему, приятно удивило, что мы не ставили мелкие вопросы. Не лоббировали интересы собственных организаций. Темы поднимались серьезные, системные, которые действительно входят в рамки его компетенции. При этом мы пришли с конкретно проработанными предложениями. Это были не стенания по поводу нерешенных проблем, а совершенно конкретный анализ и конструктивные предложения.
- И никаких абсолютно новых для президента тем?
- Ну почему же? Например, Ида Куклина, представляющая "Солдатских матерей", сказала, что эта организация поддерживает военную реформу, у которой сегодня так много противников. И солдатские матери заинтересованы в том, чтобы эта реформа успешно завершилась. Самое главное, сказала Ида Куклина, проявить последовательность и довести реформу до ума. "Ну надо же, никак не ожидал найти поддержку в этом вопросе именно со стороны правозащитников", - примерно так прореагировал на ее слова президент.
- Вы говорите о том, что большинство проблем президенту были знакомы, и он понимает, какова истинная ситуация.
- Не большинство, но многие.
- Он объяснил вам, почему эти - известные ему - проблемы до сих пор не решены?
- Мы много говорили о том, что нужно сделать для того, чтобы справиться с той или иной проблемой.
- Реакция президента была конструктивной?
- Да.
- Есть конкретные примеры?
- Мы сказали президенту, что надо незамедлительно менять отношение властей к проведению митингов, демонстраций и так далее. Но для того, чтобы ситуация изменилась, нужен посыл, исходящий от главы государства.
- Он согласился?
- Да. И особенно подчеркнул, что в каждом вызывающем протесты случае надо доводить дело до судов.
- Вам разговор не показался дежурным?
- Нет. Если бы он был дежурным, мы бы не проговорили бы три часа вместо запланированных полутора. Я думаю, что если бы ему было неинтересно, он бы уложился в отведенное регламентом время. А он дал нам возможность представить все свои предложения.
- Назывались ли в ходе разговора имена - например, Светланы Бахминой?
- Да. И не только Бахминой. Говорили и о Пономареве, и о Морарь, и о других…
- Как реагировал президент?
- Не возьмусь воспроизвести его слова точно, с ними можно будет познакомиться по стенограмме, которую мы разместим на своем сайте. Но, например, про дело об избиении Льва Пономарева он высказался определенно: оно в зоне его внимания.
- Хватит ли у президента политической воли выполнить все те обязательства, которые он взял на себя в разговоре с правозащитниками?
- Дело не в политической воле, а в том, что речь шла о проблемах очень разного масштаба. Что-то можно решить быстро, другое займет годы, а сегодня можно только заложить нужный фундамент. Во всяком случае, в словах президента чувствовалась искренность, было ясно, что он настроен решать накопившиеся проблемы. Другое дело, что мы ведь и сами готовы этим заниматься, готовы помогать президенту. Мне кажется, мы поняли друг друга. На мой взгляд, со стороны Дмитрия Анатольевича Медведева не было лукавства. Он, кстати, пообещал, что сам лично почитает все наши документы.
- Вы в это верите?
- Иначе зачем ему это надо было говорить? Я верю. И это не просто вежливость с его стороны, это вполне прагматичное решение. У президента была возможность убедиться, что мы хорошо знаем тему и у нас много проработанных конструктивных предложений, которые имеет смысл использовать.
Комментарии других участников встречи с Дмитрием Медведевым - здесь.