Умер Борис Александрович Покровский - новатор, поклонявшийся традиции, режиссер, всю жизнь прослуживший музыке, защитник композиторов, создатель психологического ансамблевого оперного театра, личность во всех отношениях исполинская.
Кажется, только что - Пушкинский музей, вручение премии "Триумф", награду Бориса Покровского получает его супруга, оперная певица Ирина Масленникова…
Только что это было. И вот Бориса Александровича уже нет.
О нем - руководитель "Геликон-оперы", его ученик Дмитрий Бертман:
- Борис Александрович - действительно, человек из той компании, где Станиславский, где Немирович, где Шаляпин. Он патриархмузыкального театра. Но я думаю, что Борис Александрович - это была еще профессиональная совесть театра вообще. И когда он был с нами, все чувствовали какой-то моральный контроль.
Про Бориса Александровича очень сложно говорить - это такая глыба, уникально-положительный человек, который излучал любовь к опере. Он, как ребенок и как патриарх, верил в то, что опера спасет мир, что опера - гордость российской культуры.
Борис Александрович написал очень много книг. Наверное, нет ни одного режиссера в России, который бы прошел мимо Бориса Александровича - все жили в его стране, стране Покровского. Это такой мир, это такая галактика. И в том, что он был с нами, была как бы гарантия правильности в театре. Он всегда говорил, что спектакль - помимо всего, помимо фантазии, помимо придумок - должен быть правильный. И вот эта правильность сейчас уходит из искусства вообще. Когда был Покровский, он защищал это искусство.
* * *
Борис Александрович Покровский был тяжко болен, трудно ходил, носил очки с толстенными стеклами, внешне был немощен. Но до последнего дня сохранился в нем глубокий и мощный ум, дивная русская речь, высокое благородство:
- Я считаю, что оперные театры обязаны все время стремиться к новаторству в смысле репертуара. Не в смысле показа режиссером, какой он гений, а показа режиссером композитора - какой гений создатель. Если попросту, есть искусство первичное и есть искусство вторичное. Соната Бетховена - кто написал? Бетховен. Первичное искусство. Кто исполняет? Пианист такой-то. Замечательный пианист, гениальный пианист, бежим на него и слушаем его, благодарим его. Но это вторичное искусство, он исполнитель созданного.
Так же - и режиссер. Но режиссер должен быть исполнителем. Для этого он должен познать, что создано. Это основная задача, и эту задачу можно исполнять очень многими способами - но не надо гадить, не надо вредить, не надо противопоставлять, не надо искажать.
В "Аиде" есть такой кусочек - когда Аида, девчонка-рабыня, и ее возлюбленный умирают от удушья. Они закрыты камнями, дышать нечем, мы знаем, что они погибают. А композитор Верди говорит в это время: не это главное, а главное, что они прощаются радостным образом с ушедшим прошлым. И кому это поручается? Соло скрипки в оркестре где-то: тари-тари-тари... (напевает) "Прости земля, прости приют всех страданий".
Кажется, только что - Пушкинский музей, вручение премии "Триумф", награду Бориса Покровского получает его супруга, оперная певица Ирина Масленникова…
Только что это было. И вот Бориса Александровича уже нет.
О нем - руководитель "Геликон-оперы", его ученик Дмитрий Бертман:
- Борис Александрович - действительно, человек из той компании, где Станиславский, где Немирович, где Шаляпин. Он патриарх
Борис Александрович - это была профессиональная совесть театра
Про Бориса Александровича очень сложно говорить - это такая глыба, уникально-положительный человек, который излучал любовь к опере. Он, как ребенок и как патриарх, верил в то, что опера спасет мир, что опера - гордость российской культуры.
Борис Александрович написал очень много книг. Наверное, нет ни одного режиссера в России, который бы прошел мимо Бориса Александровича - все жили в его стране, стране Покровского. Это такой мир, это такая галактика. И в том, что он был с нами, была как бы гарантия правильности в театре. Он всегда говорил, что спектакль - помимо всего, помимо фантазии, помимо придумок - должен быть правильный. И вот эта правильность сейчас уходит из искусства вообще. Когда был Покровский, он защищал это искусство.
* * *
Борис Александрович Покровский был тяжко болен, трудно ходил, носил очки с толстенными стеклами, внешне был немощен. Но до последнего дня сохранился в нем глубокий и мощный ум, дивная русская речь, высокое благородство:
- Я считаю, что оперные театры обязаны все время стремиться к новаторству в смысле репертуара. Не в смысле показа режиссером, какой он гений, а показа режиссером композитора - какой гений создатель. Если попросту, есть искусство первичное и есть искусство вторичное. Соната Бетховена - кто написал? Бетховен. Первичное искусство. Кто исполняет? Пианист такой-то. Замечательный пианист, гениальный пианист, бежим на него и слушаем его, благодарим его. Но это вторичное искусство, он исполнитель созданного.
Так же - и режиссер. Но режиссер должен быть исполнителем. Для этого он должен познать, что создано. Это основная задача, и эту задачу можно исполнять очень многими способами - но не надо гадить, не надо вредить, не надо противопоставлять, не надо искажать.
В "Аиде" есть такой кусочек - когда Аида, девчонка-рабыня, и ее возлюбленный умирают от удушья. Они закрыты камнями, дышать нечем, мы знаем, что они погибают. А композитор Верди говорит в это время: не это главное, а главное, что они прощаются радостным образом с ушедшим прошлым. И кому это поручается? Соло скрипки в оркестре где-то: тари-тари-тари... (напевает) "Прости земля, прости приют всех страданий".