Михаил Берг: Очередной иронический детектив Дарьи Донцовой «Безумная кепки Мономаха», как обычно, выпущенный московским издательством «Эксмо» рассказывает очередную же историю про частного и неудачливого детектива Евлампию Романову, которая, как Иван-дурак в русских сказках, всегда побеждает тех, кто на первый взгляд умнее. Потому что это на первый взгляд. А если приглядеться, то и Евлампия Романова подчас рассуждает вполне здраво.
«Люди, не сталкивавшиеся с работой наших правоохранительных структур, наивно полагают, что труп, появившийся в центре города, незамедлительно уберут с дороги, асфальт после ДТП с жертвами вымоют, движение восстановят, пешеходы вкупе с водителями избегут стресса, который, естественно, может возникнуть при виде недвижимого человеческого тела. Ан нет. Кто так думает, глубоко ошибается.
У нас в подобных случаях моментально начинается кавардак. У милиции не хватает автомобилей, труповозка занята, а те, кто уже приехал на место происшествия, невесть куда засунули рулетку и теперь судорожно ищут ее… Я бы на их месте давным-давно купила в ближайшем магазине новую и продолжала работу на месте ДТП, но, во-первых, государевы люди без приказа вышестоящего начальства на столь отчаянный шаг не решаются, а во-вторых, кто им потом вернет потраченные средства? Так что у них своя логика.
Сейчас на месте аварии, в которой погиб человек, началась совсем уж бестолковая суета. Если бы на Валовую улицу прибыла обычная машина ДПС, то парни в форме привычно выполнили бы свою работу, но, судя по всему, в аварии пострадала машина крупной шишки (среди нескольких припаркованных у тротуара покореженных авто имелась иномарка с «мигалкой»), и на место происшествия кинулось всякое начальство. Вот оно и раздавало простым сотрудникам указания.
Мой друг майор милиции Вовка Костин всегда повторяет в подобных случаях:
- Ой, беда, коли наши шефы активничают, ничего хорошего не выйдет. Налетят, нашумят, поругаются со всеми, а дело стоять будет».
Михаил Берг: Иногда кажется, что у Дарьи Донцовой появляется даже критика существующих в России порядков. Правда, эта критика больше напоминает знакомое каждому ворчание, более оправдывающее ворчащего, нежели упрекающее власти или общество.
Но если кому-то хочется узнать про тех, кто действительно всегда был критичен по отношению к российским властям, то им стоит прочесть вышедшую в петербургском издательстве «Норма» книгу Александра Винникова, Ильи Губанова и Инессы Тарусиной «Диссиденты, неформалы, демократы», рассказывающую о возникновении и становлении в Ленинграде-Петербурге общественных групп и движений, не вписывавшихся в рамки разрешенного официальной культурой. И, как неоднократно подчеркивают авторы, то, о чем они пишут, непосредственно связано с днем сегодняшним, и связано крепко. Вот как описывается организация допросов арестованного в 1982 году за распространение запрещено самиздатской литературы, нынешнего члена общества «Мемориал» Вячеслава Долинина.
«Следственную бригаду из пяти человек возглавлял Черкесов. Из известных личностей, кроме него, в группу входили Кармацкий и Виноградов, который потом являлся членом редколлегии «Ленинградского мартиролога». Сейчас Черкесов работает в Москве, входит в команду Путина. Форма, в которой велись допросы, была внешне корректной, но при этом постоянно оказывалось психологическое давление в виде угроз применения жестких методов допроса и репрессий по отношению к родственникам и знакомым. В камеру к нему систематически сажали «подсадных уток», которых еще нужно было распознать и не сказать лишнего. Вышел на свободу Долинин в 1987 году по горбачевской амнистии. В лагерной характеристике было написано: «Придерживается антисоветских взглядов, на путь исправления не встал». С такой записью он никогда не вышел бы из тюрьмы, если бы ни перестройка».
Михаил Берг: «Погоня за шляпой» - очередная проза поэта-концептуалиста Льва Рубинштейна – вышла в московском издательстве «Новое литературное обозрение». К этому сборнику эссе, опубликованных ранее в газетах и журналах, предисловие написал известный критик, исследователь современной литературы Марк Липовецкий, с которым я и решил поговорить о самом явлении эссеистики Льва Рубинштейна.
Марк Липовецкий: Эта книга представляет собой собрание его прозы. Она в какой-то мере продолжает первую книгу его прозы «Случай из языка». Но эта книга гораздо больше, наряднее, она вышла в издательстве «Новое литературное обозрение» в серии книг лауреатов премии «Либерти». И я написал для этой книги большое предисловие, в котором я говорил о всей прозе Рубинштейна, поскольку я полагаю, что его эссеистика выходит за пределы просто журнальной рубрики, журнальной колонки и стала очень интересным, очень неожиданным продолжением концептуального проекта, как бы развернувшегося к тому, что хочется назвать реальностью.
Михаил Берг: И как эта новая реальность связана с реальностью хорошо известной любителям и знатокам современной русской литературы, а именно – с несомненно новаторской, инновационной концептуальной поэзией Льва Рубинштейна?
Марк Липовецкий: Та реальность, которую Рубинштейн воспроизводит или производит, вернее, в своих текстах, она не менее фантазмична, чем то, чем он оперирует в своих классических, уже концептуалистских текстах на карточках.
Михаил Берг: И, однако, разница все же есть. Если поэт Лев Рубинштейн в застойные советские годы фиксировал исчерпанность возможностей традиционной словесности в ее попытках отражать уникальные переживания, то теперь он, напротив, открывает уникальное или, по крайней мере, оригинальное, странное в обыденной жизни. Общее, казалось бы, только одно – личность пишущего, оставшаяся неизменной. Впрочем, как и работа российской милиции, если вспомнить Дарью Донцову и сравнить эту работу с работой советских милиционеров, и биографии чиновников высшего эшелона российской власти, где человек, ранее преследовавший диссидентов, сегодня ловит наркоторговцев. Велика ли разница? Ну, как между рядовым кэгэбэшником и современным политическим лидером России. Разница, конечно, есть, но, как сказал бы Лев Рубинштейн, она не концептуальная, а возрастная и стилистическая.