Марина Тимашева: Вот учебник “Исламоведение”, который выпустил Московский исламский университет, и в связи с этой книгой у меня такой вопрос к Илье Смирнову: конфессиональная литература сообщает что-то новое по сравнению с тем, что пишут светские историки?
Илья Смирнов: Во-первых, большинство авторов имеют и светские ученые степени. А книга в целом – не исторический трактат, а мусульманский аналог ОПК – Основ православной культуры – “учебное пособие для преподавателей, которые смогут на основе изложенного материала вести факультативные занятия” (4), то есть здесь они, а с их помощью школьники, найдут основные сведения о догматике, культовой практике, этике, эстетике, вплоть до кулинарии (288).
А новый взгляд на историю? Мне показалось несколько неожиданным то, что родословная новейших террористических группировок типа “Хизб ат-Тахрир” выводится не от Ибн Абд аль Ваххаба (как можно было бы ожидать с точки зрения формально –догматической), но прямо из У11 века, от хариджитов. Было такое движение в раннем исламе, отличавшееся, с одной стороны, демократизмом, но с другой – именно в их среде родилась идея: считать любого человека, даже мусульманина, который в чем-нибудь с ними не согласен, “вероотступником”, подлежащим уничтожению вместе со всей семьей. Но, в общем, исторические сюжеты я предпочел бы изучать по светским книгам, как-то Энциклопедический словарь по исламу http://islamica.orientalstudies.ru/rus/index.php?option=com_content&task=view&id=511&Itemid=96 или “История халифата” Олега Георгиевича Большакова. По ряду причин, из коих самая очевидная – мы об этом уже говорили в связи с книгой про старообрядцев http://www.svobodanews.ru/content/Transcript/479396.html
– человеку со стороны легче объективно оценить внутренние противоречия вероучения. “Исламоведение” написано с позиций суннитских, что естественно, поскольку наши российские мусульмане в основном сунниты, но боюсь, шииты могли бы не согласиться с тем, что про них сказано (см., например, 129 и др.)
Так что книга интересна в первую очередь как отражение многовековой и противоречивой истории ислама в современной российской действительности. Чему отдается предпочтение, что отвергается.
Красной нитью через все разделы проходит мысль: “религия не знает принуждения” (214), это дело свободного выбора, “ислам – религия веротерпимости” (213), об иноверцах авторы отзываются с неизменным уважением: “в исламе не принято заострять внимание на различиях между Кораном и священными книгами иудеев и христиан” (145). Джихад трактуется в первую очередь в плане духовном, как “воспитание души” (224), а если речь идет о “священной войне” в буквальном – узком - значении, то она может быть только оборонительной. Подчеркивается, что “для миллионов мусульман Россия – святая Родина” (227). С большой симпатией изложена история “реформаторского”, “обновленческого” движения в исламе – джадидизма (374) http://archive.svoboda.org/programs/OTB/2005/OBT.090105.asp Терроризм, “насилие для достижения политических целей» под вывеской религии осуждается безоговорочно, как тяжкий грех. С террористами не заигрывают и не ищут им оправданий. Можно сравнить высказывания на эту тему верующих мусульман, авторов учебника и кого-нибудь светского левого, вроде Хуана Гойтисоло http://www.svobodanews.ru/content/article/1752089.html. И чья позиция больше соответствует понятию “гуманизм”?
Для учебника характерно то, что богословская аргументация подкрепляется ссылками на “общечеловеческие ценности” (298) и авторитет науки, на Г. Гамова и А. Фридмана (88). Читатель может заметить, что экскурсы в физику (331), эмбриологию (91) или медицину выглядят очень наивно и легкомысленно. Я не буду спорить. Просто замечу на полях, что если взять высказывания ученых биологов по истории религии, они ничуть не более основательны. См. http://m-kondratova.livejournal.com/32642.html
Вот что хотелось бы подчеркнуть для полной ясности позиций, чтобы меня потом не обвиняли в потворстве клерикальной реакции. Считал и продолжаю считать, что государственное образование должно быть научным, и именно с этих позиций неприемлемо преподавание религии в школе. Но знакомство с данным конкретным учебником помогает понять логику тех, кто считает иначе. Да простят меня товарищи атеисты, но у тех, с кем они борются, есть своя правда, а не просто стремление к экспансии.
