Европейскую конвенцию по борьбе с терроризмом в России поняли по-своему. Государственная Дума в среду сразу во втором и третьем чтениях приняла поправки к антитеррористическому законодательству. В частности, речь в них идет о предоставлении президенту страны права использовать подразделения вооруженных сил и спецслужб за рубежом.
По приказу президента
Статья в закон «О Федеральной службе безопасности» звучит буквально так: «Подразделения специального назначения органов Федеральной службы безопасности по решению президента Российской Федерации могут использоваться против находящихся за пределами территории Российской Федерации террористов и (или) их баз для устранения угрозы безопасности Российской Федерации». Раньше такого разрешения не было. Закон этот принят Думой во втором и сразу в третьем чтениях, то есть впереди у него только Совет Федерации и президент - этапы одобрения, и после этого российские спецслужбы получат разрешение именно по приказу президента «в законе», что называется, действовать за границей.
Представлявший этот закон депутат Анатолий Куликов, бывший министр внутренних дел России, сказал, что теперь сотрудники спецслужб будут чувствовать себя спокойнее, хотя в кулуарах говорят, что в стране, где будет проводиться спецоперация, могут и не принять во внимание, что ее поручил провести глава другого государства. Таким образом, так или иначе, с этого момента российские власти наделяют фактически спецслужбы возможностью действовать по прямому приказу президента. Причем интересно, что скорее всего сотрудники спецподразделений смогут и просить это самое прямое письменное решение президента России. Для сотрудников военных спецслужб, например, специального назначения ГРУ или военной разведки, по-прежнему нужно одобрение Совета Федерации.
Контроля не будет
Вообще все эти новации в российском антитеррористическом законодательстве власти объясняют ратификацией Конвенции Совета Европы по борьбе с терроризмом. И так или иначе, какие-то судебные решения, например, при антитеррористических действиях внутри страны, должны приниматься. Но дело спецслужб и президента в отношении операций за рубежом - это только дело спецслужб и президента. Вот для этого как раз контроль не предусмотрен.
Те, кто поддерживал эти изменения, говорили, как и депутат Куликов, что теперь террористам будет хуже, а тем, кто с ними борется, спокойнее. И большая гибкость законодательства, и тех, кто его применяет, естественно, пойдет на руку тем, как считают поддерживающие закон, кто борется с терроризмом. В частности, например, ворваться теперь в квартиру в рамках мер по борьбе с терроризмом можно с уведомлением прокурора, а не с уведомлением судьи или даже по решению судьи. Это, естественно, сильно облегчает жизнь тем, кто по подозрению в терроризме может захотеть войти в какую-то квартиру, осмотреть ее содержимое, а заодно и ее хозяина.
Те же, кто выступал против принимаемых достаточно жестких мер - например, Сергей Попов, независимый депутат - говорили, что на использование спецслужб за границей тоже недурно бы получить санкцию Совета Федерации: конституционная норма, в которой говорится о том, что Совет Федерации дает санкцию на применение вооруженных сил за границей, имеет в виду расширительное толкование вооруженных сил, то есть всех людей в погонах. Но эту поправку коллеги Сергея Попова отвергли.
Конфискация возвращается
Один из принятых законопроектов предусматривает конфискацию имущества людей, признанных террористами судом. Это одна из тех мер, которые предусмотрены поправками в антитеррористическое законодательство. Конфискация имущества действительно возвращается в Уголовный кодекс, но она должна проводиться по решению суда, и касается это не только борьбы с терроризмом, это касается и многих уголовных преступлений, таких как убийство с отягчающими обстоятельствами, дача и получение взятки и многие другие преступления.
Можно сказать, что в рамках вот этой вроде бы поддерживаемой конвенции Совета Европы по борьбе с терроризмом ужесточается и само российское уголовное законодательство, не касающееся террористической деятельности. То есть, если этот закон полностью пройдет все этапы одобрения, в российский Уголовный кодекс вернется конфискация.
Журналистам добавили проблем
Кроме того, в закон «О средствах массовой информации», например, включены слова о наказании за, как это сказано в законе, «публичное оправдание терроризма», а в Уголовный кодекс включена за это статья. Публичные заявления о признании идеологии и практики терроризма правильными, нуждающимися в поддержке и подражании, станут теперь уголовным преступлением.
Также в законе о СМИ записывается теперь, что порядок сбора информации на территории проведения какой-либо контртеррористической операции определяется руководителем самой операции. То есть, грубо говоря, вы получили в Москве разрешение на журналистскую деятельность в каком-то районе Северного Кавказа, вы приезжаете туда, там есть руководство местной контртеррористической операции, которое вам говорит «нельзя».
Сексотам пообещали скидки
Кроме этого, есть достаточно интересная поправка в Налоговый кодекс. Вроде бы какое отношение имеет Налоговый кодекс к законодательству о терроризме? Так вот, не облагается налогами вознаграждение тем, кто, как говорится в законе, содействует органам федеральным, исполнительной власти, так называемым компетентным органам, в том числе, причем не только в борьбе с терроризмом, но и в оперативно-розыскной деятельности. И даже люди, которые в принципе поддерживали меры Государственной Думы по изменению антитеррористического законодательства, говорили о том, что этот факт, эта новация фактически одобряет распространение или увеличение количества добровольных информаторов спецслужб. Теперь эти люди будут знать, что чем больше информации они принесут, тем больше денег они заработают, и налогами эти деньги обложены никак не будут.
Так российские законодатели понимают антитеррористическое законодательство в соответствии с конвенцией Совета Европы по борьбе с терроризмом.