Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл обратился к премьер-министру России Владимиру Путину с просьбой передать в ведение Русской Православной Церкви калининградский Кафедральный собор. Этот протестантский храм, в стене которого захоронен великий немецкий философ Эммануил Кант, восстановлен в 1980-2000 годах без участия государства.
Наблюдатели отмечают, что требования РПЦ о передаче в ее ведение историко-культурных объектов в разных регионах России в последние месяцы заметно активизировались. О новом этапе отношений церкви и государства в интервью Радио Свобода рассказал социолог религии, специалист по РПЦ Николай Митрохин из Института изучения Восточной Европы в Бремене.
— До начала 1980-х годов приходов Русской Православной Церкви на территории Калининградской области исторически не существовало. Но если рассматривать претензии РПЦ на объекты культурного наследия современной России более широко, то это далеко не единственный случай. Можно, например, вспомнить историю с Рязанским кремлем, тоже никогда церкви не принадлежавшим — в последние два года осуществляется передача его помещений церкви. Есть еще целый ряд историй подобного типа в других регионах страны.
Если же говорить о ситуации в Калининградской области в целом, то в регионе осуществляется кампания по принудительному приданию ему православного вида. Я от представителей калининградской областной администрации слышал мнение, что для укрепления русского, российского присутствия в Калининграде город надо "оправославить", чтобы меньше было католических и протестантских шпилей и больше православных куполов. В рамках этой концепции в городе была построена уменьшенная копия московского Храма Христа Спасителя, осуществляется передача менее заметных культовых зданий, соборов готической и барочной эпохи, РПЦ, которая там размещает свои общины.
— Есть какие-то правовые основания, на основе которых церковь обретает новое имущество?
— В России вообще отсутствуют правовые основания в отношении передачи имущества церкви. В каждом конкретном случае составляется претензия от РПЦ, которую потом рассматривают государственные органы. Одно время специалисты Росимущества пытались настоять на том, чтобы церковь как-то оформила свои претензии, составила список того, чего же она хочет. Но церковь стоит на том, что "мы еще точно не знаем, чего мы хотим, но мы точно хотим здания всех церквей, которые когда-либо были на территории России, и еще что-нибудь".
— Это как-то связано с изменениями, начавшимися в руководстве РПЦ с приходом патриарха Кирилла, или же процесс шел и раньше?
— Можно утверждать, что с приходом Кирилла процесс сдачи государством позиций в сфере взаимодействия с церковью резко усилился. Государство к середине 2000-х годов четко зафиксировало позиции: чего оно хочет во взаимоотношениях с церковью, что не хочет. Например, основ православной культуры в школе государство не хочет, и оставляет за собой право регулировать взаимоотношения с другими религиозными организациями в России без вмешательства РПЦ. После прихода митрополита Кирилла ситуация начала резко меняться, поскольку, как мне говорили люди, близкие к Кремлю, президент Медведев рассматривает Кирилла в качестве "своего" патриарха, то есть человека, которого он лучше понимает. Соответственно, со стороны государства церкви делаются большие подарки, в том числе, и ускорение передачи имущества. Государство начало поддаваться церковным инициативам.
— Как вы думаете, оставит РПЦ калининградский собор в покое, или не мытьем, но катаньем все-таки будет добиваться, чтобы он был передан ей?
— Если церковь умудрилась, не имея никаких реальных оснований, вырвать такой объект в центре коренной русской области, как Рязанский кремль, который является историческим центром города, где крупные музеи, крупнейший туристический центр, то что говорить о Калининградской области, где православным надо сделать все, чтобы искоренить немецкий дух. Думаю, отступиться от этого может заставить только очень мощная общественная и международная реакция, в чем я сомневаюсь. Общество плохо реагирует на вопросы сохранения культурного наследия.