Поговорим о реальном, земном. Об экономике. Ислам, как известно, самая практичная из мировых религий, ее основоположник, выражаясь современным языком, занимался “предпринимательством”, и весьма успешно. Но при этом – смотрите. Ростовщичество для мусульманина стоит через запятую с
мошенничеством (270) и колдовством (269). “Труд – основа полноценной и праведной жизни” (286), “великая добродетель и одна из форм джихада” (195). Не требуя от людей крайностей
аскетизма ("Не проявляйте чрезмерности в вашей религии" (112), пророк Мухаммед "самостоятельно доил овец..., чинил свою обувь, зашивал одежду и занимался домашним хозяйством" (274). Как пример для подражания приводится такой эпизод: в походе собрались обедать, один из сподвижников вызвался зарезать овцу, "другой пожелал снять с нее шкуру, а третий взял на себя приготовление пищи. Пророк сказал: "А я соберу веток". На возражения подчиненных он ответил: "Я знаю, что вы готовы сделать за меня это, но не хочу выделяться, ибо Аллаху ненавистно, когда Его раб выделяется среди своих товарищей" (275).
Какие могут быть против этого возражения у мыслящего человека?
И с каких таких современных позиций я должен это критиковать? С позиций "экономической науки", для которой смысл человеческой жизни – маниакальное потребление (идеал скорее для сольпуги, которая глотает, пока не лопнет http://www.floranimal.ru/orders/2682.html, чем для хомо сапиенс). Граждане учёные, доценты с кандидатами, признали ростовщика и финансового спекулянта полезнейшими членами общества, и они будут объяснять, что
скромный честный труженик - это пережиток прошлого?
Возьмем самую слабую и действительно архаичную главу - про семью и положение женщины: “в мусульманской семье старшим является мужчина”, “мусульманка не имеет права выходить замуж без согласия своего опекуна” (201), “с разрешения супруга она может работать” (242) и прочее. Я по этому поводу уже высказывался самым определенным образом http://www.svobodanews.ru/content/transcript/434014.html, не буду повторяться, а здесь скажу: такую обветшалую средневековую позицию всё равно нельзя удержать. Ну, попробуйте объяснить Ангеле Меркель, что у нее должен быть некий “попечитель” (240) мужского пола, у которого она должна испрашивать разрешение поехать на переговоры с Саудовским королем. Думаю, это невозможно объяснить и Вам, Марина, и любой женщине в студии, которая успешно выполняет те же работы со сложной электроникой, что и мужчины, и зарабатывает ничуть не меньше. Смотри в том же учебнике. “Пророк спросил одного из мусульман: “Видишь ли ты солнце?” Тот ответил: “Да”. Тогда он сказал: “Свидетельствуй, если ты знаешь истину так же ясно, или не свидетельствуй вообще” (277). Сегодня так же ясно и очевидно равенство мужчины и женщины во всём, кроме разве что таскания тяжёлых предметов, но в этом виде спорта, согласитесь, и мужчины не равноценны. Но. “Гендерная” архаика учебника слабая по сравнению с чем? - с рациональным гуманистическим представлением о браке как свободном равноправном союзе мужчины и женщины, которые совместно ведут хозяйство и воспитывают детей. Но когда религиозной архаике противопоставляются постмодернистские изыски, вопрос о том, где здесь реакция, а где прогресс, уже совсем не такой однозначный. Заметьте: с точки зрения учебника “Исламоведение” люди вольны принимать (или не принимать) мусульманские правила. А люди, выступающие под флагом “светского гуманизма” объявляют свои капризы общеобязательными и агрессивно навязывают http://www.gazeta.ru/news/lenta/2009/01/28/n_1322319.shtml. И находится немало профессоров, готовых это научно окормлять , а потом они же удивляются: и чего это церковники наступают?
Лет 150 тому назад религия, наоборот, сдавала позиции под натиском науки, и тогда священнослужители склонны были искать причины в происках дарвинистов, социалистов, где угодно, только не в собственном своем поведении, которое не вполне соответствовало претензиям на особые отношения с Творцом. Если сегодня наблюдается обратное, то хотелось бы, чтобы к вопросу “почему?” ученые отнеслись более серьезно. По-научному. А вообще-то, как справедливо отмечается в учебнике “Исламоведение”: “признавая свободу собственного выбора, мы должны признать и свободу других людей” (215).