Обмен должностями генпрокурора России и министра юстиции вызвал различную реакцию в обществе. Независимыйдепутат Государственной думы Владимир Рыжков назвал эту рокировку театром абсурда, особо отметив то обстоятельство, что президент, приняв такое решение, никак его не объяснил.
По мнению Рыжкова, при принятии важных государственных решений власть отводит обществу роль статиста, который не должен ничего знать о происходящем. «Самое смешное в этой истории, - говорит депутат, - то, что целую неделю шли комментарии, что, оказывается, в генеральной прокуратуре при Устинове расцвела коррупция, генеральная прокуратура при Устинове покрывала контрабандное дело "Трех китов", вообще там все разлагалось и гнило, именно поэтому сняли Устинова. Теперь оказалось, что тот, кто покрывал контрабандистов, тот, кто допустил расцвет коррупции в генпрокуратуре, тот при ком все сгнило, внезапно опять возрождается как птица Феникс и становится министром юстиции. Это просто какой-то театр абсурда. Получается так, что раньше Устинов был прокурором и сажал, а Чайка был главным по тюрьмам и надзирал. Теперь тот, кто надзирал, будет сажать, а тот, кто сажал, будет надзирать. С точки зрения развития страны, это абсолютно обычная номенклатурная рокировка, к сожалению для граждан России, не изменит ничего к лучшему, я боюсь, ни в генеральной прокуратуре, ни в министерстве юстиции».
В этой комбинации Владимир Рыжков видит лишнее свидетельство того, что Россией правит номенклатура. «Так же, как в советские годы, людей могут перебрасывать с сельского хозяйства на морской флот, с морского флота на прокуратуру».
Руководитель Института политических исследований, кремлевский политолог Сергей Марков полагает, что смысл перестановок в том, чтобы снизить роль силовиков в Генеральной прокуратуре, заменив генпрокурора-политика Устинова, как выразился Марков, на «технократа» Чайку.
«Главный смысл этой рокировки - подчеркнуть назначение Владимира Устинова на равноценную должность. То есть смысл заключается, прежде всего, в том, чтобы разделить Владимира Устинова и тот политический ресурс, который был в его распоряжении, когда он был генеральным прокурором. Устинов - это прокурор-политик, Чайка - это прокурор-технократ. В соответствии с этим, политическая полуавтономия вертикальной прокуратуры, которая сформировалась при Устинове, будет утрачена при Чайке. Сам Устинов получает серьезную политическую должность, но не получает мощного политического ресурса. Плюс, конечно, прокуратура оказалась замешана в различного рода бизнес-разборках, под флагом борьбы с преступностью зачастую проходил передел собственности. Кроме того, я думаю, что Чайка будет не столько выражать политическую волю так называемых силовиков, с которыми был плотно связан Устинов, сколько политическую волю президента. Политическая воля президента в прокуратуре не будет поделена другим внутренним подразделением. Конечно, это увеличение влияния на так называемую группу силовиков».
Эксперт центра Карнеги Николай Петров также считает, что причиной перестановки руководителей двух ведомств стала политика. Как сказал Петров – «борьба кланов».
«Мне кажется, - говорит Петров, - смысл не столько в самой рокировке, сколько в уходе Устинова с поста генпрокурора, и отделении этого важного ведомства от одного из политических кланов, с которым он стал очень тесно связан - жестких силовиков, что называется, то есть сечинско-ивановских. С уходом Устинова генпрокуратура неизбежно отдаляется от этого конкретного клана и на месте министра юстиции Устинов уже окажется совсем не такой влиятельной фигурой, чем когда он возглавлял генпрокуратуру».
Рокировок такого рода за последние 15 лет Николай Петров не припоминает: отставки генпрокуроров никогда не были мирными: «Либо это были отставки в стиле Скуратова, либо как у Ильюшенко, сопряжены с целым рядом скандалов и обвинений в коррупции, либо как Казанник, который выпустил задержанных по делу ГКЧП - это тоже была, скорее, политическая отставка. И после этого ни один из генпрокуроров не смог занять сколь-либо высокого поста. И Устинов в этом смысле, пока, по крайней мере, исключение, я думаю, в первую очередь потому, что он лично и дружески, и семейно связан с Сечиным».
Правозащитники выражают опасение, что с назначением министром юстиции России Владимира Устинова контроль со стороны государства за неправительственными организациями станет более жестким. Как заявил в интервью информационному агентству «Интерфакс» глава правозащитного центра «Мемориал» Олег Орлов, «это назначение создает безусловное впечатление, что на нас будет оказано давление с использованием нового закона об НПО». Именно министерство юстиции будет реализовывать закон о неправительственных организациях, который вступил в силу в апреле и вызвал критику у правозащитников.